Глобализация и глобальное управление

Оба термина – «глобализация» (globalization) и «глобальное управление» (global governance) – являются продуктами теоретической мысли американской политологии. Это надо признать. Ее постулаты вошли в ткань мировой политики, и не следовать им подчас считается дурным тоном.

Существует точка зрения, согласно которой глобализация порождена планетарными проблемами, охватывающими интересы всего человечества. Перед лицом экономических и финансовых кризисов и опасных военных конфликтов мир людей объединяется и укрепляет внутренние связи. Тем не менее в начале XXI в. термин «глобализация» все еще остается расплывчатым. Вот как, например, его трактуют составители энциклопедии «Глобалистика», изданной в 2003 г.: «Глобализация – процесс становления единого взаимосвязанного мира, в котором народы не отделены друг от друга привычными протекционистскими барьерами и границами, одновременно и препятствующими их общению, и предохраняющими их от неупорядоченных внешних воздействий» [4]. В 2006 г. в новом издании «Глобалистика» уже сказано: «Глобализация – процесс универсализации, становления единых для всей планеты Земля структур, связей и отношений в различных сферах жизни общества» [3]. В этих энциклопедиях обстоятельно разбирается «новая глобальная философия», обсуждаются «трансформация суверенитета государств», ослабление роли национальных правительств, вводится в обиход термин «сетевое правительство». Такие подходы становятся извилистой дорогой, по которой пошли и продолжают идти многие ученые как за рубежом, так и в России. Между тем развитие международных отношений ставит все больше вопросов, которые опровергают многие устоявшиеся за последние годы стереотипы, в том числе относительно глобального управления. И сегодня ученые, как зарубежные, так и отечественные, отражают это в своих публикациях.

Проблема состоит в том, что объяснение международной жизни по версии атлантической политологии основано на либеральном и индивидуалистическом подходе к развитию общества, который не предусматривает многогранной модели политического и социального сотрудничества. Терпят, например, поражение попытки становления мультиэтнического сообщества, причем это происходит во многих демократических странах.

Последний глобальный кризис нагрянул в 2015 г., он углубляется и особенно больно бьет по России, в том числе и из-за санкций. Он заметно ослабил неолиберальную социально-экономическую доктрину, хорошо послужившую американским неоконсерваторам, особенно их внешней политике.

Глобализация показала, что взаимозависимость и процессы интеграции в мировой экономике не помогают противостоять кризисным явлениям, особенно в финансовой сфере, а лишь их усиливают. Налицо растущая опасность новых структурных кризисов, упадка глобализации как опоры для развития капитализма. Не стоит делать вид, что классические экономические теории, либерализм и его современные вариации помогут этого кризиса избежать. Разумнее искать другие пути для предупреждения негативных сценариев.

Активная научная и гражданская позиция многих российских ученых проявляется в разработке теории глобализации и глобального управления, рассматриваемого ими как важное условие успешного развития современной цивилизации, нового мирового порядка, стабильность которого возможна в рамках правопорядка, приверженности международному праву. Полезно ознакомиться с этими достижениями отечественной мысли и предложить свое понимание возможностей и рисков глобализации и глобального управления.

Выживет ли человечество?

Термин «глобализация» вошел в научный обиход ближе к концу XX в. Однако уже с 1970-х гг. постоянно говорили и писали о глобальных проблемах, часто признавая за ними статус «общечеловеческих». Это были времена «мирного сосуществования» и «холодной войны», на первом месте стояла опасность войны ядерной, которая могла, как признавалось даже в официальных изданиях, «привести к гибели земной цивилизации» [10]. В 1960-1980-х гг. дипломатии многих стран боролись за то, чтобы сохранить мир и совместными усилиями искоренить бедность и нищету.

С помощью ООН, в том числе при активной поддержке советских и американских дипломатов, было налажено использование ресурсов Мирового океана и космического пространства. Разрядка международной напряженности пробивала себе дорогу в борьбе с негативными факторами, обусловленными конфронтациями на самых разных уровнях. С ними в целом удавалось справиться. Биполярная система международных отношений была достаточно прочна. В этих условиях развивалось и международное научное сотрудничество.

В 1988 г., когда казалось, что в формировании нового мира СССР еще себя проявит, я решил запустить проект подготовки книги, в написании которой приняли бы участие деятели капиталистических и развивающихся стран. Их оценки глобальной ситуации должны были стать частью дискуссии, которая шла как у нас, так и за рубежом. В 1989 г. такая работа появилась под названием «Выживут ли земляне?» [9].

Заголовок я выбрал под влиянием поездок в Африку. Впечатление от них было тяжелое. Для участия в книге я пригласил четырех видных политических деятелей и ученых: бывшего президента Мексики Луиса Эчеверриа, бывшего министра обороны США и президента Международного валютного фонда Роберта Макнамару, государственного министра по иностранным делам Египта Бутроса Гали, будущего генсека ООН, и американского политолога и экономиста Ричарда Скляра. Книга, выдержанная в формате дискуссии по проблемам выживания человечества, имела успех, ее тираж, только на русском языке составивший 20 тыс. экземпляров, быстро разошелся. Недавно я решил еще раз внимательно перечитать эту насыщенную идеями книгу, чтобы найти в ней хоть одно упоминание о «глобализации» как новой эпохе развития человечества. Не нашел ни слова.

Участники дискуссии, вместе с тем, обращали внимание на большое значение норм морали для представителей всех уровней власти. «От того, – писал я, – научимся ли мы соединять прогресс науки с развитием нравственных начал, сумеем ли ясно определить, к чему же мы, собственно говоря, стремимся – к тому, чтобы властвовать над миром природы и людей или жить с ним в разумной гармонии, – зависят в конечном итоге перспективы выживания человечества» [9, с. 23]. Бутрос Гали отметил, что «технологическая революция углубила трещину, расширила пропасть между нами. Она двинула вперед и обогатила развитые индустриальные страны, но не затронула развивающиеся бедные страны, которые не готовы воспринять невиданно широкие возможности технологической революции» [9, с. 29]. С ним был согласен и Ричард Скляр: «Совершенно очевидно, что наиболее труднопреодолимые причины бедности и нищеты лежат не столько в технической, сколько в социальной, политической и даже моральной сферах» [9, с. 25].

Оценивая остроту глобальных социально-экономических проблем, Роберт Макнамара писал: «Вполне вероятно, что социально-экономическое развитие стран третьего мира с их 3,5-миллиардным населением ляжет тяжелым бременем на природные ресурсы планеты даже без учета всех остальных факторов» [9, с. 92].

Крупный ученый и дипломат, доктор исторических наук В.Ф. Петровский, в течение ряда лет работавший заместителем генсека ООН, сделал в отношении глобализации ряд проверенных временем выводов. В отличие от естественных наук, в социально-политической сфере, в том числе в международных отношениях, по его мнению, «происходящие в политике и социуме явления быстротечны, изменчивы, не имеют четко заданных границ и постоянных атрибутов. Дать определения этим явлениям трудно, но даже когда это удается, нельзя быть уверенным в том, что они уже не претерпели таких трансформаций, которые сводят на нет новое определение» [20, с. 44]. В. Ф. Петровский подчеркнул: «Глобализация действует как обоюдоострый меч. Одни страны и группы населения получают колоссальные возможности для своего благополучия, другие оказываются на грани катастрофы» [20, с. 45]. Это точный вывод, он помогает понять всю сложность глобализации.