Маркс: диалектико-материалистическая концепция сознания

К середине Х1Х в. сложились социальные предпосылки пересмотра новоевропейский метафоры сознания. Человечество в своей рационально-сознательной ориентации открыло могущество социальных, материально-экономических, психологических и иных факторов. Оно реально ощутило силу того мира, который Плотин называл низшим, считая его слабым по сравнению с высшим миром божественного присутствия. Утвердилось миропонимание, в котором «возвышенные» категории бытия и ценности перестали играть заметную роль, их влияние ослабло. Низшее стало наделяться изначальной силой, а высшее оказалось бессильным
(М. Шелер). Во времена, совпавшие с жизнью К. Маркса и Ф. Энгельса, противоречия буржуазного общества проявились столь явно, а давление социально-экономических факторов на все сферы жизнедеятельности людей обнаружилось столь отчетливо, что никто уже не сомневался в первичности, базисности материального, экономического интереса. Люди и окружающая природа стали в чистом виде объектом хозяйственной и только хозяйственной деятельности. Материальные потребности стали ведущими, а материальное производство — основополагающим, доминирующим способом производства. Люди признали этот способ жизни, что свидетельствовало о том, что соответственно изменилась и структура их духовного опыта. В нем произошла перестановка ценностных ориентаций: материальный интерес и материальные потребности были признаны главными ценностями. Началась открытая и осознанная борьба классов за материальный успех.

К. Маркс изучал именно такой способ жизни людей, а также механизм формирования соответствующего ему сознания. Он сформулировал идею вторичности сознания, его обусловленности, детерминированности внешними для него факторами, и прежде всего - экономическими.

Маркс начинает утверждать, что не сознание определяет бытие, не сознание конструирует мир явлений, а наоборот: бытие определяет сознание, сознание есть осознанное бытие. Заметим, что под бытием он понимал реальные условия жизни людей в буржуазном обществе, в котором все поставлено на службу материальному успеху. Данное обстоятельство роковым образом повлияло на ценностные ориентации людей. Само собой разумеющимся считалось мнение, согласно которому морально все, что приносит материальный успех, поэтому морально использовать любые средства для его достижения. Изменилась и смысловая оценка межчеловеческих отношений: они стали вещными, достоинство человека стало определяться количеством вещного или денежного богатства. Социально значимой признавалась только деятельность, ориентированная па пользу и успех.

Маркс зафиксировал реальный факт: буржуазные отношения могли состояться только при одном условии-- изменении сознания людей. Причины этого изменения он стал искать во внешнем для самого сознания мире социально-экономических отношений. Другими словами, Маркс показал, что буржуазный способ производства породил таких людей, духовный опыт которых не мог быть описан не только в терминах Плотина, но даже близкого по времени к этим людям Декарта. Действительно, как мог например человек выжить в условиях кредитных операций, сопряженных с риском для кредитора? Если он будет стремиться к духовности, наслаждаться состояниями Божественной простоты, он просто разорится. Чтобы такого не случилось, ему надо следить за «тайнами личной жизни человека, ищущего кредит», разглашать временные неудачи этого человека для того, «чтобы, вызвав внезапное потрясение его кредита, убрать с дороги соперника» (К. Маркс).

В сознании, как показал Маркс, проявляется вся сущность человеческого бытия. Сознание детерминировано самыми низшими, с точки зрения Плотина, формами жизни— материальными. Для Маркса человек и его сознание, вся его духовная жизнь определены «стихиями мира сего», безблагодатными общественно-экономическими отношениями.

Можем ли мы винить Маркса за то, что он так «заземлил», принизил человеческое сознание, духовный опыт? Конечно же, нет. Напротив, он показал людям, что ведомые только материальным интересом, они «измельчали», их сознание стало утилитарно-прагматичным, они ни о чем не могут более думать, кроме материальной выгоды, они борются не за высшие идеалы и страдают не по поводу своего несоответствия образу Божию; они изобрели способ жизни, где все замыкается на материальный успех, выгоду, деньги. Капитал стал целью человеческой деятельности, а экономические отношения и зависимости— главнейшими фактическими зависимостями. Сознание людей с неизбежностью должно было перестроиться в соответствии с новыми социальными реалиями.

Как же осуществлялась перестройка сознания в период перехода от средневеково-феодальных к новоевропейским буржуазным отношениям?

Проблема перестройки сознания в переходные периоды истории. Проведя анализ генезиса капитализма, Маркс открывает одно онтологическое обстоятельство: социальная система может стабильно функционировать лишь при постоянном воспроизводстве такого содержания сознания, которое было бы адекватно содержанию системы. В противном случае социальная система не может функционировать стабильно. То есть к условиям ее существования относятся не только экономические, производственные, политические и иные связи и отношения, но и содержание сознания людей. Бытие сознания является необходимым моментом функционирования общественного бытия; при этом, чем больше сознание тяготеет к естественной, близкой к автоматизму вплетенности в реальные процессы жизни, чем более оно адекватно по своему содержанию социальной системе, тем она устойчивее.

Следовательно, возникновение той или иной формационной структуры должно сопровождаться изменением сознания, перестройкой сознания, присущего предыдущей формации. Как же происходит эта перестройка?

Маркса интересовал более конкретный вопрос: как и почему появились люди с сознанием, соответствующим капитализму? Речь при этом шла о вполне конкретных людях: капиталистах и рабочих. Формирование пролетариата происходило как исторический процесс отделения, отчуждения производителя от средств производства. В этом и состоял смысл первоначального накопления капитала нарождающейся буржуазией. Она начала свое утверждение с экспроприации земли у сельского производителя, крестьянина. Маркс писал, что этот процесс, «когда значительные массы людей внезапно и насильственно отрываются от средств своего существования и выбрасываются на рынок труда в виде поставленных вне закона пролетариев» служил «рычагом для возникающего класса капиталистов».

В переходный период от феодализма к капитализму совершалась грандиозная переделка, перестройка сознания людей с помощью насилия. Насильственное изменение содержания сознания огромного большинства людей явилось историческим условием капиталистического способа производства.

Насилие, как историческое условие становления капитализма, сопровождало процесс первоначального накопления во всех странах. Маркс, изучая формы и методы первоначального накопления, приходит к выводу, что во всех странах, переходящих к капитализму, пользуются государственной властью, т.е. «концентрированным и организованным общественным насилием, чтобы ускорить процесс превращения феодального способа производства в капиталистический, сократить его переходные стадии. Насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Само насилие есть экономическая потенция».

Торжество нового социального строя зависит от активности «новых», их энергии и умения «принудить» подавляющую часть населения принять новый способ жизни. Поэтому нельзя утверждать, что развитие буржуазных отношений из феодальных было «фатальным» (неизбежным) следствием кризиса средневековых порядков. Тем самым изменение сознания людей, приспособление его к новым порядкам всегда представляет собой одну из главных задач «новых». Укрепление нового способа производства зависит в первую очередь от перестройки сознания большого количества людей, в расширении круга «новых», появлении им сочувствующих и их поддерживающих.

Проблема перестройки сознания людей была одной из самых актуальных и в переходный период от капитализма к социализму в нашей стране. В. И. Ленин, понимая это, неоднократно подчеркивал, что «так вдруг» переменить психологию людей, навыки их вековой жизни нельзя. Можно «попробовать загнать население в новый строй силой, но это приведет к всероссийской мясорубке. О том, что такая «мясорубка» все же была использована в переходный период, написано много. Причем многие теоретики и практики большевизма приветствовали жестокие силовые приемы (вплоть до расстрела) воздействия на людей, видя в них метод выработки из человеческого материала капиталистической эпохи коммунистического человечества.

Общественное сознание и общественное бытие. Общественное сознание- это массовидное сознание. Оно формируется общественными связями и отношениями, и его содержание надындивидуально, всеобще. В нем проявляется «всеобщий характер отношений людей друг к другу и к природе» (К. Маркс). Говорить об общественном сознании можно только в том случае, когда социальная система уже сформировалась и стабильно функционирует. Тогда она автоматически производит «нужное» ей массовидное сознание, которое обеспечивает ее нормальное существование. Общественное сознание становится условием существования социальной системы. В стабильно функционирующем обществе сознание «вплетено в язык реальной жизни» и без него просто нет общества. Более того, как мы показали выше, возникновение нового типа социальных отношений возможно только при условии изменения содержания сознания. Прежде чем возникает новый тип социальных отношений, происходит переворот в сознании людей. Философы «замечают» это изменение ранее других людей, а потому они могли зачастую прогнозировать будущее развитие человечества.

Итак, вырисовывается очень сложная картина взаимодействия общественного сознания и общественного бытия. В переходные периоды, когда идет становление нового общества, ведущей» и во многом определяющей стороной выступает сознание, вернее, его изменение, совершаемое часто под воздействием внешнего насилия. Оно является исторической предпосылкой нового способа социальной жизни. Затем, когда этот способ жизни утверждается, он сам начинает воспроизводить то содержание сознания, которое до того выступало исторической предпосылкой его становления. Сознание как бы становится вторичным явлением по отношению к общественному бытию. Но это— «вторичность» элемента системы по отношению к целостной системе. Сознание - функция социальной, системы, ее необходимый момент. Как живой организм не может существовать, например, без такого своего элемента, как дыхание, так и общество воспроизводит сознание в качестве элемента жизненно для него важного. В результате сознание одновременно и условие существования общества и обусловленное им.

Воспроизводя адекватное себе сознание, социальная система поддерживает стабильность своего существования.

Исторический опыт существования социализма в кашей стране также свидетельствует о том, что жизнеспособность системы социализма обеспечивалась прежде всего адекватным сознанием людей: отсюда и трудовой героизм, и победа в Великой Отечественной войне. Не случайно такое большое внимание уделялось воспитанию подрастающего поколения, преемственности традиций и т.д.

Маркс проработал проблему общественного сознания для развитого капитализма, где обнаружилось классовое противостояние. Поэтому он связывал содержание сознания того или иного индивида с его классовой принадлежностью. В антагонистических формациях, к которым принадлежит капитализм, средний член класса не в состоянии реально возвыситься над тем, что он есть в действительности, ибо индивиды подводятся под класс как под род. И такое «подведение» будет до тех пор, пока будут классы, отстаивающие свой особый интерес. Средний представитель класса думает как все, чувствует как все, интерпретирует события как все. «Класс определяет их жизненное положение, а вместе с тем и их личную судьбу, подчиняет их себе» (К. Маркс). Одним словом, сознание индивида становится функцией надындивидуального сознания. Индивидуальное сознание полностью определяется содержанием коллективных форм мышления и чувствования. Каково бытие людей, таково и их сознание, и наоборот. Отдельные индивиды «повторяют» в своем сознании содержание коллективных интересов и потребностей, причем, происходит это зачастую стихийно, без контроля со стороны самосознания, «я».

Маркс изучал общественное сознание того общества, где доминантой бытия были классы со своими особыми экономическими и политическими интересами. Отсюда и пафос учения Маркса: до тех пор, пока в обществе будет расслоение экономических интересов, индивиды не смогут сполна реализовать свои сущностные силы, не обретут способность стать творческими личностями, их сознание не будет свободным.

Что же происходит с социальной системой, когда люди, по тем или иным причинам, перестают воспринимать способ ее существования как естественный, само собой разумеющийся? Появление в сознании людей размышлений по поводу истинности или неистинности существующей общественной жизни, ее человекоразмерности, справедливости и т.д. - признак перехода социальной системы в режим нестабильного существования. Поэтому во все времена и эпохи существующий способ производства препятствовал проникновению в массовое сознание мыслей тех, кто его критиковал. Для своего сохранения социальная система вынуждена блокировать силой (аресты, тюрьмы, заказные убийства и т.д.) всякого рода несовпадения содержания сознания отдельных индивидов с логикой своего развития. Когда такое «несовпадение» становится характерным для сознания подавляющего числа людей, система обречена. Так, с появлением у рабов античного общества осознания себя личностями, «рабство влачит уже только искусственное существование и не может дальше служить основой производства» (К. Маркс). А когда рабочие капиталистического общества начали понимать, что продукты их труда не могут принадлежать только капиталистам, когда они оценили условия своего труда как несправедливые, насильственные, классический капитализм потрясли мощные социальные взрывы. Под воздействием социализма, построенного в нашей стране, проходило «просвещение» соз-нания всех трудящихся. Этим и обусловлен тот факт, что капиталисты вы-нуждены были идти на серьезные уступки в сфере распределения продукта труда, социальной защиты трудящихся. Классический капитализм транс-формировался в посткапиталистический, а затем и в постпосткапи-талистический не без влияния успехов социалистической системы.

Как правило, критики существующего способа производства появляются в периоды проявления противоречий общества. Но в условиях развившихся противоречий живет уже другое поколение людей, которое не участвовало в создании существующего способа производства и жизни. Ему, этому позднейшему поколению «условия бытия прошлых поколений кажутся чем-то случайным, односторонним, не соответствующим природе человека. И этот свой взгляд на прошлый способ бытия как «на оковы» «позднейшие поколения» приписывают также и прошлому времени». Приведенное высказывание Маркса имеет прямое отношение к событиям, совершающимся в нашей стране сейчас. Представители нового поколения, воспитанные в сытости и довольстве, не испытавшие всех трудностей, которые выпали на долю их отцов и дедов в построении первого в мире социалистического общества, не принимавшие участия в его защите, не испытавшие ужаса порабощения фашизмом и т.д. измеряющие все степенью материальной обеспеченности, бездумно твердят, что советские люди — это несчастное поколение рабов, не знающее ни материального достатка, ни радости жизни. Духовное же самочувствие прошлых поколений и восприятие их жизни поколением молодых — разные вещи. Люди, отдававшие добровольно все свои силы на построение социализма и его защиты от внешних и внутренних врагов, бесспорно, не считали себя обделенными радостями жизни. Их чувства, мысли в основной своей массе были искренни, а это — необходимое условие полноценной жизни, соответствующей природе человека.

Марксов метод анализа сознания.

Впервые в истории философии Маркс стал изучать сознание и его содержание через анализ предметно-практических форм человеческой деятельности, т.е. анализировать сознание, «вплетенное» в бытие людей. Последнее он понимал как «реальный процесс их жизни». Общественное сознание людей, несмотря на какие-то всеобщие элементы содержания все же дифференцировано по носителю, а значит, и по содержанию.

В зависимости от того, к какому классу, нации, другой социальной группе принадлежит индивид, содержание его сознания будет иметь специфические особенности. Классики марксизма неоднократно отмечали, что соответственно трем классам в XIX в.— феодальной аристократии, буржуазии и пролетариату — существуют одновременно и параллельно три формы морали.

Общественные отношения и связи были рассмотрены Марксом в качестве предельных детерминант сознания агентов капиталистического способа производства. Поэтому он анализировал их сознание одновременно с изучением политической экономии капитализма, не прибегая в ходе данного анализа к терминам самосознания, столь популярным для философии Нового времени после Декарта. Общественное сознание потому и «общественное», что оно не связано только с субъектом и его способностью к самосознанию, рефлексии. Оно вплетено в реальное бытие реальных людей, и если это бытие одинаково для какой-то группы людей, то будет продуцироваться и примерно одинаковое содержание сознания представителей названной группы. Поэтому содержание сознания можно, по Марксу, выяснить, если знать, «что» и «как» люди производят. В этом и состоял материалистический метод анализа сознания, предложенный и успешно примененный Марксом.

Современен ли Марксов метод анализа сознания? Открытый Марксом метод анализа сознания, безусловно, не является универсальным. Почему? Во-первых, в нем слишком сильно утверждается зависимость содержания сознания от предметно-практической деятельности и материально-экономических побуждений. Но ведь история человечества демонстрирует духовные устремления индивидов и даже целых народов, которые никак не связаны с заботами о земном благополучии и с корыстной борьбой за материальные интересы. Достаточно вспомнить о сознании исихастов (гр. hesychia— внутреннее спокойствие, отрешенность) в Византии XIV в., которое затем стало одним из компонентов православной веры. Григорий Палама, Григорий Синаит в Византии, а затем Нил Сорский, Сергий Радонежский в России призывали к строгому аскетизму, смирению перед Богом, к отказу от устремленности к земному, материальному благополучию.

Во-вторых, Марксов подход к анализу сознания безличностен. Он дает возможность охарактеризовать общее содержание какого-то усредненно-надындивидуального сознания, которое выступает в качестве принудительной силы по отношению к сознанию индивида. Этим умаляется активность и самостоятельность индивида, а также его ответственность за содержание собственного сознания. Всегда есть возможность оправдать индивидуальное сознание ссылкой на обстоятельства. Индивидуальное сознание, в случае признания его полной детерминированности обществом, выводится за пределы всякой нравственной ответственности. Тогда все преступники могут быть оправданы, ибо объяснить их извращенное сознание можно ссылками на несовершенство общества. Индивидуальное сознание ищет тогда своего оправдания в чем-то надличностном или сверхличностном, что порождает один из самых страшных пороков человеческой натуры— умственную и нравственную лень.

Происходит сужение его собственного сознания, подавляются или вытесняются многие существенные черты сложной эмоциональной и интеллектуальной жизни человека. Работа индивидуального сознания прекращается, а содержание его порождается не свободным творчеством самого индивида, а коллективными внушениями и демагогией. Духовная жизнь индивида как автономный творческий акт прекращается.

Такие серьезные возражения в адрес Марксова анализа сознания формулируют многие мыслители, предлагая отказаться от данного анализа и рассматривать сознание только как уникально-личностный процесс, процесс творческого разрешения культурно-исторических конфликтов, совершаемый каждым индивидом по-своему. Сознание, считают критики Маркса, надо рассматривать как духовную деятельность, протекающую в уникальном внутреннем мире человека.

Правы ли критики Маркса? Да, поскольку сознание существует только там, где индивид сам решает все смысложизненные вопросы, сам делает выбор жизненной позиции, сам оценивает свое место в жизни и т.д. «Сам»— это означает, превозмогая давление обстоятельств, подняться на вершины личностной ответственности за все, что происходит с тобой. В любом обществе жили люди, сознание которых не было нерефлексивным, бездумным повторением мнения своей социальной группы или общества в целом. Они сохраняли свою индивидуальность вопреки официальной ортодоксии. В основном это были разрушители традиций: социальных, этических, эстетических и др. К людям такого типа относятся, например, все ниспровергатели социальных устоев, от киников до «демократов», начавших революционную ломку СССР и социализма.

Иметь личностное сознание — значит иметь готовность к свободе. Подобная «готовность» может реализоваться двумя способами: либо человек «свободно» решается разрушить существующий социальный мир, заменить его новым, переделать его любыми способами (таков путь киников), либо он становится на путь личностного самосовершенствования и тем самым совершенствования жизни (это путь Сергия Радонежского). И киники, и Сергий Радонежский имели личностное сознание, имели готовность к свободе, но по-разному направляли свои усилия: один— на преобразование внешнего мира, насильственное разрушение традиций, другой- на совершенствование внутреннего мира собственной души и «просветления духовного зрения» своих сподвижников для совершенствования и укрепления традиций.

Европа нового времени выбрала путь киников: насилие стадо «повивальной бабкой истории» (К. Маркс). В XX в. Запад отказался от насилия в деле переустройства социальной жизни, «дух кинизма» трансформировался во всякие молодежные движения сопротивления буржуазной цивилизации и, соответственно, традиционной буржуазной морали. Европа по-прежнему ценит нонконформизм личности, ее стремление к независимости от общества и традиций. Выступая в мае 1995 г. перед студентами Московского университета, президент США Клинтон отметил одно, с его точки зрения, достоинство американских университетов: в них стремятся сделать молодежь, не похожей на своих отцов, т. е. воспитать поколение духовных киников, не ориентированных на традиции, претендующих на уникальность, личностную независимость в делах и мыслях.

Однако весь вопрос в том, какова степень этой «уникальности»? Ведь если американский университет планомерно воспитывает у молодежи установку на «несхожесть» с отцами— старшим поколением и традицией, то налицо все черты социальной ортодоксии, только в меньших размерах, по сравнению, например, с социальной ортодоксией тоталитарного общества. Более того, молодежь как бы объединяется рамками своей принадлежности к определенному поколению, и каждый индивид культивирует свою «уникальность», «неповторимость», стараясь сознательно, а часто в бессознательно, соответствовать «духу» своего поколения. Например, хиппи, борясь за право быть индивидуальностями в обществе, в котором власть денег «подминает» под себя всякую индивидуальность, все же имели корпоративное сознание: примерно одинаковые жизненные установки, ценности, что проявлялось в схожести внешнего вида, поведения и т.п. Поэтому говорить о полной свободе сознания от общества, об абсолютной уникальности и неповторимости каждого индивида, по-видимому, нельзя. Жить в обществе и быть свободным от него невозможно.

В современном обществе существуют разделение труда и соответствующие пм классы и иные социальные слои, государства с их политикой, нации с их самосознанием, религии с их догматами и т.д. Отдельные люди, как общественные существа, формируются в сфере реального, конкретного разделения труда, действительного на данное время государства с его интересами, данной национальности и религиозности и т.д. Эти сферы являются всеобщими формами бытия определенных конкретных индивидов, в силу чего индивидуальность опыта их сознания не сводится только к неповторимости и уникальности, а включает в себя и всеобщее содержание. Индивидуальность сознания непременно кореллируется в соответствии с установками, ценностными ориентагутми того социального слоя, к которому принадлежит конкретный человек: будь то религиозная община, молодежное движение, политическая партия, круг людей, занятых бизнесом, и пр. Люди, принадлежащие к тон или иной социальной группе, вынуждены принимать и «правила ее игры». Современный мыслитель Фромм считает, что этому способствует присущий людям страх одиночества, боязнь изоляции и остракизма (гр, ostrakon — черепок). В Древней Греции остракизмом называли изгнание граждан, опасных для государства, решавшееся тайным голосованием посредством черепков, на которых писались имена изгоняемых.

Потребность быть вместе с другими — одна из сильнейших. Чтобы не быть изгнанным из группы (сверстников, коллег, других социальных слоев), многие люди стараются уложить свои мысли и.поступки, а также речевой сленг в стандарты, созданные данной группой. Тогда, как неординарные личности часто осознают причины своего «подчинения» правилам групповой игры, понимают таящуюся в таком подчинении опасность утратить самотождественность, индивидуальность. Здесь возможны два варианта поведения этих людей: одни из них начинают жить «двойной» жизнью в ситуации «раздвоенного» сознания — внешне идентифицируют себя с группой, внутренне живут по другим меркам и ценностям; другие — не выдерживают диктата данной группы: они или принимают коллективные ценности какой-нибудь иной группы, или вырываются в область переживания себя как «гражданина мира». Первых называют изменниками и предателями, вторых — космополитами. Гражданин мира, или космополит, не должен идентифицировать себя с каким бы то ни было государством, нацией, религией и т.д. Он как бы над всем этим. Казалось бы, что именно осознание себя в качестве гражданина мира делает сознание личностным, экзистенциально-уникальным. Но и в этом случае главные компоненты содержания его сознания обусловлены той или иной духовной парадигмой данной цивилизации. Так, современный «гражданин мира» никогда не сможет почувствовать себя античным человеком или монахом средневековья. Эпоха Нового времени создала свои уникальные для нее ценности и установки, о которых мы уже не раз говорили.

Итак, с одной стороны, мы утверждаем, что критики Марксова анализа сознания правы, когда говорят о его «невнимании» к индивидуальному сознанию в рамках этого анализа. С другой, мы признаем, что существуют какие-то всеобщие (групповые, классовые, национальные и т.д.) формы восприятия мира, ценностные ориентации и переживания, которые воспроизводятся в индивидуальном сознании. Естественно возникает вопрос: что есть сознание? Индивидуальный творческий уникальный акт или содержание духовного опыта, детерминированное положение человека в структуре общественных отношений и потому особенно не отличающееся от сознания других индивидов, занимающих то же место в обществе? Кто более прав — Маркс с его идеей общественного сознания, или его оппоненты, утверждающие уникально-личностную, а не общественную природу сознания?

Дело в том, что Маркс никогда не отрицал, что сознание есть всегда «мое сознание», что каждый человек переживает свою национальную сопричастность на «свой лад», верует в Бога на «свой лад», понимает и переживает классово-групповые интересы на «свой лад» и т.д. Как нет двух одинаковых листьев на одном и том же дереве, так нет и двух одинаковых людей, и соответственно-двух одинаковых форм духовного опыта. Но как листья связаны с жизнью дерева, так и люди «подпитывают» свой духовно-внутренний мир «соками», идущими от социальных слоев, к которым они принадлежат, от общества, в котором они живут, и в итоге—от всего рода человеческого. Разумеется, человеку дан дар свободы выбирать «древо» своей жизни, и он может менять источники своей духовной «подпитки», однако освободиться полностью от них ему не дано. Поэтому пока существуют государства, разделение труда, нации и т.д., Марксов метод анализа сознания нельзя списыватьв архив истории.