Через Двадцать минут мы снова были в дороге, и Эдуард не шутил насчет переодевания. Мне пришлось раздеться до лифчика, и на меня надели кевларовый бронежилет. Он был моего размера.

Значит, сделан на заказ, потому что готовых кевларовых жилетов моего размера не бывает.

- Твой приз за то, что нашла все оружие, - сказал Эдуард. Он всегда знает, что мне купить.

Надев жилет, мне пришлось подгонять кобуру, но мне сказали сделать это в машине. Я не спорила. У нас было всего десять минут, чтобы добраться до дома Райкера. Футболка у меня плохо подходила к броне. Бернардо протянул мне черную мужскую рубашку с длинными рукавами.

- Надень на футболку и застегни до половины, когда подгонишь кобуры.

Наплечную подогнать было просто - всего лишь чуть выпустить ремни. Внутренняя кобура не годилась при надетом жилете. Я переложила "файрстар" за пояс джинов и стала возиться, пока не нашла угол, который меня устраивал. Он все равно вдавливался в живот, но зато здесь я могла достать его быстро. А синяки потом пройдут.

Я попробовала повытаскивать браунинг через расстегнутую рубашку, хотя в сидячем положении это неудобно, но времени не было выходить и отрабатывать то же движение стоя.

- Ребята, а ведь вы меня нервируете, что одели в кевлар.

- Ты же не спорила, - ответил Бернардо.

- Времени не было на спор. Мне сказали, я сделала. Но зачем он нужен?

- Олаф? - позвал Эдуард.

- У Райкера на службе двадцать человек, десять - наемные быки. Половину их мы уже видели. Но вторую десятку он держит возле себя. Трое бывших "морских котиков", трое бывших армейских рейнджеров, один бывший полицейский и четверо с затемненными досье. Это значит, что их работа, в чем бы она ни было, совершенно секретна и, возможно, криминальна.

Я вспомнила, что говорил агент ФБР Брэдфорд насчет Олафа - что у него затемненное досье.

- А не слишком ли получается элитное подразделение для охотника за черепками?

Олаф продолжал выдавать информацию, будто я ничего и не говорила. Бернардо тем временем показывал мне содержимое большой кожаной сумки. Я слушала Олафа и смотрела, что показывает Бернардо.

- У Райкера в Южной Америке есть люди, снабжающие его контрабандой. Подозревают, что он занимается не только археологией. Возможно, наркотиками. Местной полиции неизвестно, насколько крупный криминальный авторитет находится в ее зоне ответственности.

- И когда вы все это выяснили?

- Уже приехав домой, - ответил за него Эдуард.

- А как вы это узнали?

- Если мы тебе скажем, нам придется тебя убить, - сказал Олаф.

Я начала улыбаться, подумав, что это шутка, но увидела его лицо в свете фар единственного встречного автомобиля. С таким лицом не шутят.

- Вот это похоже на лак для волос. Можешь даже выбрызнуть немного крезола. Но подними вот это... - Он снял второй слой металла. - Здесь чека, здесь депрессор. Это зажигательная граната. Выдергиваешь чеку, отпускаешь депрессор, и у тебя три секунды, чтобы отбежать не меньше чем на двадцать футов. В гранате белый фосфор, эта дрянь горит даже под водой. Если кусочек попадет на рукав, прожжет ткань, кожу, кости и вылезет с другой стороны.

Он защелкнул потайное отделение и отдал гранату мне.

- Чертовски тяжелый лак для волос, - заметила я.

- Да, но многие ли из бывших кто-они-там это заметят?

Он был прав. Далее, маленький спрей для дыхания оказался на самом деле нервно-паралитическим газом. Кольцо для ключей при нажатии кнопки выбрасывало четырехдюймовое лезвие.

Тяжелой перьевой авторучкой действительно можно было писать, а если щелкнуть рычажком, выскакивало шестидюймовое лезвие. Настоящие духи, только с повышенным содержанием спирта. "Брызгай в глаза", - посоветовали мне. Одноразовая зажигалка, поскольку никогда не знаешь, когда может понадобиться огонь, и пачка сигарет для объяснения присутствия зажигалки. В воротнике черной рубашки был передатчик, который позволит найти в здании меня - или хотя бы рубашку. У меня стало возникать ощущение, что меня захомутали на съемки джеймс-бондовского фильма.