Вода принимает форму сосуда, в котором находится.

Команда вернулась в Ленинград в середине лета. Лагерь засекла местнаямилиция, и, поскольку армянской прописки ни у кого не было, ребятампосоветовали убираться подобру-поздорову. Иногда я виделся с Наной, онадержала меня в курсе происходящего в группе, которая продолжала расти.Вскоре после возвращения из Армении она насчитывала уже двадцать пятьчеловек. Тошина звезда восходила. Вскоре было решено организовать другойлагерь в лесах Карельского перешейка под Ленинградом. Тоша провел наКарельском много времени, живя один в палатке, и знал неподалеку отмаленького поселка Кировское место, подходящее для большого лагеря. Накануне отъезда Тоша захотел увидеться со мной. После некоторогоколебания я согласился на встречу. В конце концов, благодаря ему мнеоткрылись вещи, до которых я вряд ли дошел бы сам, да и потребность в гуруубить нелегко. Желание вернуть поток, впрочем, было сильнее моейпривязанности к Тоше. Своими силами я ничего не мог сделать, а он былединственным человеком, которому был дан ключ. За право обладания этимключом я отдал бы очень многое. Кроме того, я был уверен в том, что заТошину душу идет битва, и во мне теплилась слабая надежда, что я как-тосмогу ему помочь, - если только он станет слушать. Наше рандеву состоялось у Нели, которая по этому случаю сварила намкрепкий кофе. Тоша выглядел уверенным, хотя и немного уставшим. После обменанесколькими ничего не значащими фразами он спросил: -- Хочешь попробовать еще раз? Его голос был, как обычно, спокоен, но звучал очень сдержанно. Япосмотрел Тоше в глаза. Его взгляд был непроницаем и сосредоточен. Я ничегоне ответил и задумался. Тоша давал мне второй шанс, ни словом не упомянув опредательстве. Должен ли я вторично принять его вызов, и, если да, нужно липросить прощения за бегство? Или надо отказаться, поскольку я не мог теперьдоверять Тоше полностью? Я не знал, что делать, и решил протянуть время. -- Ты знаешь, почему мы ушли? - спросил я. Думаю, да, - ответил он. Ты, конечно, решил, что я струсил. Положим, что так. Но за группу мнебыло страшно гораздо больше, чем за себя. -- Страх - не лучшая мотивация для действия. Я решил взять быка зарога. -- Почему приходил Князь? Он приходил к тебе, я в этом уверен. Какаямежду вами связь? И вообще - что все это значит? Тоша осклабился и сказал: -- Я его младший брат. На секунду мне показалось, что по Тошиному лицу скользнула знакомая мнетень, и я вздрогнул. Часто невозможно было понять, говорит Тоша серьезно илинет. Он предоставлял слушателю возможность докапываться до истины самому.Так было и в этот раз. Я счел за благоразумие отказаться от комментариев.После недолгой паузы Тоша отпил кофе, затянулся сигаретой и сказал: -- Что ты хочешь услышать? Что толку в словах? Что бы я ни сказал тебе,ты не поверишь мне до конца, пока сам в этом не убедишься. Почему бы тебесамому не разобраться, если это тебя так волнует? Тут меня прорвало. -- Какого черта ты водишь меня за нос? - накинулся я на него. - Я виделстоявшего на холме Сатану также ясно, как вижу тебя. Он - тот, с чьей армиейты учил нас сражаться, а теперь говоришь, что ты его младший брат! Какприкажешь это понимать? На мою тираду Тоша и бровью не повел. Он ответил с легкой иронией,продолжая попивать кофе: -- Во-первых, большое знание несет в себе и большую опасность. Иногдалучше жить в неведении, чем знать и погибнуть. Я не советую тебе разбиратьсяв моей генеалогии, слишком еще рано для тебя. Во-вторых, я не люблюразговоры о нечистой силе - темные тут же начинают слетаться. Твои эмоции поэтому поводу говорят о том, что ты все еще не избавился от их влияния. Любоестрастное отрицание чего бы то ни было свидетельствует о скрытой склонностик этому. Твое негодование по поводу сил тьмы - обратная сторона твоегоочарования ими. Только став безразличным и утратив к ним всякий интерес, тыосвободишься от их влияния. Ты кормишь их своим страхом и любопытством. Но дело вовсе не в этом, а в том, хочешь ли ты опять быть в команде илипредпочитаешь идти своим путем. Тоша кинул на меня оценивающий взгляд. В этот момент я вспомнил, как всамом начале моего ученичества мы играли с Тошей в шахматы. Я играл лучше, иначальник был близок к проигрышу, как вдруг он посмотрел на меня долгимзагадочным взглядом, который привел мои мысли в полное смятение. После этогоТоша сумел увернуться от почти неизбежного мата и вскоре выиграл партию.Тогда я еще не знал его штучек и не догадывался, что пропустилэнергетический удар, но теперь проигрывать я не собирался. Я уже испытал на себе, что значит быть отрезанным от потока и отмастера, у которого еще много чему было поучиться. Никаких шансов раскрытьвсе секреты начальника, будучи вне группы, у меня не было. Тоша вряд ли сталбы со мной общаться по-приятельски, я был нужен ему для продолжения егоработы. Таким образом, он предлагал мне честную сделку, и я согласился. Мыдоговорились, что я присоединюсь к группе в лагере. Судьба, однако, распорядилась иначе. На следующий день я слег с высокойтемпературой и провалялся месяц с корью. События в лесу на Карельском, темвременем, развивались по неожиданному сценарию. Привезя людей на место иорганизовав лагерь, Тоша бесследно исчез, не сказав никому ни слова. Влагере пошел слух, что Тошу арестовали, но никто не мог сказать ничегонаверняка. В группе начались упаднические настроения, и несколько человеквернулись в город, несмотря на то, что Джон и Андрей вели в лагеререгулярные занятия. Обо всем этом мне рассказала Неля, навестившая меня во время болезни.Она, как и я, решила вновь присоединиться к команде. Услышав о Тошиномисчезновении, я не мог удержаться от смеха. По-моему, это был очень сильныйход со стороны шефа. Неля, впрочем, не разделяла моего восторга и черезкакое-то время вернулась из лагеря в город. Обезглавленный и обезлюдевший лагерь продержался, однако, до позднейосени. О Тоше по-прежнему ничего не было слышно, и среди многочисленныхслухов наиболее популярным был тот, что начальник ушел в Шамбалу. Жизнь влагере, впрочем, была совсем не плоха. Занятия довольно быстро завяли, иоставшийся народ просто жил на природе в свое удовольствие со смутнойнадеждой на возвращение шефа. Стало ясно, однако, что без Тоши никакаясерьезная работа невозможна. К сентябрю люди стали уезжать, и лишь горсткасамых преданных продержалась до октября. Как выяснилось, не напрасно - дождливым октябрьским вечером Тошанеожиданно появился в лагере и приветствовал немногих оставшихся: "Вот вы-томне и нужны". После этого Тоша прервал большинство своих контактов и начал вестиочень уединенную жизнь, поддерживая связь лишь с несколькими ближайшимилюдьми. Я в этот узкий круг допущен не был и надолго потерял Тошу из вида.Группа, в том виде, как она была, прекратила свое существование.

Глава 31

У одного хасидского учителя было много учеников. Однажды, когда учителькуда-то отлучился, ученики стали играть в шашки и, увлеченные игрой, незаметили, как наставник вернулся. Застигнутые врасплох, ученики смутились ибросили игру.-- Ничего, ничего, - ободрил их учитель. - Продолжайте играть. Только,пожалуйста, объясните мне правила игры.