Я вернулся в мой город, знакомый до слез,

Год.

 

(https://cloud.mail.ru/public/2Ncu/3qsiveo6u)

 

                Содержание

 

Предисловие сборнику. …………………………………………….……………….….. стр.3

«Глубокое видение «русского апокалипсиса»

(Преподаватель словесности МТКП МГТУ им. Н.Э.Баумана, член Российского Союза Писателей                                 Гайкова Н.Н.)………………………………………………………………….………….….. стр.4

«Нравственный выбор человека»

(Студентка ТБД-31 Соловей А.А. и студентка ТР-31 Гордеева Д.Д.)…… ……………. стр.19

«Природа – воплощение живой связи с Небесами и веры русского сердца

(Студент ТИП -13 Вагапов Е. В.Р.)………………………………….……..…………..... стр.23

 

«Многогранность образа русской природы в нашей литературе»

(Студент ТР-11 Шестаков  А.Д.) …………………………………………..………….…. стр.26

«Самое главное богатство России»

(Студент ТР-11 Глобин С.В.)………………………………………………………..…….. стр.29

«Обращённая к Небу Молитва» или «Молитва русских писателей»

(Студен ТР-12 Юров М.А.)……………………….………………………….…………..….. стр.32

Очерк «Третье июля…».

 (Преподаватель словесности МТКП МГТУ им. Н.Э.Баумана, член Российского Союза Писателей

Гайкова Н.Н.) …………….……………………………………………………................... стр.35

 

Предисловие к сборнику

«Сохранённая душа живая…»

Этот сборник, как и предыдущий, создавался во время скорби, моровым поветрием принесённой – во время «отнятых» дней осенних – отнятых именно у наших студентов. Дай Бог, чтобы эти две недели тоже в нескончаемое безвременье не превратились. Наверно, нам сейчас немного легче – только связь живая всё равно порушена. Дай Бог, чтобы ненадолго

Создавался он, как и предыдущие, из студенческих работ – дело для нас обычное.

Здесь только одна завершённая работа студенток 2 курса, «выращенные»                                      из экзаменационных сочинений, в скорбное время разделения написанных. Все стальные – завершённые фрагменты, которые должны «перерасти» в полное исследование Часто конкурсные исследования из письменных работ по литературе «вырастали» -                    в этот раз ещё и из экзаменационных сочинений. 

А начало и финал, по традиции, труды преподавателя, работы собравшего. Исследование творчества поэта Серебряного века, властью антихриста убиенного, и напоминание                                  о «русском Китеже».

Снова следует вспомнить, что само слово «сборник» - пример некого единства – потому что от «соборности» происходит. Соборности во времени и пространстве – оттого во многих исследованиях словно «нить» незримая протянулась от поэзии времён Российской Империи к Слову Поэтическому, в окаянном веке двадцатом под тараном беснования уцелевшему.

Некая логика в последовательности работ, конечно,  есть – но не самое это главное. Главное – труды студентов первого и второго курсов, в сотворчестве с преподавателем написанные

И напоследок о названии…

Мир после грехопадение человека, изгнания его из Рая лежит во зле. Но для того и пришёл в Мир Спаситель, страданием своим грехи наши искупивший и даровал каждому возможность, если угодно «право» на Спасение. Но он, как сказал один из Отцов Церкви «не спасёт нас без нас» - без нашего понимания, желание стать лучше.

И, наверное, осмысление нашей боговдохновенной литературы помогает человеку стать лучше. Сохранить душу свою.

Составитель – преподаватель литературы первой категории, член Российского Союза Писателей, дипломант первой степени Межрегионального Конкурса «Алтарь Отечества» в номинации «Литературное творчество» 2020 Гайкова Нина Николаевна

            

Глубокое видение «русского апокалипсиса».

                       Вступление.

Это выстраданное во многом исследование творчества О.Э.Мандельштама стало продолжением написанного ранее – «От любомудрия к Истинному Христианству».

Для меня этот прекрасный и трагический поэт - один из мучеников неявленных, как                и Н.С. Гумилёв, А.А.Ахматова, М.А.Волошин.

 Если в предыдущем исследовании мы говорили об отразившемся в творчестве разных лет духовном становлении, то ныне речь пойдёт об устоявшемся, выстраданном духовном видении. Духовном видении того, что называют «русским апокалипсисом». Поэт, имеющий возможность покинуть обезумевшую Россию, остался, разделив скорби, разделив Крестный Путь Родины. Итак…

Глава первая «Вальс русской трагедии».

Это было, когда улыбался

Bот оно, мое небо ночное,

Холодеет спина, очи ноют,

Стенобитную твердь я ловлю.

И под каждым ударом тарана

Той же вечери новые раны,

Неоконченной росписи мгла.

Конечно, гораздо более глубокое отражение не только сути всего, со страной происходящего, но и сути самого поэта. Повторю одну только мысль ранее написанного исследования – многие стихи О.Э. Мандельштама подобны картинам, которые вблизи выглядят, как беспорядочно наложенные мазки красок, – а полностью увидеть, понять, оценить можно, лишь отойдя на некоторое расстояние. (См. «От любомудрия к Истинному Христианству»).

  Тайная Вечеря, на стене храма написанная. В честь этого Судьбоносного для всего человечества События и назвал поэт одно из лучших и самых трагических творений своих.

Наверное, многим сразу вспоминается Великое Творение Леонардо да Винчи. Но образ сей и в большинстве православных храмов есть.

Разумеется, в этих почти «кричащих от боли» строках речь идёт о варварстве, святотатстве, которое в те годы окаянные совершалось повсеместно, став «нормой» жизни. И сам поэт оказался невольным свидетелем убийства одной из петербургских святынь. Да сколько их было, по всей Руси мятежной убитых!  

 Оттого и возникает страшный образ «изрубленной» стены храма, образ «тарана», словно по каждому верующему сердцу ударяющего… 

 Но хотелось бы ещё и высказать предположение, почему именно Тайная Вечеря,                                а  не Рождество Христово или Благословение Дмитрия Донского Преподобным Сергием, например.

Изображённое Судьбоносное Событие - преддверие Крестных Мук Спасителя, и, конечно, – предательства Иуды. 

Эти строки не только о «зримом» ужасе, новой властью сотворённого, - попрании святынь, богохульных, богомерзких лозунгах, откровенном кощунстве, предательстве.

  «Новоявленные иуды», как скажет через много лет один из русских поэтов, «срубали головы церквям» и «славили нового царя». Нового «ирода», конечно...   

О.Э.Мандельштам глубоким «зрением» истинно христианской души видит «повторение», «продолжение» самых скорбных евангельских событий. «Той же вечери новые раны» - горький, трагический и глубоко осмысленный «вывод». И неважно, что               в отличие от Н.С.Гумилёва или А.А.Ахматовой, не был поэт с детства воспитан в вере православной – он к Кресту через страдания пришёл. И духовно прозрел, и суть с Россией происходящего увидел…

«Неоконченной росписи мгла» - когда умер Сын Божий на Кресте, тьма покрыла землю.

«Неоконченной росписи мгла» - скорбь учеников, скорбь пришедших ко гробу                         жен-мироносиц, не знающих ещё, что Христос Воскрес.

«Неоконченной росписи мгла» - мгла, в которую погрузили, сбросили Россию                    от Христа отрекшиеся и требующие отречения народа, угрожая тюрьмой и расстрелами.

Распята, во мглу погружена некогда Великая Россия – рушатся Святыни её, втаптываются в грязь души людей...

 Невольно вспоминается и созданный почти «вслед» «Реквием» великой  А.А.Ахматовой – прежде всего, глава «Распятие», потому что, как мы уже сказали, Тайная Вечеря - преддверие Крестных Мук.

А ещё «чёрные сукна», страдания народа русского «покрывшие» - наверное, чтобы                   не видеть, не задумываться. И «оплывшая свеча», которой больше уже никогда                      не возгореться. И, конечно, «звёзды смерти», Небо Живое от русских людей закрыть пытающиеся. (См. «Реквием по России»)...   

 Много веков назад обожествлявшие себя римские императоры со звериной жестокостью уничтожали всех, что во Христа уверовали и от веры под пытками не отреклись.

И «обожествившая себя» власть «неоязыческая» - власть «иуд, «иродов» и «валтасаров» физически истребляет всех инакомыслящих, «инаковерующих»...

И вот воцарилась над сияющей ещё недавно золотом куполов Россией «неоконченной росписи мгла» - мгла безбожия, мгла отречения, мгла святотатства...

Но Христос Воскрес – и Россия Воскреснет! Возродится подобно Фениксу из пепла поруганных святынь! … 

Мы же пока поговорим ещё о нескольких в окаянные годы рождённых трагических произведениях великого О.Э.Мандельштама, мятежную Родину не покинувшего                           и крестный путь России многострадальной разделившего…

  Глава третья «Как волкодав явился на Руси».

 За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей,
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей.

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых кровей в колесе,
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе,

Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.

Вот и снова трагический «вальс». И снова, как в знаменитом «Реквиеме» А.А.Ахматовой, Сибирь. Быть может, образ этот - напоминание о великом множестве                  в ссылку угнанных; но, возможно, и удалённость от ужаса, в Ленинграде, в Москве происходящего.

Но главный образ – конечно же, «волкодав», что «на плечи кидается», чтобы «загрызть», уничтожить. Только не волков, а людей, «волками» не ставших, – потому что такие новым «царям» России «не ко двору» пришлись.

  «Не волк… по крови своей» и лирический герой – потому, наверное, и стремится он подальше от «труса», «хлипкой грязцы», «кровавых кровей в колесе».

«Чтоб не видеть» всего ужаса, в двадцатом веке сотворённого.

 Во время чтения этих строк невольно приходят мысли об образах иконописных –                       не конкретных, конечно, а как самой идеи. На иконе самые жуткие страдания, самые бесчеловечные казни лишены западного натурализма. Не может быть на иконе «кровавых костей в колесе». Это так – заодно…

Образ зверя… В русской литературе зверь чаще всего не животное, кроме, наверное, «человек и зверь, и пташка» у Л.Н.Моздалевского или «первого зверя»                              у Н.С.Гумилёва.    

 Зверь – образ антихриста, к власти стремящегося и жалости не знающего. Зверя, святыни разрушающего и желающего всех кровью «повязать».

А лирический герой «не волк», а великий русский поэт, через заблуждения, сомнения, страдания к Кресту пришедший и Родину не покинувший - впрочем, об этом уже говорили.

Только убили его вовсе «не равные», как и многих, новым «царям» неугодных... 

Он идет, великий Хам,

Многорукий, многоногий,

Многоглазый, но без-богий

Беззаконный, чуждый нам.

Слышим, слышим - это он

С грубой наглостью смеется;

Это он галдит, плюется

И смердит со всех сторон

Посмотри - он на глазах

Топчет розы, рушит зданья,

Вековые изваянья

Повергая дерзко в прах.

Видишь - он уж здесь и там,

Возле нас и вместе с нами;

Мы стоим пред ним рабами,

Шепчем: "Сжалься, грозный Хам"

"Шапки к черту предо мной!

Я пришел, стихийно-дикий!

Вам ниспосланный судьбой.

В красной пляске круговой

Храмы я, смеясь, разрушу;

Вырву сердце, вырву душу

У живущих головой.

Я заставлю пред собой

Колебаться в страхе троны;

Я к ногам своим короны

Брошу с дьявольской хулой.

Позабудьте навсегда

Знанья, роскошь и искусства:

Я вам дам иные чувства,

Чувства, чуждые стыда.

Одно из самых страшных, самых трагических произведений другого поэта Серебряного века – С.С.Бехтеева «Великий Хам». Они - ему поклонившиеся на людей «кидаются», чтобы всё чистое, светлое, всё человеческое разрушить. Чтобы «загрызть» каждого, человеком оставшегося. Чтобы погибли те, которые в рабов «Великого Хама»                            превратиться не захотели.

  Можно сказать, наверное, что у С.С.Бехтеева показана первопричина О.Э.Мандельштамом изображённого - сам зверь, сам антихрист, по России идущий.

Это из-за него всюду «кровавые кости в колесе» - ведь он пришёл осквернять, разрушать, убивать… 

   Глава четвёртая «Век распятый»

Век мой, зверь мой, кто сумеет
Заглянуть в твои зрачки
И своею кровью склеит
Двух столетий позвонки?

Риторический вопрос – вернее, - крик души! С него начинается одно из самых скорбных, самых символических произведений поэта с неисчерпаемой глубины названием «Век».

Век, зверем ставший – потому что… 

Кровь-строительница хлещет
Горлом из земных вещей,
Захребетник лишь трепещет
На пороге новых дней.

Образ льющейся повсюду крови, на которой строят «новый мир» «творцы новые».                   На крови тех, кто в «бытие»  «новое» не «вписался», кто этот «новый мир» строить «мешает». На крови «старого мира», который возжелали «разрушить до основанья».                (О том, что в «Интернационале» звучит призыв к бесам мир Божий разрушить, говорилось уже не раз - и отнюдь не только в авторских исследованиях).

И вот появляется ещё один главный образ всего произведения – вернее, ещё одна аллегория.   

Тварь, покуда жизнь хватает,
Донести хребет должна,
И невидимым играет
Позвоночником волна.

Хребет, позвоночник как некая основа...

Если все приводимые ранее произведения написаны усиливающим скорбь трёхсложным размером, то здесь скорбь вселенская отражена бодрым, часто «радостным» хореем.

Но, как уже говорилось, ритм – лишь «эстетическая материя». А может быть, становится бодрый «ритм» антитезой отражённой в произведении трагедии.

Словно нежный хрящ ребёнка
Век младенческой земли –
Снова в жертву, как ягнёнка,
Темя жизни принесли.

Символ слишком очевидный. Снова вспоминается «Распятие» в знаменитом «Реквиеме» А.А. Ахматовой. И Само Распятие, и реки крови Мучеников Христианских во все времена…

 А после что-то вроде совсем маленького, крошечного «проблеска» в чёрной мгле, Россию окутавшей…

Чтобы вырвать век из плена,
Чтобы новый мир начать,

Узловатых дней колена
Нужно флейтою связать.

Музыка - Высокое Искусство как спасение!

А потому прежде, чем продолжить, обратимся к мыслям великих русских людей.

Великие произведения искусства, по словам И.А.Ильина, создаются в тех «сферах», где «проносятся веяния Духа Божьего».

 А П.А.Флоренский говорил, что для творчества душа должна «напитаться впечатлениями духовного мира».

Наконец, как изрёк кто-то из преисполненных Мудрости Духовной Оптинских Старцев, «музыкальное воспитание очищает душу и подготавливает её к восприятию впечатлений Духовного Мира». А Отцы Церкви говорили о «Музыке Небесных Сфер», «музыке вращения земли».

Невольно вспоминается, как в первые века Христианства, для изображения Христа использовали образы античного искусства, наполняя их, конечно, содержанием Священного Писания. Одним из образов был прекрасный Орфей. Потому, может быть, что в царство умерших спустился –                   и вернулся живым. Но речь сейчас о другой, может быть, менее известной, но истинно прекрасной легенде. Орфей играет                                                 на музыкальном инструменте, на флейту похожем, – услышав музыку, выходят на поляну звери. Они не нападают на музыканта, не грызутся между собою – а, как заворожённые, стоят и слушают. О «Музыке Небесных Сфер», «музыке вращения земли» говорили ещё мудрые античные философы…

Но ведь именно эта связь с Миром Духовным, самим Творцом неба и земли установленная, в те годы насильственно разрушается. Теперь «играют…ноктюрн…                    на флейте водосточных труб» (Все помнят, наверное). Теперь «звучит всечеловеческая песнь ненависти», как назвал русский, православный писатель И.С.Шмелёв не раз упоминаемый «Интернационал». Звучит он теперь вместо хвалебных гимнов Создателю.

А потому распадается «симфония религии и культуры», о которой говорил великий Н.С.Гумилёв, и «культура», по словам убиенного большевиками П.А.Флоренского «становится не только антибожественной, но и античеловеческой».

А потому «вырвать век из плена» и «новый мир начать» не получится, к великой скорби.

Это век волну колышет
Человеческой тоской,

И в траве гадюка дышит
Мерой века золотой.

Оттого и тоска, безнадёжность, отчаяние кругом! 

В древних духовных кантах есть образ «житейского моря», которое «играет волнами» -

возможно, потому и у О.Э.Мандельштама образ волны не единожды встречается.               По «морю жизни» идут зловещие волны и всех поглощают…

Поглощают – потому что «в траве гадюка дышит мерой века золотой». Образ гадюки отталкивает, конечно, сам по себе. Но ещё нельзя не вспомнить, что образ змея – это образ дьявола, явившегося людям в Райском Саду, чтобы от Любящего Бога отвратить, чтобы заставить возгордиться и «поклониться» греху. Чтобы быть из рая изгнанными…

Мы уже не раз говорили, что образ зверя в русской поэзии чаще всего – образ антихриста, который, говоря вслед за И.С.Шмелёвым, «гонит… к иным мощам». Вот и стал он,           по духовной слепоте людей, «мерой века золотой». Сами виноваты, возжелав, как со скорбью великой «констатировал» Патриарх-Исповедник Тихон, «построить… рай на земле без Бога и Святых Его».

И ещё набухнут почки,
Брызнет зелени побег,
Но разбит твой позвоночник,
Мой прекрасный жалкий век!

Весна - время обновления, возрождения, радости! В одну из весенних ночей поём мы всем миром: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим                       во гробех живот даровав».

 А без этой песни – без искренней веры в Воскресение Христово – веры в Жизнь Вечную и «набухшие почки» на деревьях, и «зелени побег» смысл, значение теряют. Без веры               в Победу над смертью «разбит…позвоночник» - уничтожена Сама Основа Жизни…

И с бессмысленной улыбкой
Вспять глядишь, жесток и слаб,
Словно зверь, когда-то гибкий,
На следы своих же лап.

Пожалуй, в этих строках слово «зверь», в отличии от «века-зверя» употребляется                            в самом обычном смысле. Обычном, но трагическом – раненого зверя в предсмертной агонии. Зверя, некогда большого и сильного, а ныне кровью истекающего. Скорбное зрелище – и скорбный символ…

И кто же виноват, что «глядеть» вперёд не на что и незачем?! Сами, от Истины отрекшиеся, не внявшие «предупреждениям» великих русских писателей в антинигилистических романах прозвучавших. (Прежде всего, имеются в виду Ф.М.Достоевский и Н.С.Лесков).

 И вот повсюду  

Кровь-строительница хлещет
Горлом из земных вещей,

И горячей рыбой мещет
В берег тёплый хрящ морей.

Неслучайно первые две строки звучат дважды – почти в самом начале и перед финалом.

Кровь «хлещет горлом» - перед смертью - как у того зверя раненого. Потому что всё                             на крови, на костях «строится», а не любовью созидается. Вспомнить хотя бы уничтожение Храма, память о героях Войны со слугой антихриста - Наполеоном хранившего и попытку возведения на месте убийства безобразного неоязыческого «капища». (Не получилось, к счастью). Да сколько примеров таких - трагических...

 И вот преисполненный скорби и столь «логический» финал:

И с высокой сетки птичьей,
От лазурных влажных глыб
Льётся, льётся безразличье
На смертельный твой ушиб.

Безразличие… значит, Небо от людей отвернулось?! Нет – люди отвернулись, посчитав, как сказано в 13 псалме, в безумии своём, что небеса «пустые».

Так ка же можно ждать «участия» от Того, в чьё бытие не веришь?!

Финал скорбный, но Небеса от мира падшего всё же не отвернулись. Ведь есть, те, что, несмотря ни на какие угрозы и внушения, верили и не отрекались «до смерти». Для кого Воскресение Христово не «сказка», а Духовная Реальность и основа всего на земле происходящего…

 А потому… В следующей – завершающей главе.

                            

          

                      Глава пятая вместо заключения «Из бездны к Небесам»!

Заблудился я в небе - что делать?

Тот, кому оно близко,- ответь!

Флорентийская била тоска.

Лучше сердце мое разорвите

Вы на синего звона куски...

И когда я усну, отслуживши,

Рукопашной лазури шальной.

Облака, обаянья борцы, —

Тише: тучу ведут под уздцы.

Снова много загадочных образов, снова, наверное, можно сказать о дохристианских символах, смыслом Священного Писания наполненных.

 Прежде всего, конечно, «виночерпий и чашник», который «стоит над» лирическим героем, да и над всеми, конечно. Если в предыдущем стихотворении обращается лирический герой к «тем, кому» небо «близко», то здесь к тому, кто «над» - к тому, кто выше. Значит, снова «используя» образ первых веков Христианства, обращается поэт                      к Самому Создателю! 

 Обращается, потому что «не вчерашний,  не зряшний» - а духовно обновлённый,хоть немного начинающий понимать суть и  смысл бытия.

Рукопашной лазури шальной.

«Дай мне силу» быть причастным Вечному Мирозданию, причастным Небу!

А образ тучи, которую «ведут под уздцы», стал, возможно, отражением Последней - Самой Загадочной Книги Писания, в которой явлено Откровение. Ведь под уздцы ведут коня. 

Позволю себе предположить, что здесь – в контексте творчества поэта и времени, когда создавались эти загадочные строки, стала «туча» образом некого преддверия. Сейчас сядет всадник на коня, чтобы потом произнести знаменитые слова: «Иди и смотри» и снять печать с Книги Жизни…

В стихотворении, созданном несколькими годами раньше, стремился лирический герой быть причастным Вечной Руси - её многострадальной истории.

Достигается потом и опытом

Безотчетного неба игра.

Забываем мы часто о том,

Творческое исследование

«Нравственный выбор человека».

Часть первая

 «Можно ли оставаться равнодушным

к добру и злу?!»

Добро и зло — основные понятия нравственности. А потому они составляют основу большинства сюжетов мировой литературы, воплощаются в произведениях живописи, музыки. Литературы – прежде всего.

Познание добра и зла, определение границ между ними является неотъемлемой частью всякой человеческой судьбы. И добрые, и злые поступки способны менять жизни людей. А отличать их друг от друга, различать добро и зло нас учат с самого раннего детства, Учат сначала на примерах несущих нравственное начало русских сказок, былин, а потом начинает человек постигать Заповеди.

Нельзя равнодушно относиться к добру и злу – потому что это может привести к жестокости и несправедливости по отношению к невинным людям, погубить другого человека.

Одним из примеров является произведение "Уроки французского" В. Г. Распутина. Главный герой рассказа - мальчик Володя, находясь далёко от дома, вынужден голодать, кроме того, из-за малокровия ему необходимо молоко. Володя был гордым и самостоятельным, поэтому отказался от помощи, предлагаемой учительницей - Лидией Михайловной. Тогда она, рискуя своей работой, своей репутацией начала играть с учеником в «чику» - потому что другого способа дать ему денег не видела. За этим занятием и застал ученика и учительницу директор. Лидия Михайловна, защищая мальчика, всю вину взяла на себя.

И вот талантливый учитель вынужден уволиться и уехать. Но на всю жизнь запомнил Володя уроки доброты, которые преподала ему Лидия Михайловна. В этом произведении мы видим одно из главных отличий добра от зла - доброта часто связана                                         с самопожертвованием, а зло с эгоизмом.

А теперь возвратимся в век девятнадцатый - и обратимся ещё к одному из многих                         и многих примеров доброты и самопожертвования. Знаменитая, добродетели научающая повесть «Капитанская дочка» А.С.Пушкина. Главный герой – Пётр Гринёв по дороге                                                     в Белогорскую крепость встречает Пугачёва и, не зная человека, отдает ему заячий тулуп. Это показывает нам Гринёва лишь с хорошей стороны - этот поступок говорит о нём как о добром, щедром, гуманном человеке, способным понять скорби другого, не возвышающим себя над другими.

И этот добрый поступок навсегда остался в памяти Пугачёва. Вскоре он, несмотря на свою ненависть к царским офицерам, помогает Петру спасти его возлюбленную Машу Миронову, оказавшуюся в плену. Ведь Гринёв решился помочь ему, несмотря на их социальное неравенство и уговоры Савельича не делать этого. Можно даже сказать, что он отнёсся к Пугачёву по-братски, а в ответ получил такое же отношение к себе. И снова один добрый поступок порождает другой.

И вот ещё один пример - роман М. Ю. Лермонтова "Герой нашего времени",                            в котором мы видим, как люди, не рождённые злыми, злыми становятся.

Григорий, один из героев произведения, не был равнодушным и эгоистичным, но окружение сделало его именно таким. Он рос при гувернантках и слугах, поэтому он так и не почувствовал теплоты семейного очага. А фальшивая любовь в светских гостиных разочаровывала его, делая холодным и расчетливым, именно поэтому он так бессердечно относился к женщинам. Именно поэтому без капли сожаления убил Грушницкого.

В этом романе мы видим, что равнодушие к добру и злу приводит  к злым поступкам. Добро само по себе - без должного воспитания не возникает.

А значит, нельзя равнодушно относиться к добру и злу, ведь нет ничего хуже безразличия к чужому несчастью, нет ничего отвратительнее отсутствия желания противостоять злу и бороться за справедливость. Всё злое на земле совершается из-за молчаливого большинства, не оказывающего противодействия жестокости и беззаконию. Зло и добро всегда противостоят друг другу, но только сам человек может решить, на чьей стороне его душа и разум. Самое главное добро и зло не перепутать!

И делать всё, чтобы наши поступки вся жизнь наша служила добру.

 

Часть вторая

«Если человек не служит добру,                    он «помогает» злу».

Можно ли назвать добрым добра никому                      не делающего, на жизнь безразлично смотрящего, к бедам других равнодушного назвать добрым, даже если зла он никому не причиняет?!

Но разве неверно суждение, что не служащий добру злу помогает?! Верно – потому что зло чаще всего скрывается именно за равнодушием.

Многим хорошо известны слова Бруно Ясенского: «Бойся равнодушных – они      не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство»

И, конечно, не может не говорить об этом вся мировая литература. Те люди, которые не делают ничего, служат злу наиболее рьяно. У них нет идеи, нет желание чему-либо служить, поэтому их души словно пустоты, пустоши где легко поселится самая изощренная жестокость, и ей нечего будет противопоставить.

Да вот хотя бы самый известный ещё со школьной скамьи пример - поэма                                 Н.В. Гоголя «Мертвые души». Перед нами «галерея» образов помещиков. Они                        не убивают, не грабят друг друга и не проявляют агрессии, но читатель видит, что все зло в России исходит от них. Крепостной – это человек, находящийся в собственности  и обязанный службой господину. Но разве может человек принадлежать другому человеку, словно он вещь?! Как могли православные люди творить такие безобразия со своими крепостными крестьянами? «Христианин может быть рабом, - писал Алексей Степанович Хомяков, - но не может быть рабовладельцем».

Плюшкин, кажется, воплощает последнюю степень деградации человека. Чичиков принял его за ключницу — не за помещика (кстати, одного из богатейших), не за ключника даже, а за ключницу в грязном дырявом халате. Он настолько опустился, что даже перестал продавать то, что производят крестьяне. Все плоды их труда гниют у него в сараях. Сами же люди ходят в обносках и живут в своих поломанных избах хуже скотины. Причина всего этого неявного зла кроется в равнодушии помещиков к родине и ее судьбе. Они лишь набивают свой карман и не думают о завтрашнем дне. Сам автор называет Плюшкина дырой на всём человечестве. В нём возмущает всё – отказ от заботы о своих детях, ограниченность, нравственное уродство, пошлые, унизительные привычки. Помещик утратил человеческий вид, потерял остатки мужского обличья – “платье”, которое выглядывало из-под его верхнего одеяния было явно женским, вокруг шеи обмотан какой-то предмет одежды, а на голове – колпак. Жадность по отношению к себе сказалась на фигуре, внешности, здоровье помещика: худой, даже сухой, сутулый, неопрятный, беззубый старичок, дошедший в своей бережливости до нездоровой крайности. Он  не вызывает жалости – к нему можно испытывать только отвращении. При взгляде на него понимаешь безграничную человеческую глупость, ужасающее безумие. Человек создан по Образу и Подобию Божию. Однако в Плюшкине всякие духовные качества отсутствуют.

Ещё одним примером является повесть «Бедная Лиза» Н.М.Карамзина. Безразличие Эраста погубило юную крестьянку. Сначала он признавался Лизе в своих чувствах, обещал ей счастливое совместное будущее. Девушка верила каждому слову юноши, искренне его любила. Но вскоре герой охладел к Лизе, а после внезапно исчез на долгое время. Когда героиня узнала о том, что Эраст помолвлен с другой женщиной, что он предал её, то не смогла выдержать такого удара и сбросилась в пруд. Чувствительная крестьянка находила смысл своей жизни лишь в любви. Поведение Эраста погубило Лизу, и в серьезности трагических последствий безразличия можно увидеть доказательство того, что наивысшая степень жестокости заключается именно  в равнодушии.

Человек не может оставаться с стороне от добра и зла: он либо на одной, либо                     на другой стороне «баррикад». Даже если мы ничего не делаем, наше бездействие тоже играет на руку злому гению судьбы. Нужно прекратить закрывать глаза на проблемы -                         надо решать их и помогать решать тем, кто рядом - иначе будет поздно.

 

 

Авторы – студентки, лауреаты конкурсов: «Новое поколение», «Сократ», «Мир олимпиад» - Соловей Анастасия  Александровна и Гордеева Диана Дмитриевна.

«Природа – воплощение живой связи  с Небесами

и

              веры русского сердца»

Иль их садовник приклеил?

Почуя беду над его головой,

Вран каркал ему в опасенье,

Воздерживал он дерзновенье.

Крутясь и подъемля щетину,

Блаженство любви прорицала.

И нет на земле прорицаний.

Но лирический герой утратил любовь к природе – а значит, и любовь к ближнему, «заменив» чувства холодным разумом, расчётом. И тогда природа тоже перестала любить и заботиться - и сердце своё закрыла.

Поэт скорбит об утрате этой живой связи и словно предупреждает людей.                            И становятся слова его пророческими…

Обозвал тишину глухоманью,

Надругался над белым "молчи",

У креста простодушною данью

Не поставил сладимой свечи.

И плевком незабудку обжег.

Зарябило слезинками плёсо,

Сединою заиндевел мох.

Как и в предыдущем стихотворении, лирический герой полностью утратил уважение к природе, не говоря уже о любви если он «о бозвал тишину глухоманью…» и «плевком незабудку обжег».

Вернее, отношение его стало в