Глава 3. Международно-правовая регламентация ведения вооруженной борьбы: участники военных действий; гражданские и военные объекты

§ 1. Участники военных действий. Понятие комбатанта

 

С позиций возможности (права) принимать непосредственное участие в военных действиях международное гуманитарное право разделяет субъектов на комбатантов, т.е. лиц, которые имеют право применять насилие в ходе вооруженных конфликтов, и некомбатантов – лиц, которые таким правом не обладают.

Непосредственными участниками военных действий являются комбатанты.

Согласно ДП I к Женевским конвенциям комбатантами являются «лица, входящие в состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте (кроме медицинского и духовного персонала) и имеющие право принимать непосредственное участие в военных действиях» (ст.43 п.2).

Таким образом, комбатант обязательно состоит в вооруженных силах. Под вооруженными силами понимается организованная военизированная структура, находящаяся под единым командованием лица, ответственного за поведение своих подчиненных перед стороной, находящейся в конфликте.

Вооруженные силы необязательно являются структурой сложившегося суверенного государства. Тот факт, что вооруженные силы находятся на службе правительства или другой власти, не признанной держащей в плену державой, никак не влияет на статус комбатанта, при условии, однако, что это правительство или власть действительно представляет сторону в конфликте, т.е. субъект международного права, существовавший до возникновения конфликта (п.3 ст.4а III Женевской конвенции).

Комбатант вправе применять силу и даже убивать, не неся при этом персональной ответственности за насильственные действия. В случае взятия в плен он также не может преследоваться за это насилие. Статус военнопленного (иногда говорят о субъективном праве военного плена) предполагает, что попавший в руки неприятеля комбатант будет содержаться в специальном лагере до окончания военных действий. При этом в отношении него не допускаются любые репрессалии, он не может принуждаться к выдаче сведений о своих вооруженных силах и т.д.

Безусловно, право применять насилие жестко ограничено рамками международного права, и в случае нарушения правил ведения вооруженной борьбы комбатант может быть признан военным преступником.

Лица, не являющиеся комбатантами, не могут претендовать на привилегии статуса комбатанта. Совершение такими лицами насильственных действий влечет за собой ответственность по национальному законодательству военного времени.

Кроме лиц, непосредственно входящих в состав вооруженных сил, международное гуманитарное право признает комбатантами:

а) лиц, которые при приближении неприятеля стихийно, по собственной инициативе берутся за оружие для борьбы с вторгающимися войсками, не успев сформироваться в регулярные войска, если они открыто носят оружие и соблюдают законы и обычаи войны (ст.4а, п.6 III Женевской конвенции), однако лишь на период, необходимый для попытки отразить нападение;

б) участников движений сопротивления, т.е. ополчений и отрядов добровольцев, не входящих в вооруженные силы (III Женевская конвенция, ст.4а, п.2). Согласно положениям Конвенции эти лица признаются комбатантами при соблюдении следующих условий:

- принадлежности движения сопротивления стороне, находящейся в конфликте, что выражается либо официальном признании государства (правительства), в интересах которого ведет борьбу данное движение, либо в фактической связи между этим движением и защищаемым государством;

- наличия во главе лица, ответственного за своих подчиненных;

- определенного и явственно видимого издали отличительного знака;

- открытого ношения оружия;

- соблюдения законов и обычаев войны.

Формулировка приведенной статьи III Женевской конвенции серьезно критиковалась юристами с тех позиций, что условие соблюдения законов и обычаев войны носит дискриминационный характер по сравнению с лицами из состава вооруженных сил, для которых право военного плена (и соответственно, статус комбатанта) не связывается с указанным условием. Эти возражения были учтены Дополнительным протоколом I 1977 г. Согласно ст.43, п.1 теперь считается, что вооруженные силы стороны, участвующей в конфликте, состоят из «всех организованных вооруженных сил, групп и подразделений», находящихся под ответственным командованием. Кроме того, эти силы должны подчиняться «внутренней дисциплинарной системе, которая, среди прочего, обеспечивает соблюдение норм международного права, применяемых в период вооруженных конфликтов».

Статус комбатанта в общих чертах предполагает следующее.

1. Комбатант имеет право применять насилие и освобождается от ответственности за насильственные действия вплоть до убийств.

2. В случае прекращения участия в военных действиях в результате ранения, кораблекрушения, взятия в плен комбатант автоматически получает статус покровительствуемого лица по «Женевскому праву».

3. В случае нарушения норм международного гуманитарного права при ведении вооруженной борьбы привлекается к ответственности как военный преступник, имея при этом минимальную защиту (гарантии судебного разбирательства).

4. Комбатанты обязаны делать все возможное, чтобы отличить себя от гражданского населения:

а) носить форму или специальные отличительные знаки;

б) открыто носить оружие.

5. Комбатант обязан соблюдать баланс между требованием гуманности и военной необходимости. Это означает, что разрешаются только такие насильственные действия, которые являются необходимыми и не влекут ненужных страданий и потерь.

 

§ 2. Особенности правового положения некоторых категорий лиц, принимающих участие в военных действиях

Определенные категории лиц, принимающих участие в военных действиях, имеют свой особый правовой статус. Речь идет о таких лицах как военные разведчики и шпионы, добровольцы и наемники, парламентеры, а также о лицах, следующих за вооруженными силами, но непосредственно в них не входящих.

Военные разведчики и добровольцы имеют статус комбатантов со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями.

Военные разведчики – это лица, собирающие св6едения в районе действия противника в форме своих вооруженных сил, т.е. не скрывая своего положения. Если такое лицо попадает в руки противника, оно получает статус военнопленного.

Добровольцы – это граждане другого государства, добровольно поступившие в действующую армию одной из воюющих сторон. Еще VI Гаагской конвенцией 1907 года было закреплено право отдельных лиц из нейтральных держав перейти границу, чтобы поступить на службу в вооруженные силы одной из воюющих сторон. При этом такое лицо, естественно, теряло статус лица нейтрального государства.

От военных разведчиков и добровольцев следует отличать военных шпионов и наемников.

Надо сказать, что шпионаж, т.е. получение тайными методами секретной военной и политической информации, не запрещен правом вооруженных конфликтов. Более того, нельзя также с полной уверенностью сказать, что шпионаж запрещен общим международным правом в мирное время (учитывая взаимность этой практики), если он не является посягательством на суверенитет государства, ставшего объектом шпионской деятельности. Тем не менее воюющие стороны имеют право пресекать эту деятельность (ст.5 IV Женевской конвенции; п.1 ст.46 ДП I), и преследовать осуществляющих ее лиц в уголовном порядке.

Таким образом, военный шпион – это лицо, которое, действуя тайным образом или под ложными предлогами, собирает или старается собрать сведения в районе действия одного из воюющих с намерением сообщить таковые противной стороне (примечание к IV Гаагской конвенции 1907 г.).

Такие лица не имеют права на статус военнопленного, могут привлекаться к ответственности за шпионскую деятельность, обладая при этом лишь минимальной защитой (судебными гарантиями).

Тем не менее, шпионом может быть признано только лицо, пойманное в момент сбора сведений. Такое лицо не несет ответственности за прошлые свои действия, а также не привлекается к ответственности, если с момента шпионской деятельности оно возвратилось в свою воинскую часть и уже после этого попало в руки неприятеля.

Наемник также не является комбатантом и не имеет права на статус военнопленного (ст.47 ДП I). Наемником считается лицо, которое:

а) специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы участвовать в вооруженном конфликте;

б) фактически принимает участие в военных действиях;

в) это участие обусловлено исключительно соображениями личной выгоды, и при этом материальное вознаграждение, обещанное или выплачиваемое такому лицу, существенно превышает вознаграждение комбатантов такого же ранга и функций, входящих в состав вооруженных сил данной страны;

 г) не является ни гражданином страны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой этой стороной;

д) не входит в личный состав вооруженных сил соответствующей стороны;

е) не послано иностранным государством для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав вооруженных сил.

Военные шпионы и наемники в любом случае имеют право на судебное разбирательство своего дела, в отношении них запрещаются насилие над жизнью, здоровьем, физическим или психическим состоянием, пытки, телесные наказания, увечья, надругательство над человеческим достоинством, коллективные наказания, а также угрозы совершить любое из указанных действий.

Особый статус среди участников военных действий имеют парламентеры. Парламентеры – это лица, уполномоченные военным командованием на ведение переговоров с военным командованием неприятеля. По IV Гаагской конвенции и сам парламентер, и сопровождающие его лица пользуются правом неприкосновенности. Отличительный знак парламентера – белый флаг. В любом случае, независимо от исхода переговоров, парламентеру должна быть обеспечена безопасность возвращения в расположение своих войск. Нарушение права неприкосновенности парламентеров является военным преступлением.

§ 3. Правовой статус медицинского и духовного персонала.

В составе вооруженных сил есть лица, которые непосредственно ведут военные действия, и лица, выполняющие иные функции, – например, административные. Эти лица также имеют право на участие в военных действиях и на статус военнопленного в случае взятия в плен. Особый статус, однако, имеет медицинский и духовный персонал из состава вооруженных сил, который не имеет права принимать непосредственное участие в боевых действиях. Этот запрет вытекает из неприкосновенности, которой медперсонал и духовенство пользуются в конфликте. Указанная категория лиц признается некомбатантами (п.2 ст.43 ДП I). Попав в руки неприятеля, они не рассматриваются как военнопленные, а имеют свой особый статус, сочетающий защиту, предоставляемую военнопленным, с правом выполнять свои медицинские и духовные обязанности (ст.28 I Женевской конвенции; ст.33 III Женевской конвенции). При ведении боевых действий они вправе использовать свое оружие только для самозащиты и защиты вверенного им имущества.

Медицинскому персоналу не только разрешено, но и необходимо защищать находящихся на их попечении больных и раненых от насилия, а также предотвращать грабежи, для чего разрешается иметь и применять оружие.

Медицинский персонал, попавший во власть неприятеля, задерживается лишь в той мере, в какой это необходимо в связи с санитарным состоянием, духовными потребностями и количеством военнопленных (ст.28 I Женевской конвенции). Если для таких функций медицинский персонал не требуется, он подлежит репатриации.

При выполнении своих обязанностей медицинский и духовный персонал пользуется следующими льготами:

– им разрешено периодически посещать военнопленных, находящихся в рабочих командах или госпиталях, расположенных вне лагеря, для этого им предоставляется необходимый транспорт;

– в каждом лагере старший по званию и по стажу военный врач будет нести ответственность перед военными властями лагеря за все, связанное с деятельностью задержанного медико-санитарного персонала. Этот врач и, равным образом, священнослужители имеют право обращаться к соответствующим властям лагеря по всем вопросам, касающимся их профессиональной деятельности;

– задержанный персонал подчиняется внутренней дисциплине лагеря, однако его нельзя принуждать выполнять работу, не связанную с его медицинскими или религиозными обязанностями.

Во время военных действий конфликтующие стороны должны договариваться о возможной смене задержанного персонала и устанавливать порядок этой смены.

§ 4. Гражданские и военные объекты

 

В соответствии с нормами международного гуманитарного права вооруженное нападение может быть совершено только на военные объекты. Соответственно, на гражданские объекты нападение запрещается (ДП I к Женевским конвенциям 1949 г.).

По смыслу Дополнительного протокола I к числу военных объектов могут быть отнесены, во-первых, комбатанты, т.е. лица, входящие в состав вооруженных сил противника, за исключением медицинского и духовного персонала.

Во-вторых, военными считаются объекты, «которые в силу своего характера, расположения, назначения или использования вносят эффективный вклад в военные действия, и полное или частичное разрушение, захват или нейтрализация которых при существующих в данный момент обстоятельствах дает явное военное преимущество» (п.2 ст.52 ДП I).

Данные критерии весьма условны, поэтому отнесение объекта к числу «военных» зависит от множества существующих в конкретный момент обстоятельств. Надо сказать, что были неоднократные попытки составить список объектов, которые a priori могут быть отнесены к числу военных. В частности, такая попытка предпринималась в 70-х годах МККК. Однако полностью осуществить такое намерение, по всей вероятности, вряд ли возможно.

«Гражданскими объектами» в соответствии с п.1 ст.52 Дополнительного протокола I являются все те объекты, которые не являются военными объектами, как они определены пунктом 2. В отношении таких объектов запрещены любые нападения и репрессалии.