Глава 4. Современный период с 1700 Г. По настоящее время

Начиная с 1700 г., христианское богословие стало выходить за пределы Западной Европы, становясь глобальным явлением. Можно выделить несколько стадий этого процесса. Колонизация Северной Америки переселенцами из Западной Европы, особенно выходцами из Скандинавии, Германии и Англии, привела к укоренению на североамериканском континенте различных европейских школ богословия -лютеранской, реформаторской и анабаптистской. Джонатан Эдварде '{1703-1758 гг.), активный деятель религиозного возрождения, получившего название Великого Пробуждения (ок. 1726-1745), является несомненно одним из наиболее значительных богословов, работавших в Ханной обстановке. Позднейшие волны иммиграции, особенно из Ирландии и Италии, усилили значение римско-католического богословия в Северной Америке.

Основание различными вероисповеданиями семинарий (например, Принстонской богословской семинарии пресвитерианами) укрепило значение Соединенных Штатов Америки как одного из ведущих центров христианского богословского образования и исследований. Однако, лишь начиная с середины XX в., Америка стала приобретать собственное значение в богословских дискуссиях; до этого момента преобладало немецкое и британское богословие, часто ввиду продолжающейся иммиграции европейских богословов в Соединенные Штаты. Такие богословы, воспитанные в европейском духе, стремились сохранять европейские приоритеты в своем преподавании и научной ориентации.

В других местах экспансия христианства продолжалась. Громадное влияние христианских миссий в Австралии и Южной Азии, Индии, на Дальнем Востоке и в Африке способствовало основанию и в этих регионах христианских богословских семинарий, школ и университетов, и их постепенному отрыву от западноевропейских корней. Возникновение "местных" богословских школ приобрело огромное значение в этих регионах, особенно после того, как естественный "европоцентризм" большей части христианских богословов стал подвергаться критике со стороны определенной части местных авторов.

Это относится в первую очередь к Латинской Америке, где нарастает реакция против римского католицизма, завезенного в этот регион конкистадорами. Возникновение "богословия освобождения" с его характерным подчеркиванием важности обычаев, изменения положения бедных и ориентации христианского богословия на политическое освобождение не смогло остановить отток людей из римско-католической церкви. Основную пользу из этого явления, похоже, извлекли евангельские и харизматические церкви этого региона.

Одной из основных черт западного богословия в современный период можно назвать интеллектуальную гегемонию немецкой богословской школы. Немецкоязычные страны Европы, прежде всего, Германия и Северная Швейцария, уже давно были источником богатой и плодородной богословской традиции. Две ведущие фигуры Реформации, Мартин Лютер и Ульрих Цвингли, - примеры значимости этой традиции для развития западноевропейского богословия. Начиная с эпохи Просвещения, влияние немецкоязычного богословия еще больше закрепляется. Список ведущих богословов современной западной школы, включающий Карла Барта, Рудольфа Бультмана, Юргена Мольтмана, Вольфхарта Панненберга и Пауля Тиллиха, имеет ярко выраженный немецкий уклон.

Однако в последние годы ситуация изменилась. Новое поколение немецкоязычных богословов поистине глобального значения, которые могли бы стать преемниками таких авторов, как Бультман, Мольтман и Панненберг, не сформировалось. Вместо этого наблюдается стабильный рост значения англоязычного богословия, особенно американского. С усилением роли английского языка как мирового lingua franca (уместной здесь кажется параллель с латинским языком в средние века), представляется, что эта тенденция будет также усиливаться, по крайней мере до начала следующего тысячелетия.

Понятие "современность", как практически любой другой термин, употребляемый в настоящей работе, трудно четко определить. Что характерно для современного периода? Когда он начался? И закончился ли он сейчас? В определенном смысле, "современный" можно понимать как "недавний", и в этом случае бессмысленно говорить о "конце современности". Однако, для многих историков "современность" означает достаточно определенное мировоззрение, типичное для западной мысли, начиная с начала XVIII в. Оно отличается уверенностью в способности человека думать за себя. Вероятно, классическим выражением этого отношения можно назвать Просвещение, с его упором на способность человеческого разума без посторонней помощи постичь мир - включая те его аспекты, которые традиционно считались областью христианского богословия.

Современный период имеет громадное значение для богословия девятнадцатого и двадцатого веков. Он создал обстановку, в которой протекали многие события и споры, и зародились многие движения, которые продолжают существовать в сегодняшней церкви и науке. По этой причине, настоящая глава более, чем предшествующие уделяет место анализу движений, имеющих значение для рассматриваемого периода. Начнем с движения, которое преобладало в интеллектуальной атмосфере периода - с Просвещения.

ПРОСВЕЩЕНИЕ

Английский термин "Enlightenment" ("Просвещение") стал общепринятым лишь в последние десятилетия XIX века. Немецкий термин "die AufklSerung" (дословно означающий "раскрытие") и французский термин "les lumieres" ("огни") относятся к XVIII веку, однако, не несут в себе достаточного количества информации о рассматриваемом движении. "Просвещение" - свободный термин, не поддающийся четкому определению и охватывающий весь спектр идей и настроений, характерных для периода 1720-1780 гг., таких как свободное и конструктивное использование человеческого разума в попытке развеять старые мифы, которые, по мнению просветителей, сковывали людей и общества гнетом прошлого. Если и существует общий элемент, лежащий в основе движения, так это скорее всего то, как мыслители думали, чем то, что они думали.

Термин "век Разума", часто используемый в качестве синонима термина "Просвещение", вводит в заблуждение. Он предполагает, что до этого разум игнорировался или пребывал в стесненном положении. Однако, как мы видели ранее, средневековье можно назвать в такой же степени "веком Разума", как и Просвещение; основное различие заключалось в том, как использовался этот разум, и какие, с точки зрения представителей этих движений, ограничения накладывались на него. Восемнадцатый век также нельзя охарактеризовать последовательно рациональным во всех аспектах. Фактически, Просвещение охватывало замечательное разнообразие иррациональных увлечений, таких как месмеризм и масонские ритуалы. Тем не менее, акцент на способности человеческого разума постичь тайны мира справедливо считается характерной чертой Просвещения.

Термин "рационализм" также следует использовать по отношению к, Просвещению с большой осторожностью. Во-первых, следует отметить, что этот термин часто используется некритически и неточно для обозначения общей атмосферы оптимизма, основанной на вере в научный и социальный прогресс, которым пронизаны многие произведения того периода. Такое использование термина приводит к путанице и его следует избегать. Рационализм, в его правильном значении, лучше всего определить как доктрину о том, что внешний мир можно постичь с помощью разума, и только разума. Эта доктрина, характерная для таких ранних авторов, как Декарт, Лейбниц, Спиноза и Вольф, стала подвергаться суровой критике во второй половине восемнадцатого века, по мере распространения эмпирической эпистемологии Джона Локка. Кант, часто изображаемый сторонником достаточности чистого разума, в действительности прекрасно осознавал его ограничения. Теорию познания, разработанную в "Критике чистого разума" (1781 г.), можно считать попыткой синтеза мировоззрений чистого рационализма (полагающегося исключительно на разум) и чистого эмпиризма (обращающегося исключительно к опыту). Эту работу можно считать завершающей для раннего периода рационализма. Несмотря на подчеркивание роли разума в своей философской системе (см., например, "Религия в рамках одного разума"), Кант проявил тонкое понимание применения эмпирических акцентов в чувственном опыте. Тем не менее, рационалистские настроения сохранились и в XIX веке, составляя важный элемент общей критики христианства со стороны мыслителей эпохи Просвещения.

Просвещение положило начало периоду значительной неуверенности в судьбе христианства в Западной Европе и Северной Америке. Раны, нанесенные ему Реформацией и последующими религиозными войнами, едва успели зажить, как возникла новая и еще более серьезная угроза. Если Реформация XVI века поставила перед Церковью задачу переосмысления своих внешних форм и способа выражения своих верований, то эпоха Просвещения породила угрозу интеллектуальным основам самого христианства (а не какой-либо конкретной его формы) сразу с нескольких сторон. Истоки этой угрозы можно проследить в XVII веке, в зарождении картезианства в Европе и усилению влияния деизма в Англии. Как показали дальнейшие события, растущие увлечение выявлением рациональных корней религии оказало отрицательное воздействие на христианство.

Просвещение и протестантизм

Именно протестантское богословие, а не римско-католическое или православное, оказалось особенно подверженным влиянию новых философских течений, которые возникли в период Просвещения и после него. Можно выделить четыре фактора, которые, хотя бы частично, объясняют это положение.

1. Относительная слабость протестантских церковных институтов. Отсутствие авторитарной централизованной структуры, такой как папство, означало, что национальные и региональные протестантские церкви могли реагировать на изменение местных интеллектуальных и политических обстоятельств с большей свободой, чем римско-католические церкви. Точно так же, отдельные протестантские мыслители пользовались такой академической свободой, которая была предоставлена их римско-католическим коллегам лишь недавно. Дух творческой свободы, который характеризовал протестантизм с момента его зарождения, проявился в богословском творчестве и оригинальности, недоступных для других основных ветвей христианства.

2. Природа самого протестантизма. Хотя выражение "сущность протестантизма" продолжает вызывать споры, существует общее согласие в том, что дух протеста присутствовал в нем с момента зарождения Движения. Предрасположенность протестантов ставить под сомнение религиозный авторитет, а также преданность принципу "ecclesia reformata, ecclesia semper reformanda" ("Реформированная церковь должна быть церковью, всегда реформирующей себя") поддерживали дух критического исследования христианских догматов. Это настроение оказалось созвучным идеалам эпохи Просвещения и вовлекло многих протестантских авторов в это движение с принятием многих его методов и взглядов.

3. Связь протестантизма с университетами. С момента своего зарождения протестантизм признавал важность высшего образования в Процессе подготовки своих служителей. Основание Женевской академии и Гарвардского колледжа являются наглядными примерами этому. В конце XVI и начале XVII вв. лютеранская и реформатская церкви Германии основали университетские богословские факультеты как средство обеспечения постоянного притока хорошо образованного духовенства. В течение восемнадцатого века политический протест в Германии подавлялся; единственным средством самовыражения для радикализма оставалась интеллектуальная деятельность.

Немецкие университеты стали, таким образом, центрами мятежа против старого режима. В результате этого, немецкие университетские богословы (которые почти все были протестантами) примкнули к Просвещению, в то время как более консервативное церковное руководство Склонялось на сторону старого режима. Радикализм мог, таким образом, выражать себя на уровне идей. Хотя ему явно не удалось достичь каких-либо значительных социальных, политических или церковных перемен, радикализм смог бросить серьезный вызов идеям, которые лежали в основе церквей. Протестантское богословие оказалось, таким образом, в Значительной степени затронутым методами Просвещения, в то время как римско-католическое богословие оставалось свободным от них.

4. Просвещение в других частях Европы. Следует подчеркнуть, что Просвещение не является хронологически однородным движением. Хотя к XVIII веке Просвещение прочно закрепилось в Западной Европе, нельзя сказать, что оно утвердилось в России или странах Южной Европы (таких, как Испания, Италия или Греция) вплоть до второй половины XIX или даже начала XX века. Эти страны служили оплотами римского католичества или православия. Вследствие этого, богословы местных церквей не ощущали необходимости реагировать на интеллектуальные события, которые имели такое значение в регионах, исторически связанных с протестантизмом.