Солнечный Зайчик без роду и племени

 

О том, что у Солнечного Зайчика не было ни роду, ни племени, сам он узнал случайно – до этого ему и в голову не приходило, что у него должны были иметься какие‑нибудь род и племя!… И скакал он себе спокойно по асфальту, по стенам, по стёклам домов, вовсе ни о каком роде и племени не размышляя… а спроси его про род и племя – он и не понял бы, о чём речь идет! Так ведь если и нас спросить: «Какого Вы, дескать, роду и племени?» – не очень‑то сразу и найдёшь, что сказать.

А Солнечному Зайчику такой вопрос задал один Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине. Манекен этот стоял весь голый – только в трусах, в шляпе и галстуке… и Солнечный Зайчик, увидев его, даже не успел подумать: «Вот дурацкий манекен!» – как Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине тут же возьми да и спроси его по полной строгости: какого Вы, дескать, Солнечный Зайчик, роду и племени?

Солнечный Зайчик настолько растерялся, что даже прямо на брюшке соскользнул со стекла на самый что ни на есть асфальт… «Какого же я роду и племени‑то?» – начал поспешно соображать он, но ничего не придумал и сказал:

– Не знаю… А что такое «род и племя»?

Тут Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине расхохотался очень малоприятным смехом и ответил назидательно:

– «Род и племя» – это наши корни.

Солнечный же Зайчик после таких слов совсем его перестал понимать. Он знал, что корни у деревьев бывают, у цветов… а больше, вроде, ни у кого их и не бывает.

– Вот Вы, например, называетесь «Солнечный Зайчик», – продолжал между тем Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине. – Это значит, Вы куда относитесь?

– Да в общем, никуда не отношусь… – пролепетал Солнечный Зайчик, решительно не догадываясь, что этому Очень‑Малоприятному‑Манекену‑в‑Витрине от него нужно.

– Быть такого не может! – возразил Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине. – Каждый из нас куда‑то относится. Вот я, скажем, отношусь к людям.

– Вы – к людям? – совсем опешил Солнечный Зайчик. – Люди… люди не одеваются только в трусы, шляпу и галстук! На них обычно ещё что‑нибудь бывает… Значит, Вы к людям, скорее всего, не относитесь.

– У нас вообще не обо мне речь, – очень малоприятным голосом отрезал Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине. – У нас речь о Вас. И о том, куда Вы относитесь. Ибо Вы относитесь к зайцам – и, стало быть, корни Ваши надо искать именно там…

Солнечный Зайчик опять ничего не понял про корни, но снова вспрыгнул на стекло – ему захотелось заглянуть Очень‑Малоприятному‑Манекену‑в‑Витрине в глаза: в своем ли тот, например, уме. Но определить это оказалось трудно, потому что у манекена глаз не имелось вовсе, а имелись только какие‑то пустые щели. И тогда, посмотрев в эти пустые щели, Солнечный Зайчик спросил:

– Почему же, интересно, я отношусь к зайцам?

Тут Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине устало вздохнул и сказал:

– Потому что имя у Вас такое! Только Вы все равно неправильный заяц. И дело тут даже не в Ваших размерах, а в том, что заяц есть пушной зверь и обитает в лесах. Что же касается Вас, то Вы не пушной и обитаете где попало. Получается, Вы к зайцам вообще отношения не имеете, хоть и называетесь «зайчик». А это значит, что Вы просто тут всех дурачите! – С этими словами Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине подтянул трусы и ослабил галстук.

– И что же мне теперь делать? – растерялся Солнечный Зайчик, который, конечно же, никак не ожидал, что он кого‑то дурачит… но уж раз так получалось, то надо было вроде как принимать меры.

– Я бы на Вашем месте тут же стал пушным и отправился в лес, – вяло посоветовал Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине, млея на солнце.

Солнечный Зайчик задумался. В лес – это ещё куда ни шло, это даже интересно. Только вот о том, как становятся пушными, он понятия не имел. Потому что все пушные, которых он знал, уже были пушными до знакомства с ним… Кроме, пожалуй, Тополя‑на‑Соседней‑Улице. К нему‑то и отправился Солнечный Зайчик прямо со стекла витрины.

– Простите, пожалуйста, глубокоуважаемый Тополь‑на‑Соседней‑Улице! – задыхаясь от быстрого полёта, начал он. – У меня к Вам вот какой вопрос… Вы ведь сначала были не пушным, а потом с Вас полетел пух. Как становятся пушными?

– А Вам это зачем знать, дорогой Солнечный Зайчик? – удивился Тополь‑на‑Соседней‑Улице.

– Да вот… – вздохнул Солнечный Зайчик, – пушным стать собираюсь.

– И с какой же это такой стати? – Тополь‑на‑Соседней‑Улице теперь уже удивился донельзя.

– Один Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине велел… Говорит, раз ты заяц – становись пушным!

На это Тополь‑на‑Соседней‑Улице рассмеялся от всей души, а потом что‑то объяснил Солнечному Зайчику– и тот, радостный, полетел назад, к витрине. А прилетев туда, сказал:

– Дело в том, дорогой Очень‑Малоприятный‑Манекен‑в‑Витрине, что я ещё не заяц, а только зайчик. Зайчики же все рождаются голенькими и только потом покрываются пухом и становятся пушными – для этого сначала вырасти надо. Когда я вырасту, тоже стану пушным… как другие зайцы. А пока я прощаюсь с Вами!

И, сказав так, Солнечный Зайчик перепрыгнул со стекла витрины на стену соседнего дома, где его уже давно ждали другие солнечные зайчики… тоже не пушные. Оттуда, со стены соседнего дома, они со смехом принялись наблюдать за Очень‑Малоприятным‑Манекеном‑в‑Витрине, который озадаченно теребил галстук и никак не мог взять в толк, считать ли ему себя одураченным или нет. Между прочим, его легко было понять, потому что ещё никто на свете не встречал солнечного зайчика, покрытого пухом!