Различные браки и различные языки. Они пользовались ядами и колдовством

 

В остальных обычаях, таких как брак и сожительство (еl juntarse),.индейцы того язычества были не лучше, чем в одежде и в еде, потому что многие племена соединялись для сожительства, словно звери, как им доводилось встретиться, не зная, что такое собственная жена; а другие женились по своей прихоти, не считаясь с тем, что это были их сестры, дочери и даже матери. У других народов соблюдалось исключение только лишь в отношении матерей; в других провинциях считалось дозволенным и даже достойным похвалы, если девушки вели себя как можно более безнравственно и беспутно, и для самых распущенных из них замужество было больше всего гарантировано, так как среди них они наиболее высоко ценились; по крайней мере девушки такого поведения считались заботливыми, а о честных девушках говорили, что их никто не хотел из‑за их слабости. В других провинциях были противоположные обычаи, ибо матери охраняли там дочерей с огромной тщательностью, а когда решался вопрос об их замужестве, их выводили и на виду у всех и в присутствии родственников, которые нашли суженого (оtorgo), своими собственными руками лишали их целомудрия (desfloravan), предъявляя всем доказательство их хорошего поведения.

В других провинциях девственницу, которая должна была выходить замуж, лишали целомудрия самые близкие родственники жениха и его самые большие друзья, и при этом условии заключался брак, и такой ее получал затем муж. Педро де Сиеса, глава двадцать четвертая, говорит то же самое. В некоторых провинциях имелись содомиты, хотя они занимались этим не очень‑то открыто и не сообща всем племенем, а лишь отдельные частные лица и тайно. В некоторых местах содомиты имелись при храмах, потому что дьявол внушал им, что боги воспринимали их с большим удовлетворением, и делал так отступник, чтобы сбросить покрывало со стыда, который те язычники испытывали к преступлению, дабы заставить их всех совершать его публично и сообща. Были также мужчины и женщины, которые давали отраву как для того, чтобы убить ею медленно или быстро, так и для того, чтобы лишить рассудка и сделать глупыми тех, кого хотели, а также для того, чтобы обезобразить лица и тела, ибо она оставляла [на теле] черно‑белые пятна, а члены их заболевали белой проказой и параличом. Каждая провинция, каждый народ, а во многих местах каждое селение имели свой язык, отличный от своих соседей. Те, кто объяснялся на одном языке, считали себя родственниками; и тогда они были друзьями и союзниками. Те же, кто не понимал друг друга из‑за различия в языках, считали себя врагами и противниками и вели жестокие войны, пока одни не пожирали других, словно они были животными различных видов. Были также колдуны и колдуньи, и это было самым обычным занятием среди индейцев: многие занимались им только для того, чтобы самим иметь дело с дьяволом [или] чтобы, вопрошая или предсказывая грядущее, заслужить у людей [такую] репутацию, которая позволила бы стать великими жрецами и жрицами.

Другие женщины пользовались им для того, чтобы то ли из зависти, то ли из‑за иной неприязни околдовать скорее мужчин, чем женщин, а колдовством они достигали тех же результатов, что и отвагой. И этого достаточно о том, что в настоящее время можно сказать об индейцах того первоначального периода времени и древнего язычества; то же, о чем не было сказано столь точно, как оно было, каждый по своему желанию может домыслить и дополнить рассказанное мною, но сколько бы он ни изощрял свое воображение, он не сможет представить себе, сколь велика была отсталость того язычества, что естественно (еn fin).для людей, у которых не было иного наставника и учителя, кроме дьявола; и были они такими в своей жизни, в обычаях, богах и жертвоприношениях, варварство которых лишено чего‑либо похвального, другие [племена] были во всем самыми примитивными, словно домашние животные, и даже еще примитивнее. Другие [племена] практиковали одну и другую крайность, как мы увидим дальше в ходе нашей Истории, где, в частности, расскажем, какие из зверств, упоминавшихся выше, были в каждой из провинций и у каждого народа.

 

Глава XV