Плюшевый мишка и очень большой медведь

 

Когда Арни вошел в комнату, дети немного смутились — этот взрослый был незнакомый. Постепенно некоторые из них начали показывать Арни своих игрушечных медвежат. Арни восхищался ими. Когда одна девочка подбросила своего любимца в воздух, Арни сказал: ”Как красиво твой мишка летает! Это для меня неожиданно!”

Почти сразу же все дети стали в восторге подбрасывать вверх своих медвежат. Арни принялся сочинять сказку о медвежонке, который умел летать. Он использовал прием “чистого листа” (глава восемь), чтобы дать возможность детям самим дополнить повествование в меру своей фантазии.

 

Арни: Если вы будете сидеть тихо, я расскажу вам об одном удивительном медвежонке, который умел летать. (Все дети уселись. Один малыш предложил своего мишку Арни, которого он использовал для иллюстрации драматических моментов сказки). Жил-был удивительный медвежонок, который мог летать — вот так (он показал это с помощью игрушки). Медвежонок мог летать куда угодно. И вы знаете, куда он полетел?

Ребенок: В зоопарк!!

А: (Используя полученную обратную связь) Да, он полетел в зоопарк! Мишка оглядел все вокруг, и вы знаете, куда он решил пойти?

Другой ребенок: В один дом!

А: Да, в один дом в этом зоопарке. И вот он пошел, осмотрелся и знаете, кого он там увидел?

Другой ребенок: Медведя!

А: Да! Медведя! А большой ли он был?

Тот же ребенок: Очень большой!!

Другой ребенок: Больше, чем туча!

А: Действительно большой медведь! Медвежонок увидел этого “очень большого медведя”. И как вы думаете, что сделал большой медведь?

Ребенок: Он съел маленького медвежонка!

А: Вы так думаете? Давайте посмотрим, съел большой медведь маленького медвежонка или нет. (Арни начал шагать медленно и тяжело, как большой медведь. Вдруг вскочил один малыш, подбежал сзади к Арни и толкнул его. И пока Арни был на полу, начал с ним бороться. Остальные дети хохатали и кричали! Тогда этот мальчик, который "поверг" Арни на пол, победоносно согнул руку, показывая мускулы остальным детям.)

Ребенок: Я победил тебя!

А: (Все еще находясь на полу и не понимая, что этот мальчик делает, поворачивается и, видя позу ребенка, говорит) О! Теперь все видят, что великий герой защитил медвежонка!

История продолжалась, и другие дети побороли Арни (как большого медведя). Так они почувствовали силу и проявили свой героизм.

 

* * * * *

Словно маленькие дети, многие из нас чувствуют себя достаточно беззащитными перед взрослым миром. В этой сцене идентификация детей на некоторое время переменилась: вместо “маленьких медвежат” появилась “очень большая” сила, которая исходила из них самих. Они поняли, что тоже могут быть великими героями и героинями.

Читатель заметит метанавык, который мы обсуждали в предыдущей главе — творчество. Арни объединил творческий подход и игровое начало, рассказав сказку о медвежонке. Он помогал развивать историю, разыгрывал различные ее моменты, с энтузиазмом участвуя в ее раскрытии. Он использовал прием чистого листа, задавая вопросы типа: ”И знаете, куда он полетел?” — чтобы дети могли заполнить пустое пространство своим собственным процессом. Таким образом история медвежонка постоянно обрастала спонтанными движениями и фантазиями детей.

Давайте теперь вернемся к навыкам, которые позволили нам следовать за развитием процесса этих детей.

 

Гибкость

 

Под гибкостью понимается чувственная способность терапевта воспринимать, приспосабливаться и следовать за любыми изгибами и поворотами данного процесса. Довольно часто процесс берет начало в одном месте, а затем, подобно весеннему ручью, бежит по нескольким разным дорожкам. Конечно, гибкость не может быть запрограммирована, но естественное ее возникновение терапевт должен заметить.

Гибкому терапевту свойственна спонтанность. Он не ограничен набором идей и программ относительно того, что должно произойти, а настраивается на то, что происходит в данный момент. Арни заметил смущение детей и то, как девочка подбросила вверх своего мишку. Это был неожиданный сигнал, который послужил началом истории. Следуя за процессом, он обнаружил и начал постепенно развивать сюжет, который уже жил в этих детях, а не придумывать свой собственный. На каждом шагу он оставлял детям пространство, которое они могли заполнить своими чувствами и образами, и в соответствии с этим гибко менял ход развития событий.

 

Даосизм

 

Гибкий терапевт учится у реки следовать за потоком сигналов и процессов, когда они пробивают свое собственное русло. Чтобы быть хорошими даосами, нам необходимо стать подвижными, как Дао, и установить связь с самой сущностью изменения. Как сказал Уилхелм: ”Только постоянно изменяясь и совершенствуясь можно постичь жизнь”[103].

В cвоей книге "Дао: китайская философия времени и перемен" Роусон и Легеза пересказывают удивительную историю даосского писателя Чуанг Дзу, которая иллюстрирует метанавык гибкости.

 

"Однажды Конфуций со своими учениками гулял по берегу бурной, мчавшейся по камням, полноводной реки. Довольно далеко от берега они увидели пожилого мужчину, плывущего вверх по течению. Он играл, как ребенок, в бурлящем потоке и, вдруг, скрылся под водой. Конфуций послал учеников ему на помощь, однако мужчина, благополучно добравшись до берега, был цел и невредим, только вода ручьями стекала с его волос. Ученики подвели его к Конфуцию, и тот спросил, каким образом ему удалось уцелеть в этом стремительном потоке. И последовал ответ: ”О, я знаю, как объединиться с ниспадающим водоворотом и отделиться от восходящего”. Несомненно, он был человеком Дао"[104].

 

И далее авторы поясняют: ”... Идеальный даос — тот, кто умеет направлять все свои чувства и способности на интуитивное постижение форм течения Дао, чтобы добиться полной гармонии с ними.” Но как это трудно! Гораздо проще иметь разработанный план и придерживаться его. Многие из нас понимают жизнь как совокупность предметов и структур. И сама жизнь постоянно учит нас, что нет ничего неизменного. Даос учится понимать и воспринимать жизнь такой, какова она есть, со всеми ее изменениями, превращениями и развитием.

Даосы говорят об этом метанавыке в описании качества, которое мы можем в себе развить, а именно — уступчивости:

 

Человек рожден кротким и слабым.

В смерти он тверд и несгибаем.

Зеленые растения нежны и наполнены соком.

Умирая, они вянут и засыхают.

Поэтому твердость и несгибаемость присущи смерти.

Жизнь сопровождают мягкость и уступчивость[105].

 

Поэтому гибкий терапевт уступчив и изменчив и, подобно водному потоку, находит свой путь. Мы не забываем о различии между состоянием и процессом. Состояние — это статичное изображение более значимого сновидящего процесса. И задача специалиста по процессуальной работе заметить эти описания состояний и связать их с движущейся энергией, которая кроется внутри наших переживаний. Процессуальная работа действительно основана на потоке восприятия.