Махасамадхи, или смерть тела Мудреца

За несколько лет перед кончиной тела, по крайней мере с 1947 года, здоровье Шри Бхагавана стало вы- зывать тревогу. Ревматизм не только повредил его но- ги, но поразил также спину и плечи. Даже кроме этого создавалось впечатление большой слабости, хотя сам он отказывался замечать ее. Чувствовалось, что он нуждается в более питательной диете, чем пища в Аш- раме, но он никогда не соглашался принимать что- нибудь особое.

Махарши не было еще и семидесяти, но выглядел он гораздо старше. Никакой изможденности, потому что абсолютно отсутствовали признаки озабоченно- сти — он ее не знал совсем. Просто старый и очень болезненный. Почему случилось, что человек, который был сильным и крепким, в жизни мало болел, не знал горя или забот, так состарился и выглядел много стар- ше своих лет? Тот, кто принимает на себя грехи ми- ра, — тот, кто облегчает карму преданных, — сам пьет яд пены Жизни и, словно Шива, может спасти мир от

разрушения *. Шри Шанкара писал: «О Шамбху **,

Господь жизни! Ты также несешь бремя преходящей жизни Твоих преданных».

Было много знаков, всегда незаметных, как, даже физически, Шри Бхагаван нес это бремя. Некий по- читатель по имени Кришнамурти рассказал в одном тамильском журнале, издаваемом Джанаки Аммой, то- же преданной Бхагавана, как он однажды пришел и сел в Холле, страдая от сильной боли в указательном

* Речь идет об эпизоде знаменитого мифа: «Пахтание оке- ана». Доступное изложение этого мифа см.: Э. Н. Те м кин, В. Г. Э рман. Мифы древней Индии, М., 1982, с. 63 — 66.

** Эпитет Шивы (Могучий).

Махасамадхи, или смерть тела Мудреца 263

пальце. Он никому ничего не говорил, но, к своему удивлению, увидел, как Шри Бхагаван взял этот палец, растер собственной рукой, и боль исчезла. Многие дру- гие получили похожее облегчение.

Для Шри Бхагавана жизнь на земле не была со- кровищем, которое нужно экономить; ему было без- различно, сколько она продлится. Однажды в Холле обсуждали, как долго он проживет. Некоторые цити- ровали астрологов, говоря, что он будет жить до вось- мидесяти; другие или отрицали точность астрологии, или сомневались в ее применимости к Шри Бхагавану, у которого не было кармы, подлежащей отработке. Он слушал дискуссию улыбаясь, но не принимая в ней уча- стия. Какой-то новоприбывший, озадаченный этим, спросил: «Что Шри Бхагаван думает об этом?» Ма- харши не ответил, но одобрительно улыбнулся, когда Дэвараджа Мудальяр ответил за него: «Бхагаван не ду- мает об этом». Весь последний год его жизни служил иллюстрацией этого. Преданные горевали над страда- нием и страшились угрожающей смерти; он — нет.

В самом начале 1949 года маленькое узелковое утолщение появилось ниже локтя его левой руки. Узе- лок не посчитали серьезным, но в феврале врач Аш- рама удалил его. В течение месяца он возобновился, увеличенный и более болезненный, и тогда его диаг- носцировали как злокачественную опухоль, что вызвало общее смятение. Ближе к концу марта прибыли врачи из Мадраса и провели операцию. Рана как следует не зажила, и опухоль вскоре начала расти снова, в сто- роны и в высоту.

С этого времени в Ашраме установилась атмос- фера трагедии и неизбежности развития событий. Вра- чи общепринятой медицины поставили в известность, что они не могут лечить такую опухоль, а могут лишь оперировать. Но при этом она может вернуться снова, несмотря на лечение радием, и, если это произойдет, в конце концов окажется роковой. Представители дру- гих школ медицины полагали, что могут лечить зло-

264 Рамана Махарши и Путь Самопознания

качественную опухоль, а операция только приведет к ее возврату в худшей форме, как в действительности и случилось, но им не разрешили попробовать свои силы вовремя.

Когда опухоль вернулась после мартовской опера- ции, доктора предложили руку ампутировать. Однако существует традиция, что тело джняни не должно уве- читься. Действительно, его нельзя прокалывать метал- лическим предметом, и даже операция была наруше- нием традиции. Шри Бхагаван подчинился врачам и согласился на операцию, но он отказался от ампута- ции. «Нет причины для волнения. Тело само есть бо- лезнь; пусть оно имеет свой естественный конец. За- чем увечить его? Простой перевязки достаточно».

Его фраза: «Нет причины для волнения» вселяла надежду, что он выздоровеет, несмотря на последую- щие слова и несмотря на мнение медиков. Но для него смерть не была причиной для волнения.

Махарши также сеял семена надежды словами:

«Все придет в порядок в должное время». Но в дей- ствительности это нам надо осознавать правильность случившегося; он никогда не сомневался в этом.

Приблизительно в это время он сделал стихотвор- ный перевод на тамили строфы из Шри Бхагаватам (скандха XI, гл. 13, шлока 36):

«Пусть тело, результат плодоносящей кармы, оста- ется спокойным или перемещается с места на место, живет или умирает, Мудрец, реализовавший Атман, не сознает этого, точно так же, как человек в пьяном оцепенении не сознает своей одежды».

Некоторое время спустя он так разъяснил один из стихов Йога-Васиштхи: «Джняни, который признал се- бя бесформенным чистым Сознаванием, не затраги- вается, даже если тело будет рассекаться мечом. Са- харный тростник не утрачивает сладости, хотя он сло- ман или раздавлен».

Страдал ли Шри Бхагаван на самом деле? Он ска- зал одному из преданных: «Они принимают это тело

Махасамадхи, или смерть тела Мудреца 265

за Бхагавана и приписывают страдание ему. Какая жа- лость!» А одному из служителей он сказал: «Где находится боль, если ума нет?» И все же он проявлял нормальные физические реакции и обыкновенную чув- ствительность к теплу и холоду, и один из преданных, С. С. Коган, записывает сказанное им годами раньше:

«Если рука джняни порезана ножом, то боль будет, как и у кого-либо еще, но, поскольку его ум находится в блаженстве, он не чувствует боль так остро, как другие». Это не означает, что тело джняни не страдает от раны, но что он не отождествляет себя с телом.

Врачи и некоторые из служителей были убеж- дены, что на месте опухоли боль была и на более поздних стадиях она была мучительной. Действитель- но, докторов поражало равнодушие Шри Бхагавана к боли, его полная невозмутимость, даже во время опе- рации.

Вопрос о его страдании, подобно вопросу о нашей карме, существует только с точки зрения двойствен- ности; с его точки зрения, точки зрения адвайты, ни то, ни другое не имеет какой-либо реальности. Именно в этом смысле он не раз говорил преданным: «Я болею, только если вы думаете, что я болею; если вы думаете, что я здоров, я буду здоров». Пока преданный верил в реальность собственного тела и его страдания, до тех пор для него тело Учителя было реальным и стра- дало также.

Через неделю или две после мартовской операции одному из деревенских травников разрешили попро- бовать свое лечение, но оно не привело к исцелению. Шри Бхагаван сказал другому кандидату в целители, который был оставлен без внимания: «Я надеюсь, что вы не обиделись, ведь вы так много хлопотали со сво- ими лекарствами». Никогда никакой мысли о собст- венных обстоятельствах, а только предупредительность к тем, кто хотел лечить его, и лояльность к любым командам врача. Изредка он протестовал против того громадного внимания, которым награждалось его тело.

266 Рамана Махарши и Путь Самопознания

Несколько раз, когда появлялись признаки улучшения, он заявлял, что больше лечения не хочет.

Опухоль, теперь диагносцированная как саркома, подтачивала маленький остаток его жизненности. И все же, даже хотя Шри Бхагаван слабел, его лицо ста- новилось более мягким, более милостивым, более лу- чезарно прекрасным. Временами было почти мучи- тельно смотреть на его красоту.

Рука была тяжелой, воспаленной, и опухоль росла. Время от времени он допускал признание: «Есть боль», но никогда не говорил: «У меня боль». В августе вы- полнили третью операцию и рану облучали радием, надеясь уничтожить пораженные ткани и предотвра- тить возвращение опухоли. В тот же день после по- лудня, через несколько часов после операции, Шри Бхагаван был настолько милостив, что сел на веранду аптеки, где она проходила, так, чтобы преданные мог- ли пройти гуськом и иметь даршан. Можно было ви- деть, что он истощен, но признака страдания на его лице не было. Я приехал на день из Мадраса и, когда стоял перед ним, в сиянии его улыбки даже истощение не замечалось. В полдень следующего дня он возвра- тился в Холл, чтобы не создавать неудобств другим пациентам, занимая аптеку.

Присутствовало также глубокое чувство неизбежно- сти, выходящее далеко за пределы какого-либо меди- цинского понимания: что Шри Бхагаван знал пред- назначенное себе и старался дать нам силу стойко пе- ренести смерть его физического тела. Действительно, эта длительная, мучительная болезнь появилась как средство подготовки нас к неизбежному расставанию, которое многие, и они это впервые почувствовали, бы- ли не в состоянии выдержать. Китти, которая тогда училась в пансионе, рассказали об этом в письме, и она написала в Тируваннамалай: «Мне очень жалко слышать такое, но Бхагаван знает, что лучше всего для нас». Ее письмо показали Махарши. Лицо Шри Бха- гавана сияло от удовольствия, когда он хвалил муд-

Махасамадхи, или смерть тела Мудреца 267

рость Китти за то, что она сказала: «Что лучше всего для нас», а не «Что лучше всего для него».

Он питал безграничную жалость к тем, кто уби- вался его страданием, и старался облегчить их горе, но не легким способом — удалением страдания и от- срочкой смерти еще на несколько лет, а фундамен- тально — побуждая их осознать, что тело не было Бха- гаваном. «Они принимают это тело за Бхагавана и приписывают страдание ему. Какая жалость! Они пали духом из-за того, что Бхагаван собирается оставить их и уйти. Куда может он уйти и как?»

В течение нескольких недель после августовской операции казалось, что наступает улучшение, но в но- ябре опухоль появилась на руке снова, теперь выше, около плеча. В декабре провели четвертую, и послед- нюю, операцию. Рана от нее уже не заживала. Врачи признали теперь, что больше ничего не могут сделать. Случай был безнадежным, и если опухоль вновь вер- нется, то они смогут только назначить временно об- легчающие болезнь препараты.

Джаянти пришелся на 15 января 1950 года. Пе- чальные толпы собрались на этот его семидесятый день рождения, который, большинство сейчас чувст- вовало, был последним. Он дал даршан и выслушал множество новых стихотворений, сочиненных в его честь. Некоторые он прочел от начала и до конца. Из города пришел храмовый слон, простерся перед Ма- харши и коснулся хоботом его ног. Некоему Рани из Северной Индии разрешили снять эту сцену кинока- мерой. Состоялось празднество, но с подтекстом пе- чали от ожидания несчастья.

Многие уже чувствовали, что оно было делом дней или недель. Теперь, когда положение было объявлено безнадежным, Шри Бхагавана попросили самому ска- зать, какое лечение следует попробовать. Он ответил:

«Разве я когда-либо просил о каком-нибудь лечении? Это вы хотели для меня того и этого, так что вам и надо согласовать все между собой. Если меня спра-

268 Рамана Махарши и Путь Самопознания

шивают, я всегда отвечаю, как и говорил с самого на- чала, что ни в каком лечении нет необходимости. Пусть все развивается своим чередом».

Только после этого попробовали гомеопатию, а за- тем и аюрведу, но было уже слишком поздно.

Шри Бхагаван придерживался своего обычного ежедневного распорядка, пока это не стало физически невозможным. За час до восхода солнца он принимал утреннюю ванну, в установленные часы, утром и ве- чером, садился в постели и давал даршан, просмат- ривал переписку Ашрама и читал оттиски публикаций Ашрама, часто высказывая мысли. После января он стал слишком слаб, чтобы сидеть в Холле и давать даршан. Через дорогу, как раз к востоку от Холла, по- строили небольшую ванную комнату с прихожей, и по- следние дни он оставался там. Здесь была маленькая тесная веранда на открытом воздухе, где установили его кушетку, и вплоть до самого конца почитатели, ко- торых его болезнь сотнями привела в Тируваннамалай, все еще имели даршан. Махарши не допускал никакого перерыва в давании даршана, пока это было еще воз- можно. Обычно утром и после полудня преданные си- дели перед верандой, глядя ему в лицо. Позже, когда Шри Бхагаван стал слишком слаб для этого, они гусь- ком проходили мимо открытой двери его комнаты, ут- ром и вечером. Однажды состояние Махарши вызвало тревогу и даршан прекратили, но как только он смог заметить это, то выразил неудовольствие и приказал возобновить его.

Группа почитателей ежедневно пела молитвы и песни преданности за его выздоровление. Шри Бха- гавана спросили об их действенности, и он ответил, улыбаясь: «Конечно, желательно заниматься добрыми делами. Пусть они продолжают».

Опухоль вернулась как раз над незажившей раной. Теперь она была вверху, около плеча, и весь организм был отравлен, так что наступила жестокая анемия. Врачи говорили, что боль должна быть страшной. Лю-

Махасамадхи, или смерть тела Мудреца 269

бую пищу Шри Бхагаван мог принимать только с тру- дом. Изредка он стонал во сне, но не подавал других признаков боли. Время от времени из Мадраса при- езжали врачи осмотреть его, и он был вежлив и го- степриимен как всегда. До самого конца его первым вопросом был, получили ли они пищу и хорошо ли о них заботились.

Его чувство юмора также сохранилось. Махарши, бывало, подшучивал над опухолью, словно она была чем-то, что к нему отношения не имеет. Какая-то жен- щина, в горе, билась головой о столб недалеко от его комнаты. Он взглянул удивленно и сказал: «О, я думал, что она пытается расколоть кокос».

Разговаривая со служителями и Т. Н. Кришнасвами, врачом и преданным, он объяснил: «Тело подобно ба- нановому листу, на котором поданы все виды восхи- тительной пищи. После того как мы съели с него всю пищу, разве мы берем лист с собой и сохраняем его? Разве мы не выбрасываем его, поскольку он сослужил свою службу?»

По другому поводу он сказал служителям: «Кто дол- жен нести это бремя тела даже после того, как оно требует помощи во всем? Разве вы предполагаете, что я понесу этот груз, для переноски которого нужны че- тыре человека?»

А некоторым из преданных Шри Бхагаван сказал:

«Предположим, вы идете на дровяной склад, покупаете вязанку дров и нанимаете слугу донести ее до вашего дома. Когда вы идете с ним, он будет озабоченно ожи- дать своего места назначения, чтобы можно было сбросить свою ношу и получить облегчение. Точно так же джняни стремится сбросить свое смертное тело». И затем он уточнил разъяснение: «Это толкование пра- вильно настолько, насколько оно работает, но, строго говоря, даже оно не является совершенно точным. Джняни даже и не жаждет потерять свое тело; он оди- наково безразличен к существованию или несущест- вованию тела, так как почти не сознает его».

270 Рамана Махарши и Путь Самопознания

Однажды он сам, не будучи спрошенным, дал оп- ределение мокши (Освобождения) одному из служите- лей. «Вы знаете, что такое мокша? Оставление несу- ществующего несчастья и достижение Блаженства, ко- торое всегда здесь, это и есть мокша».

Было трудно отказаться от надежды, что, даже если доктора потерпели неудачу, он еще сможет устранить болезнь своей собственной силой. Один из преданных умолял его хотя бы раз подумать о желательности вы- здоровления, так как этого было бы достаточно, но он ответил почти презрительно: «Кто может иметь та- кую мысль?»

И другим, просившим его просто повелеть себе вы- здороветь, Махарши сказал: «Кто здесь есть, чтобы ве- леть это?»

«Другой», или индивидуальность, что могла проти- востоять ходу судьбы, больше не существовала в нем. Она была «несуществующим несчастьем», от которого Шри Бхагаван избавился.

Некоторые из преданных считали его выздоровле- ние основой их собственного благоденствия. «Что ста- нет с нами без Бхагавана? Мы слишком слабы, чтобы присматривать за собой, мы во всем зависим от его Милости». И он отвечал: «Вы придаете слишком боль- шое значение телу», ясно намекая, что смерть его тела не прервет Милости и руководства.

В том же настрое Махарши сказал: «Они говорят, что я умираю, но я не ухожу. Куда я ухожу? Я здесь».

Миссис Тальяркхан, почитательница из парсов, взмолилась ему: «Бхагаван! Отдайте мне эту болезнь. Позвольте мне нести ее!» И он ответил: «А кто дал ее мне?»

Тогда кто же дал ему эту болезнь? Не был ли это яд нашей кармы?

Одному садху, из Швеции, приснился сон, в кото- ром пораженная рука Махарши вскрылась, и он увидел там голову женщины с взъерошенными седыми воло- сами. Это было истолковано как карма его матери, ко-

 

 

Последний даршан

(фото А. Картье-Брессона)

272 Рамана Махарши и Путь Самопознания

торую Шри Бхагаван принял на себя, когда дал ей мок- шу. Но другие подумали, что женщина означает все человечество или саму майю.

В четверг, 13 апреля, врач в качестве полумеры предложил Шри Бхагавану уменьшить перегружен- ность легких кровью, но он отказался от этого. «Здесь нет никакой необходимости; все будет в порядке в те- чение двух дней».

Той ночью он приказал своим служителям уйти и спать или медитировать, а его оставить одного.

В пятницу врачи и служители уже знали, что это был последний день. Утром он снова приказал им идти и медитировать. Около полудня, когда ему принесли жидкую пищу, он спросил, пунктуальный как всегда, который час, и затем добавил: «Но впредь время не имеет значения».

Деликатно выражая признательность за долгие го- ды их служения, Шри Бхагаван сказал служителям: «У англичан есть слово „благодарю”, но мы только го- ворим сантошам (мне очень приятно)».

Утром огромная толпа колонной проходила мимо открытого дверного проема, безмолвно, в печали и с мрачным предчувствием, и вечером час снова, от че- тырех до пяти. Все видели, что измученное болезнью тело сократилось, ребра выдавались, кожа почернела: это был жалкий след боли. И, однако, в то же время в течение тех последних немногих дней каждый пре- данный получил прямой, светящийся, проникающий взгляд узнавания, который переживался каждым как прощальный дар Милости.

В тот вечер после даршана почитатели не разо- шлись по домам. Горестное предчувствие удерживало их здесь. Незадолго перед заходом солнца Шри Бха- гаван приказал служителям посадить его. Они уже зна- ли, что каждое движение, каждое прикосновение при- чиняло боль, но Махарши просил их не беспокоиться об этом. Он сидел, а один из служителей поддерживал его голову. Врач начал давать ему кислород, но знаком

Махасамадхи, или смерть тела Мудреца 273

правой руки Шри Бхагаван предложил убрать его. В маленькой комнатке собралось около двенадцати че- ловек, включая служителей и врачей.

Двое из служителей веерами обмахивали его, а сна- ружи почитатели, как зачарованные, пристально смот- рели через окно на движение вееров — знак того, что там еще было живое тело. Репортер одного известного американского журнала безостановочно переходил с места на место, встревоженный пережитым, несмотря на все свои усилия, и решивший не писать ни строчки своего рассказа, пока не вернется из Тируваннамалая к обычным для него условиям. С ним был один из-

вестный французский фотокорреспондент *.

Неожиданно одна из групп почитателей, сидящих на веранде снаружи комнаты, начала пение «Аруна- чала-Шива». Услышав это, Шри Бхагаван открыл гла- за, и они засияли. Он на мгновение улыбнулся с не- описуемой нежностью. Из наружных уголков его глаз покатились слезы блаженства. Еще один глубокий вздох, и больше ничего. Не было ни борьбы, ни спазма, ни другого признака смерти: только следующее дыха- ние не появилось.

В течение нескольких мгновений люди стояли сби- тые с толку. Пение продолжалось. Французский фото- корреспондент подошел ко мне и спросил, когда точно это случилось. Негодуя на него за журналистскую бес- сердечность, я грубо ответил, что не знаю, но затем вдруг вспомнил неизменную вежливость Шри Бхагава- на и совершенно верно ответил, что в 8.47 вечера. Он рассказал, и я мог теперь почувствовать, что фотограф возбужден, как шел по дороге, и точно в указанное время громадная звезда медленно пересекла небо. Ее видели многие, даже на таком большом расстоянии, как Мад- рас, и чувствовали в ней Предвестие. Звезда ушла на северо-восток, по направлению к пику Аруначалы.

 

 

* Анри Картье-Брессон (Henri Cartie-Bresson).

274 Рамана Махарши и Путь Самопознания

После начального оцепенения разразился исступ- ленный взрыв горя. Тело, в сидячей позе, вынесли на веранду. Мужчины и женщины столпились перед ог- радой веранды, чтобы видеть. Какая-то женщина упала в обморок. Другие громко рыдали.

Тело, украшенное гирляндами цветов, поставили на кушетку Нового Холла, и почитатели столпились там и сели вокруг него. Ожидалось, что в самадхи лицо будет подобным скале, но оно оказалось настолько от- меченным болью, что это сжимало человеческое сер- дце. Только постепенно в течение ночи атмосфера не- постижимого спокойствия возвращалась к нему.

Всю эту ночь преданные сидели в большом зале и горожане проходили через него в благоговейном молчании. Процессии текли из города и обратно, рас- певая «Аруначала-Шива». В зале некоторые из почи- тателей пели песни восхваления и печали; остальные сидели молча. Самым достойным внимания было то, что в основе всего этого лежало не горе, а спокойствие, ибо присутствующие лишились Его — чья Милость со- ставляла самый смысл их жизни. Уже той первой ночью и много позднее, в последующие дни, стало яс- но, какими жизненными были слова Шри Бхагавана:

«Я не ухожу. Куда я ухожу? Я здесь». Слово «здесь» не заключает в себе какого-либо ограничения, но, ско- рее, оно есть Атм ан, и нет ни ухода, ни изменения для Того, которое является Всеобщим. Тем не менее, когда преданные почувствовали внутреннее Присутст- вие Бхагавана и когда они почувствовали продолжение Божественного Присутствия в Тируваннамалае, они начали рассматривать эту фразу обещанием, полным Любви и Заботы.

В течение ночи бодрствования нужно было решить, как произвести захоронение. Считалось, что тело мо- жет быть захоронено в Новом Холле, но многие пре- данные противились этой идее. Они чувствовали, что Новый Холл был, в известном смысле, приложением к Храму (Матери), и создание здесь святыни Шри Бха-

Махасамадхи, или смерть тела Мудреца 275

гавана казалось им подчинением ее святыне Матери, изменяющим истинный порядок вещей. На следующий день, по общему соглашению, в пространстве между Старым Холлом и Храмом выкопали яму и тело за- хоронили с божественными почестями. Толпа, в ко- торой от тесноты было не повернуться, наблюдала в безмолвном горе. Нет больше любимого лица, нет больше звука его голоса... С этого времени лингам из полированного черного камня — символ Шивы — над его могилой стал внешним знаком Присутствия, а внутренним — его следы в сердце.

Г л ава 18

Продолжающееся Присутствие

Толпы рассеялись, и Ашрам казался покинутым местом, словно камин с погаснувшим огнем. И тем не менее здесь не было исступленного горя и отчаяния, которые часто следуют за уходом духовного Учителя с земли. Обычное состояние жизни, как и объявил ра- нее Махарши, все еще продолжалось. Стало очевид- ным, что забота и сострадание Шри Бхагавана под- готовили его преданных к этому. Несмотря на это, в течение тех первых дней и недель тяжелой утраты не- многие имели желание оставаться в Тируваннамалае, а некоторые, имевшие его, просто не могли этого сде- лать.

Несколько человек из тех, чья преданность искала выражения в действии, образовали комиссию для уп- равления Ашрамом. Ниранджянананда Свами согла- сился работать с ними, а они, со своей стороны, со- гласились считать его постоянным президентом этой комиссии. Другие почитатели формировали группы, или сабхи, в различных городах, где они жили, проводя регулярные встречи.

К несчастью, нельзя сказать, что не было тех, кто мутил воду или пытался завоевать выдающееся поло- жение для себя. Так всегда случается, когда духовный Учитель покидает тело, но, по крайней мере, таких здесь оказалось мало, и большая часть преданных ос- тавалась непоколебимой.

Завещание, формулирующее, как Ашрам должен действовать, когда Учителя больше не будет в теле, было составлено заранее, за много лет до этого. Группа почитателей принесла текст Шри Бхагавану, он очень внимательно прочитал и одобрил, после чего все при- сутствующие подписались как свидетели. Вкратце, за- вещание оговаривало, что пуджа (ритуальное почи-

Продолжающееся Присутствие 277

тание) должна выполняться над его могилой и матери, что следует содержать семью сына Ниранджянананды Свами и что духовный центр в Тируваннамалае должен поддерживаться. Позднее были попытки составить не- сколько отличное от этого завещание, но Шри Бха- гаван никогда его не рассматривал.

Есть еще один важный пункт — большое духовное наследство и обязательство по нему. Почитатели вно- сят сюда свою лепту соответственно их природе и спо- собности. Некоторые только сидят в безмолвной ме- дитации или просто приходят, когда обстоятельства позволяют, получить утешение и излить преданность и благодарность своих сердец. Они — ученики того Учителя, который сказал: «Лекции могут часами за- нимать людей, не улучшая их; Безмолвие, с другой сто- роны, постоянно и помогает человечеству в целом». Даже хотя их медитация и не достигает по силе гро- мадной духовной Тишины Бхагавана, она не только получает, но и передает его Милость, и ее результат обеспечен. А если несколько человек поклоняются или медитируют вместе, то результат накапливается.

Другие почитатели словесно или пером помогают зарождению духовного интереса, который может со- зреть в более глубокое понимание.

Те, кто больше склоняется к внешней активности, берут на себя ношу организации, которая также есть садхана и приемлема для Шри Бхагавана, только ког- да выполняется как таковая. Они надеются в конце

концов построить зал для медитации. В настоящее вре- мя * между Храмом и Старым Холлом находится про-

* То есть в 1954 году. В 1970 году построен и освящен замечательный Зал, или Храм, Шри Бхагавана. Он стоит бок о бок с Храмом Матери, т. е. тянется с запада на восток.

Западная часть — великолепно оформленное захоронение Шри Бхагавана, где совершается пуджа и можно выполнять прадакшину, обходя его по часовой стрелке; в торце захоро- нения — статуя Шри Бхагавана, установленная Индирой Ганди в 1980 году. Восточная, большая часть — зал для присутствия при пудже и медитации, рассчитанный на большое число пре- данных.

278 Рамана Махарши и Путь Самопознания

стое каменное надгробие, увенчанное лингамом и по- крытое сверху крышей из пальмовых листьев.

Его Присутствие чувствуется всюду, и все же есть различия в духовной атмосфере. Утром и вечером пе- ред надгробием проводится парайяна (пение Вед), как обычно делалось перед ним, и в те же часы. Поскольку преданные сидят здесь в медитации, то результат такой же, как если бы они сидели перед ним в Холле — та же сила, та же тонкость руководства. В течение па- райяны на лингаме совершается пуджа и повторяются

108 имен * Бхагавана. Но в Старом Холле атмосфера

мягче, сочнее, дышит интимностью его длительного пребывания. Через несколько месяцев после махаса- мадхи (оставления тела) этот холл был поврежден по- жаром, но, к счастью, не уничтожен.

Сохраняется также маленькая комната, где прошли последние дни и часы. Большой портрет, висящий здесь, казалось бы, живет и отвечает на преданность. Здесь же находятся различные предметы, которыми пользо- вался или которых касался Шри Бхагаван — его посох и сосуд для воды, веер из перьев павлина, вращающийся книжный шкаф, множество мелких вещей. А кушетка теперь навсегда пуста. В этой комнате есть нечто бес-

конечно волнующее, невыразимо милостивое **.

В Новом Холле установили статую Шри Бхагавана. Установка статуи была одним из пунктов Завещания, но долго не могли найти скульптора, чтобы произве- дение удовлетворяло всем требованиям. Он должен был чувствовать тайну Шри Бхагавана, быть вдохнов- ленным им, так как дело состояло не в передаче че- ловеческих черт, а Божественной силы и красоты, что сияли через него.

 

* По традиции в честь каждого выдающегося Учителя его почитатели сочиняют гимн «108 имен». Гимн для Махарши называется Рамана Аштотра.

** Сейчас она называется «нирвана-рум», или «комната

нирваны».