Краткое затишье: до Хэллоуина

 

Пока Хагрид депрессует, Трелони пускает торжественную слезу при виде Гарри, Люпин становится всеобщим любимцем, а Драко за неимением лучшего предлога прохаживается насчет внешности профессора DADA (ага, можно подумать, суть проблемы во внешнем виде - его собственному декану тоже голову бы помыть не мешало…), Гарри живет нормальной жизнью 13-летнего подростка: учится, дружит, тренируется три раза в неделю в любую погоду и возвращается в гостиную Гриффиндора "замёрзший, усталый, но довольный результатами". Словно бы и нет на свете ни Волдеморта, ни Сириуса… ни БИ.

Хорошо-то как.

Однако 15 октября, когда объявлено, что учащиеся смогут посетить Хогсмид на Хэллоуин, история возобновляет течение свое.

Начнем со сцены, в результате которой становится совершенно ясным, что Крукшанс обладает отнюдь не кошачьим интеллектом и по-своему, пожалуй, стоит черненькой собачки.

"…тут к ней [Гермионе] на колени легко вспрыгнул Крукшанс. Из пасти у него свисал дохлый паук.
- Обязательно есть это у нас перед носом? - скривился Рон.
- Умненький, храбренький Крукшанс, неужели ты сам-пресам его поймал? - закурлыкала Гермиона.
Крукшанс медленно жевал паука, оскорбительно уставившись на Рона жёлтыми глазами".

Вот же паразит. Это он явно издевается над Роном. Такое кошачье холодное чувство юмора…

А раз Крукшанс из бесед друзей меж собою способен усвоить, что Рон боится пауков, услышать и понять, где находится крыс, для него пара пустяков. Но пока нет оснований полагать, что Крукшанс охотится на Петтигрю по чьей-то просьбе. Его поступок - "желаю поиграть с этой странной мышкой" - вполне укладывается в рамки поведения полуразумной кошки.

На следующий день Гарри пытается выпросить у Макгонагалл разрешение посетить Хогсмид. Минерва к вопросу готова. Более того, она о Хогсмиде объявляет не просто так - все разрешения уже давно получены, а дубликат того, что потерял Невилл, его грозная бабушка предусмотрительно прислала прямо декану.

Макгонагалл отказывает Гарри твердо, хотя в глаза не смотрит, усиленно собирая бумаги со стола. Вполне в ее характере быть недовольной тем, что приходится ссылаться на формальность (разрешение, дескать, должно быть подписано опекуном или родителями), не объясняя настоящей причины. Не любит она отговорок. И что это там за странное чувство в ее глазах, насчет которого даже Гарри сомневается - жалость ли это? Конечно, ей жаль, что Гарри не имеет возможности немного развеяться. Но, как через несколько месяцев скажет Люпин, "Твои родители, Гарри, отдали свои жизни в обмен на твою. И это плохой способ отблагодарить их - ставить на кон такую жертву против пары волшебных игрушек". Сдается нам, Макгонагалл попросту борется с желанием рассказать мальчику все как есть - она из тех, кто предпочтет знать правду, сколь угодно тяжелую, и пойти навстречу опасности с открытыми глазами. Но верность Дамблдору и вера в Дамблдора пока берут свое. Так что Гарри и Хогсмида не видать, и новая информация тоже не обломится. Разве что сам накопает.

А что там за кадром? В принципе и правда затишье. За Гарри, конечно, присматривают - причем особенно внимательно. Дамблдор думает думу, Снейп варит зелье, Люпин вежливо благодарит и пьет, дементоры слоняются вокруг Хогвартса… и - надо же! - Сириус тоже ничего не предпринимает.

Похоже, несмотря на всю свою импульсивность, он, как дошло до дела, взял себя в руки и задумался. В Хогвартсе особенно не разбежишься - наставили дементоров, понимаешь… С другой стороны, Сириус, конечно, не без маньячества, но далеко не идиот и отлично понимает, что в создавшейся ситуации шанс у него будет только один. Потом почти наверняка заметут. Он просто обязан успеть сделать то, ради чего, собственно, бежал из Азкабана. Так что он, видимо, совершает подвиг: садится и составляет План. Вот так, с большой буквы.

Оный План требует усиленной демонстрации совершенно чуждых Сириусу качеств - расчетливости и терпения. Выбран Хэллоуин, когда все дети и учителя абсолютно точно будут в Большом зале. Традиция, однако. Так было при Сириусе, так будет через много лет после него. Праздник дает налетчику несколько относительно безопасных часов. Днем, когда в Хогсмиде нет дементоров, он должен проникнуть в подвал кондитерской, попасть в подземный ход и остаться там до начала праздника. Далее он вылезет в коридор третьего этажа из горба статуи ведьмы (напомним, что там может протиснуться только очень худой человек) и отправится в башню Гриффиндора по тушку старого друга.

Бежать, если удастся, надо через тот же подземный ход в кондитерскую. Ночью, правда, в Хогсмиде дементоры, так что если Сириуса засекут, или, к примеру, кто-нибудь знает про этот ход и догадается устроить облаву, маньяк попадет в клещи. Но раз есть шанс придушить Петтигрю, дело, с точки зрения Сириуса, того стоит.

Что ж, неплохо. Только один прокол, о котором позже. И вообще, не станем предъявлять слишком много претензий к человеку, проведшему 12 лет в не самом полезном для тренировки мыслительного процесса обществе…

Отметим лучше, что ради нескольких часов на Хэллоуин Сириус сосредотачивается и не подает признаков жизни целых два месяца. То есть это он считает, что не подает. Ведь, как он сам позже говорит, жить ему пришлось в Запретном Лесу. При его беспокойном нраве трудно предположить, что никто его там не засек. Между прочим, весть о крупной беспокойной черной псинке в Лесу вполне может дойти до главного лесничего или даже до Дамблдора…

Но тут уж пунктом С и не пахнет. Если Сириуса не поймали, значит, потому, что он крут и вообще великий конспиратор, которого отследить невозможно.

Хэллоуин: Люпин и Гарри

 

Все нормальные, счастливые люди уходят в Хогсмид. И те несчастные, которые лишний раз пытаются привлечь внимание Гарри ("Остаёшься, Поттер? Боишься проходить мимо дементоров?"), тоже. Одинокий Гарри, проводив первых тоскливым взором и не обратив на вторых никакого внимания, идет шататься по школе.

Тут, правда, его быстро заворачивает Филч. Просто так? Или ему поручили присмотреть, чтобы Гарри не полез, к примеру, в какой-нибудь ход? Банальную процедуру - выпустить тех, кто собрался уйти, - он превращает едва ли не в проверку на дорогах: "Филч… ставил галочки против имён в списке. При этом он подозрительно всматривался в каждое лицо, чтобы наружу не пробрался никто из тех, кому не положено".

В гостиной Гриффиндора тоже нет покоя, поклонники одолевают. Гарри шарахается от Колина, "не желая демонстрировать свой шрам публике", и сбегает от славы. Действенная была БИ в прошлом году.

В своих бесцельных скитаниях по школе Гарри наконец натыкается на Люпина и получает очень деликатное приглашение заглянуть на огонек и поболтать. Ни единого слова сочувствия - и полное ощущение, что Люпин именно утешает.

С этого момента их отношения развиваются на редкость стремительно.

Вспомним, на какой ноте закончилась их вторая встреча. Нет, Гарри вовсе не упал в руки Люпина спелым яблочком, несмотря ни на что. Пусть весь класс в восторге от первого урока DADA - подозрительный Гарри, имеющий опыт потрошения Фаджа ("Подождите. А как насчёт наказания?"), пытается делать то же самое с Люпином ("…по пять баллов Гриффиндору за Гарри и за Гермиону". - "Я же ничего не сделал"). Но на сей раз он не на того напал. "Вы с Гермионой правильно ответили на мои вопросы в начале урока", - беззаботно ответил Люпин".

По дороге с урока Гарри опять же "не мог разделить общего веселья. Профессор Люпин намеренно предотвратил его встречу с боггартом. Почему? Из-за того, что видел, как Гарри упал в обморок в поезде, и думал, что ему не выдержать? Он считал, что Гарри снова потеряет сознание?"

Вообще эта черта, искать во всем плохое, всегда подозревать, что о тебе думают плохо, - она ведь явно не от родителей. Либо это личная особенность Гарри, либо это Волдемортова прививка, будь она неладна…

Но в день Хэллоуина Люпин наконец находит подход к трудному ребенку.

Вообще, конечно, работа педагога (и конфидента) экстра-класса в действии. Люпин действует поразительно тонко и одновременно прямо. "Смотри, гриндилоу... давай выпьем чайку... у меня только в пакетиках... но чаинки тебе ведь уже надоели?.. Ты ведь не боишься предсказаний?.. И вообще - что тебя тревожит, Гарри?" Ни одного лишнего слова - прямо к цели кратчайшим путем. В итоге они все чаепитие разговаривают о боггартах, Волдеморте и дементорах. А также - думается, это для них обоих главное, - о самом Гарри.

Никто и никогда еще не разговаривал с мальчиком именно так: честно, прямо, и к тому же - объясняя Гарри его самого.

Люпин очень сильно выигрывает по сравнению со всеми взрослыми, которых встречал до сих пор подросток, именно откровенностью. Гарри не привык, чтобы взрослые ему отвечали прямо на вопрос. Он ждал игр и ухода от ответа со сменой темы. А получил удивление, подразумевающее признание интеллекта и взрослости собеседника ("Я думал, это и так ясно"), исчерпывающее объяснение ("Я решил, что боггарт при виде тебя примет обличье Лорда Волдеморта") и, наконец, признание своей ошибки.

Это новый уровень отношений Гарри с взрослыми: равенство. До такой степени новый, что подросток сначала за Люпином не успевает. Ему надо к такому привыкнуть. А Люпин тем временем делает именно то, что способно завоевать сердце мальчика: он не делает ему никакой поблажки - и одновременно говорит ему очень важную, очень лестную и верную вещь, при этом совершенно не стремясь польстить: "Это значит, что больше всего на свете ты боишься страха как такового. Очень мудро, Гарри".

Если бы Люпин делал все это для БИ или для Директора… Но он совершенно искренен. Он делает это для Гарри и только для Гарри.

И мальчик, для которого вдруг рухнули стены и раскрылись совершенно невиданные горизонты, теперь безраздельно доверяет Люпину. Настолько, что тут же, сразу хочет попросить его научить, как бороться с дементорами. Какое замечательное качество: когда он чего-то боится, то сразу старается это преодолеть.

Но тут их прерывают. Как говорится, на самом интересном месте.