Развитие жанров научно-познавательной прозы в русской литературе. Художественная анималистика (А. П. Чехов, Д. Н. Мамин-Сибиряк, А. И. Куприн, М. М. Пришвин, К. Г. Паустовский, В.Бианки).

Нау­чно-познавательная литература подразделяется на учебно-позна­вательную (школьные учебники и пособия, словари, справочни­ки, энциклопедии и т.п.) и художественно-познавательную (очер­ки, рассказы, сказки, в образах раскрывающие объективное со­держание явлений природы).

Чер­нышевский упрекал научно-популярную литературу в бестолковости, пустоте, в унижении детей, недове­рии к их уму. По мысли просветителей, такого рода литература должна давать детям практически необходимые, всесторонние знания в занимательной форме.

В 1847 году редактором журнала “Библиотека для воспитания” стал профессор П. Г. Редкий. В 1847—1849 годах журнал выходит под названием «Новая дет­ская библиотека». По характеру включаемых в него материалов он стал похож на сборник научно-популярных статей. Это очень нра­вилось Белинскому: он высоко отзывался о «Новой детской биб­лиотеке», как об издании, прививающем детям реалистическое отношение к явлениям действительности.

П. Г. Редкий заложил основы серьезного научного просвети­тельства. Он требовательно относился к авторам и переводчикам, сам скрупулезно отбирал материал из научных статей.

Немало научно-познавательных и художественных про­изведений, обогативших русскую детско-подростковую литерату­ру, переведены или переделаны ими: Я.Брэм, Ч.Дарвин, Г. Би-чер-Стоу, Ч.Диккенс, В.Скотт, Б.Гарт, Жорж Санд, В.Гюго, Ж. Берн, Р.Л.Стивенсон, Г. Р.Хаггард и др.

В 1919 году основан научно-популярный журнал «В мастерской природы», поставивший своей задачей «воспитывать дух любознательности, возбуждать интерес к активному изучению природы».

Много внимания уделял Житков научно-познавательной ли­тературе для детей. Он написал немало книг и очерков по истории науки и техники. В журнале «Воробей» писатель вел отделы «Как люди работают», «Бродячий фотограф», «Мастеровой». Эти публи­кации вошли в состав первых его познавательных книг: «Сквозь дым и пламя» (1926), «Кино в коробке» (1927), «Телеграмма» (1927). Из них дети узнали о том, как трудятся люди разных профессий, как самому смастерить ту или иную вещь. Житков рассказывал, что такое телеграф, радио, электричество...

Большинство своих познавательных книг писатель создавал для детей младшего возраста. Его все больше захватывала идея напи­сать произведение энциклопедического характера для совсем ма­леньких читателей — от трех до шести лет. В результате в 1939 году, посмертно, появилась знаменитая книга «Что я видел? Рассказы о вещах» («Почемучка»), на которой выросло не одно поколение детей. Тонкий знаток детской психологии, Житков решил, что для усвоения и запоминания различных сведений лучше всего ве­сти рассказ от лица сверстника читателя.

Научно-познавательные журналы, рассчитаные на школьников; это «Юный натуралист», «Юный техник», «Уральский следопыт».

 

Литературную анималистику можно рассматривать как одно из ярких направлений в русской литературе различных исторических эпох. Она представлена в творчестве целого ряда крупнейших художников слова – от безымянного автора «Слова о полку Игореве» до классиков русской прозы Л.Н. Толстого и А.П. Чехова и наших современников

Довольно часто художественные произведения о животных называют природоведческой литературой [12, с. 359]. Мы не считаем термины природоведческая и анималистическая литература синонимичными, так как природоведческая литература включает в себя как произведения о животных, так и о растениях. В ряде литературных традиций анималистическую литературу относят к детской литературе [Там же, с. 354]. Это обусловлено несколькими факторами: значимостью познавательной функции анимали- стических произведений, ее духовно-нравственным потенциалом [Там же, с. 367], патриотическим звучани- ем, незаменимостью для экологического развития и воспитания детей

Применительно к художественной литературе можно говорить о нескольких манифестациях анимализма: а) классический натурализм («Рассказы о животных» Э. Сеттона-Томпсона). В задачу классического на- туралиста не входит упоминание о людях, животный мир у него выступает как совершенная и самодоста- точная категория; б) эмпатический натурализм («Чайка по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Дэвида Баха). Эмпатиче- ский натурализм - это попытка примерить на себя восприятие объекта: «представьте себя птицей»; в) сравнительная антропология («Песня о Соколе» М. Горького). При очеловечивании качеств различных животных пафос произведения направлен на то, чтобы показать, что животные настолько похожи на людей, что людям есть чему у них поучиться; г) сентиментальная анималистика («Ребята и зверята» О. Перовской). Фактически, это - беспредметный поиск элементов чего-то знакомого и родного: воспоминания детства о любимой собаке во дворе, и кличка- то которой уже давно забыта, но воспоминание о которой является составляющей того прошлого, которое приятно воссоздать и увековечить ещё раз в литературном произведении; д) басни («Ворона и лисица» И. А. Крылова) [5]; е) литературная анималистическая сказка («Книга джунглей» Р. Киплинга)

К числу крупнейших русских писателей-анималистов традиционно относят И. Акимушкина, В. Бианки, Ю. Дмитриева, Б. Житкова, О. Перовскую, Н. Плавильщикова, М. Пришвина, С. Сахарнова, Г. Скребицкого, Н. Сладкова, Г. Снегирёва, В. Чаплину, Е. Чарушина и других. Среди британ- ских мастеров слова, с любовью описывающих животных, следует назвать Дж. Адамсона, К. Грэма, Дж. Даррелла, Д. Кинг-Смита, Р. Киплинга, Х. Лофтинга, А. Милна, Г. Паттерсона, Б. Поттер, А. Сьюэл, Дж. Харриса и других.

 

Билет 34. Прозаическая сказка второй половины ХХ в. (Э. Успенский, Радий Погодин, С. Козлов, Г. Цыферов и др.).Развитие прозаических жанров в советской и современной детской литературе.Природоведческая литература в детском чтении.

Историко-культурный контекст развития природоведческой и натурфилософской прозы для детей в 1930 – 1950-е годы: закрепление социалистического реализма в качестве единственно приемлемого художественного метода; отношение цензуры к природоведческой литературе как к периферийной. Связь с классической русской литературой, народнопоэтической традицией в поэтике произведений писателей-натуралистов и натурфилософов.

Обращение к жанрам натуралистического рассказа и повести – возможность выражения мировосприятия, не совпадающего с советской коммунистической идеологией. Природоведение как сфера частной жизни: ощущение себя в стране, в родной природной и культурной стихии, но вне государства.

Рассказы о животных и природном мире в детской литературе 1950 – 2000-х годов. Актуальность традиций, заложенных в прозе первой половины ХХ века. Природоведческая тематика в творчестве С. Баруздина («Как куры научились плавать», «Простуженный ёжик», «Лось в театре»), Н. Надеждиной («Чудеса на грядках», «Полное лукошко», «Во саду ли в огороде…»), Н. Павловой («Котята», «Хитрый одуванчик», «Травка пупавка»), рассказы и книжки-картинки для самых маленьких Г. Снегирева («Домик осьминога», «Как птицы и звери к зиме готовятся», «Лесная речка», «Первое солнышко», «Про птиц и зверей», «Птицы наших лесов»).

Природоведческие мини-рассказы о зиме М. Садовского «Зима на колёсах» (1977): традиции Л.Н. Толстого и своеобразие. Соединение поэтики природоведческой литературы о животных, волшебной сказки и психологической прозы о детстве в повести М. Садовского «Бяша» (1999).

Рассказы О.Ф. Кургузова, продолжателя традиций Б. Житкова, «По следам Почемучки» (1995) – занимательные объяснения явлений природы.

Разнообразие жанров природоведческихпроизведений Н. Сладкова (рассказ, сказка, книжка-загадка, разговор, пр.): сборники «Загадочный зверь», «Лесные тайнички»; «Разговоры о животных», «Лесные сказки». Прозаическая литературная сказка ХХ – ХХI вв. Расцвет литературной прозаической сказки в 1920 – 1930-х годах: многообразие авторских стратегий, уникальность художественного подчерка великих отечественных писателей в сказках первой половины ХХ века. Особенности поэтики, театральные мотивы и социальная сатира в сказке Ю.К. Олеши «Три толстяка» (1924). Система персонажей, персонификация социального зла в сказке. Метафора оживления сердца, семантика настоящего / ненастоящего, живого / мёртвого. Монтажный принцип построения повествования; субъекты восприятия событий (ребёнок, учёный, канатоходец-артист и пр.).

Историко-культурный и биографический контекст создания сказки «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (1935) А. Н. Толстым. Сопоставительный анализ со сказкой К. Коллоди «Пиноккио». Особенности образов персонажей (образы-архетипы, маски комедии дель арте, живые характеры детей, типажи русской культуры Серебряного века – символист, футурист, экзальтированная дама, «пролетарий» и пр.). Сюжет возвращения блудного сына в сказке: авторская трактовка библейской притчи, воспитательный пафос (научение жизнью, способность ребёнка самому извлекать уроки из опыта общения, своих ошибок). Архетип отца в сказке. Папа Карло и Карабас Барабас – две системы воспитания. Семантика кукловода и куклы: культурная традиция и её осмысление в сказке. Образ театра (метафизические, социальные, психологические значения). Образы злодеев и решение проблемы зла в «Золотом ключике…».

Прозаическая версия сказки «Доктор Айболит» К.И. Чуковского, созданной на основе перевода сказки Х. Д. Лофтинга о докторе Дулиттле. Образы детей, система персонажей, объекты пародии в сказке.

Уральский фольклор, легенды, связанные с горами, рудничным и ювелирным делом в поэтике сказов П. П. Бажова. Особенности повествования: Соседство реального и сказочно-мифологического, мир людей и духов природы в сказках. Сказы сборника «Малахитовая шкатулка» (1939), ориентированные на детское чтение: «Серебряное копытце», «Огневушка-поскакушка», «Малахитовая шкатулка». Значение семантики цвета, «колорит» сказок: эстетическое, внеутилитарное отношение к самоцветам как отличительная особенность детского мировосприятия.

Сказки В.П. Катаева 1940-х годов – воспитание без нравоучения. Сказки «Пень», «Жемчужина», «Голубок», «Дудочка и кувшинчик». Проблематика сказки «Цветик-семицветик». Образ Жени и проблема понимания смысла существования в сказке. Эгоцентричность девочки, неумение выстроить иерархию ценностей, сказочные возможности и неспособность ощутить «многоцветность», полноту бытия. Психологическая убедительность финала: замыслив излечить больного мальчика для себя (Жене захотелось с ним побегать), она впервые испытала (неизвестно откуда пришедшее, случайное) чувство радости, счастья, когда увидела, что её поступок помог другому.

Поэтика сказок А. П. Платонова: «Финист – Ясный Сокол» (1947), сборник «Волшебное кольцо» (1950).

Сказки Е. Шварца. Традиции рождественского жанра в сказке «Два брата». Проблематика повести-сказки «Сказка о потерянном времени». Формы выражения авторской концепции жизни: «Вот ведь как, оказывается, устроено на свете: человек, который понапрасну теряет время, сам не замечает, как стареет».

Компаративистский подход к изучению творчества сказок А.М. Волкова. История создания авторской версии серии сказок (первая часть «Волшебник Изумрудного города», 1939), последняя – «Тайна заброшенного замка», 1976) на основе перевода и переработки литературного сериала Ф. Баума (США) «Удивительный волшебник из Страны Оз» (1900 – 1919). Принципиальное непринятие А. Волковым «капиталистической» идеологии, проявляющейся, с его точки зрения, в сказке Баума. Переосмысление сюжета странствия и посещения волшебной страны. Актуализация ценностно значимых тем любви к Родине, чувства дружбы и товари­щества. Жажда справедливости и помощи другим как сила, способная вдохновлять на подвиги и совершать «чудеса». Идея самостроения личности: капиталистическая и коммунистическая версия. Семантика цвета в сказке, образы Изумрудного города, жёлтой дороги и других топосов. Система и образы персонажей у Баума и Волкова.

Сказки Е. Пермяка. Просветительский пафос и особенности его выражения. Поэтика иносказания, сказки-метафоры, неожиданное, на первый взгляд, сопряжение, сопоставление явлений, объектов, процессов (самовар – пароход, Пар-богатырь – сын воды и огня). Воспевание человека, обладающего мудростью, силой, преобразовывающей хорошее в лучшее. Образ человека, не меняющего природное бытие, но подчиняющего себе природные стихии, использующего силу природы и законы существования физического мира себе во благо. Сказки «Как Огонь Воду замуж взял», «Как самовар запрягли», «Королева Буль-буль», «Сказ про газ», «Самоходные лапотки» и другие. Энциклопедизм сборников сказок, посвящённых результатам человеческого труда. Нравственные уроки в сказках «Пропавшие нитки», «Про торопливую куницу и терпеливую синицу», «Луна, лужица и бельмо на вороньем глазу» и др.

Образ непослушного ребёнка и двоечника в литературе второй половины ХХ века. Сюжеты самоисправления непослушных детей в сказках 1950 – 1970-х годов. На примере сказок В. Губарева «Королевство кривых зеркал» (1952) и С. Михалкова «Праздник непослушания» (1972). Комическое, драматическое и назидательное в прозе о школьнике-двоечнике 1960-х годов. Сюжеты фантастического путешествия и приём гротеска в произведениях В. Медведева «Баранкин, будь человеком!» (1961), Л. Давыдычева «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника» (1961), А. Алексина «В стране вечных каникул» (1967), Л. Гераскиной «В стране невыученных уроков» (1 часть – 1965, 3 часть – 2001).

Сказки Т. Александровой о домовёнке Кузе (1977 – 1983). Лексико-стилистические особенности сказки; роль архаизмов, пословиц, поговорок в выражении идейно-эстетической концепции автора. Образ Кузьки и других персонажей, заимствованных из славянского фольклора. Идея преемственности культурных эпох посредством сказки; детство как область естественного приобщения к культурным корням, традиционным ценностям.

«Сказки о Ёжике и Медвежонке», «Львёнок и черепаха: Сказка в десяти главах, первую из которых знают все, а остальные – никто», др. С. Козлова. Медитативный характер сказок; созерцательная позиция персонажа, замирающего перед тайнами бытия, в блаженстве погружающегося в природный универсум.

Социальные иронико-сатирические сказки 1950 – 1990 годов. Возможности литературной сказки в выражении социально-идеологического содержания. Элементы научной фантастики, социальной сатиры и антиутопии в сказочной трилогии Н.Н. Носова: «Приключения Незнайки и его друзей» (1953-54), «Незнайка в Солнечном городе» (1958), «Незнайка на Луне» (1964-66). Значение историко-культурного контекста для полноты понимания сказок; советское идеологическое содержание в сказках, воспитательно-просветительская стратегия автора в изображении автономного детского мира, имеющего социальные и иные саморегуляторы. Организация художественного пространства и система персонажей в сказках.

Цикл социальных сказок-повестей Э. Н. Успенского о Простоквашино («Дядя Федор, пес и кот» (1968, изд. 1973); «Зима в Простоквашино», «Тетя дяди Федора, или Побег из Простоквашино» (1994), «Новые порядки в Простоквашино», «Любимая девочка дяди Фёдора» (1997), «Дядя Фёдор идёт в школу, или Нэнси из Интернета в Простоквашино» (1999) и пр. Проблемы советской семьи эпохи «застоя» в первой части сказки. Авторская ирония в адрес родителей: инфантилизм отцов и самостоятельность детей; СМИ (телевидение) и работа, а не семья как пространства общения; психологическое одиночество детей и компенсаторная функция волшебных персонажей (говорящих животных). Две модели семьи (в городе и деревне Простоквашино) в сказке. Система персонажей: соответствия в сказке между образами отца дяди Фёдора и Шарика, матери и кота Матроскина. Разворачивание фразеологизма «как кошка с собакой» в сюжете повести-сказке: кот и пёс, мать и отец, вынужденные находить общий язык и договариваться при посредничестве ребёнка (дяди Фёдора).

Изменение авторской манеры и снижение художественного уровня сказок Э. Успенского о Простоквашино 1990-х годов: детская литература как площадка для социальной сатиры, не понятной детям. Исторические параллели («революционный бунт», «капитализм», «развитой социализм») в части «Тётя дяди Фёдора». Преобладание сатиры над юмором в изображении постсоветской армии (тётя – уволенный в запас полковник), политических выборных технологий (чтобы избавиться от тёти, её выдвигают в депутаты) и т.д. Двойная адресация сказок, созданных 1990-х годов («Книга для современных детей и родителей»), указанная в предисловии к части «Новые порядки в Простоквашино»: «…эту книгу лучше всего читать вместе с родителями, потому что в ней встречается много непривычных ситуаций из современной жизни. … Эта книжка очень ироничная и с большой дозой сарказма». Вопрос об уместности социально-политического ликбеза младших подростков, включения в текст лексики, эпизодов, заведомо непонятных детям.

Зоологические сказки 1960 – 2000 годов. Серия Э. Успенского о крокодиле Гене и Чебурашке («Крокодил Гена и его друзья» (1966), «Отпуск крокодила Гены» (1974), «Бизнес крокодила Гены» (1992); «Похищение Чебурашки» (2001), «Крокодил Гена – лейтенант милиции» (2001)); «Меховой интернат» (1989). Вопрос эволюции творчества Э. Успенского.

Сказки Г. Остера «Котёнок по имени Гав», «38 попугаев».

Сказки Л. Е. Улицкой 2005 года в контексте социально-просветительских проектов писательницы. «История про кота Игнасия, трубочиста Федю и Одинокую мышь»; «История про воробья Антверпена, кота Михеева, столетника Васю и сороконожку Марью Семеновну с семьей»; «История о старике Кулебякине, плаксивой кобыле Миле и жеребенке Равкине».

Своеобразие сказки Э. Н. Успенского «Гарантийные человечки» (1975).

Поэтическое своеобразие «Сказки с подробностями» (1984-89) Г. Б. Остера. Гипертекстовое построение сказки (Множество текстов со связывающими их отношениями (системой переходов) было названо Т. Нельсоном гипертекстом)

Сборник «Полынных сказок» (повести о давних временах) (1987) Ю.И. Коваля («Сказка в три блина длиной», «Сказка о колокольных братьях», «Сказка о степном брате», «Сказка про козла Кузьму Микитича», «Сказка про три рубля», др.) и сказки 1991 года «Сказка про рыжего братишку», «Сказка про жену Змея Горыныча», «Сказка про Зелёную Лошадь».

Повести-сказки И. П. Токмаковой 1980 – 1990-х годов. «И настанет веселое утро» (1986), «Счастливо, Ивушкин!» (1991). Обучающие сказки-путешествия «Аля, Кляксич и буква «А», «Может, нуль не виноват?» (1984), «В гостях у Мудрослава» и др.

Лингвистические сказки Л.С. Петрушеской («Пуськибятые» и пр.). Особенности поэтики сказок, вошедших в сборник «Сказки, рассказанные детям» (1993). Отсутствие назидательного пафоса, игровой характер сказок, их направленность на развитие образного мышления, воображения ребёнка. Дети и взрослые как адресаты сказок Петрушевской.

Особенности книги С. Седова «Сказки про мам» (2011). Модели внутрисемейных отношений, семейные проблемы, типы детей и родителей, показанные посредством метафоризации и «остранения».

Детская фантастическая повесть. Исторический контекст актуализации фантастической литературы во второй половине ХХ века: популярность космической темы в связи с освоением космоса; образов машин, роботов в связи с НТР (научно-технической революцией). Социально-аналитический подход к проблемам современности; использование фантастики для обнажения морально-нравственных, психологических проблем детей и подростков. Сочетание развлекательности, психологизма, назидательности в произведениях Ю. Томина («Шел по улице волшебник», 1963), Е. Велтистова «Гум-Гам», 1970). Цикл произведений о мальчике-роботе Е. Велтистова: «Электроник – мальчик из чемоданчика: повесть-фантазия», 1964, «Рэсси – неуловимый друг» (1970), «Победитель невозможного» (1975), «Новые приключения Электроника» (1984, переработанная версия – 1988).

Космическая тема и путешествия во времени в прозе К. Булычева. Циклы произведений об Алисе («Девочка с Земли», «Тайна Третьей Планеты» или «Сто лет тому вперёд»; «Алиса и её друзья в лабиринтах истории» и мн. др.). Образ Алисы. Проблема снижения художественного уровня фантастических повестей в 1990-е годы.

 

35. Русская поэзия для детей советского периода. Разработка сатирических и юмористических жанров в поэзии для детей С. В. Михалкова. Тетралогия С. В. Михалкова «Дядя Стёпа»: история создания, особенности сюжетостроения.

1. Советская поэзия для детей, как известно, берёт своё начало от источников народного творчества — она родилась от колыбельной песни, считалки, скороговорки, басни, от хороводной и вообще игровой песенки, от сказки. Все эти жанры сохранились и живут и поныне в стихах для детей. И примечательно, что стихи наших лучших детских поэтов, став достоянием миллионов читателей, тоже становятся народными, входят в жизнь и в речь современного человека как пословицы, как присказки, как образы, близкие и знакомые всем.

2. Достаточно важной частью творчества Михалкова для детей являются юмористические и сатирические произведения. Поэтом комически изображаются хвастовство, зазнайство, упрямство, са­моуверенность, избалованность и другие недостатки детей и взрослых. Высмеивание распространенных недостатков характеров и по­ведения нашло также место в баснях Михалкова, многие из кото­рых поэт адресует детям («Заяц и Черепаха», «Полкан и Шавка», «Коты и Мыши» и др.).

Михалковым создан ряд сатирических персонажей, имена ко­торых получили широкую известность и стали нарицательными. Таков, например, упрямец, маловер Фома в одноименном про­изведении, не утратившем с годами своего места в детском чтении, сохраняющем увлекательность и воспитательный потенциал. Фома доходит в своем упрямстве до нелепости, отрицая совер­шенно очевидное, даже сам факт собственного существования.

Прием гротеска применен Михалковым и в стихотворении «Про мимозу», в котором мастерски нарисован образ изнеженно­го, избалованного, искалеченного излишней неразумной роди­тельской опекой мальчугана. Это стихотворение звучит несколько более жестко, потому что обращено в такой же степени к взрос­лым, как и к детям. Широка среди детей популярность Михалкова — автора юмо­ристических стихов: «Мы с приятелем», «Бараны», «Всадник», «А что у вас?»

Юмор веселых стихотворений определяется не толь­ко комедийными ситуациями и характерами, но и своеобразием лексики, строем стиха. Так, в качестве юмористического приема поэт часто применяет воспроизведение специфического детского образа мысли и склада речи:

 

А у нас сегодня кошка

Родила вчера котят.

Или:

Мы купили синий-синий,

Презеленый красный шар.

 

(«А что у вас?»)

 

То же назначение в юмористических произведениях Михалко­ва имеет рифма. Так, например, в стихотворении «Фома» поэт, от­секая окончания слов, поставленных под рифму, хорошо передает упорство неисправимого упрямца, которым уже «поперхнулся» крокодил:

 

Из пасти у зверя

Торчит голова.

До берега

Ветер доносит слова: —

Непра... Я не ве...—

Аллигатор вздохнул

И, сытый,

В зеленую воду нырнул.

(«Фома»)

 

3. Огромная покоряющая сила тетралогии С. Михалкова о дяде Степе заключалась в том, что он убеждал в истинности, красоте и величии нового, передового в жизни, убеждал, что светлое социалистическое будущее возможно и несомненно. Он отвечал на самый главный и живой вопрос эпохи: что делать людям, ненавидящим старое, не желающим жить по-старому, стремящимся приблизить прекрасное историческое завтра своей родины и всего человечества? Благодаря бессмертному произведению «Дядя Степа», написанному в 1936 году, имя С. В. Михалкова приобрело легендарную известность среди многих поколений советских детей и милиционеров. Дядя Степа" так и остался в авторском активе С. Михалкова его личным рекордом.

 

Отказ от “иронии” в пользу “искренности” синонимичен отказу от легитимной фиксации границ поля, чреватых обнаружением границ воплощаемого художественно-идеологического проекта. Искренность оказывается тождественной традиционализму и обращением к принципиально устаревшим, взятым напрокат у литературного архива, инструментам типа психологизма, не позволяющим вести конкурентоспособную борьбу за апроприацию и перераспределение власти между полями. Что, в свою очередь, дает возможность объявлять соцреализм специфической версией массовой литературы, адаптирующей для широкого читателя предшествующие литературные практики.