Монополии и анархия производства

Представленная в предыдущей главе формулировка коренного про­тиворечия капитализма предложена основоположниками научно­го коммунизма. Она в наиболее концентрированном виде отража­ет сущность внутреннего противоречия способа производства, осно­ванного на частнокапиталистической форме собственности на сред­ства производства и использовании наемной рабочей силы.

Противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения его результатов представляет собой глубинную первооснову и источник большинства присущих буржуаз­ному обществу конфликтов интересов, поэтому его и называют ко­ренным, или основным. Но в процессе реального общественного про­изводства оно проявляется не непосредственно, а через ряд выте­кающих из него следствий, Маркс и Энгельс выявили следующие кон­кретные проявления основного противоречия капитализма:

- монополизация производства;

- анархия экономики и кризисы перепроизводства;

- классовая борьба.

Эти черты капиталистического способа хозяйствования дали основоположникам марксизма и их последователям основание для утверждения о тормозящем влиянии капиталистических производ­ственных отношений на развитие общественных производительных сил. Именно они служили до недавних пор главным обоснованием прогрессивности социалистического способа производства по сравне­нию с капиталистическим. Однако опыт последних десятилетий и осо­бенно последних лег заставляет по-новому взглянуть на эти, казалось бы, устоявшиеся и незыблемые теоретические положения.

В этой главе будут проанализированы первые два следствия основного противоречия капитализма — монополизация и анархия общественного производства. Классовая борьба будет рассмотрена в следующей главе. Этот анализ должен помочь нам с учетом новых знаний об обществе выявить те ошибочные положения, которые при­вели к формированию советской модели социализма, и обнаружить факторы, которые могли бы быть положены в основу концепции со­временного социализма.

Тенденцию к монополизации производства, распределения, рынка капиталов и т. д. Маркс и Энгельс рассматривали как "частичное признание общественного характера производительных сил" ¹⁶³ со стороны буржуазии. В.И. Ленин также считал процесс роста монополий и сращивания их с государством свидетельством развития общества по пути социализма. По его мнению, "социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталисти­ческой монополией" ¹⁶⁴.

-180-

 

Монополии (тресты, синдикаты, концерны) — неизбежный и естественный продукт развития рыночного товарного производства. Неконтролируемый процесс образования и роста монополий суживает сферу действия рыночных механизмов и в пределе приводит к ликви­дации конкуренции. Вместе с тем наличие конкурентной среды являет­ся обязательным и неотъемлемым условием способности производи­тельных сил к саморазвитию при капитализме. Поэтому ликвидация конкуренции несет неминуемую гибель капиталистическому способу производства. В связи с этим Ленин отмечал, что всякая монополия неизбежно порождает стремление к застою и загниванию, "поскольку устанавливаются, хотя бы на время, монопольные цены, постольку ис­чезают до известной степени побудительные причины к техническому, а следовательно, и ко всякому другому прогрессу" ¹⁶⁵. Неотвратимость огосударствления средств производства в этом предельном случае мо­нополизации признают даже буржуазные экономисты. В начале века перспектива гибели рыночного товарного производства в результате его предельной монополизации не казалась невероятной, что позво­лило Ленину назвать империализм умирающим капитализмом.

Но капитализм уцелел, поскольку сумел ограничить тенден­цию к монополизации производства и сохранить конкуренцию. Пока­зательно, что это было достигнуто не экономическими (рыночными) методами, а главным образом за счет государственного регулирова­ния экономики посредством антимонопольного законодательства. Защита конкуренции, то есть принудительное ограничение монополи­зации производства и рынка, ныне признана одной из важнейших функций правительств капиталистических государств. Во многих странах существуют ограничения на степень концентрации производ­ства и капитала, вплоть до принудительного дробления фирм в случае нарушения ими этих ограничений. Более того, монополизация сыграла положительную роль в процессе приспособления капитализ­ма к современной экономической реальности, так как она способству­ет ограничению и частичному обузданию стихийного начала в ры­ночной экономике.

Анархия производства — неотъемлемое свойство рыночной экономики. Она проявляется в стихийном, неуправляемом характере развития и периодических кризисах. Анархия производства представ­ляет собой неизбежную плату за рынок и конкуренцию.

Конкуренция превращает возможность для каждого капита­листа расширять размеры своего производства в принудительный за­кон. Расширение производства является для отдельного капиталиста условием его выживания, в противном случае он обречен на пораже­ние в конкурентной борьбе. Вместе с тем возможности сбыта произво­димых товаров не беспредельны, так как расширение рынка не может поспевать за расширением производства. Поэтому ничем не ограни­ченная конкуренция разрозненных и не знающих ничего друг о друге капиталистов, производящих товары для сбыта на неизвестном им рынке, имеет своим следствием периодические кризисы перепроизвод­ства.

-181-

 

Во времена Маркса мощные кризисы регулярно сотрясали ми­ровое хозяйство с интервалами примерно в десять лет. И до сих пор капиталистической экономике присуща цикличность развития. Кри­зисы задерживают развитие производительных сил, приводят к недо­использованию возможностей экономики и прямому расточению и уничтожению ресурсов и продуктов. Таким образом, стремление ка­питализма к высокой организации производства на отдельном пред­приятии вступает в противоречие с анархией, царящей в экономике в целом. Маркс считал, что кризисы свидетельствуют о "разложении способа производства и формы общества, основанных на меновой стоимости" ¹⁶⁶, то есть на производстве и обращении продуктов как товаров. Поэтому анархия капиталистического рыночного хозяйства, закономерно приводящая к кризисам, дала дополнительный повод основоположникам марксизма для вывода о неизбежной замене капи­тализма более прогрессивным способом производства, основанным на планомерном и нетоварном производстве и потому исключающим кризисы.

Однако развитие общества в последнее столетие внесло се­рьезные коррективы в эту логику. В эпоху свободной конкуренции ин­дивидуальные производители были бессильны перед действием слепых законов рынка. В современных условиях существование монополий накладывает ограничение на стихийный характер капиталистической рыночной экономики. Еще Энгельс отмечал, что внутри монополий бесплановое производство капиталистического общества капитулиру­ет перед плановым производством грядущего социалистического об­щества¹⁶⁷. Но элементы планировании распространяются и за пределы отдельной монополии, на межмонополистические отношения и эконо­мику в целом. Прежде, чем приступить к выпуску продукции, корпо­рации изучают рынок, прогнозируют спрос, планируют поставки сырья и энергии, сообразуют свою деятельность с положением на рынке рабочей силы. Результаты экономической деятельности в опре­деленной степени перестали быть непредсказуемыми. Активную роль в регулировании современной капиталистической экономики играет государство, начиная от прогнозирования развития, индикативного и директивного планирования и кончая национализацией предприятий и целых отраслей в случае необходимости.

Современному капитализму не удалось полностью ликвидиро­вать кризисы и цикличность развития. Не изжитая окончательно анархия производства, порождаемая стихийным действием законов рынка, продолжает приводить к расточительству ресурсов. Например, кризис 1980-1982 гг. стоил США 600 млрд. долларов в форме недопо­лученных товаров и доходов. Но рост монополизации производства и связанное с этим усиление планового начала, как и увеличение участия государства в процессе регулирования экономики, привели к тому, что кризисы перестали носить столь катастрофический, как во времена Маркса и даже в первой половине этого века, характер. В це­лом капитализму удалось, по крайней мере временно, ограничить как

-182-

 

тенденцию к монополизации, так и анархию рыночного производ­ства.

Оба эти явления находятся в диалектической взаимосвязи. С одной стороны, монополизация выступает в качестве приспособи­тельного механизма, призванного ослабить анархию производства как плату за рыночную экономику и наличие конкуренции. С другой стороны, предельная монополизация ведет к чрезмерному ограниче­нию конкуренции, что сужает сферу действия рыночных механизмов, делает актуальным огосударствление средств производства и в конеч­ном итоге несет гибель капиталистическому способу хозяйствования. Таким образом, мы имеем классическую ситуацию взаимодействия двух противоположно направленных тенденций, борьба между кото­рыми определяет один из главных векторов развития общественного производства. Успехи современного капитализма объясняются тем, что удалось найти меру диалектического единства обоих взаимоис­ключающих процессов — тенденции к монополизации и стремления рыночной экономики к неуправляемости и анархии. В итоге в на­стоящее время эти факторы не оказывают значительного тормозящего влияния на развитие производительных сил общества и не угрожают в этой связи существованию капиталистического способа производства.

Этот вывод не должен удивлять. Дело в том, что, строго гово­ря, анархия общественного производства и тенденция к его монополизации являются свойствами рыночной экономики и не зависят от формы собственности на средства производства — частной или обще­ственной. Маркс и Энгельс полагали, что на смену капитализму придет социализм (как первая фаза коммунизма), для которого будут ха­рактерны нетоварное производство и нерыночная экономика (об этом подробнее говорилось в главах, посвященных эпохе военного комму­низма). Подобный взгляд на социализм позволил им фактически отождествить рыночную экономику (на высшей стадии ее развития) и капиталистический способ производства. Поэтому они рассматривали противоречия, свойственные рыночной экономике, как противоречия капитализма, хотя и конкуренция, и тенденция к монополизации, и анархия общественного производства не порождены непосредственно частной собственностью на средства производства и эксплуатацией наемной рабочей силы, а являются следствиями наличия независимых товаропроизводителей при капитализме. Этот факт становится со­вершенно очевидным, если допустить, что не только частная, но и общественная форма собственности на средства производства совмес­тима с организацией экономики на законах рынка.

Таким образом, правильнее рассматривать анархию производства и тенденцию к его монополизации не в качестве форм проявления основного противоречия капитализма (между общественным характером производства и частным присвоением его результатов), а как свойства и проявления противоречий рыночной системы хозяй­ствования. При этом, безусловно, капитализм накладывает свою спе­цифику на эти процессы, однако в целом они все-таки инвариантны к форме собственности на средства производства.

-183-

 

Изложенное в этой главе позволяет лучше понять эволюцию капитализма и механизмы, с помощью которых он сумел приспо­собиться к изменениям характера рыночной экономики. Движущей силой этих изменений был количественный и качественный рост про­изводительных сил общества. Рост масштабов общественного произ­водства требовал новых форм его организации. В конце XIX века эпо­ха свободной конкуренции сменилась монополистической стадией развития рыночного товарного производства. При этом монополиза­ция и активное участие государства в процессе регулирования эконо­мики должны рассматриваться в качестве приспособительной реакции рыночной формы организации хозяйственной жизни общества на из­менения, связанные с развитием (ростом и изменением характера) производительных сил. Поначалу процесс образования и роста моно­полий носил стихийный и неконтролируемый характер. В перспективе неограниченный рост монополий должен был привести рыночное то­варное производство к гибели. В начале века это обстоятельство дало основание Ленину определить империализм — монополистическую стадию капитализма — как загнивающий и умирающий капитализм. Однако капиталистические государства с помощью сугубо админи­стративных, "антирыночных" мер сумели переломить тенденцию к предельной монополизации производства и ограничили рост монопо­листического капитала. В итоге рыночное товарное производство не только уцелело, но благодаря привнесенным в него монополиями эле­ментам планового хозяйства, начиная с середины века, сумело огра­ничить глубину и размах экономических кризисов.

Капитализм использовал эту трансформацию рынка прошло­го с его необузданной стихией в современный регулируемый рынок в целях своего самосохранения, то есть для сохранения господствую­щего положения частной собственности в общественном произ­водстве. Невозможность для капитализма справиться с современными производительными силами, действуя в рамках чисто рыночных мето­дов, присущих эпохе свободной конкуренции, подтверждается печаль­ным опытом наших отечественных "реформаторов" после 1991 г. Этот опыт свидетельствует, что дикий, неуправляемый и неконтролируемый государством рынок, да еще при наличии супермонопольных произ­водителей, действует на современную экономику самым разрушитель­ным образом.

Из этих выводов вовсе не следует, что рыночная экономика и товарное производство будут существовать вечно. Вместе с тем аль­тернатива рынку появится только с утверждением в будущем способа производства, основанного на общенародной форме собственности. Значительная часть содержания этой книги посвящена доказательству того, что общенародная форма собственности соответствует коммуни­стическому, но не социалистическому обществу. Очевидно, что в со­временных условиях социалистическая экономика должна базировать­ся на рыночной основе. Поэтому из анализа противоречий рыночного способа хозяйствования в принципе невозможно получить доказа­тельство превосходства социалистического способа производства над

-184-

 

капиталистическим. Убедительным подтверждением такого превос­ходства может служить только обнаружение факторов, тормозящих развитие производительных сил при капитализме. Как показано в этой главе, ни тенденция к монополизации, ни сохраняющаяся анар­хия общественного производства, ни циклический характер развития современного капитализма не оказывают в настоящий исторический момент ощутимого сдерживающего влияния на развитие производи­тельных сил. Однако в равной мере этот факт не может служить под­тверждением жизнеспособности капитализма, поскольку указанные рыночные процессы в целом не являются отражением основного про­тиворечия капитализма.

-185-

 

КЛАССОВАЯ БОРЬБА

Классовая борьба, по мнению основоположников марксизма, является одним из проявлений основного противоре­чия капитализма. По мере становления капиталистическо­го способа производства "произошел полный разрыв между средства­ми производства, сконцентрированными в руках капиталистов, с од­ной стороны, и производителями, лишенными всего, кроме своей ра­бочей силы, с другой стороны. Противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением выступает наружу как антагонизм между пролетариатом и буржуазией"¹⁶⁸.

Непримиримость интересов рабочего класса и буржуазии — один из доводов, выдвигаемых марксистами в обоснование неизбеж­ности гибели капитализма. Действительно, противоречие между соб­ственниками и наемными работниками, эксплуататорами и эксплуа­тируемыми неустранимо при капиталистическом способе производ­ства, поскольку оно основано на несправедливом распределении при­бавочной стоимости. Однако отнюдь не стремление людей к аб­страктной справедливости явится тем тараном, который сможет раз­рушить капитализм. Классовая борьба может взорвать капитализм и привести его к гибели только в том случае, если противоречие между наемным трудом и капиталом станет тормозом развития производи­тельных сил.

Наиболее емко эту мысль выразил Ф. Энгельс: "Пока тот или иной способ производства находится на восходящей линии своего развития, до тех пор ему воздают хвалу даже те, кто остается в убытке от соответствующего ему способа распределения... Лишь когда дан­ный способ производства прошел уже немалую часть своей нисходя­щей линии, когда он наполовину изжил себя, когда условия его суще­ствования в значительной мере исчезли и его преемник уже стучится в дверь, — лишь тогда все более возрастающее неравенство распределе­ния начинает представляться несправедливым, лишь тогда люди на­чинают апеллировать от изживших себя фактов к так называемой вечной справедливости... В нравственном негодовании, как бы оно ни было справедливо, экономическая наука может усматривать не дока­зательство, а только симптом" ¹⁶⁹. Возможно, если бы эта цитата по­чаще попадалась на глаза высокопоставленным руководителям Со­ветского Союза, история СССР имела бы другой финал.

Отличие современного капитализма от капитализма XIX и начала XX века в том, что он накладывает существенные ограничения на степень эксплуатации наемного труда. В качестве контролера и ре­гулятора этих ограничений выступает государство. Во всех странах развитого капитализма существуют законы, устанавливающие мак­симальную продолжительность рабочего дня и минимальный уровень заработной платы, регламентирующие труд несовершеннолетних. Го­сударство обеспечивает гражданам широкий спектр социальных прав

-186-

 

и гарантий, например, в случае потери трудоспособности. Через нало­говую систему и бюджет государство фактически осуществляет пере­распределение доходов в пользу менее обеспеченных слоев населения.

К. Маркс констатировал в "Капитале" наличие не только от­носительного, но и прогрессирующего абсолютного обнищания рабо­чего класса в XIX веке. В настоящее время абсолютного обнищания трудящихся нет: уровень жизни в развитых капиталистических стра­нах постепенно растет. Но остановлена тенденция и относительного обнищания, о чем косвенно свидетельствует тот факт, что отношение доходов наиболее и наименее обеспеченных слоев населения остается стабильным (хотя абсолютный разрыв в доходах при этом, естествен­но, увеличивается).

Безусловно, капитализм не изменил к не изменит своей сути, поскольку он не может существовать без эксплуатации чужого труда. Вместе с тем эволюция капитализма в течение последних ста лет в сторону ограничения степени эксплуатации очевидна. Это означает одновременно смягчение — в определенной степени — остроты прояв­ления основного противоречия капитализма, в том числе и в форме антагонизма между наемными работниками и буржуазией.

Непосредственной причиной, вызвавшей "гуманизацию" ка­питализма, явилась классовая борьба. Социальные права завоеваны трудящимися в длительной борьбе с капиталистами, сопротивляв­шимися ограничению своего права на эксплуатацию. Однако классо­вая борьба сама является лишь следствием происходящих в обществе процессов, связанных с изменениями в производстве, распределении и социальной сфере. Реально существующие в обществе и общественном производстве объективные противоречия, отражаясь в сознании лю­дей, приводят в итоге к обострению классовых отношений. В соот­ветствии с этой логикой глубинную причину, вызвавшую трансфор­мацию варварского капитализма XIX века в капитализм современно­го типа, следует искать не в самой классовой борьбе, а в развитии об­щественных производительных сил и вызванном этим развитием изме­нении характера труда. Капитализм стал другим потому, что изме­нился характер труда, и капитализм сумел к этому приспособиться.

Этот вывод со всей очевидностью вытекает из сравнения ха­рактера труда в XIX веке и в настоящее время. В прошлом веке капи­тализм только вступил в машинную стадию производства, и уровень развития производительных сил был низким. Процесс разделения тру­да на фабрике на последовательность простых операций, выполняе­мых с помощью машин, привел к преобладанию неквалифицирован­ного труда, не требующего образования и длительного обучения. Ис­полнение каждой операции не требовало большой силы, ловкости и умения рабочего обращаться со своим инструментом. Труд перестал быть искусством, каким он фактически был в эпоху ремесленного про­изводства. Человек из умельца, творца превратился в простой прида­ток машины. От него требовались только самые простые, однообраз­ные приемы, не требующие обучения. Интенсивность его работы за­давалась скоростью движения исполнительных органов машины. К.

 

-187-

 

Маркс в "Капитале" приводит ответ управляющего одной из фабрик на вопрос, каким образом поддерживается интенсивность труда рабо­чих: "Они не могут пренебречь своим делом; раз они начали, они должны продолжать; они являются частями одной и той же машины" ¹⁷⁰.

Следствием такого характера труда было стремление капита­листов к сверхэксплуатации наемных рабочих, желание выжать из ра­бочей силы все возможное и невозможное. Моральные и нравственные нормы отступали перед логикой машинного производства, диктую­щей сверхэксплуатацию неквалифицированного труда. К. Маркс в первом томе "Капитала" рисует впечатляющую картину жизни рабо­чего класса в его время.

Применение машин сделало излишней мускульную силу чело­века и открыло дорогу преступающей всякие нравственные пределы эксплуатации дешевого детского и женского труда. Женщины и дети в значительной степени вытеснили взрослых мужчин из промышленного производства. Положение усугублялось тем, что рост производитель­ности труда вследствие внедрения машин привел к возникновению "резервной промышленной армии" безработных. Кроме того, посто­янный избыток рабочей силы создавался и притоком в город крестьян, лишавшихся земельной собственности по мере разложения феодализ­ма. Усиленное давление, оказываемое конкуренцией безработных на занятых рабочих, принуждало последних к чрезмерному труду и под­чинению диктату капитала.

В этих условиях капиталисту было выгодно увеличивать сте­пень эксплуатации даже во вред здоровью рабочего, так как он всегда мог найти ему замену за воротами предприятия. Неквалифицирован­ный характер труда не побуждал капиталиста ценить своего наемного работника. Маркс отмечает беспощадное отношение работодателя к здоровью рабочего, поскольку производительность труда неквалифи­цированного работника была для хозяина важнее, чем продолжитель­ность его жизни.

Стремление к извлечению максимальной прибыли или, по вы­ражению Маркса, неутолимая жажда прибавочного труда¹⁷¹ застав­ляла капиталистов повышать интенсивность труда до немыслимого ранее предела и увеличивать продолжительность рабочего дня, кото­рая достигала 15 часов и более. В период становления капиталистиче­ского способа производства даже существовали законы, устанавли­вающие принудительное удлинение рабочего дня. Результатом было прогрессирующее вырождение населения промышленных центров: уменьшение роста и веса, распространение невиданных ранее профес­сиональных заболеваний. Маркс отмечал, что капиталистическое производство "посредством удлинения рабочего дня ведет не только к захирению человеческой рабочей силы, у которой отнимаются нор­мальные моральные и физические условия развития и деятельности. Оно ведет к преждевременному истощению и уничтожению самой ра­бочей силы. На известный срок оно удлиняет производственное время данного рабочего, но достигает этого путем сокращения продолжи-

-188-

тельности его жизни" ¹⁷². На протяжении всего XIX и начала XX века борьба между трудом и капиталом велась под лозунгом сокращения продолжительности рабочего дня. Для рабочего класса это была борьба не просто против "ужаса чрезмерного труда" ¹⁷³, но и за физи­ческое выживание. В нашей стране эта проблема была решена только после революции: в царской России рабочий день продолжался 12-13 часов, а на текстильных фабриках доходил до 15-16 часов. Советская власть законодательно закрепила восьмичасовой рабочий день.

Положение работника на производстве как простого придатка машины и наличие резервов рабочей силы обуславливали стремление владельца предприятия свести зарплату к минимуму, величина кото­рого определялась лишь условиями поддержания трудоспособности наемного работника. Постоянная нужда и беспросветная нищета бы­ли уделом подавляющего большинства трудящихся. Несмотря на по­стоянный рост капитала, жизнь рабочих не улучшалась, а даже ухуд­шалась. Рост производительности машин только усугублял ситуацию, выталкивая часть рабочих за ворота предприятия и все более превра­щая оставшихся в бесправные "орудия производства". Незаинтересо­ванность работодателей в обеспечении наемным рабочим достойных условий жизни позволила основоположникам научного социализма сделать вывод о том, что по мере развития капитализма увеличивается не только относительное, но и абсолютное обнищание пролетариата.

Очевидно, что в настоящее время отношение к рабочей силе со стороны капиталистов претерпело серьезные изменения. Источник произошедшей эволюции, как всегда, следует искать в изменившемся характере производительных сил общества. Современное производ­ство качественно отличается от производства даже начала века. Уро­вень сложности применяемых машин и технологических процессов не­измеримо вырос. Наука стала новой составляющей производительных сил. Все большее распространение получают информационные техно­логии.

Качественные перемены в производительных силах естествен­но привели к изменению характера труда. Теперь человек не является простым придатком машины, как это было раньше. Наоборот, произ­водительность и эффективность работы станков, машин и технологи­ческого оборудования зависят от квалификации, умения, опыта и от­ветственного отношения работника к своему делу. Чрезвычайно вы­росло значение творческого, интеллектуального труда. Постоянно по­вышается роль высококвалифицированного труда, требующего осо­бенно сложного и длительного обучения — инженерного, научного, конструкторского и т. п. Вследствие усложнения процесса производ­ства усилилось влияние на него со стороны управленцев и служащих. Таким образом, лицо современной армии наемного труда определяет образованный, даже высокообразованный, квалифицированный и опытный работник. Только такой работник способен приводить в движение современные средства производства.

Человек стал самой ценной для капиталиста составляющей про­изводительных сил. Именно это обстоятельство принципиальным об-

 

-189-

 

разом изменило отношение между трудом и капиталом. Капитализм прошлого с его системой сверхэксплуатации неквалифицированного труда не смог бы справиться с современными производительными си­лами. Увеличение доли квалифицированного труда потребовало обес­печить широким массам трудящихся доступ к образованию, что по­ложило конец существовавшей долгие века монополии высших слоев общества на знания. Экономические соображения заставили ценить жизнь и здоровье обученного и опытного работника. Поэтому полу­чила развитие система здравоохранения, доступ к которой в той или иной степени был предоставлен не только работающим, но и членам их семей. Продолжительность рабочего дня теперь должна учитывать специфику квалифицированного труда, отдача от которого резко снижается, если его непрерывная продолжительность превышает фи­зиологические и психологические возможности человеческого орга­низма.

Вся система социальных прав и гарантий современного капи­талистического общества в конечном счете отражает возросший уро­вень развития производительных сил и изменившийся характер труда. Большое участие в создании этой системы приняло буржуазное госу­дарство, действовавшее в интересах всего класса капиталистов. Дело в том, что, хотя изменение характера труда делает расширение соци­альных прав трудящихся объективно необходимым и экономически выгодным классу капиталистов в целом, для каждого отдельного ка­питалиста это сопряжено со снижением нормы прибыли и его доходов. Проведение социальных реформ в рамках только одного предприятия может серьезно подорвать позиции его владельца в конкурентной борьбе. В связи с этим меры, законодательно ограничивающие сте­пень эксплуатации и расширяющие социальные права трудящихся, должны приниматься в основном в масштабе целой отрасли или всего государства. Это обстоятельство является одним из факторов, опреде­ляющих активную роль буржуазного государства в экономике и соци­альной сфере.

Несмотря на достигнутый социальный прогресс, капитализм не устранил (и не может устранить) противоположность интересов владельца предприятия и его наемных работников. Все социальные завоевания трудящихся появились не благодаря гуманизму и альтру­изму их работодателей, а как продукт, по словам Маркса, "продолжительной, более или менее скрытой гражданской войны между классом капиталистов и рабочим классом"¹⁷⁴. Вместе с тем, как уже отмечалось, классовая борьба является только внешним проявле­нием глубинных процессов, происходящих в общественном произ­водстве и вызванных ростом производительных сил и изменением ха­рактера груда.

Современный капитализм действительно разительно отлича­ется от капитализма прошлого. Правы те, кто утверждает, что сейчас капитализм уже не тот, что был при Марксе. Для первого этапа раз­вития капиталистического способа производства были характерны неограниченная свобода конкуренции и стремление буржуазии к

-190-

сверхэксплуатации наемного труда. На рубеже XIX и XX веков капи­тализм вступил в следующую, империалистическую фазу, главными особенностями которой были преобладание монополистического ка­питала в структуре производительных сил и закончившийся террито­риальный передел мира между основными колониальными державами. Две мировые войны, подъем революционного движения и экономиче­ские катаклизмы 1920-х и 1930-х годов стали неоспоримыми свиде­тельствами острого кризиса, переживаемого старой моделью капита­лизма. После Второй мировой войны постепенно сформировалась со­временная стадия развития буржуазного общества. Для нее характер­ны активное вмешательство государства в экономику, обуздание тен­денции к неограниченному росту монополизации производства и, главное, "гуманизация" капитализма вследствие изменившегося ха­рактера труда. В отличие от предыдущих этапов истории капитализ­ма эти процессы не нашли адекватного отражения в работах ученых-марксистов, которые вплоть до последнего времени пытались "втиснуть" современную реальность в рамки картины мира, создан­ной трудами классиков научного социализма в XIX - начале XX века. Возможно, в настоящий момент общество находится на пороге новой революции в своих производительных силах. Если капиталистический способ производства сможет ее пережить, мы станем свидетелями оче­редного, новейшего этапа его истории.

Однако никакие перемены не могут изменить сущность капи­талистического способа производства, основанного на частном при­своении результатов чужого труда. Маркс сформулировал это поло­жение гак: «...производство прибавочной стоимости, или извлечение прибавочного труда, составляет специфическое содержание и цель ка­питалистического производства независимо от тех изменений в самом способе производства, которые возникают из подчинения труда капи­талу»¹⁷⁵.

 

-191-

 

КАПИТАЛИЗМ И СТИМУЛЫ

Итак, анализ современного состояния капитализма пока­зал, что:

— капитализм сумел обеспечить высокий темп развития производительных сил и на этой основе повысить уровень жизни населения;

— основная причина роста производительных сил при капи­тализме заключается в присущей им способности к саморазвитию, главным источником которой является конкуренция независимых производителей в рыночной экономике;

— капитализму удалось обуздать тенденцию монополизации производства и сохранить конкуренцию. Монополизация, а также пе­реход государства к политике активного вмешательства в процесс управления экономикой внесли элементы планирования в рыночную экономику и способствовали ослаблению циклическою характера развития капиталистического производства и смягчению кризисов;

— побудительной причиной "гуманизации" капитализма и ограничения степени эксплуатации наемных работников стал изме­нившийся характер труда.

Таким образом, мы вплотную подошли к ответу на поставлен­ный ранее вопрос, главный с точки зрения обоснования перспектив социалистического развития: в чем заключается тормозящее влияние капиталистических производственных отношений на развитие обще­ственных производительных сил? Ответ подсказывает проведенный в предыдущих главах анализ.

Дело в том, что перед современным капитализмом во весь рост встала та же проблема, которую так и не сумел решить советский со­циализм (вульгарный коммунизм), — проблема трудовой мотивации, то есть создания работнику наилучшего стимула к высокопроизводительному труду. Эта проблема не была актуальной в эпоху варварско­го капитализма при преобладании неквалифицированного труда, по­этому основоположники марксизма не уделили, к сожалению, ей того внимания, которого она заслуживает. С развитием производительных сил и изменением характера труда ситуация в корне изменилась. Те­перь человек превратился в главную составляющую общественных производительных сил. Зависимость эффективности производства от "человеческого фактора" еще более увеличилась в связи с научно-технической революцией, ведущей к повышению сложности и интел­лектуализации труда. Эффективность современного производства в огромной степени определяется полнотой использования потенциала каждого работника, его инициативой, предприимчивостью и ответ­ственным отношением к делу. Значение "человеческого фактора" по мере дальнейшего развития производительных сил будет только воз­растать. Поэтому в конечном итоге историческую победу одержит

 

 

-192-

 

тот способ производства, который создаст наилучшую систему моти­вации к труду.