Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Светлое пятнышко на сером заборе
Как уж оно возникло, это Светлое Пятнышко на сером заборе, – никто не знал. Но стоял себе образцовый такой серый забор… практически безупречный забор, каким – между нами говоря – положено быть любому уважающему себя забору, – и… вот тебе раз! Возьми да и возникни как‑то утром на идеальной этой поверхности Светлое Пятнышко – причём чуть ли не посередине… – Вам не стыдно? – обратилась к Светлому Пятнышку Толстопузая‑Каменная‑Ваза‑у‑Ворот. – Стыдно? – пролепетало Светлое Пятнышко с испугом: оно не понимало, почему ему сразу же после прихода в этот мир должно было стать стыдно. – Стыдно… за что? – Ну, как же… – Толстопузая Каменная Ваза раздулась бы от негодования, если бы не была каменной. – Стоял себе образцовый такой серый забор, а тут Вы – нежданно‑негаданно! Да ещё на самом, так сказать, видном месте! – И… что? – еле выговорило Светлое Пятнышко, понимая, что его обвиняют в чем‑то совершенно несусветном. – Не надо прикидываться глупее, чем Вы есть! – через тротуар крикнула Проезжая Часть Дороги. – А то Вы не понимаете, что испортили практически безупречный забор! Исчезните отсюда… глаза бы мои на Вас не глядели! Ну и ну… Кто же обрадуется такому приёму? Светлое Пятнышко попыталось было исчезнуть… да какое там! Оставив тщетные попытки соскользнуть с забора, оно в отчаянии крикнуло Проезжей Части Дороги: – У меня не получается исчезнуть!… – «Не получается»! – загрохотала Проезжая Часть Дороги (по ней как раз проезжал грузовик). – То есть возникнуть на самом видном месте у Вас как‑то получилось, а исчезнуть – не получается? – Да я не само возникло… – оправдывалось Светлое Пятнышко. – Меня посадили. – Что значит – «посадили»? – заинтересовалась Сосна‑за‑Забором, скосив глаза к Светлому Пятнышку. Про то, как сажают, она знала всё. – Вы, значит, будете расти? Потому что когда сажают, то потом посаженное начинает расти… – Она помолчала и добавила: – Неприятно, что Вы будете расти. – Я, наверное, не буду расти, – сказало Светлое Пятнышко не уверенно. – Я ведь всё‑таки не дерево… это только деревья растут после того, как их сажают. А нас, пятна, сажают – и всё… Про нас так и говорят: «Посадить пятно». – А вас зачем сажают? – спросила Сосна, не увидев смысла в таком действии, которое, на её скошенный взгляд, никуда не вело.
– Чаще всего нечаянно… – смущаясь, объяснило Светлое Пятнышко. – Например, проходят мимо, заденут краской… вот тебе и пятно! Так что… так что я, вообще‑то, не виновато, что я здесь. – «Не виновато»! – опять загрохотала Проезжая Часть Дороги (теперь по ней проезжал мотоцикл). – Поразительно, как всё‑таки быстро мы снимаем с себя вину… – И придумываем себе оправдания: меня, дескать, посадили! – добавила Толстопузая Каменная Ваза. – И что ж с того, что Вас посадили? Вас сажали, а Вы бы не садились! – Это… как? – опешило Светлое Пятнышко: оно действительно не могло себе представить такое строптивое пятно – его сажают, а оно не садится! – «Как!… Как!…» – особенно сердито загрохотала Проезжая Часть Дороги (по ней двигалась колонна автобусов). – Да так, как в транспорте часто бывает… общественном. Говорят кому‑нибудь: «Садитесь, пожалуйста», – а он в ответ: «Спасибо, я постою!» Вот и Вы бы так ответили. – Мне никто не предлагал садиться… – совсем растерялось Светлое Пятнышко. – Меня просто посадили – даже не спросивши! А потом… я не умею стоять! – Ну, конечно… – проворчала Сосна, – нас, деревья, тоже не спрашивают – сажать вас, дескать, или нет, – но мы хоть ничего не портим своим видом! Да и стоим мы, кстати сказать, прекрасно! Светлое Пятнышко беспомощно огляделось вокруг. Все были против него, все считали его виноватым. – Соскребите меня, – сказало оно в отчаянии и тяжело вздохнуло: ему всё‑таки жалко было прощаться с миром. И в эту же минуту – словно услышав его – из дома весело вышел Хозяин в шапочке из газетной бумаги. Он остановился прямо перед забором и внимательно вгляделся в Светлое Пятнышко. У того просто душа ушла в пятки. – Ну, что ж, – сказал Хозяин решительно. – Стало быть, за дело. Светлое Пятнышко закрыло глаза и приготовилось к соскребанию. А когда оно открыло глаза, то увидело, что Хозяин в шапочке из газетной бумаги вовсю орудует кистью. И под кистью этой исчезает серая поверхность, в то время как светлый цвет зеленоватого оттенка постепенно покрывает всё большее и большее пространство – до тех пор, пока на светлом заборе не остаётся лишь одно‑единственное пятнышко серого цвета.
…тут в доме зазвонил телефон, и Хозяин в шапочке из газетной бумаги вприпрыжку бросился на звонок. А Серое Пятнышко, обведя глазами улицу, тяжело вздохнуло – и вдруг услышало, как окружающее его Огромное Светлое Пространство зеленоватого оттенка тихонько шепчет ему: – Не волнуйтесь, дорогое Серое Пятнышко. Давайте думать, что этот телефонный разговор будет бесконечным! Кажется, такие бывают…
ПЕРОЧИННЫЙ НОЖИК
Никто, конечно, не станет спорить с тем, что перочинный ножик – полезная вещь! Им столько всего сделать можно, что даже представить себе страшно… правда, страшно только иногда, а так – очень даже весело! Можно карандаши затачивать, можно выстругивать всякие фигурки, а можно и просто в землю втыкать – тоже здорово. Особенно когда играешь в «ножички» и отрезаешь от начерченного на земле круга территорию, на которой ты отныне хозяин!… Вот и одному Гусю подарили перочинный ножик на день рождения. Но Гусь был какой‑то странный и сразу спросил: – На что нам, гусям, перочинный ножик? Ему, конечно, объяснили на что… только он все равно не понял. Хотя перочинный ножик, конечно, взял. И вежливо сказал: – Большое гусиное спасибо! Между тем перочинный ножик был просто загляденье. Заглядевшись на него у себя дома, но так и не поняв его назначения, Гусь вздохнул и решил открыть Перочинную Мастерскую, чтобы чинить в ней всякие перья. Дескать, если вдруг у кого перо сломается или если кому старое перо на новое заменить надо будет – он со своим перочинным ножиком тут как тут: ну‑ка, ну‑ка, посмотрим, что у Вас стряслось, дорогой товарищ! И уже на следующее утро около маленького здания, на котором большими гусиными лапами было написано «Перочинная Мастерская. Починка и замена перьев», собралась очередь – не длинная, но приличная. Первым в ней стоял Певчий Дрозд с полувыпавшим из хвоста пером. Он без остановки пел (певчие дрозды всегда поют без остановки) – придерживая перо нижней рукой, которая у него была сразу и нога. За Певчим Дроздом стояла Почти Лысая Клуша, держа в клюве очередное выпавшее перо, – на её глазах были слёзы: видимо, Почти Лысая Клуша не слишком надеялась прикрепить перо на место. Следующим был Сизокрылый Голубок: у него под мышкой имелось сразу два пера – причём одно его, другое явно павлинье, что наталкивало на разные странные мысли. Дальше – на одной ноге – Пеликан: в когтях другой ноги он нежно держал воробьиное перышко. За ним располагался некий Беспокойный Попугай‑Неразлучник, то и дело нервически выдёргивавший перо за пером из хвоста своей не менее беспокойной Подруги‑Неразлучницы. Были ещё и другие пернатые в очереди – менее интересные. – Вам зачем павлинье перо? – драматическим тенором пропел Певчий Дрозд, обращаясь к Сизокрылому Голубку. – Мне тоже петь в ответ? – озадачился тот. – Нет, можете говорить, – благосклонно пропел Певчий Дрозд. Сизокрылый Голубок с облегчением вздохнул и сказал: – Да вот… подумал… может, тут махнусь с кем: мне второе павлинье перо нужно. Чтобы парные были: я бы тогда попросил с двух сторон их укрепить и походил бы на павлина.
– Вот дурак‑то, прости Господи! – воскликнул Пеликан. – А Вам самому зачем воробьиное перышко? – обидевшись, подозрительно спросил у него Сизокрылый Голубок. – Мне – низачем, – ответил Пеликан. – Я его на воде нашел и хотел отдать в Мастерскую: вдруг какому воробью пригодится. – А моих перьев там на воде не было? – взбудоражилась Почти Лысая Клуша, чуть не выронив из клюва перо. – Я все перья не пойми где растеряла… – Ваших не было, – вздохнул Пеликан, стараясь не смотреть на Почти Лысую Клушу. – Но, если Вам не хватает перьев, подбирайте вон те, что падают из хвоста Неразлучницы, которую Неразлучник ощипывает. – Я её не ощипываю! – возмутился Неразлучник. – Я её прихорашиваю! – Зла у меня на тебя не хватает! – покачала головой Неразлучница, самою породою своей обречённая терпеть около себя этого идиота. Но вот дверь Перочинной Мастерской открылась – и на пороге возник Гусь с перочинным ножиком и словами: – Ну‑ка, ну‑ка, посмотрим, что у Вас тут, дорогие товарищи! Недолго думая, он направил перочинный ножик в сторону очереди – и очередь кинулась врассыпную. Сизокрылый Голубок, бросив оба пера и даже забыв, что он в принципе умеет летать, припустился бегом на резвых лапках; Пеликан вихрем умчался прочь, не выпуская из когтей воробьиного пё‑рышка; Неразлучник и Неразлучница, обнявшись, устремились прямо в небо; Почти Лысая Клуша, подхватывая на лету потерянные Неразлучницей перья, с оголтелыми криками заметалась в разные стороны… Что касается Певчего Дрозда, то он, ни на секунду не прекращая петь, выпустил из руки, которая у него была сразу и нога, своё полувыпавшее перо и взмыл к ближайшему столбу, на который в недоумении и опустился. А мне… мне самому ничего не оставалось, как подобрать выпавшее наконец из его хвоста перо и написать им эту сказку. Сказку про странного Гуся, так и не сумевшего разобраться, для чего существует в мире полезная вещь под названием Перочинный Ножик! Под названием, которое мне и самому не очень понятно…
СИНИЙ БУМЕРАНГ
Синий Бумеранг был заграничной игрушкой: в тутошних краях таких сроду не видели. Сперва даже никто не мог выговорить его имени, потому что имя у него, прямо сказать, никуда не годится: ничего не напоминает и ничего не объясняет. Даже пришлось в словаре смотреть, что это имя значит. Там и прочитали: это, дескать, предмет, который всегда возвращается… вот как.
Прочитали и, конечно, не поверили. Особенно взрослые – они сразу стали говорить, что ничто не возвращается никогда и что всё это одни глупости. И что таких предметов, которые возвращаются, вообще не бывает. Но предмет лежал на столе и был синий. И обещал возвращаться. Тогда все пошли на улицу – убедиться в том, что Синего Бумеранга не бывает. А сам Синий Бумеранг при этом держали в руке – и он в руке синел и делал вид, что бывает. И бывал. Но Мама сказала, что забросит его сейчас куда подальше и что он никогда больше не вернётся. А маленький сын, От Горшка Два Вершка, немедленно заплакал и сказал, что ему жалко Синий Бумеранг и что пусть он вернется. Тут Мама забросила Синий Бумеранг куда подальше, а он сделал в воздухе круг почёта и вернулся к ней в руки – Мама даже вся перепугалась. Потом Папа бросил Синий Бумеранг изо всех сил так далеко, как только мог, и вскоре тоже весь перепугался – потому что Синий Бумеранг и к нему вернулся. И к тому, который От Горшка Два Вершка, вернулся. Только тот, который От Горшка Два Вершка, вообще не перепугался: он‑то знал, что Синий Бумеранг вернётся. И Синий Бумеранг стал жить в доме счастливой семейной жизнью. В доме его любили, потому что он всегда выполнял свои обещания и делал как в словаре. Сказано: «возвращается» – и он возвращался. А другое ничего и правда не возвращалось: уж за этим‑то тот, который От Горшка Два Вершка, стал теперь специально следить! И очень скоро понял, что взрослые правы и ничто никогда не возвращается. Например, один раз кот (он был до того толстый, что ему даже дали такое специально большое имя – Кирилл‑и‑Мефодий) забылся и сожрал синего попугайчика. И тот, который От Горшка Два Вершка, долго сидел перед котом и просил синего попугайчика вернуться – раз он тоже синий, как Синий Бумеранг. Но синий попугайчик так никогда и не вернулся назад из кота… наверное, очень обиделся. И не только синий попугайчик – много чего никогда не возвращалось. Пропал, скажем, велосипед – и никогда не вернулся. Потерялся мамин тапочек левый – и тоже никогда не вернулся. Только Синий Бумеранг всегда возвращался. Правда, краска с него стёрлась – и он теперь возвращался не синий, а почти белый, но это всё равно. Его продолжали называть Синий Бумеранг – и многие даже удивлялись: чего это Вы его называете «синий», когда он белый! Но однажды, наверное, устал и Синий Бумеранг. Тот, который был уже От Горшка Довольно Много Вершков, запустил его совсем далеко в небо… и пропал с тех пор Бумеранг. Ветер был сильный… даже некоторые синие бумеранги с таким не справились бы. А наш Бумеранг был почти белый – и он уж точно не справился. Тот, который От Горшка Довольно Много Вершков, долго ждал его, но не дождался. И ушел домой. А Родители сказали: – Теперь видишь? Мы же говорили, что ничто никогда не возвращается… Вот и от тебя детство ушло– вместе с Синим твоим Бумерангом. Ушло и уже никогда не вернется.
Скоро того, который От Горшка Довольно Много Вершков, вообще перестали так называть… а потом вообще стали называть Инженер‑Конструктор‑Точного‑Машиностроения. Это было большое имя – ещё больше, чем у толстого кота Кирилла‑и‑Мефодия, – и оно очень смешило того, который… м‑да, который его носил. Но он всё равно носил его с удовольствием, потому что строил разные хитроумные машины. Хитроумные машины эти должны были отправляться в неведомые дали и возвращаться назад. И они даже сначала возвращались, но потом переставали и тоже не возвращались – как всё вокруг. Как детство, как юность, как зрелость… как Синий Бумеранг. – Береги каждую минуту твоей жизни, – говорил Инженер‑Конструктор‑Точного‑Машиностроения, который теперь носил ещё одно имя, тоже довольно большое – Дедушка‑по‑Маминой‑Линии, – своему внуку. Внук его был маленький – от горшка два вершка. – Береги каждое мгновение… потому что ничто никогда не возвращается. Всё проходит, всё исчезает, всё улетучивается. Жизнь – это место, где со всем прощаются навсегда. Но Маленький Внук не верил Дедушке‑по‑Маминой‑Линии: тот был всегда очень грустный, а грустным – чего верить? И ещё Дедушка‑по‑Маминой‑Линии всё время читал газеты – тем, кто читал газеты, Маленький Внук тоже не верил. Вот и в это утро Дедушка‑по‑Маминой‑Линии сидел в саду под цветущей яблоней и читал газету. Перед ним стоял уже остывший кофе и лежал недоеденный бутерброд с вареньем: вообще‑то Дедушка‑по‑Маминой‑Линии очень любил бутерброды с вареньем, однако на сей раз что‑то в газете, наверное, совсем отвлекло его внимание от бутерброда. Но внезапно Дедушка‑по‑Маминой‑Линии выронил газету из рук… То есть даже не выронил: она просто была вышиблена каким‑то предметом, который Дедушка‑по‑Маминой‑Линии теперь вместо газеты держал в руках. – Что это? – закричал Маленький Внук, подбегая к Дедушке‑по‑Маминой‑Линии. – Синий Бумеранг, – ответил тот. – Он не синий, – возразил Маленький Внук, разглядывая совсем потерявший цвет и изрядно потрёпанный треугольник. – Присмотрись к нему, – сказал Дедушка‑по‑Маминой‑Линии и весело улыбнулся. – Присмотрись – и ты увидишь, что он самый синий на свете. Тут Маленький Внук присмотрелся сначала к весёлому Дедушке‑по‑Маминой‑Линии, которому он теперь верил, а потом к Бумерангу. И Бумеранг был действительно самый синий на свете.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-01-24; просмотров: 124; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.219.14.63 (0.035 с.) |