Школьный театр первой четверти XVIII в.

Первый школьный театр возник у нас еще в самом начале XVIII в. в стенах Московской славяно-греко-латинской академии. Царским указом от 7 июля 1701 г. московская академия, основанная в 1687 г., была преобразована по типу академии киевской; в программу преобразованной академии были введены «учения латинские», были выписаны из Киева не только профессора, специалисты по «латинским учениям», но и студенты. В киевской академии, основанной Петром Могилой и организованной по типу латино-польских иезуитских коллегий, уже давно укоренился обычай устраивать в стенах академии время от времени театральные представления силами профессоров и студентов. Киевская академия в этом отношении следовала примеру латино-польских иезуитских коллегий, в которых школьному театру уделялось большое внимание. Этот обычай наряду с некоторыми другими академическими обычаями киево-могилянского «Атенея» также был перенесен в московскую академию. Первый школьный спектакль в московских «новосияющих славено-латинских Афинах» состоялся уже в ноябре 1701 г. «Действием благородных великороссийских младенцев» была поставлена «Ужасная измена сластолюбивого жития с прискорбным и нищетным» -- драма на сюжет евангельской притчи о богатом и Лазаре. К участию в спектакле были привлечены и приезжие студенты-украинцы и москвичи -- князья Лобановы, Хованский, Лопухин, Бутурлин и другие «благородные младенцы». Драма по всей вероятности была привезена из Киева или составлена одним из профессоров-украинцев. С 1701 г. театральные представления в Московской славяно-греко-латинской академии становятся таким же традиционным обычаем, как и в академии киевской.

Несколько лет спустя возник в Москве и еще один школьный театр -- при московском хирургическом госпитале. Московский госпиталь или, как его тогда называли, «гофшпиталь» основан был по указу Петра от 25 мая 1706 г. за Яузою против Немецкой слободы. Во главе госпиталя поставлен был образованный голландец доктор Николай Бидлоо с двумя лекарями. Человек всесторонне образованный, большой любитель театральных представлений, доктор Бидлоо устроил театр при своей школе. По воспоминаниям Берхгольца, театр был устроен в сарае, «до того узком и невзрачном, что в Германии в таком давали бы только кукольные представления». Актерами и авторами пьес были ученики госпитальной школы, бывшие воспитанниками академии. Спектакли в госпитальной школе, несмотря на неудобство помещения, охотно посещались публикой. Бывал на них и царь Петр со своим двором. Госпитальный школьный театр существовал довольно долго; сохранилось известие, что еще в 1742 г. там была поставлена комедия о Тамерлане.

Школьными были и первые у нас провинциальные театры при филиалах Славяно-греко-латинской академии -- провинциальных духовных семинариях. Имеются сведения о существовании в первой половине XVIII в. таких семинарских школьных театров в Ростове (ярославском), Новгороде, Твери, Троицкой лавре, Астрахани. В Ростовской духовной семинарии театральные представления начались уже в самом начале XVIII в., почти одновременно с открытием театра в Московской славяно-греко-латинской академии. Силами «благочестивых начинающих учитися греко-латинского языка отроков» здесь уже 24 декабря 1702 г. была «изображена» составленная Димитрием Ростовским «Комедия на день рождества Христова». Сохранились известия о существовании семинарских школьных театров и в Сибири, именно в Тобольске и Иркутске. Обычай устраивать театральные представления при духовных семинариях силами преподавателей и учащихся был занесен сюда еще в начале XVIII в., повидимому, епископами, выходцами из Украины, бывшими воспитанниками Киевской академии. Многие из них были большими любителями театра. О тобольском митрополите Филофее Лещинском (1702--1727), например, известно, что он сам «славные и богатые комедии делал и когда должно на комедию зрителям собиратца, тогда он, владыка, в соборные колокола на сбор благовест производил».

Репертуар всех этих школьных театров, московского и провинциальных, состоял из пьес, которые специально составлялись или преподавателями поэтики (пиитики) или учащимися под руководством преподавателя. Курс поэтики и в Московской славяно-греко-латинской академии и в ряде провинциальных духовных семинарий обычно читался бывшими воспитанниками Киевской академии, нередко украинцами по национальности, знатоками теории и практики школьного театра. Драмы составлялись в соответствии с теми правилами, которые рекомендовала поэтика, школьная теория драмы. В основе своей это была теория школьной иезуитской драмы XVII в. -- жанра, выработавшегося из элементов драмы античных, преимущественно римских, классиков Сенеки, Плавта, Теренция -- с одной стороны, с другой -- из элементов западноевропейского средневекового театра, мистерий, моралитэ и фарсов и по своему происхождению примыкавшего к латинским драмам гуманистов XVI в.

Школьная теория драмы обычно различала три основных вида драматических произведений: трагедию, комедию и трагикомедию. Характерной особенностью репертуара московского школьного театра и его филиалов в сравнении с репертуаром киевской школьной сцены является наличие в нем большого количества пьес так называемых триумфальных, панегирических, типа венских «ludi caesarei» и пьес, написанных на сюжеты популярных рыцарских и любовно-авантюрных романов. Последних киевская школьная сцена вообще не знала. Преобладание пьес этого типа в репертуаре московского школьного театра -- факт отнюдь не случайный. Приглашая в преобразованную Славяно-греко-латинскую академию киевских ученых и поручая им «насаждать науку» в России, Петр Великий имел в виду не отвлеченные, а чисто практические цели. Он ожидал, что эта наука и ее представители будут содействовать осуществлению его преобразований, будут служить делу реформы. Этого же он ждал и от организованного при академии театра. Киевские ученые не обманули возлагавшихся на них надежд. Организуя в стенах академии первый в России школьный театр, они поняли, что этот театр только тогда и окажется жизнеспособным, если он пойдет навстречу требованиям своего высокого покровителя, будет служить интересам дня, будет считаться со вкусами нового европеизированного зрителя. Противопоставив традиционным «рождественским» и «пасхальным» драмам, средневековым, схоластическим «моралитэ» и «мираклям» киевской школьной сцены свои панегирические пьесы и инсценировки популярных светских романов, руководители русского школьного театра сделали максимум того, что могли сделать, исходя из возможностей своего театрального и драматургического опыта. Их панегирические пьесы вызвали живейший интерес современников; написанные по свежим следам последних политических событий, обычно в честь тех или иных военных триумфов Петра Великого, они, по удачному выражению одного историка русского театра, были своего рода «лицевыми ведомостями о тех баталиях и викториях, которыми создавалось политическое могущество новой империи», лицевой летописью политических событий своего времени. С большим сочувствием были встречены и инсценировки модных рыцарских и любовно-авантюрных романов; в обработке школьных драматургов, хорошо усвоивших «галантный» сентиментально-манерный стиль поэзии Петровского времени, эти драмы-инсценировки романов были лицевыми кодексами того бытового «политеса», который насаждался Петром и уже прививался в обществе. Панегирические спектакли представляли собою пышное зрелище; на сцене выступали в роскошных костюмах, многочисленные аллегорические фигуры, персонификации отвлеченных понятий, стран света, государств, боги античного Олимпа; устраивались разного рода световые эффекты, «анаграммы», пантомимы; спектакль сопровождался хорами, балетом, музыкой. Первые опыты постановки таких парадных спектаклей относятся уже к самому началу XVIII в. Первая панегирическая драма -- «Страшное изображение второго пришествия господня на землю» -- была поставлена на сцене Московской славяно-греко-латинской академии 4 февраля 1702 г: Судя по этой драме, написанной на мотивы «действа страшного суда», одного из обрядов русской церкви, первые руководители русского школьного театра не сразу выработали стиль своих панегирических пьес. В том же 1702 г., ко дню царских именин, 29 июня, в «московских новосияющих Афинах» было приготовлено «действо» под названием «Царство мира идолослужением прежде разоренное и проповедию апостола Петра паки восстановленное». Пьеса имела в виду прославить просветительскую деятельность Петра Великого. В 1703 г., 16 января, по случаю взятия крепости Орешка (Шлиссельбурга), на академической сцене было поставлено триумфальное «действо» под названием «Торжество мира православного». В этой пьесе, представляющей собой переработку предыдущей, интересно аллегорическое изображение войны между Россией и Швецией, как борьбы Православия и Благочестия с Зловерием и Злочестием; представителем первых является российский Марс, представителями вторых -- геральдический шведский лев и змея. По случаю новых успехов русского оружия на Севере в феврале 1704 г. в академии было «вкратце изображено» триумфальное «действо» -- «Ревность православия». Составитель этого «действа», следуя примеру проповедников Петровского времени, имел в виду провести параллель между военными триумфами Петра Великого и подвигами ветхозаветного героя Иисуса Навина, представляя последние прообразом первых. Покорение Ижорской земли послужило поводом к составлению еще одной триумфальной пьесы -- «Свобождение Ливонии и Ингерменляндии», поставленной на академической сцене в феврале 1705 г. Знаменитая Полтавская победа 1709 г. и, в частности, измена Мазепы нашли отражение в пьесе «Божие уничижителей гордых уничижение», разыгранной в Московской славяно-греко-латинской академии в феврале 1710 г. Если в перечисленных выше панегирических «действах» можно наблюдать использование традиционных религиозных образов, в которые вкладывается новое просветительское содержание (ветхозаветные образы в пьесе «Ревность православия» и евангельские в «Царстве мира»), то в пьесе «Слава российская», написанной по случаю коронации Екатерины I и разыгранной в московском госпитальном театре 18 мая 1724 г., мы не находим уже элементов церковной тематики. Она вся пронизана насквозь светским содержанием.