Мориц – противник императора

На этот раз не было колебаний и остановок, как в 1546 году. Имперцы, в своих красных мундирах, выступили из Аугсбурга, где они уже не могли больше держаться (4 апреля), а двумя часами позже город заняли союзники – «Белые кресты». Французский король также принимал участие в походе.

Поражение Карла V и его бегство

Император не ожидал ничего подобного. План не составлял никакой глубокой тайны, слухи о нем проникали повсюду, Мориц даже грозил им Карлу. Но тот не придал этому значения, полагая, что постоянные требования курфюрста об освобождении ландграфа делаются только для вида. Католические богословы были уже на пути в Триент. Карл был уверен в том, что сама его личность внушала безусловное доверие, и он не мог даже вообразить, чтобы немцы, облекавшие свою дипломатическую хитрость во всякие тяжеловесные формы всеподданнейшей и всепреданнейшей верности, были способны на такой ловкий шаг, грозивший гибелью его планам. Он не замечал того, что отчуждал от себя всех, даже своего брата Фердинанда.

Все опоры Карла рухнули разом, и он решился бежать в Нидерланды, но было уже почти поздно. Успев пробраться горной лесной чащей до Эренбергского монастыря, он узнал, что Мориц уже близко. Карлу пришлось вернуться назад, к Инспруку. Мориц взял штурмом монастырь, укрепления и замок в Эренберге, и если бы не яростное требование солдат предоставить им вознаграждение за их действительно боевой подвиг, то он успел бы захватить Карла в Инспруке, как и намеревался.

Император воспользовался этим коротким промедлением, чтобы спастись. Не желая доставить своему врагу еще лишнего торжества, он сам освободил Иоанна Фридриха, которого вез с собой, и затем, больной, разбитый подагрой, бежал в Штирию в холодную, ненастную ночь, через покрытые снегом горы, как настоящий король без королевства.

Пассауский договор. 1552 г.

Мориц вернулся в Инспрук 23 мая. Бегство императора и угрожавшая опасность разогнали и собор. Удар был ужасен и разом изменил положение вещей. Мориц наглядно продемонстрировал при своей решительной победе действительно государственный ум. Искупив свое предательство 1547 года, он вознес себя в ряды тех, которые как в старину, так и ныне работали на пользу освобождения страны от чужеземного ига.

Овладев ситуацией, он возвестил то, в чем наиболее нуждалась Германия – постоянный мир, вместо существовавшего перемирия. Переговоры велись с королем Фердинандом, потому что император не имел уже никакого значения. Католические и протестантские сословные депутаты собрались в Пассау (август 1552 г.) и здесь определилось понятие, выработавшееся, наконец, в результате сорокалетней борьбы – понятие о возможности политического существования страны, без признания господствовавших до того времени вероучения и церковного устава. Тридцати шестью параграфами Пассауского договора от 2 августа 1552 года постановлялось: освобождение ландграфа, общая амнистия для всех поднимавших оружие против императора в последние годы, допущение протестантов в число членов высшей судебной инстанции, при освобождении их от присяги именем святых. Для созываемого через полгода рейхстага были выработаны нормы, относительно мер к устранению религиозных разногласий. Заранее устанавливался прочный мир, причем «причастные аугсбургскому исповеданию» и приверженцы старого вероучения обязывались взаимно не тревожить друг друга.

Император допускал Пассауский договор в качестве временной меры. Но ситуация уже не позволяла ему вернуться к политике 1546 или 1548 года и потому ни одно из его дальнейших начинаний не было удачным. Освобожденные князья, при возвращении в свои владения, приветствовались как мученики за веру, а Карл в это время тщетно старался ликвидировать последствия обрушившегося на него удара.

Его поход на Мец окончился неудачей – город оставался французским при габсбургском владении. В Венгрии и в Италии Карла также теснили французы и их союзники, османы. Но он все еще не расставался с мечтой всей своей жизни – склонить князей признать его сына Филиппа римским королем, когда король Фердинанд будет избран римским императором. Но все было безуспешно: тщетно заверял он, что вся администрация будет в руках немцев и Филипп будет знать немецкий язык, сквозь пальцы смотрел на религиозные разногласия, но доверие к нему уже утрачено, а все, что было известно о Филиппе, не могло пробудить к нему доверия.

Поставив религиозный вопрос на прочную основу, Мориц не дожил до законного завершения своего труда – конечного водворения мира в стране, на основе пассауских предварительных решений. Он в следующем же, 1553 году в тридцатитрехлетнем возрасте пал, сражаясь за правое дело.

Смерть Морица

Злобный маркграф Бранденбургский, Альбрехт, неудовлетворенный неудачным походом на Мец с императором Карлом, решил взять свое со старых врагов, епископов Бамбергского и Вюрцбургского, а также города Нюренберга. Он отклонил предложение о судебном разбирательстве и принялся разорять дружеские и вражеские земли с непростительной жестокостью. Католические и протестантские князья объединили усилия против общего нарушителя мира в стране.

В Люнебурге, в Сиверсгаузене, произошла битва, которая кончилась поражением маркграфа, но стоила жизни Морицу. Он получил смертельную рану, от которой умер через два дня (июль 1553 г.). Это был «сильный и даровитый человек», слишком рано сошедший с исторической сцены. Чтобы быть истинно замечательным, ему недоставало прямоты характера, бескорыстной преданности высоким нравственным задачам и, может быть, требовалось подольше пожить. Но он разрешил великий вопрос своего века настолько, насколько он был разрешим политическим путем, и вообще разрешим в данное время. Без сомнения, все это было куплено дорогой ценой, которую он уплатил не задумываясь. Это был первый из новейших государей, видящих в союзе с чужеземцами только известный политический прием – не более.

Стрелок времен битвы при Сиверсгаузене. Гравюра на меди работы Франца Брунна (1559 г.)

Сам маркграф был скоро побежден во Франконии и покончил свою полную приключений, бесславную, алкивиадовскую карьеру. С ним вместе закончилась последняя война средневекового стиля, нарушившая спокойствие в государстве. Все клонилось к умиротворению, великая драма близилась к своему завершению.

«Плохая война». Так выглядели сражения между швейцарскими и немецкими наемниками