Глава 7. Особенности права вооруженных конфликтов немеждународного характера

 

§ 1. Содержание права немеждународных вооруженных конфликтов

 

Вооруженным конфликтом немеждународного характера называется вооруженное противостояние, имеющее место в пределах территории государства, между правительством, с одной стороны, и вооруженными повстанческими группами – с другой. Лица, входящие в состав таких групп, вне зависимости от того, как они именуются – повстанцами, мятежниками, революционерами, сепаратистами, борцами за свободу, террористами или как-то еще, – сражаются с целью захвата власти или за достижение большей автономии в пределах государства, или за отделение и создание собственного государства.

Международное регулирование конфликтов такого рода часто сталкивается с сильным противодействием территориальных властей, основанным на тезисе, что внутренние проблемы государства должны решаться без вмешательства извне.

Тем не менее к настоящему моменту большинство государств согласились на применение международно-правовых средств воздействия на указанную сферу отношений, поскольку безусловно осознали, что необузданное насилие и смертоносное оружие причиняют во время гражданских войн такие же страдания и разрушения, как и во время войн между государствами. Разумеется, за государством остается право применять силу для восстановления на своей территории закона и порядка. По отношению к внутренним вооруженным конфликтам международное право не содержит запретов, аналогичных содержащемуся в Уставе ООН запрещению прибегать к силе для решения международных споров. Оно лишь ограничивает методы, которыми можно восстанавливать закон и порядок. Это означает, что право государства выбирать средства и методы наведения конституционного порядка в стране теперь также не является неограниченным.

В настоящее время международно-правовое регулирование вооруженных конфликтов немеждународного характера осуществляется следующими источниками.

– Статья 3, общая для четырех Женевских конвенций от 12 августа 1949 года, являющаяся выражением основных принципов гуманности в период вооруженного конфликта. Статья 3 имеет обязательный характер не только в качестве нормы международного договорного права, но и как выражение общих принципов права. Она безусловно относится к сфере ius cogens, то есть императивного международного права.

– Дополнительный протокол II к Женевским конвенциям 1949 г., принятый 8 июня 1977 г., развивающий и конкретизирующий положения ст.3 и расширяющий гуманитарную защиту во время гражданских войн. Впервые в истории права, относящегося к внутренним конфликтам, Протокол II установил запрет на нападения в отношении гражданского населения и отдельных гражданских лиц. Несмотря на небольшой объем текста (28 статей), Протокол II явился значительным достижением в деле защиты жертв войны. На текущий момент его участниками является подавляющее большинство государств мира (по состоянию на декабрь 1999 года – 149 государств).

– Обычное право. Наряду с небольшим по объему международным договорным правом существуют неписаные правила обычного права, имеющие особое значение для ограничения насилия во внутренних конфликтах. Речь идет о нормах, регулирующих сферы, которые не охватываются ст.3, общей для всех Женевских конвенций 1949 г., и лишь частично охватываются Протоколом II. Сюда относятся, например, принципы, которые ограничивают выбор средств и методов ведения военных действий. Однако, как и во всех случаях применения обычного права, документально обосновать применение этих принципов бывает непросто, т.к. здесь следует учитывать и тщательно изучать действия всех участвующих в конфликте сторон.

– Специальные соглашения между находящимися в конфликте сторонами. Примером такого соглашения может быть четко выраженное или подразумеваемое согласие при обращении с лицами, участвующими в военных действиях, руководствоваться положениями III Женевской конвенции.

Условия применимости. Необходимо прежде всего обратить внимание на тот факт, что международное право имеет обязательную силу только для его субъектов, каковыми являются главным образом государства. И несмотря на то, что в принципе возможно признание в качестве такового и повстанцев как стороны в конфликте, такого признания практически не случалось вот уже много лет. Однако как с практической, так и с теоретической точек зрения не подлежит сомнению, что международное гуманитарное право налагает обязательства на повстанцев. Так, в решении Международного суда от 27 июня 1986 г. по Никарагуа в качестве само собой разумеющегося факта принято, что статья 3 налагает обязательства на "контрас".

Указанное положение позволяет избежать вопроса о международном признании повстанцев. Общая статья 3 четко указывает, что применение ее положений не затрагивает юридического статуса находящихся в конфликте сторон.

Второй вопрос заключается в том, при каком уровне насилия конфликт перестает быть внутренней проблемой государства и превращается в объект международного права. Доктринально статья 3 применима, когда правительство и антиправительственные силы (повстанцы) противостоят друг другу в военных действиях с участием большого количества людей и с применением оружия. Правительство, как правило, использует в таких случаях армию, поскольку не может контролировать ситуацию полицейскими силами. Воюющие стороны организованы и находятся под командованием лиц, ответственных за их действия. Протокол II содержит специальное указание на то, что "случаи нарушения внутреннего порядка и возникновения обстановки внутренней напряженности", "беспорядки, отдельные и спорадические акты насилия и иные акты аналогичного характера" сами по себе не являются вооруженными конфликтами и поэтому не подпадают под действие норм международного гуманитарного права.

Следует обратить внимание на тот факт, что Протокол II не просто повторяет статью 3 в отношении сферы его применения, а содержит дополнительное, ограничительное, условие. Согласно ст.1 Протокола требуется, чтобы повстанцы установили "такой контроль над частью... территории, который позволяет им осуществлять непрерывные и согласованные военные действия и применять настоящий Протокол". Следовательно, контроль над территорией является дополнительным условием применимости, поставленным Протоколом II.

Таким образом, действующее МГП различает два типа немеждународных вооруженных конфликтов: конфликты высокой интенсивности, к которым применимы одновременно ст. 3 и Протокол II, и другие вооруженные столкновения, к которым применима только статья 3.

Если условия применимости статьи 3 или Протокола II соблюдены, то какие-либо другие требования не выдвигаются. В частности, не требуется заявлений участвующих в конфликте сторон. Международное гуманитарное право применяется к обеим сторонам автоматически, без каких бы то ни было еще правовых процедур.

 

§ 2. Ограничения методов и средств ведения войны

 

Прежде всего в отношении выбора средств и методов ведения войны к вооруженным конфликтам немеждународного характера применимы общие принципы международного гуманитарного права, относящиеся ко всем типам вооруженных конфликтов. Кроме того, Протокол II прямо установил запрет нападать на гражданское население или на отдельных гражданских лиц (ст.13). Отсюда следует, что нападение на объекты, законное во всех других отношениях, является противоправным, если оно приводит к несоразмерным потерям среди мирного населения. Статья 15 запрещает использование голода в качестве оружия против гражданского населения. Безоговорочно запрещены нападения на установки и сооружения, содержащие опасные силы, как, например, плотины, дамбы и атомные электростанции (ст.15). Протокол II также обеспечивает защиту объектов культуры и мест отправления культа (ст.16). В нем содержится также запрещение принудительного перемещения гражданских лиц (ст.17).

Отдельно следует подчеркнуть провозглашаемое Протоколом II право таких гуманитарных организаций, как национальные общества Красного Креста и Красного Полумесяца, предлагать свою помощь. Операции по оказанию помощи гражданскому населению могут, если того требуют масштабы дефицита продовольствия, проводиться под международным контролем. Кроме того, общая статья 3 содержит положение, согласно которому «беспристрастная гуманитарная организация, такая, как Международный Комитет Красного Креста, может предложить свои услуги сторонам, находящимся в конфликте». Деятельность МККК не затрагивает правового статуса повстанцев, а присутствие делегатов МККК не приводит к интернационализации конфликта.

 

§ 3. Правила, относящиеся к защите жертв войны

 

Основные нормы, относящиеся к защите жертв немеждународного вооруженного конфликта, содержатся в общей для всех Женевских конвенций статье 3. Указанная статья обязывает воюющие стороны при всех обстоятельствах и без какой-либо дискриминации гуманно обращаться с лицами, которые не принимают или перестали принимать участие в военных действиях. В связи с этим запрещается посягательство на жизнь и физическую неприкосновенность, в частности, всякие виды убийства, увечья, жестокое обращение, пытки и истязания; взятие заложников; посягательство на человеческое достоинство, в частности, оскорбительное и унижающее обращение; осуждение и применение наказания без предварительного судебного решения, вынесенного надлежащим образом учрежденным судом, при наличии судебных гарантий, признанных необходимыми цивилизованными нациями.

Протокол II развивает эти положения. Статья 4 устанавливает гарантии, направленные на обеспечение гуманного обращения; статья 5 определяет правила обращения с людьми, содержащимися в заключении; статья 6 формулирует требования относительно процедуры судебного разбирательства.

Следует обратить внимание на существенную разницу между правовым режимом, применяемом в отношении военнопленных в международных вооруженных конфликтах, и в отношении лиц, задержанных в связи с вооруженным конфликтом внутреннего характера. Статья 3 и Протокол II безусловно обязывают обращаться с попавшими в плен повстанцами должным образом при любых обстоятельствах. Однако эти лица не являются военнопленными, и ничто в международном праве не препятствует властям привлекать захваченных в плен мятежников к ответственности за сам факт участия в вооруженном конфликте по национальному уголовному законодательству.

Статья 3, общая для всех Женевских конвенций 1949 г., и Протокол II (ст.6) устанавливают ряд правил относительно уголовных наказаний, в частности, запрет на вынесение смертного приговора беременным женщинам, матерям, имеющим малолетних детей, и людям, не достигшим 18-летнего возраста на момент совершения правонарушения. В рамках этих судебных гарантий государство вправе преследовать представителей антиправительственных вооруженных группировок по всей строгости закона. Вместе с тем все более широкое распространение получает практика, при которой захваченные в плен представители антиправительственных группировок (при условии, что они открыто носили оружие и соблюдали нормы и принципы МГП) фактически получают такое же обращение, как и военнопленные, а решение их судьбы откладывается до окончания войны, когда "улягутся страсти". Такое положение способствует достижению национального согласия.

Само собой разумеется, и статья 3, и Протокол II требуют подбирать раненых и больных, оказывать им помощь. Соответственно, статья 9 Протокола II предоставляет защиту медицинскому и духовному персоналу. Их деятельность, по меньшей мере частично, пользуется защитой от уголовного преследования (ст.10). Статья 12 требует уважения эмблем красного креста и красного полумесяца.

 

§ 4. Ответственность за нарушения и контроль над выполнением норм международного гуманитарного права в период внутренних вооруженных конфликтов

 

Поскольку внутренние вооруженные конфликты (гражданские войны) рассматриваются как внутренние события, угрожающие национальному единству, на международном уровне, по существу, полностью отсутствуют организации и процедуры для обеспечения выполнения международного гуманитарного права сторонами, участвующими в конфликте. В этом состоит одно из наиболее существенных отличий права вооруженных конфликтов немеждународного характера. В этих ситуациях суверенитет государств затрудняет принятие таких мер, как, например, международное наблюдение.

В отношении международной ответственности за нарушения, совершаемые в ходе немеждународных вооруженных конфликтов, встают два конкретных вопроса.

– Распространяется ли особая ответственность государства за действия его вооруженных сил в международных вооруженных конфликтах на немеждународные вооруженные конфликты?

– Могут ли нести международную ответственность неправительственные вооруженные группировки, которые противостоят друг другу в немеждународном вооруженном конфликте?

На эти вопросы надлежит ответить следующим образом. Согласно действующим на настоящий момент нормам международного права действия, совершенные военнослужащими во время гражданской войны, не могут считаться подпадающими под принцип ответственности, сформулированный ст.91 ДП I для международной войны. Поэтому вопрос об ответственности государства в ситуации гражданской войны может быть решен только в свете общих принципов, регулирующих условия международной ответственности государств за действия своих должностных лиц вообще. Следовательно, в такой ситуации государству вменима только общеправовая ответственность, включающая в себя ответственность за действия его вооруженных сил, но не действия, совершенные лицами этих вооруженных сил в частном порядке. При этом, однако, на государстве лежит особая обязанность контролировать действия своих вооруженных сил с тем, чтобы они оставались в рамках правовых предписаний.

Что касается ответственности неправительственных группировок, то можно предположить существование собственной международной ответственности у повстанческого движения, что отмечалось, в частности, некоторыми решениями Совета Безопасности ООН. Однако на практике она вряд ли играет существенную роль, т.к. либо это движение одерживает победу, и тогда его международная ответственность поглощается ответственностью государства, либо движение терпит поражение, и возможность, что его международная ответственность повлечет за собой какие-то ощутимые последствия, стремится к нулю.

Все указанное выше никоим образом не отменяет и не ограничивает предусмотренной национальным законодательством каждого государства индивидуальной ответственности за нарушения гуманитарных норм.