Проблема смены формаций и крушение «социалистической» системы.

 

Другим дискуссионным вопросом формационного подхода к типологии государств является механизм перехода от капиталистической к коммунистической формации, а если выражаться точнее от империализма (завершающей ступени развития капитализма) к социализму (начальной ступени коммунизма).

Дело в том, что механизм смены капитализма социализмом отличается от механизма смены всех предыдущих формаций по капитализм включительно. Как уже было сказано, смена формаций происходит закономерно. В основе такой закономерности лежит объективный фактор, а именно способ производства и производственные отношения. Так если обратиться к первоисточникам, то можно указать, что «Решающим признаком общественно-экономической формации, в конечном счете определяющим все остальные, является способ производства. Смена способов производства определяет смену общественно-экономических формаций»[51].

Так же отмечается, что закономерностью смены формаций является возникновение внутри предыдущей формации новых производственных отношений, которые, путем своего развития расширяют сферу своего влияния, и приводят в итоге к новой формации.

Эта закономерность смены формаций была открыта К.Марксом и им же самим загублена. Такой механизм привел к появлению капиталистического государства. Именно капитализмом, по мнению К.Маркса заканчивается предыстория всего человечества. И чтобы, выделить следующую формацию (коммунизм) от предыдущих он выводит новый механизм перехода от капитализма к социализму, который коренным образом отличается от предыдущих закономерностей.

И все бы ничего, если бы в данном механизме сохранили свое основополагающее значение способ производства и производственные отношения. ведь при капиталистической формации они развивались и продолжают развиваться. Это должно привести к появлению новых производительных сил и производственные отношений, что является основой новой формации. Однако, либо от того, что К.Маркс видел возможность именно в данной формации материализацию гегелевской абсолютной идеи («...все существующее истинно лишь постольку, поскольку оно является существованием идеи. Только идея есть истинно действительное начало»[52]) либо от того, что человечество, по его мнению может застрять надолго в капитализме, эксплуатация человека человеком будет продолжаться, и чтобы дать возможность быстрее почувствовать человечеству себя полностью свободным он вводит субъективный критерий смены капиталистической формации, кардинально противоположный предыдущим.

Итак, согласно новому механизму смены формаций основой такой смены является коммунистическая идея— субъективный фактор. Так, рабочий класс (пролетариат), являющийся антагонистом буржуазии, должен объединится в партию, которая должна внести в сознание пролетариата идеи научного коммунизма (социализма) и на базе этих идей произвести «формирование пролетариата в класс»[53]. Партия должна сделать рабочий класс революционной силой, способной, под ее руководством, совершить социалистическую революцию и построить, руководствуясь основополагающими идеями марксизма, социалистическое общество. Тут мы видим явную зависимость экономического базиса от политической надстройки[54].

В данном случае уместно сравнение К.Маркса с опытным животноводом, указанное Ф.Анаденко. Так он говорит, что К.Маркс в данном случае выступает в роли опытного животновода, который доказывает, что слоны достигают своей половой зрелости никак не ранее двадцати лет. И в один прекрасный момент, К.Маркс заявляет, что годовая слониха ждет потомство, что практически невозможно[55]. Данный пример ярко демонстрирует смену подхода к закономерности изменения формаций.

Как прошла реализация нового механизма смены формаций на практике?

Ряд ученых полагает, что социалистические государства двадцатого века являлись социалистическими только по названию, кто-то утверждает, что в данном случае произошло закрепление капитализма, другие считают, что это яркое проявление «азиатского» способа производства. Однако ряд продолжающих опираться на марксистскую теорию права исследователей указывает, что это не так.

Среди оснований, по которым следует причислять социалистические государства двадцатого столетия к социалистическим, социалистическим не только по названию, но и по сути (заложенной в работах Маркса и Энгельса), следует указать на два.

Первое основание – в трудах теоретиков марксизма имелись только идеальные, контурные описания государства и права социалистической общественно-экономической формации. Так как сторонники марксизма причисляли его классиков к реалистам, то указывали при этом, что не стремясь к построению идеалов, К. Маркс и Ф. Энгельс не хотели навязывать какие-либо свои конкретные указания самим обществам. При этом классики марксизма, по мнению их сторонников, стремились указать только на наиболее существенные, принципиальные черты государства и права социалистической общественно-экономической формации[56].

Следовательно, в чем-то предсказательная, гадательная теория государства и права социалистической формации не могла быть применена к событиям и явлениям двадцатого столетия, до которых классики марксизма не дожили. В ином случае, по воззрениям марксистов, следовало бы причислить К. Маркса и Ф. Энгельс к догматикам, с которыми ученые активно боролись.

Вторым основанием является соответствие социалистических государств двадцатого столетия основным признакам, которые выделяли классики марксизма по отношению к социалистической формации. Так, первым таким признаком было существование общественной собственности на средства производства и планирование распределения получаемых на основании применения этих средства материальных благ (что наиболее ярко проявилось в работе Госплана). Второе свойство – ликвидация класса эксплуататоров (буржуазии, феодалов и т.д.). Третье – наделение значительных по численности групп населения весьма широкими (по сравнению с девятнадцатым столетием) набором прав (в первую очередь – социально-экономических). Четвертым признаком, указывающим на соответствие социалистических и народных республик двадцатого столетия общественно-экономической формации, следует считать представление власти именно пролетариата, трудового населения, основанной на решающей роли пролетарского авангарда – коммунистических партий.

При этом в настоящее время даже сторонники марксистского подхода к праву и государству указывают на то, что на практике в указанных государствах были и отклонения от социалистических формаций, несоответствие, например, политических отношений, осуществления принципов народовластия и осуществления политических прав и свобод граждан, защиты от произвола государственных органов тем требованиям и надеждам, которые были изложены классиками марксизма[57]. С учетом этого следовало бы говорить о неполном соответствии реалий Советского Союза принципа социалистической общественно-экономической формации[58].

В связи с падением социалистической системы в последние годы к теории общественно-экономических формаций добавились также указания на возможность регрессии, то есть перехода от более высокой общественно-экономической формации, к более низкой.

Однако крушение социалистической системы позволяет нам сделать вывод о том, что субъективный фактор не может играть главенствующее значение в смене формаций, а политическая и идеологическая надстройка зависят и должны соответствовать экономическому базису. В данном случае мы сталкиваемся с трудной ситуацией. Формально социалистические государства соответствовали социалистическим в понимании Маркса. Однако, с другой стороны, построение социализма на еще зарождающемся капитализме (не смотря на то, что Ленин еще в конце ХIХ века указывал на развитие капиталистических отношений в России) приводит к ее краху. Следовательно, представляется, если следовать субъективному критерию смены формаций можно с уверенностью назвать социалистические государства ХХв. социалистическими. Но если мы будем следовать объективному критерию, о существовании социализма не может идти и речи. Поэтому, в конце 80-х годов прошлого столетия произошло то, что когда-то произошло на Сицилии во время восстания рабов, что произошло в Чехии во время Гусинских войн и т.д. Т.е. ни о каком регрессе в данном случае говорить не приходится. Произошла попытка переложить теоретические наработки коммунизма в еще неготовое к этому русло капитализма, что привело к предсказуемому провалу.

Таким образом, на данный момент дискуссионным вопросом, является механизм смены капиталистической формации. Смену формаций по капитализм включительно основоположники марксизма отслеживали на исторических реалиях. Процесс смены капитализма социализмом осмыслен логически. Объективный фактор (способ производства и производственные отношения) перестал быть основополагающим. Определяющим стал субъективный критерий: коммунистическая идея. Однако практическая реализация данной теории провалилась и поставила под сомнение основополагающие идеи формационного подхода (эволюционное развитие общества, необратимость исторического процесса и т.д.)