Философские проблемы науки, человеческого существования

Современное естествознание предельно насыщено философским смыслом и философскими проблемами. Это имплицитное содержание, не осознаваемое в ходе текущего научного исследования, становится явным, когда наука сталкивается с узловыми, фундаментальными проблемами.

Крупнейшей проблемой системы наук XX в. является проблема видимой Вселенной как целостного отрезка единого закономерного мирового процесса. От частных естественнонаучных и философских проблем физики, химии, биологии, социальных наук современный интеллект все более определенно переключается на проблему целостного пласта окружающей нас реальности, образованного известными основными формами материи. Этот отрезок мирового процесса просматривается современной наукой в интервале от 10-20 млрд лет в прошлом до 10¹⁰⁰ и более лет в будущем.

В науке XX в. с достаточной определенностью выявилась принципиальная неполнота всякого частнонаучного знания, обнаруживающая органическую зависимость такого знания от философии, зависимость частнонаучного интеллекта от философского. В силу неполноты всякого особенного, его включенности во всеобщее, частная наука неспособна давать полное решение своих фундаментальных проблем исключительно своими собственными средствами, в собственной системе понятий.

В математике сформулирована весьма интересная проблема

 

 

полноты формальных систем. Формальная система «полна, если ее постулаты дают уже все, что нам нужно для достижения некоторой цели» (5). По аналогии с понятием полноты формальной системы в математике можно ввести понятие полноты частнонаучного объяснения: частнонаучная теория полна, если она способна решить все проблемы той области действительности, к которой она относятся,.

В 1931 г. математиком К. Гёделем была доказана замечательная теорема, названная «теоремой Гёделя», «о формально неразрешимых положениях Principia Mathematica и родственных систем», в которой он показал, что из терминов формальной системы можно составить предложения, которые нельзя ни доказать, ни опровергнуть в рамках данной формальной системы, которая является в этом смысле неполной. С. Клини отмечал, что теорема Гёделя о неполноте формальных систем несет в себе целую философию математики, Нам представляется, что значение теоремы выходит далеко за пределы математики. В сущности принципиальной неполнотой обладает каждое особенное и поэтому описывающая это особенное частнонаучная теория. «Полное» решение коренных проблем физики, химии, биологии, социальных и других наук возможно только при условии привлечения понятий смежных наук и, что нас особенно интересует, философии как науки о всеобщем.

Принципиальная неполнота частнонаучного знания симметрично связана с принципиальной неполнотой философского знания, поскольку всеобщее 'объективно тоже не является окончательно завершенным и полным (иначе оно было бы полностью изолировано от особенного). Полное знание служит результатом объединения частнонаучного и философского знания, союза философии и частных наук, необходимость которого была впервые провозглашена В.И. Лениным в XX в. (6).

В рамках настоящей книги мы не можем сколько-нибудь полно осветить проблему неполноты частнонаучного и философского знания (7) и ограничимся рассмотрением нескольких наиболее важных, с нашей точки зрения, случаев.

Природа или сущность физической, химической, биологической и социальной форм материи, или ступеней мирового процесса, образует ряд наиболее фундаментальных проблем современной науки. Решение этих проблем возможно только на основе всей системы этих наук, объединяемой философской концепцией единого закономерного мирового процесса. Последняя концепция, в свою очередь, уходит корнями в наиболее широкие философские проблемы сущности мира и сущности процесса развития, поскольку последовательность физического, химического, биологического и социального представляет собой только

 

конечный отрезок мирового процесса. Сущность каждой из основных форм материи может быть выяснена только с учетом предшествующей, низшей ступени мирового процесса и последующей, более высокой. Так, не решенная окончательно загадка «химического качества», или химической формы материи, до сих пор вызывающая редукционистский соблазн объявить химическое разновидностью физической реальности, разрешается на основе исследования природы физической материи, из которой закономерно возникает химический мир, и биологической, которую химическая форма материи необходимо порождает.

Особенно острый интерес представляет проблема сущности «краевых» форм материи - физической и социальной, поскольку они ограничивают известный нам отрезок бесконечного мирового процесса. Физическая форма материи ранее (1974) была определена нами как масс-энергетический мир. В XX в. физика традиционно рассматривалась как наиболее зрелая наука, наиболее широко применяющая математику и служащая своего рода эталоном для остальных наук. В определенном отношении такая оценка справедлива. Однако «философский взгляд на вещи» заставляет эту оценку существенно скорректировать. В некотором существенном отношении современная физика остается «наивной» наукой, находящейся, в сопоставимых критериях, ниже химии и биологии. Таким «наивным» характером обладала химия XIX в., так как ее основные понятия - химического элемента реакции, химического сродства, химической связи имели еще непосредственный характер. Химия становится окончательно зрелой наукой, теряет свой прежний наивный характер, лишь с появлением квантовой механики. Точно так же наивный, непосредственный характер теряет генетика, когда она обрела мощную физико-химическую базу.

Вся теория современной физики строится так, как будто физическое является изначальным и предельным уровнем организации материи, «ниже» (или - проще) которого ничего нет. Основополагающие понятия физики - массы и энергии - имеют в этом смысле во многом феноменологический характер. Это позволило высказать радикальный прогноз - о неизбежности открытия, в обозримом будущем, субфизической формы материи (8). Возможно, что сингулярное состояние и является границей, отделяющей физическую форму материи от субфизической. Возможно также, что глубокий вакуум, в котором рождается масса и энергия, является искомой субфизической формой материи.

В современной релятивистской космологии конкурируют две гипотетические модели эволюционирующей Вселенной - «открытая» и «закрытая». Согласно одной из них видимая Вселенная будет бесконечно

 

 

 

расширяться до состояния, когда все физические процессы будут заморожены. Согласно второй «красное смещение» со временем сменится фиолетовым. Вселенная снова будет «стянута в точку», в новое сингулярное состояние, за которым последует новый Большой взрыв. Как пишет С. Вайнберг, «единственная наша альтернатива - либо быть сожженными в закрытой Вселенной, либо быть замороженными - в открытой» (9).

С позиций современной научной философии, по нашему убеждению, обе модели являются гипотезами, из которых ни одна как таковая не будет принята. Подобно тому как любое далеко идущее заключение о направлениях химической эволюции не является истинным без учета данных квантовой химии, ни одна чисто физическая гипотеза об эволюции видимой Вселенной не может быть принята, поскольку обе они игнорируют неизвестные нам пока ограничения, накладываемые на физические процессы субфизическим уровнем материи. Точно так же нельзя прогнозировать возможности биологической эволюции, не учитывая того, что химическая основа жизни ограничивает число видов белков 10¹², а нуклеиновых кислот - 10¹⁰ вариантов. Живое не может существовать, если оно нарушает законы химического мира. Судьба физической Вселенной не может быть понята, если неизвестна ее субфизическая основа. К такому выводу с полной определенностью приходит современная научная философия на основе концепции единого закономерного мирового процесса, которая опирается на данные целостной системы наук XX в.

Как уже отмечено, все фундаментальные науки (исключая математику) приобрели в XX в. ярко выраженный эволюционный характер. Так, современная физика рассматривает закономерную последовательность этапов физической эволюции с момента Ю"⁴³ сек с начала Большого взрыва. Согласно этим представлениям на определенном этапе физической эволюции возникает химическая форма материи, которая далее претерпевает закономерный процесс развития вплоть до появления живой материи. Однако современной физике и химии неизвестны законы, определяющие ход эволюции. В XX в. усложнилась и проблема законов биологической эволюции, поскольку стало ясно что закон естественного отбора - выживания наиболее приспособленных - явно недостаточен для объяснения прогрессивной эволюции живого, хотя факт последней не вызывает сомнений. По сути дела современная теоретическая биология пришла к оценке теории Дарвина, которую давал в прошлом веке К. Маркс, заявивший в 1866 г., что «прогресс - у Дарвина чисто случайный» (10). Современная теоретическая биология находится в

 

 

кризисе, который не может быть разрешен без прямого участия философской теории.

Высказывалось мнение, что законы физической, химической и биологической эволюции будут открыты в будущем. Однако нам представляется, что такое решение является слишком простым и непосредственным: эволюция физическая - и законы эволюции, естественно, должны быть физическими. Интеллект встречается здесь с более сложной формой связи и нуждается в ином решении вопроса. Забегая вперед, отметим, что философское знание не является простым дополнением к частнонаучному, простой констатацией готовых частнонаучных форм мысли, а входит в самое суть и конструкцию частнонаучного знания.

Крупнейший узел частнонаучных и философских проблем, с которым сталкивается современный интеллект, связан с другим пределом известного нам отрезка мирового процесса - человеком, или социальной формой материи. Как уже отмечалось, в XX в. человечество впервые за всю свою историю встретилось с реальной угрозой гибели, обусловленной кризисом самого способа существования человеческой цивилизации и надвигающейся экологической катастрофой. Кризис человеческой цивилизация скрывает в себе также социально-биологический кризис, в частности, постепенное расшатывание генетического качества человечества, как это было подмечено рядом генетиков еще на Лондонском симпозиуме 1963 г. (11). Впервые гамлетовский вопрос «быть или не быть» стал вопросом для всего человечества. Решение этого вопроса возможно только соединенными силами всей системы наук. В определенном смысле ключевую роль при этом должна играть научная философия, поскольку вопрос о выживании человечества упирается в проблему сущности человека и общества, их места в бесконечном мире, конечности или бесконечности природы человека. Концепция «случайного человека» в бесконечном мире, случайной флюктуации мировой плазмы, заставляет примириться с идеей неизбежной гибели человечества. Остается только решить, вступая в новое столетие, чеявляетсяли оно началом того конца, которым все кончится для человека?

Решение проблемы судеб человечества в современном мире возможно только на основе предельного реализма," который может быть обеспечен лишь современной диалектико-материалистической философией. Поиск возможных путей выживания человечества в будущем столетии, прорыва человечества в новую ветвь бесконечности может быть обеспечен только глубоко научной философией. Человек - ничтожный случайный атом, затерянный в бесконечных пространствах Вселенной,

 

или «высший цвет» материи, единство конечного и бесконечного, всеобщего, особенного и единичного, микрокосм, в сокращенном и интегрированном виде несущий в себе бесконечный мир; случайная флюктуация, свеча на ветру или потенциально бесконечная сила, способная к бесконечному прогрессу путем последовательного овладения миром, - в решение этих вопросов упирается проблема выживания человечества.

Только на основе ясного решения наиболее фундаментальных философских проблем человеческого существования может быть найден тот новый способ существования человечества, обретение которого обеспечит выживание человечества, его прорыв в новую ветвь мировой бесконечности.

Проблемы науки XX-XXI вв., человеческого существования в преддверии возможной гибели человечества делают необходимым принципиально новый тип интеллекта, включающего в себя все интеллектуальные достижения прошлых веков, в особенности интеллектуальные приобретения философии Гегеля и Фейербаха, конкретнонаучных теорий XX в.