А. Закон о приношениях всесожжении (глава 1)

1) Вступление (1:1-2).

Лев. 1:1. Как исторический, так и богословский контексты книги Левит даны не только во вступлении, но и в заключительных стихах раздела, который выше был определен как "руководство по жертвоприношениям" (7:37-38; также Вступление). В деталях ритуал жертвоприношений был расписан после того, как Господь воззвал (подчеркивается значительность и торжественность момента откровения) к Моисею, и сказал ему из скинии собрания (т. е. из святого места в скинии).

Таким образом изложение руководства по жертвоприношениям начинается тотчас после исторического повествования о возведении скинии (Исх. 25-40) и предшествует следующему историческому повествованию - о назначении священства (Лев. 8-10). В остальной части книги Левит зафиксированы дальнейшие откровения относительно Богопоклонения сынов Израилевых и их хождения перед святым Богом. Историческая часть повествования возобновляется затем (исключение составляет 24:10-13) лишь с началом исчисления колен Изриалевых, которое понадобилось произвести прежде, чем стан двинулся от Синая (Чис. 1-4).

Лев. 1:2. Этим стихом делается переход к закону о предложении всесожжения, поскольку в нем говорится: когда кто… хочет принести жертву (слову "жертва" соответствует евр. корвон - буквально "то, что принесено")… это - общий термин для обозначения всякой жертвы Богу; приносите из скота крупного (т. е. тельца, стихи 3-9) и мелкого (т. е. овцу или козу, стихи 10-13). В стихах 14-17 содержится и упоминание о птицах - так что перед нами официально сформулированные основные принципы закона о приношении всесожжения (также 6:8-13), причем жертвенные животные перечислены в "нисходящем" с точки зрения их ценности порядке.

Заслуживают внимания несколько общих наблюдений относительно приношения всесожжении: 1) Приношение всесожжения обозначалось еврейским словом олах, которое буквально означает "поднимается кверху" (1:3,10,14); вероятное объяснение этого названия в том, что жертва, вся, - с дымом - поднималась к Богу. Особенность этого приношения состояла в том, что оно полностью сжигалось на жертвеннике (9, 13, 17), за исключением шкуры ("кожи", 7:8) и зоба птиц (1:16).

2) Вероятно, о приношении всесожжения говорится здесь в первую очередь потому, что оно - первое из установленных жертвоприношений (Быт. 8:20), и евреи чаще всего приносили именно всесожжения. 3) На практике оно часто предварялось приношением за грех или за вину (толкование на Лев. 6:8 - 7:38).

4) Виды "предлагавшихся" животных и особенности совершавшегося ритуала были весьма схожи с таковыми при принесении мирной жертвы (глава 3). 5) Как и при всех левитских жертвоприношениях, главной целью приношения всесожжения было получить очищение от грехов (1:4; сравните Чис. 15:24-25), хотя цель более непосредственная состояла в том, чтобы выразить полную свою посвященность Господу.

6) Хотя приношение всесожжения предписывалось народу как ритуал ежедневный (Исх. 29:38-42; Чис. 28:3-8), еженедельный (Чис. 28:9-10) и ежемесячный (Чис. 28:11-15), и как составная часть жертвоприношений по случаю многочисленных ежегодных праздников (Лев. 23; Чис. 28-29), отдельным людям оно предписывалось при очищении и совершении других церемоний (например, Лев. 14:12-20; 15:14-15,29-30; Чис. 6:9-12); кроме того, всесожжение мог приносить "по усердию" любой член общества - или как посвятительную жертву (включая жертву во исполнение обета; Лев. 22:17-20), или как приношение после приношения за грех (14:19-20; 15:14-15). (также заключительное резюме после 1:17 и Вступление ("Значение ветхозаветной жертвы").

2) Всесожжение животных (1:3-9). Ритуал всесожжения, как и всех левитских жертвоприношений, предполагал непосредственное участие в нем - и это имело важное значение - того, кто приходил поклониться Богу: он сам приводил животное, возлагал на него руки, затем убивал его, снимал кожу, рассекая тушу на части и омывал ее. Однако те стороны ритуала, которые так или иначе были приурочены к жертвеннику, осуществлялись священником: он кропил кровью, раскладывал дрова и соответственные части жертвы на жертвеннике для последующего сожжения их. Полностью весь ритуал исполнялся священником в тех случаях, когда в жертву приносилась птица, либо когда священник приносил жертву за себя самого или весь народ.

Лев. 1:3. Поклоняющийся приводил животное к дверям скинии собрания. Некоторые толкователи понимают под "дверями" вход во внешний двор и только его, но поскольку в строгом смысле "скинией собрания" являлся собственно шатер, то под входом в скинию, вероятно, подразумевалась вся передняя часть двора и прежде всего тот участок его, который непосредственно примыкал к жертвеннику для всесожжений. По всей видимости, всех жертвенных животных закалывали "на северной стороне жертвенника" (стих 11) или менее точно - "перед скиниею собрания" (3:8).

В 1:5 и 3:7 читаем, что это происходило "пред Господом", а в 3:2 - "у дверей скинии собрания". Однако на деле "приношение жертвы", скорей всего, происходило у входа во внешний двор, после чего священник и человек с жертвенным животным, пришедший поклониться Богу, направлялись к северной стороне жертвенника для совершения жертвоприношения.

Когда жертвователь представлял приведенное им животное, священнику полагалось внимательно осмотреть его, чтобы установить, отвечает ли оно в каждом случае следующим требованиям: 1) Оно должно было быть в отличном состоянии, без пятна или порока, здоровое, без недостатков (1:3, 10; список "пороков", делавших животное негодным для принесения в жертву, в 22:17-25; сравните Втор. 15:21; 17:1; в качестве добровольной жертвы - в виде исключения - разрешалось приносить животное с деформированными конечностями; Лев. 22:23). 2) Жертвой всесожжения, как и при большинстве других приношений, должно было быть животное мужеского пола (но в мирную жертву позволялось принести самку (3:1,6), и самки же требовались в жертву за грех, совершенный кем-либо из народа - 4:28,32; 5:5-6).

3) Хотя возраст жертвенного животного мог колебаться от одной недели (22:26-27) до, вероятно, трех лет, при совершении многих ритуалов требовалось обязательно годовалое животное. Что до их общих особенностей, то левитские жертвы были: а) чистыми с обрядовой точки зрения (глава 11), б) годными для употребления в пищу, в) это были домашние животные (дичь позволялось есть, но не приносить ее в жертву, Втор. 14:4-5) и г) в соответствии с уровнем благосостояния израильтянина для него это животное должно было представлять ценность. Другими словами, в зависимости от средств приходившего поклониться Ему, Бог требовал, чтобы приносимая им жертва была как можно более высокого качества.

Лев. 1:4. За предложением жертвы следовало возложение на нее рук. Поклоняющийся Богу должен был положить свою руку на голову животного - с тем, чтобы оно было принято от его имени во очищение грехов его. Еврейское слово, переводимое как "возложить руку на", собственно, означает "возлагать себя" (на животное). Через этот акт поклонявшийся Богу, отождествляя себя с животным, делал его заменой себе.

Концепция искупления посредством принесения жертвы не подразумевала лишь приношения за грех и вину, ибо и приношение всесожжения явно предназначалось для искупления (в оригинале слово киппер, представляющее усилительную форму от капар) того, кто пришел поклониться Богу. По поводу этимологии этого глагола существует два основных мнения: а) оно происходит от арабского глагола кафара, означающего "покрывать" и б) оно происходит от одного из двух аккадских омонимов, звучащих как капару и означающих либо "стирать", либо "смазывать".

Многочисленные доказательства, включая поэтический параллелизм в Иер. 18:23 между киппер и другим еврейским глаголом махах, означающим "стирать" ("не прости" в значении "не покрой" и "не изгладь" в значении "не сотри"), свидетельствуют в пользу второй точки зрения. Немало, однако, сторонников и у третьей точки зрения, которые прослеживают происхождение киппер от еврейского существительного копер - "выкуп".

Но поскольку этимологически слово копер, по-видимому, связано с упоминавшимся аккадским словом капару, его в этом отношении не следует рассматривать как некий третий самостоятельный вариант, но - как слово, важное по своему значению в определении употребления киппер - "для совершения очищения". Таким образом использование соответствующих слов в стихах, описывающих ритуалы, не исключает любой из оттенков аккадского капару, будь то "стирать" или "смазывать" (например, кровью иногда смазывали "рога" жертвенника, Лев. 16:18; преступление, проступок рассматривались как "стертые", т. е. подвергшиеся удалению через очищение того, кто их совершил; сравните 16:10,19).

Родственное еврейское слово копер - "выкуп" говорит в пользу вывода, сделанного комментатором Леоном Моррисом, что в ритуальном смысле слово киппер приобретало специальное значение, а именно: "совершать примирение между Богом и человеком", в частности через предложение выкупа, каковым становился подмененный объект Божиего гнева. Из ветхозаветных текстов явствует, что искупление или примирение предполагали не только собственно очищение от греха, но и умиротворение Божественного Законодателя.

Хотя совершение преступления требовало очищения совершившего его, принесение жертвы в большей степени диктовалось тем, что оказывались нарушенными личные отношения между Богом и согрешившим человеком. Итак, очищение имело своим результатом умиротворение - отвращая Божий гнев посредством принесения достаточной заместительной жертвы.

Лев. 1:5. Следующим шагом должно было быть заклание тельца пред Господом. Поскольку приводимые для приношения всесожжения овен или козел подлежали закланию "на северной стороне жертвенника" (стих 11), там же, очевидно, закалывали и тельцов; "пред Господом" - лишь общее выражение, применимое к любому месту во дворе скинии, включая и то, что называлось "северной стороной жертвенника" (толкование к стих 3). Смерть жертвенного животного являлась (в богословском смысле) самым значительным моментом во всем ритуале жертвоприношения, потому что жизнь (символизируемая "кровью" в 7:11) изливалась при наступлении смерти и приводила к искуплению.

Следующий акт ритуала совершал священник, который собирал кровь в чашу и затем кропил ею все четыре стороны жертвенника. Это проделывалось, по крайней мере, в более поздние времена, посредством выплескивания крови на два противоположных угла жертвенника, в результате чего она растекалась по всем сторонам его.

Лев. 1:6-9. Сам человек, пришедший поклониться Богу, а не священник, должен был приготовить жертву всесожжения, т. е. снять с нее шкуру и рассечь ее на части (сравните стих 12). Он также должен был вымыть внутренности животного (стих 9) и его задние ноги (т. е. то, что было испачкано экскрементами) - в то время, как священник раскладывал дрова (стих 7), а затем части туши, включая голову и жир (стих 8; более подробно описано в 3:3-4, где речь идет о принесении мирной жертвы, когда лишь жир (тук) подвергался сожжению) предавались огню на жертвеннике.

Наставление священникам раскладывать огонь на жертвеннике (1:7) - трудно понять, поскольку при рукоположении священников (главы 8-9), при праздновании народных праздников (Чис. 28-29) и в многочисленных "личных случаях" приносились жертвы за грех, так что огню уже полагалось гореть. Не говоря уж о том, что огонь вообще не должен был угасать между принесениями утренних, дневных и вечерних жертв (Лев. 6:12-13). Возможно, 1:7 следует понимать просто как указание на ответственность священников за поддержание огня.

Об уникальности приношения всесожжения свидетельствует то, что священник должен был целиком сжигать животное на жертвеннике.

Понимать всесожжения как благоухание, приятное Господу, следует в том смысле, что Господь одобряет и принимает полностью завершенное жертвоприношение. Эта мысль выражена здесь в антропоморфической форме.

3) Приношение всесожжения из мелкого скота.

Лев. 1:10-13. В случае всесожжения овна или козла предъявлялись те же требования (мужской пол, без порока, стих 10; сравните стих 3), и производилась такая же ритуальная процедура, хотя о ней говорится здесь с меньшими подробностями (сравните стихи 3-9). Единственное дополнительное уточнение: заклание животного должно было происходить на северной стороне жертвенника (стих 11; сравните толкование на стих 3, 5). Строились всяческие предположения о том, какое значение могло иметь именно это место, но, скорей всего, там просто было наиболее свободное пространство, примыкавшее к жертвеннику.

4) Приношение всесожжения из птиц.

Лев. 1:14-17. Приношение голубки (горлицы) или молодого голубя разрешалось беднякам - для всесожжения и в жертву за грех (5:7); кроме того, оно предписывалось в определенных случаях для очищения (15:14-15,29-30; Чис. 6:10-11). Малые размеры птицы требовали упрощения ритуала, так что весь он должен был выполняться священником.

Согласно средневековому еврейскому теологу Раши, священник, откручивая голову птицы, сильно нажимал ногтем у ее затылка, так что ломалась шейная кость и рвались дыхательное горло и пищевод. Затем кровь птицы отцеживалась до последней капли у жертвенника. Зоб ее с перьями выбрасывался в пепел, после чего птица, частично вскрытая, сжигалась на жертвеннике… в благоухание, приятное Господу (сравните Лев. 1:9).

Итак, отличительной чертой приношений всесожжения было то, что животное целиком (за исключением шкуры или в случае птицы - зоба) сжигалось на жертвеннике - стих 9). Этот акт символизировал полную отдачу Богу со стороны того, кто пришел поклониться Ему, - в процессе принесения им жертвы за грех или вину, с целью получить очищение (сравните 2-Пар. 29:27-28). При всесожжении Бог получал все, а поклоняющийся Ему - ничего.

Символика всесожжения в следующем: тогда как все приношения животных были прообразом смерти Христа, всесожжение символизировало Его смерть не столько с точки зрения взятия Им на Себя греха, сколько с точки зрения полного исполнения Им через эту смерть воли Божией; Христос был Агнцем Божиим, полностью посвятившим Себя исполнению воли Отца, как говорится об этом в Послании к Евреям 9:14 "Кровь Христа, Который… принес Себя непорочного Богу" (сравните Еф. 5:1-2; Фил. 2:8; Евр. 10:5-7).