Фигура/фон: эффекты пристрастности наблюдателя

Таким образом, на что бы мы ни посмотрели, определенные аспекты ситуации будут создавать фигуру на фоне остальных аспектов. Один из наших друзей много лет тому назад купил викторианский рисунок, на котором можно видеть два мотива в зависимости от того, какой элемент признать фигурой на фоне, похожий на работы, часто применяемые в психологии перцепции. Он представлял обнаженную женщину или мрачные человеческие черепа. Мой друг видел только первый образ и совершенно не мог заметить второй мотив. Много дней он всматривался в рисунок, пока неожиданно не увидел череп в первый раз.

Естественно, в таких рисунках появление каждого персонажа зависит от различной интерпретации того, какие линии и области теней создают фигуру, а какие фон. Эти фигуры не может видеть одновременно один и тот же наблюдатель (хотя они могут резко сменяться, когда мы уже в состоянии их хорошо различать). Описывая явление фигура/фон, Адкок комментирует:

«...детали замечаются, когда создают фигуру, однако, будучи фоном, воспринимаются монолитом» (1964).

Исследования Роберта Розенталя и его сотрудников, касающиеся последствий предвзятости экспериментатора, показали, что смысл, который мы замечаем, то есть что признается фигурой, а что фоном, влияет не только на наше собственное поведение, но может также существенно влиять на поведение других (Розенталь, 1966; Розенталь и Якобсон, 1968). В одном из экспериментов группа учителей была проинформирована о том, что дети их класса выполнили тест, определяющий уровень их интеллекта. Им показали фамилии детей, добившихся более высоких результатов. Эти фамилии, на самом деле, были выбраны наугад. Таким образом, различие между «особенными учениками» и остальными существовало лишь в голове учителя. Через год оказалось, что получена значительная польза от надежд учителей, это особенно отмечалось среди учеников первого и второго классов. Эти эффекты проявились в результатах общего «Я», вербального «Я» и «Я» логических заключений. Контрольная группа детей из этих классов достигла хороших результатов в «Я», 19% среди них достигли 20 и более пунктов, в общем «Я». Однако среди «особенных» детей целых 47% получило 20 и более пунктов (Розенталь и Якобсон, 1968). Другие исследователи показали влияние наших ожиданий не только в способности замечать, но также на примере серьезных результатов принимаемых решений, являющихся следствием такого способа проведения различий. Розенхан описал исследования, которые ясно демонстрировали невозможность принципиального различия между здоровыми и психически больными людьми, находящимися в психиатрических клиниках, где реальность сконструирована таким образом, что любое поведение, даже абсолютно нормальное, может приниматься за проявление той или иной болезни. Один из исследователей, притворявшийся пациентом, совершенно открыто делавший записи о своих переживаниях, в журнале был охарактеризован персоналом следующим образом: «Пациент погружен в записи». Никто никогда не спросил его, что он пишет (Розенхан, 1973). Один из нас писал: «Когда наши схемы ассоциаций стабилизируются определенным образом, они начинают влиять на сохранность определенного опыта... таким образом, мы создаем системы убеждений или мысленные «собрания», которые определяют то, как мы видим себя и окружающий мир и каким образом приписываем значения и вследствие этого реагируем на этот опыт. Далее, в контакте с другим опытом возникают схемы общих убеждений, которые отражают как наши убеждения, так и убеждения людей, вступающих с нами в интеракции, и посредством повтора укрепляются. Эти паттерны, правда, редко развиваются сознательно (Кейд, 1991). Этот процесс исчерпывающе описал Зукав: «Реальность — это то, что мы считаем правильным. Правильным мы признаем то, во что верим. То, во что мы верим, опирается на наши наблюдения. То, что мы наблюдаем, зависит от того, что мы ищем. То, что мы ищем, зависит от того, о чем мы думаем. То, о чем мы думаем, зависит от того, что мы замечаем. То, что замечаем, определяет то, во что мы верим. То, во что мы верим, обуславливает то, что мы признаем правильным. То, что мы признаем правильным, составляет нашу реальность» (1979). Мы не настаиваем на том, что вышеизложенное описывает реальность того, что происходит в голове. Это лишь весьма скромные теоретические рамки, дающие возможность понять мыслительные процессы, опирающиеся на базовые операции с простейшими элементами, это концепции, содержащие минимальное количество допущений.