Глава 2. Генезис вотчинного государства в России

В середине VII в., когда переселявшиеся на восток славяне забиралисьвсе дальше в русские леса, причерноморские степи попали под власть хазаров,тюркского народа из Средней Азии. В отличие от других тюркских народностейтого времени, хазары не ограничились кочевым образом жизни, сосредоточеннымна скотоводстве, а стали оседать на землю и браться за хлебопашество иторговлю. Основной их торговой артерией была Волга, которую они держали вруках до самой северной границы судоходства. По этому водному пути онидоставляли добытые в Леванте предметы роскоши на торговые пункты внаселенных угро-финскими народностями лесах, где выменивали их наневольников, меха и всякое сырье. К концу VIII в. хазары создали мощноегосударство - каганат, простиравшееся от Крыма до Каспия и на север досредней Волги. В это время, скорее всего под влиянием еврейских поселенцевиз Крыма, правящая верхушка хазар перешла в иудаизм. Военная сила каганатаограждала причерноморские степи от азиатских кочевников и дала раннимславянским проходцам возможность создать шаткий плацдарм в черноземнойполосе. В VIII-IX вв. славяне, жившие в степях и примыкающих к ним лесах,платили хазарам дань и пользовались их защитой. Из того немногого, что мы знаем о восточных славянах этого периода(VII-IX вв.), следует, что они были организованы в племенные общины. Влесной полосе, где жило большинство из них, преобладало подсечно-огневоеземледелие, примитивный метод, вполне соответствовавший условиям ихсуществования. Сделав в лесу вырубку и утащив бревна, крестьяне поджигалипни и кустарник. Когда утихало пламя, оставалась зола, настолько богатаяпоташем и известью, что семена можно было сеять прямо по земле, сминимальной подготовкой почвы. Обработанная таким образом земля даваланесколько хороших урожаев; стоило ей захиреть, как крестьяне переселялисьдальше и повторяли ту же процедуру в новой части бесконечного леса. Этаземледельческая техника требовала постоянного движения и поможет объяснить,почему славяне распространились по всей России с такой замечательнойскоростью. Подсечно-огневое земледелие продолжало преобладать в России доXVI в., когда под совокупным давлением государства и служилыхземлевладельцев крестьянам пришлось осесть на землю и перейти к трехполью;однако в отдаленных северных районах его продолжали практиковать и напротяжении немалой части нашего столетия. Характерной чертой ранних славянских поселений была постройкаукреплений. В степях они были земляными, а в лесу деревянными илидерево-земляными. Такие незатейливые форпосты служили для защиты жителейразбросанных по окрестным вырубкам поселений. В раннюю эпоху по всей Русибыли сотни таких племенных укрепленных сооружений. Племенные общиныскладывались в более крупные социальные образования, своим связующим звеномимеющие поклонение одним и тем же богам и известные под несколькими именами,например, "мир".*1 Совокупность миров составляла племя - самую крупнуюсоциальную и территориальную общность, известную восточным славянам в раннийпериод; летописи упоминают имена примерно десятка племен. Подобно племеннымобразованиям в других странах, здесь правил патриарх, обладавший практическибезграничной властью над единоплеменниками и их имуществом. На этом этапе уславян не было ни институтов, ни чиновников, назначенных нести судебную иливоенную функцию, следовательно, ничего, что бы напоминало хотя бы самуюрудиментарную форму государственности. *1 Этот ранний "мир" не следует путать с земледельческой общиной,носившей то же название, но созданной значительно позже. В IX в, волжская торговля хазар остановила на себе внимание варягов.IX век был для варягов временем необычайной экспансии. Явившись изСкандинавии, они рассыпались по Центральной и Западной Европе, где велисебя, как хотели, и завоевали Ирландию (820 г), Исландию (874 г.) иНормандию (911 г.). Во время этой первой полосы захватов часть варяговповернула на восток и основала поселения на землях, впоследствии сделавшихсяРоссией. Первой варяжской колонией на русской земле был Aldeigjuborg,крепость на берегу Ладоги. Это была превосходная база для разведки водныхпутей, ведущих на юг, в сторону великих центров левантийского богатства икультуры. В это самое время пути, соединяющие Северную Европу с БлижнимВостоком через Россию, приобрели особую важность, поскольку мусульманскиезавоевания VIII в. закрыли Средиземноморье для христианской торговли.Отталкиваясь от Aldeigjubrg'a и других крепостей, выстроенных поблизости отнего и дальше к югу, варяги разведывали в своих вместительных плоскодонныхладьях реки, ведущие к Ближнему Востоку. Вскоре они обнаружили то, чтосредневековые русские источники называют "Сарацинским путем",- сеть рек иволоков, соединяющую Балтийское море с Черным через Волгу,- и вошли вторговые сношения с хазарами. Клады арабских монет IX-X вв., найденные вомногих концах России и Швеции, свидетельствуют о широте и активностиваряжского торга. Арабский путешественник Йбн-Фадлан оставил яркое описаниепогребения варяжского ("русского") вождя, которое он наблюдал на волжскойладье в начале X в. В конечном итоге, однако, "сарацинский путь" оказался для варяговменее важным, чем "путь из варяг в греки", ведущий вниз по Днепру к Черномуморю и Царьграду. Пользуясь этой дорогой, они совершили несколько набегов настолицу Византийской империи и вынудили византийцев предоставить им торговыепривилегии. Тексты договоров, в которых перечисляются эти привилегии,полностью приводятся в "Повести временных лет" и являются древнейшимидокументами, содержащими сведения о варягах. В IX и X вв. между русскимлесом и Византией завязались торговые отношения, которыми заправляливооруженные купцы-варяги. В большей части находившейся под их владычеством Европы варяги оселии приняли роль территориальных владетелей. В России они поступили по-иному.В силу вышеуказанных причин они видели мало выгоды в том, чтобы утруждатьсяземледелием и территориальными претензиями, и предпочитали заниматьсяторговлей с иноземцами. Постепенно они завладели всеми главными воднымипутями, ведущими к Черному морю, и настроили на них крепостей. Из этихопорных пунктов они собирали со славян, финнов и литовцев дань в видетоваров, имевших наибольший спрос в Византии и арабском мире,- рабов, мехови воска. Именно в IX в. стали появляться в России населенные центры новоготипа: уже не крошечные земляные или деревянные укрепления славянскихпоселенцев, а настоящие города-крепости. Они служили обиталищем варяжскихвождей, их семей и дружины. Вокруг них частое вырастали пригороды,населенные туземными ремесленниками и торговцами. Около каждой крепостинаходятся захоронения. Варягов и славян часто хоронили в одних и тех жекурганах, однако могильники у них сильно отличались друг от друга; варяжскиесодержали оружие, драгоценности, домашнюю утварь ясно выраженногоскандинавского типа, а иногда и целые ладьи. Судя по археологическим данным,варяги селились в России в четырех основных районах: 1. вдоль Рижскогозалива; 2. вокруг Ладоги и Волхова; 3. к востоку от Смоленска; 4. в двуречьимежду верховьями Волги с Окой. Помимо того, у них были обособленныепоселения, наибольшим из которых являлся Konugard (Киев). Все четыре районаваряжских поселений располагались на торговых путях, соединявших Балтийскоес Каспийским и Черным морями. В своих сагах варяги звали Россию "Гардарик","царство городов". Поскольку для содержания гарнизонов требовалась лишь часть наложеннойна туземное население дани, а наиболее ценная ее доля предназначалась длявывоза на отдаленные рынки, достигаемые опасными путями, варяжским городамнадо было создать какую-то организацию. Этот процесс завязался около 800 г.с появлением на Ладоге первых варяжских поселений и завершился около 882 г.,когда князь Helgi (Олег) собрал под своим началом два конечных пунктагреко-варяжского пути - Holmgard (Новгород) и Konugard (Киев). Центральнаяторговая организация управлялась из Киева. Выбор его диктовался тем, что,поскольку западная Русь находилась в варяжских руках до этого места, Киевбыл самой южной точкой, до которой варяги могли без забот провозить товары,собранные по всей стране в виде дани и предназначенные для Царьграда.Наибольшую опасность представляло собой следующее колено пути, от Киева доЧерного моря, потому что здесь товару предстояло пересечь степь, засореннуюграбителями кочевниками. Каждую весну, стоило сойти льду, дань из широкоразбросанных пунктов сбора переправляли по рекам в Киев. Май был занятснаряжением большого ежегодного каравана. В июне лодки, нагруженные рабами итоварами, отплывали под сильной охраной из Киева вниз по Днепру, Наиболееопасным участком пути была полоса гранитных порогов на расстоянии 23-65верст к югу от Киева. По словам императора Константина VII Багрянородного,варяги выучились пробиваться по реке через первые три порога, но передчетвертым принуждены были выгружать товар и обходить порог пешком. Лодкичастью перетаскивались волоком, частью переносились на себе. Одни варягипомогали нести товар, другие сторожили челядь, третьи высматривалинеприятеля и отражали его нападения. Караван оказывался в относительнойбезопасности только после прохода последнего порога, когда люди и товармогли снова погрузиться в ладьи. Отсюда очевидно значение Киева и ясно,отчего его избрали столицей варяжского торгового предприятия в России. Киеввыступал в двояком качестве: как главный складочный пункт дани, собранной совсех концов Руси, и как порт, из которого дань отсылали под охраной к местуназначения. Вот таким образом, почти побочным продуктом заморской торговли междудвумя чужими народами, варягами и греками, и родилось первое государствовосточных славян. Державная власть над городами-крепостями и окрестнымиземлями была взята династией, утверждающей свое происхождение отполулегендарного варяжского князя Hroerekr'a, или Roderick'a (Рюрика русскихлетописей). Глава династии, великий князь, правил в Киеве, а сыновья его,родичи и главные дружинники сидели в провинциальных городах. Понятие"Киевское государство" может привести на ум территориальную общность,известную из норманнской истории Франции, Англии и Сицилии, однако следуетподчеркнуть, что ничем подобным оно не было. Варяжское государство в Россиинапоминало скорее великие европейские торговле предприятия XVII-XVIII в.,такие как Ост-Индская компания или Компания Гудзонова залива, созданные дляполучения прибыли, но вынужденные из-за отсутствия какой-либо администрациив районах своей деятельности сделаться как бы суррогатом государственнойвласти. Великий князь был par excellence купцом, и княжество его являлось посути дела коммерческим предприятием, составленным из слабо связанных междусобой городов, гарнизоны которых собирали дань и поддерживали - несколькогрубоватым способом - общественный порядок. Князья были вполне независимыдруг от друга. Вместе со своими дружинами варяжские правители Русисоставляли обособленную касту. Они жили в стороне от остального населения,судили своих по особым законам и предпочитали, чтоб их останки хоронили вотдельных могилах. Варяги правили с известной небрежностью. В зимние месяцыкнязья в сопровождении дружины ездили в деревню, устраивая доставку дани итворя суд и расправу. Лишь в XI в., когда Киевское государство ужевыказывало признаки упадка, в более крупных городах появились вечевыесобрания, на которые сходились все взрослые мужчины. Вече давало князюсоветы по важным политическим вопросам. В Новгороде и Пскове вече дажесумело вытребовать себе законодательные полномочия и принудить князейвыполнять свою волю. Но за исключением этих двух случаев между вечем икнязем обыкновенно складывались непринужденные, неформальные отношения.Нельзя, разумеется, говорить о том, чтобы жители Киевской Руси обладалиинститутами для давления на правящую элиту, особенно в IX и X вв., когдавече еще просто не существовало. В пору расцвета киевской государственностивластью пользовались в духе средневекового торгового предприятия, нестесненного ни законом, ни народной волей. Ничто так хорошо не выражает отношения варягов к их русскомукняжеству, как то обстоятельство, что они не затруднились выработать четкогопорядка княжеского владения. В IX и X вв. дело, по-видимому, решалось силой;после смерти киевского правителя князья набрасывались друг на друга, и дотого момента, как победитель завладевал киевским столом, пропадало всякоеподобие национального единства. Позднее делался целый ряд вполне безуспешныхпопыток учредить упорядоченную процедуру престолонаследия. Перед своейсмертью в 1054 г. великий князь Ярослав поделил главные города между своимипятью сыновьями, наказав им слушаться старшего, которому он отдал Киев. Изэтого, однако, ничего не вышло, и усобицы продолжали повторяться.Впоследствии киевские князья стали собирать советы, на которых обговаривалии иногда улаживали свои распри, в том числе и конфликты из-за городов.Ученые давно спорят о том, был ли в Киевской Руси на самом деле какой-нибудьпорядок княжеского владения, и если да, то каковы были его основополагающиепринципы. Авторы XIX в., в котором воздействие Гегеля на историческую мысльдостигло наивысшей силы, полагали, что русское государство в эту раннююэпоху находилось на доправительственной (pre-governmental) стадииобщественного развития, когда царство со входящими в него городамипринадлежало целому династическому роду. По их понятию, существовалподвижной порядок владения по очереди старшинства, при котором князья сиделив городах поочередно; старший князь получал киевский стол, а младшиесадились по порядку в провинциальных городах. В самом начале нашего векаэтот традиционный взгляд был поставлен под сомнение А. Е. Пресняковым,считавшим, что киевские князья относились к государству как к единому целомуи боролись друг с другом за владение всем государством, а не отдельнымигородами. Некоторые современные историки придерживаются видоизмененнойверсии старой родовой теории, полагая, что киевские князья позаимствовалиобычаи кочевых тюркских племен вроде печенегов, с которыми они постоянносоприкасались и у которых старшинство велось по боковой линии, то есть отбрата к брату, а не от отца к сыну. Какой бы порядок, однако, ни избрали втеории варяги и их преемники в России, на деле они не соблюдали никакогопорядка вообще, вследствие чего Киевское государство бесконечно потрясалосьусобицами того рода, каким позднее предназначалось погубить империюЧингисхана. Как показал Генри Мэн, отсутствие права первородства являетсяхарактерной особенностью власти и собственности на той стадии развитияобщества, где нет различия между частным и публичным правом. Тот факт, чтоваряги смотрели на Русь как на свою нераздельную династическуюсобственность, а не собственность отдельного члена или ветви семьи,- и какбы они ни считали уместным разделить ее - дает основание полагать, что у нихотсутствовало четкое понятие о политической власти и что они рассматривалисвою власть скорее как частное, а не публичное дело. Норманны нигде не выказали сильной сопротивляемости ассимиляции, и покрайней мере в этом смысле их русская ветвь не была исключением. Это племянеотесанных пиратов, вышедшее из отсталого края на задворках цивилизованногомира, повсеместно имело склонность пропитываться культурой народов,покоренных ими силою оружия. Киевские варяги ославянились к половине XI в.,то есть примерно к тому времени, когда из норманнов во Франции сделалисьгаллы. Важным фактором их ассимиляции явился переход в православие. Одним изпоследствий этого шага было принятие церковно-славянского - литературногоязыка, созданного византийскими миссионерами. Использование этого языка вовсех писаных документах как светского, так и церковного содержания безсомнения сыграло немалую роль в размывании этнических варяжских черт. Другимфактором, способствовавшим ассимиляции, были браки со славянками ипостепенное проникновение туземных воинов в ряды некогда чисто скандинавскойдружины. Все киевляне, подписавшие договор, заключенный в 912 г. междукиевскими князьями и Византией, носили скандинавские имена (например,Ingjald, Farulf, Vermund, Gunnar). Впоследствии эти имена были либоославянены, либо заменены славянскими, и в летописях (первый полный тексткоторых относится к 1116г.) варяжские имена появляются уже в своейславянской форме; так, Helgi делается Олегом, Helga превращается в Ольгу,Ingwarr в Игоря, a Waldemar - во Владимира. В результате родственного языкового процесса этническое имя, которымв начале назьгвали себя норманны Восточной Европы, перенеслось на восточныхславян и на их землю. В Византии и в западных и арабских источниках IX-X вв.слово "Русь" всегда относилось к людям скандинавского происхождения. Так,Константин Багрянородный в De Administrando Imperio ("Об управленииимперией"), приводит два параллельных ряда имен днепровских порогов, один изкоторых, представляемый как "русский", оказывается скандинавским, тогда какдругой является славянским. Согласно Вертинским анналам, византийскоепосольство, явившееся в 839 г. ко двору императора Людовика Благочестивого вИнгельгейме, привезло с собой группу людей, именовавшихся "росами" (Rhos);на вопрос о своей национальности они назывались шведами. "Quos alios nosnomine Nordmannos appellamus" ("те, кого мы еще зовем норманнами"), - такисторик X в. Лиудпранд Кремонский определяет "Rusios". Мы уже упомянулиописание погребения "русского" князя, Данное Ибн-Фадланом, содержимоемогильников и подписи киевлян под договором с Византией. Следует особоподчеркнуть все эти факты, ибо в течение последних двух столетийсверхпатриотические русские историки считали себя обязанными отрицатьобстоятельство, казавшееся не-опровержимым стороннему наблюдателю, а именно,что основателем Киевского государства и первым носителем имени "русские" былнарод скандинавского происхождения. Откуда взялось название "Русь", однако,совсем неясно. Одно возможное объяснение связано с Roslagen'om, шведскимпобережьем к северу от Стокгольма, чьи жители и по сей день известны какRospiggar (произносится "руспиггар") Другое связано с древнеисландскимRopsmenn, или Ropskarlar, означающим "гребцы, мореходы". Финны, бывшиепервыми, с кем столкнулись варяжские поселенцы на Ладоге, звали их Ruotsi;это имя сохранилось в современном финском языке и обозначает Швецию (какотмечалось выше, "Россия" по-фински будет Venaja). По тому желингвистическому правилу, по которому славяне переиначивают финские имена,из Ruotsi получилась "Русь". Первоначально "Русь" обозначала варягов и ихстрану. Арабский географ Ибн-Русте, писавший около 900 г., говорит, что Русь(которых он отличает от славян) живут в стране озер и лесов, скорее всегоимея в виду область Ладоги-Новгорода. Но по мере ассимиляции варягов ипополнения рядов их дружинников славянами слово "Русь" утратило этническийоттенок и стало обозначать всех людей, оборонявших города-крепости иучаствовавших в ежегодных походах в Царьград. Тут уж немного потребовалось,чтобы название "Русь" распространилось и на страну, в которой жили эти люди,и, наконец, на всех обитателей этой страны, вне зависимости от ихпроисхождения и занятий. Случаи такого перенесения имени завоевателя назавоеванное население встречаются нередко; на ум сразу приходит примерФранции, как стали называть Галлию, позаимствовав имя у вторгшихся в неефранков-германцев. Варяги дали восточным славянам ряд вещей, без которых не могло быобойтись слияние разношерстных племен и племенных союзов в национальнуюобщность: рудиментарную государственную организацию, возглавляемую однойдинастией, общую религию и национальное имя. Никто не знает, насколько былоразвито в X-XI вв. у восточных славян чувство народного единства, посколькупо этому периоду из местных документов есть лишь летописи, а они болеепозднего происхождения. Заслуживает упоминания и иное наследство, оставленное варягамивосточным славянам,- наследство отрицательное; мы уже упомянули и будем ещенеоднократно упоминать о нем на страницах этой книги. Киевское государство,основанное варягами и унаследованное их славянскими и ославяненнымипотомками, не вышло из общества, которым оно правило. Ни князья, ни ихдружинники - сырой материал будущего боярского сословия - не были выходцамииз славянского общества. То же самое, разумеется, относится и к Англии посленорманнского завоевания. Однако в Англии, где земля плодородна ипредставляет великую ценность, она была незамедлительно поделена междучленами норманнской верхушки, превратившейся в землевладельческуюаристократию. В России же норманнская верхушка продолжала сохранятьполуколониальный характер: свой главный интерес она видела не всельскохозяйственной эксплуатации земли, а в извлечении дани. Местные еекорни лежали совсем мелко. Перед нами тип политического образования,характеризующийся необычайно глубокой пропастью между правителями иуправляемыми. В Киевском государстве и в киевском обществе отсутствовалобъединяющий общий интерес: государство и общество сосуществовали, сохраняясвои особые обличья и вряд ли чувствовали какие-то обязательства друг переддругом.*2 *2 Насколько мало лежало у. варягов сердце к своему русскому царству,можно понять из эпизода в жизни великого князя Святослава. Захватив в 968 гболгарский город Переяславец (римский Мартианополь), он заявил на следующийгод матери и боярам: "Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце наДунае, - там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческойземли - золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и из Венгриисеребро и кони, из Руси- же меха и воск, мед и рабы" Повесть временных лет,подготовка текста Д. С. Лихачева, под ред. В. П. Адриановой-Перетц, ч. 1М.-Л., 1950, стр. 246. Намерение это не осуществилось из-за нападенияпеченегов на Киев, но отношение говорит само за себя. Киевское государство распалось в XII в. Падение его объясняетсясовокупным действием внутренних и внешних причин. Внутренняя причина заключалась в неспособности правящей династииразрешить проблему княжеского владения. Поскольку не было установленногопорядка перехода Киева и меньших городов с волостями из рук в руки по смертиих властителей, князья были склонны приобретать собственническое чувство поотношению к попадавшим под их власть областям. Так право эксплуатироватьданный город или волость, задуманное как временное и условное, превращалосьв прямую собственность. Княжеский обычай завещать города и волости вбессрочное владение сыновьям, по всей видимости, вполне утвердился к 1097г., когда состоявшийся в Любече съезд киевских князей признал за каждымкнязем право собственности на земли, унаследованные от отца. Хотя совместнаядинастическая собственность на Россию официально так и не была отменена, наделе ее больше не принимали в расчет. Заключенная в этом процессе центробежная тенденция усугубляласьпроизошедшим тогда внешним событием, а именно упадком русской торговли сВизантией. В 966-977 гг. в пылу спора о контроле над единственной группойславян, еще платящей дань хазарам, князь Святослав разрушил столицухазарского каганата. Этим безрассудным поступком он открыл шлюзы, черезкоторые в причерноморские степи немедленно хлынули враждебные тюркскиеплемена, до той поры сдерживаемые хазарами. Сперва пришли печенеги. В XI в.за ними последовали половцы (куманы), крайне воинственный народ, совершавшийтакие жестокие набеги на плывущие из Киева в Царьград караваны, что в концеконцов это торговое движение совсем замерло. Походы, предназначенныепотеснить половцев, имели мало успеха; одна из таких катастрофическихкампаний, предпринятая в 1185 г., увековечена в "Повести о полку Игореве". Всередине XII в. русские князья перестали чеканить монету, из чего можнозаключить, что у них были серьезные финансовые затруднения и что происходилораздробление хозяйственного единства страны. Киевские беды еще умножились в1204 г., когда Четвертый крестовый поход захватил и разграбил Царьград, в тоже время открыв восточное Средиземноморье для христианского судоходства.Иными словами, около 1200 г исчезли особые обстоятельства, в течениепредшествующих четырех столетий приведшие населенные восточными славянамиземли под единое правление. Внутренние и внешние тенденции, тянувшие независимо друг от друга, нов одну сторону, развязали мощные разрушительные силы и привели к тому, чтострана раздробилась на замкнутые и практически суверенные княжества. Тяга,разумеется, была не в одном только направлении. Как и прежде, странапродолжала управляться членами одной династии и исповедовать одну и ту жеверу, которая резко отделила ее от своих католических и мусульманскихсоседей. Эти центростремительные силы с течением времени дали Россииобъединиться вновь. Но это случилось несколько столетий спустя, а в данныймомент перетянула центробежная сила. Движение было в сторону созданияземель, состоящих из хозяйственно независимых княжеств, каждое из которых всилу внутренней логики имело тенденцию делиться и переделиваться до.бесконечности. В начальной стадии этого раздробления Киевское государство распалосьна три основных области: одну на севере с центром в Новгороде; другую назападе и юго-западе, вскоре захваченную Литвой и Польшей; и третью насеверо-востоке, в районе между Окой и Волгой, где власть в конечном итогебыла взята княжеством Московским. Самая зажиточная и культурная из этих областей лежала насеверо-западе. После падения Византии остатки русской заморской торговлипереместились на Балтийское море, и Новгород с зависимым от него Псковомзанял место Киева как деловое средоточие страны. Как прежде хазары и варяги,новгородцы продавали сырье и ввозили преимущественно предметы роскоши. Из-засвоего северного расположения Новгород был не в состоянии обеспечить себяпродовольствием и вынужден был закупать зерно в Германии и в двуречьи Оки иВолги. В Западной Европе, где к этому времени рабовладение практическивывелось, не было рынка на рабов, традиционно являвшихся главным экспортнымтоваром Руси, и челядь, таким образом, оставалась в России, что привело кважным социально-экономическим последствиям, речь о которых ниже.Процветание Новгорода зиждилось на тесном сотрудничестве с Ганзейскимсоюзом, чьим активным членом он сделался. Немецкие купцы основали постоянныеколонии в Новгороде, Пскове и нескольких других русских городах. От нихтребовалось обещание сноситься с производителями товаров лишь через русскихпосредников; взамен они получили полный контроль над всей заморской частьюдела, включая перевоз и сбыт. В поисках товаров для торговли с немцаминовгородцы разведали и колонизировали большую часть севера страны, раздвинувпределы своего государства вплоть до Урала. Около середины XII в. Новгород стал политически обособляться отдругих киевских княжеств. Даже во время наивысшего расцвета киевскойгосударственности он пользовался в какой-то степени привилегированнымположением, возможно потому, что был старшим из варяжских городов ипоскольку близость к Скандинавии помогала ему несколько тверже противостоятьославяниванию. Сложившийся в Новгороде порядок правления во всех своихглавных чертах напоминал форму, известную из историй средневековыхгородов-государств Западной Европы. Большая часть богатства находилась вруках не князей, а сильных торговых и земледельческих фамилий. Юридическоеотмежевание государственного имущества от имущества, выделяемого на нуждыкнязя, произошло в Новгороде уже в XIV в., если не раньше (в Москве, как мыотметим ниже, это случилось только спустя пять столетий) Вследствие этогогосударство здесь сделалось юридическим лицом довольно рано.3 Задачарасширения земель княжества, в других местах взятая на себя князьями, вНовгороде выполнялась деловыми людьми и крестьянами. Поскольку в умноженииновгородского богатства и земель князья играли второстепенную роль, онипользовались относительно малой властью. Главной их задачей было отправлениеправосудия и командование ратью города-государства. Все прочие политическиефункции лежали на вече, которое после 1200 г стало средоточием новгородскогосуверенитета Вече избирало князя и устанавливало правила, которых он былобязан держаться. Старейшая из соответствующих договорных грамот относится к1265 г Правила эти отличались строгостью, особенно в вопросах финансовыхКнязь владел неким имуществом, однако и ему и его дружинникам недвусмысленнозапрещалось обзаводиться поместьями и челядью на территории Новгорода и дажеэксплуатировать промыслы без позволения веча. Князь не мог подниматьналогов, объявлять войну и заключать мир и каким бы то ни было образомвмешиваться в деятельность новгородских учреждений и в политику городаИногда ему конкретно воспрещалось входить в прямые сношения с немецкимикупцами Эти ограничения ни в коей мере не были пустой формальностью, о чемсвидетельствует изгнание из Новгорода князей, обвиненных в выходе за пределысвоих полномочий, в один особенно бурный период в Новгороде за 102 годаперебывали один за другим 38 князей Вече также распоряжалось гражданскимуправлением города и при надлежащих ему волостей и назначало церковноговладыку Решающая власть на вече находилась в руках новгородских бояр,патрициата, ведущего свое происхождение от старой дружины и состоящего изсорока виднейших фамилий, каждая из которых организовывалась в корпорациювокруг личности святого-покровителя какого-либо храма. Эти фамилиимонополизировали все высокие должности и в немалой степени определялихарактер принимаемых на вече решений. Независимость их не знала себе подобияни в одном русском городе ни тогда, ни после. Несмотря на свою гордыню,Господин Великий Новгород, однако, не имел сильных общеземских амбиций.Довольствуясь торговлей и своей собственной, не стесняемой извне жизнью, онне пытался сделаться вместо Киева политическим центром страны. Экономическаянеобходимость, в случае торговли с Византией призывавшая к национальномуобъединению, не требовала его в торговле с ганзейскими купцами. *3 Н. Н. Дебельский Гражданская дееспособность по русскому праву доконца XVII века СПб 1903, стр. 321 <<страница 57>> В западных и юго-западных областях бывшего Киевского государства делообстояло поиному. Своими постоянными набегами печенеги и половцы сделалиневыносимой жизнь славянских поселенцев в черноземном поясе и прилегающей кнему лесной полосе, и тем пришлось покинуть степи и отступить под прикрытиелеса. Насколько сильно упало значение Киева еще задолго до его разрушениятатарами в 1241 г., можно судить по отказу суздальского князя АндреяБоголюбского перебраться в завоеванный им в 1169 г. город и вступить взвание великого князя; он предпочел отдать Киев младшему брату и остался всвоих владениях в глубине леса. В течение XIII-XIV вв. основная территория былого Киевскогогосударства - бассейн Днепра и его притоков - попала под власть литовцев.Заполняя вакуум, созданный распадом Киевского государства, они не встретилибольшого сопротивления и скоро сделались хозяевами западной и юго-западнойРуси. Великий князь литовский не вмешивался во внутреннюю жизнь завоеванныхкняжеств И не стеснял местных институтов и традиций Мелкие князья стали еговассалами, платили ему дань и служили ему во время войны, но в остальном имникак не Досаждали. У великого князя было меньше земли, чем у князей и ихдружинников, вместе взятых Это неблагоприятное распределение богатствазаставляло его внимательно прислушиваться к пожеланиям Рады, составленной изего виднейших вассалов. Если в Новгороде князь напоминал выборногопрезидента, то великий князь Литовской Руси немало походил наконституционного монарха. В 1388 г Польша и Литва вошли в династический союз, вслед за чемтерритории Литвы и литовской Руси постепенно соединились. Затем управлениеподверглось некоторой централизации, исчезли старые литовские институты, но,тем не менее, никак нельзя было назвать централизованным правительство этоймонархии, состоявшей из двух народностей. Высшие классы восточных областейвыгадали от постепенного упадка польской монархии, добыв себе всевозможныевольности и привилегии, такие как право собственности на свои земельныевладения, облегчение условий правительственной службы, доступ кадминистративным должностям и участие в избрании польских королей. Литовскоедворянство; бывшее частью католическим, частью православным, сделалосьнастоящей аристократией. Польша-Литва вполне могли бы поглотить большуючасть русского населения и устранить необходимость создания отдельногорусского государства, не будь религиозного вопроса. В начале XVI в. Польшаколебалась на пороге протестантизма. Ее отпадение от Рима было в конечномитоге предотвращено огромными усилиями католической церкви и ее иезуитскойветви. Отведя эту опасность, Рим вознамерился не только истребить впольско-литовской монархии последние следы протестантизма, но и заставитьживущее там православное население признать свою власть. Эти попыткиувенчались кое-каким успехом в 1596 г., когда часть православной иерархии влитовских землях образовала униатскую церковь, православную по обряду, ноподвластную Риму. Большинство православного населения отказалось, однако,сделать то же самое и стало ждать помощи с востока. Этот религиозный раздел,пуще усугубленный контрреформацией, породил большую вражду между поляками ирусскими и не дал литовско-польскому государству стать потенциальнымсредоточием национальных русских чаяний. Таким образом, ни Новгород, ни Польша-Литва, несмотря на своебогатство и высокую культуру, не были в состоянии вновь объединить восточныхславян: один из-за своего узкого, чисто коммерческого кругозора, другая -из-за сеющего распрю религиозного вопроса. В отсутствие других кандидатовэта задача легла на плечи самой бедной и отсталой области России,расположенной на северо-востоке у слияния Волги и Оки. Когда Киевское государство находилось на вершине своего расцвета, этаобласть была третьестепенным пограничным районом. Население там было все ещепо преимуществу финским; по сей день почти все тамошние реки и озера носятфинские названия. Подъем области начался в XII в., когда ее главный городРостов Великий сделался наследственной собственностью младшей ветви семьивеликого князя киевского Владимира Мономаха. Первый самостоятельныйправитель Ростова младший сын Мономаха Юрий Долгорукий (ок. 1090-1157)оказался весьма предприимчивым колонизатором. Он выстроил множество городов,деревень, церквей и монастырей и щедрыми земельными пожалованиями иосвобождением от налогов переманивал в свои владения поселенцев из другихкняжеств. Эта политика была продолжена его сыном Андреем Боголюбским (ок.1110-1174). Проделанный М. К. Любавским тщательный анализ историческойгеографии Ростовского края обнаружил, что уже к концу XII в. он был наиболееплотно населенным районом России.*4 Переселенцы устремились сюда со всехсторон,- из Новгорода, западных земель и степи,- привлеченные освобождениемот налогов, безопасностью от набегов кочевников и относительно добрымкачеством почвы (район Волги-Оки пересекается полосой чернозема ссодержанием перегноя в 0,5-2%). Колонисты поступали здесь точно так же, какза несколько столетий до этого, придя в Россию,- сперва сооружая остроги, апотом рассыпаясь вокруг них небольшими поселениями, состоящими изодного-двух дворов. Славяне затопили туземное финское население и в концеконцов ассимилировали его смешанными браками. Смешение двух народностейпроизвело новый расовый тип великороссов, у которых из-за примесифинно-угорской крови появились некоторые восточные черты (например,скуластость и маленькие глаза), отсутствующие у других славян. *4 М. К. Любавскнй, Образование основной государственной территориивеликорусской народности, Л., 1929. Княжество Ростовское со временем стало колыбелью нового русскогогосударства - государства Московского. Русская историография традиционнополагала, что, само собой разумеется, Московское государство является прямымпреемником Киевского и что державная власть, которой некогда владели великиекнязья киевские, перешла от них в руки московских правителей. ЗападныеУченые также по большей части призн