Мораль как форма духовного опыта человечества

 

Идея нравственности. Жизнь людей в обществе подчиняется не только правовым, но и нравственным регулятивным принципам. Нравственная субстанция, по Г. Гегелю, немыслима без социально сращенной жизни людей, т.е. феномен нравственности возможен только в обществе, во взаимоотношениях людей, их отношении к природе, к Богу, а такая жизнь требует, чтобы личная добродетель стала всеобщим принципом человеческого бытия. Существенной добродетелью, например, является моральная твердость воли человека в соблюдении им долга.

Нравственность — это исторически сложившаяся система неписаных законов, основная ценностная форма общественного сознания, в которой находят отражение общепринятые нормативы и оценки человеческих поступков.

Принято считать, что нравственные нормы есть неписаные законы. Это и верно, и не совсем так. Возьмите Библию — это мудрый свод нравственных норм и законов. То же можно сказать и о Коране, о буддийских священных текстах. Другое дело, что подавляющее боль-шинство «простых людей» не знакомо с этими книгами, а руководствуется по изустному преданию. Далее, с древнейших времен о нравственности философами написаны горы книг, но их читают еще меньшее число из гущи народной. Вот почему допустимо говорить о неписаных законах.

Само нравственное начало «предписывает нам заботиться об общем благе, так как без этого заботы о личной нравственности становятся эгоистичными, т.е. безнравственными. Заповедь нравственного совер-шенства дана нам раз навсегда в Слове Божьем и дана, конечно, не для того, чтобы мы ее твердили, как попугаи, или разбавляли собственною болтовнёю, а для того, чтобы мы делали что-нибудь для осуществления в той среде, в которой мы живем, т.е. другими словами, нравственный прин-цип непременно должен воплощаться в общественной деятельности»[80].

Принимая то или иное жизненно важное решение, человек, если он нравственно воспитан и тем более религиозен, должен исходить не из соображений внешнего порядка (карьера, выгода и пр.), а исключительно из веления долга. Нравственный человек наделен чуткой совестью — удивительной способностью самоконтроля. Механизм совести устраняет раздвоенность личности. Возьмем пример с преступником на суде. Он, по И. Канту, «может хитрить сколько ему угодно, чтобы свое нарушающее закон поведение, о котором он вспоминает, представить себе как неумышленную оплошность, просто как неосторожность, которой никогда нельзя избежать полностью, следовательно, как нечто такое, во что он был вовлечен потоком естественной необходимости, чтобы признать себя невиновным; и все же он видит, что адвокат, который говорит в его пользу, никак не может заставить замолчать в нем обвинителя, если он сознает, что при совершении несправедливости он был в здравом уме, т.е. мог пользоваться своей свободой выбора».

Нравственность проявляется в отношении человека к семье, своему народу, родине, другим народам. Она распространяется и на отношение личности к самой себе. Если человек занимается самоистязанием или совершает самоубийство, общество осуждает его: человек — общественное достояние. И общество требует от человека, чтобы он относился к себе в соответствии с интересами общества: сохранял свое здоровье, трудился, вел себя достойно.

Нравственное сознание включает в себя принципы и нормы нравственности. Таким образом, нравственность — это и определенная сторона объективных отношений людей, их поступков, и форма сознания. Мы говорим и о нравственном поступке, и о нравственных представлениях, понятиях. Нравственное сознание обладает сложной структурой, элементами которой являются нравственные категории, нравственные чувства и нравственный идеал как представление и понятие о высшем проявлении нравственного, вытекающего из социального идеала совершенного миропорядка.

Основным проявлением нравственной жизни человека является чувство ответственности перед обществом и самим собой и вытекающее из него сознание вины и покаяния. Правила, которыми люди руководствуются в своих взаимоотношениях, составляют нормы нравственности, которые формируются стихийно и выступают как неписаные законы: им подчиняются все как должному. Это и мера требований общества к людям, и мера воздаяния по заслугам в виде одобрения или осуждения. Правильной мерой требования или воздаяния является справедливость: справедливо наказание преступника; несправедливо требовать от человека больше, чем он может дать; нет справедливости вне равенства людей перед законом.

Нравственность предполагает относительную свободу воли, что обеспечивает возможность сознательного выбора определенной позиции, принятие решения и ответственности за содеянное. Если бы поведение людей фатальным образом предопределялось сверхъестественными силами, внешними условиями или врожденными инстинктами, как, например, у насекомых, то не имело бы смысла говорить о нравственной оценке поступков. Но нравственности не могло быть и в том случае, если бы человеческие поступки ничем не обусловливались, если бы царила стихия абсолютно свободной воли, т.е. полный произвол. Тогда не могло бы существовать социальных норм, в том числе и нравственных.

Нравственные нормы, принципы и оценки в конечном счете выражают и закрепляют правила поведения, которые вырабатываются людьми в труде и общественных отношениях.

Истоки нравственности восходят к обычаям, закрепившим те поступки, которые по опыту поколений оказались полезными для сохранения и развития общества и человека, отвечали потребностям и интересам исторического прогресса. Первично нравственность выражалась в том, как фактически вели себя люди, какие поступки они позволяли себе и другим, как они оценивали эти поступки с точки зрения их полезности для коллектива. Нравственное выступало как стихийно обобщенный и устойчивый образ действий людей, как их нравы.

Нравственность в историческом развитии обладает известной преемственностью, относительной самостоятельностью: каждое новое поколение не создает заново всех норм поведения, а заимствует моральные ценности прошлых эпох, видоизменяя, развивая их. В нравственности, как и во всех других областях познания, в общем, наблюдается исторический прогресс. Мораль рабовладельческого общества исходила из представления о рабе как о человеке, «подлом по своей природе», и потому полностью оправдывала обращение с ним, как с вещью или скотом. Несмотря на всю гнусность эксплуатации, в период феодализма имел место некоторый прогресс нравственности: личность стала духовно богаче, усложнились ее отношения с обществом, повысилось чувство ответственности, сформировались и наполнились более богатым содержанием понятия чести, достоинства, долга и т.д. Так, рыцарская честь повелевала вызвать оскорбителя на дуэль. Но мораль феодалов допускала и порку крестьян, и право первой ночи, и др.

Вместе с тем возникли и развивались теоретические поиски пра-вильной нравственной ориентации человеческой личности в ее отношении к обществу, семье, родине. Возникли нравственные воззрения как особая область знания.

Если нравственные нормы столь изменчивы, то можно ли говорить об их истинности? Представители этического релятивизма отрицают саму возможность существования объективного критерия нравственных оценок. На самом деле, как в области науки имеют место истина и заблуждение, так и в сфере нравственности существуют верные и ложные оценки поступков людей. Нормы нравственности подлежат научному обоснованию: истинны те нравственные нормы, которые служат интересам общественного прогресса.

Добро и зло, долг, совесть и счастье. Исходными категориями нравственности являются добро и зло. Добро — это нравственное выражение того, что способствует счастью людей. Безусловно нравственное, каковым является добро, для нас есть, говоря языком Г.Гегеля, единство себя и своего другого, т.е. нравственный синтез относительного и абсолютного, общего и единичного. Добро, и только оно, оправдывает себя и вызывает доверие к нему. Добрый человек оправдывается своими добрыми и правыми делами. По словам И.А.Ильина, чтобы оценить доброту и постигнуть ее культурное значение, надо непременно самому испытать ее: надо воспринять луч чужой доброты и пожить в нем и надо почувствовать, как луч моей доброты овладевает сердцем, словом и делами моей жизни и обновляет ее. Но, может быть, еще поучительнее испытать чужую недоброту в ее предельном выраже-нии — вражды, злобы, ненависти и презрения, испытать ее длительно, всесторонне как систему жизни, как безнадежную, пожизненную атмосферу бытия.

Отрицательные явления в общественной и личной жизни людей, силы тормоза и разрушения именуются злом. Злая воля стремится к тому, что противоречит интересам общества. Однако диалектика истории внутренне противоречива. Зло, по Г. Гегелю, может выступать как форма, в которой проявляется не только тормозящая, но и движущая сила истории. И.В. Гете отмечал, что зло выступает и как отрицание, сомнение, как необходимый момент дерзкого движения человеческого разума к познанию истины, как ирония над человеческими иллюзиями. Всякий новый шаг вперед в истории является протестом против старых «святынь» и оценивается современниками как зло.

Всюду, где человек связан с другими людьми определенными отношениями, возникают взаимные обязанности. Социальные обязанности, налагаемые на каждого члена общества своим народом, родиной, другими народами, своей семьей, принимают форму нравственного долга. Добродетель есть, по И. Канту, моральная твердость воли человека в соблюдении им долга. Действительная нравственность есть должное взаимодействие между единичным лицом и его данной средой — природной и социальной. Перед природой человек тоже находится в долгу. Нравственность признает человеком долга того, кто полезен обществу и содействует его движению вперед, кто нетерпим к нарушениям общественных интересов. Человека побуждает выполнять свой долг осознание им интересов той общественной группы, к которой он принадлежит, и своих обязательств по отношению к ней. Кроме знания моральных принципов важно еще и переживание их. Если человек переживает несчастья родины так же остро, как свои собственные, успех своего коллектива, как свой собственный, тогда он становится способен не только знать, но и переживать свой долг. Иначе говоря, долгом является то, что должно быть исполнено из моральных, а не из правовых соображений. С моральной точки зрения я должен и совершать моральный поступок, и иметь соответствующее субъективное умонастроение.

Совесть являет собой способность личности осуществлять моральный самоконтроль, самостоятельно ставить перед собой нравственно санкционированные цели и осуществлять самооценку совершаемых поступков, испытывать чувство личной ответственности за свои действия. Другими словами, совесть — это осознание личностью своего долга и ответственности перед обществом.

Говоря о совести, мы имеем в виду и силу положительного зова души, и ее укоры за «не то» и «не так» содеянное. Между должным и внутренними мотивами поступков людей имеют место острые коллизии. Их разрешает внутренний суд — суд совести. «Вот, например, — говорит Ф.М. Достоевский, — человек образованный, с развитой совестью, с сознанием, сердцем. Одна боль собственного его сердца, прежде всяких наказаний, убьет его своими муками. Он сам себя осудит за свое преступление беспощаднее, безжалостнее самого грозного закона»[81]. Иначе говоря, совесть есть внутри-меня творимый суд над моими собственными чувствами, желаниями, помыслами, словами и поступками, т.е. суд моего Я над ним же самим. Механизм совести устраняет раздвоенность человека. Нельзя все правильно понимать, но неправедно поступать. С совестью нельзя играть в прятки. Никакие сделки с ней невозможны.

В системе нравственных категорий важное место принадлежит достоинству личности, т.е. осознанию ею своего общественного значения и права на общественное уважение. Мерилом человеческого достоинства является общественно полезный труд.

Коренной вопрос этики — смысл человеческой жизни, который заключается в совпадении основной направленности субъективных установок, позиций личности с общими тенденциями развития общества. С этим тесно связано человеческое счастье, представляющее собой нравственное удовлетворение, проистекающее от сознания правильности, величия и благородства основной жизненной линии поведения. Секрет счастья — в умении доставить и людям, и себе радость, в умении организовать свою жизнь так, чтобы с наибольшей полнотой выявить свои творческие способности. Источник счастья заключается в полноте проявления физических и духовных сил человека. Счастье многогранно. Главный стержень человеческого счастья — творчество в любой области: в труде умственном и физическом. В творениях человек проявляет свою индивидуальность и осознает, что это его детище, часть его Я, которая вливается в море общей культуры, как чего-то более емкого и долговечного, чем личное бытие отдельного человека.

Каково требование религиозной нравственности? Оно таково: «имей в себе Бога» и «относись ко всему по-Божьи».

В заключение еще раз приведу знаменитые слова И. Канта: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне»[82].