Нарративные стратегии в незаконченных произведениях Ф.М. Достоевского

К изучению нарративных стратегий в законченном творчестве Ф.М. Достоевского и в «Дневнике писателя» обращались: М.М. Бахтин, О.А. Ковалев, О.В. Короткова, С.Д. Лищинер, Л.М. Розенблюм, В.А.Свительский, Г.К. Щенников.

Концепция диалогизма, высказанная М.М. Бахтиным [Бахтин, 1986], рассматривается как столкновение в произведении противоположных мнений (и отсутствие явно выраженной позиции автора).

С.Д. Лищинер концентрировал внимание на принадлежности Достоевского к традиции интеллектуальной прозы, влиянии А.И. Герцена, которое проявилось в диалоге идей и разных голосов в одном сознании [Лищинер, 1972, с. 51].

О.В. Короткова отмечает, что в «Дневнике писателя» авторская позиция неоднозначна, что обычно публицистическим текстам не свойственно [Короткова, 2001, с. 47–55].

Отмечает диалогическую модель произведений Достоевского и Л.М. Розенблюм [Розенблюм, 1981, с. 317–318].

Г.К. Щенников обращал внимание на черты синтетичности художественной структуры романов Достоевского в соединении разных жанров – психологического, философского и социального романов, диалог рассматривал как один из ведущих принципов сосуществования разных элементов в одном тексте [Щенников, 2001, с. 65].

Большим рывком в изучении нарратологии Достоевского стало издание монографии О.А. Ковалева «Нарративные стратегии в творчестве Ф.М. Достоевского», она собирает в себе основные подходы в изучении нарратива Достоевского, представляет собой анализ нарративных стратегий в произведениях писателя [Ковалев, 2011].

К.Г. Исупов отмечает, что Достоевский научил нашу прозу новым типам нарративной темпоральности. Лавина романных событий как бы обгоняет их вербальное закрепление в рамках текста и перехлестывает границы словесного мира, бросая смысловую тень на будущие состояния мира, формируя будущую оптику мировосприятия и будущую нравственность [Исупов, 2010, с. 493].

По мнению В.А. Свительского, «в произведениях Достоевского вопрос о том, кто ведет повествование, кто рассказывает об изображаемых событиях, имеет важное значение, так как сам писатель на уровне прямого, непосредственного высказывания не настаивает на авторитетности своего личного мнения, а иногда и не имеет своего голоса в произведении» [Свительский, 1997, с. 232].

Рассмотрим нарративные стратегии в незаконченных произведениях Ф.М. Достоевского: «В повесть Некрасову» (1876–1877), «Домовой» (1847–1848), «Драма в Тобольске» (1874–1879), «Мечтатель» (1876–1877), «Отрывки» (1873), «Слесарек» (1876), «Сороковины» (1872–1875).

Как справедливо отметил О.А. Ковалев, ситуация в современной нарратологии характеризуется утратой ясности и определенности ее ключевых понятий, в том числе категории «нарратив».

Шмид выделяет два подхода к категории нарративности – в аспекте коммуникативной структуры текста и в плане событийности [Шмид, 2003, с. 11–13].

В западной нарратологии для рефлексии чередования «анарративных» и «нарративных» фрагментов произведения используется традиционное противопоставление «показа» и «рассказа», при этом под показом подразумеваются так называемые «сцены», изображение диалогов героев без комментария повествователя, а под рассказом – изложение событий повествователем. Возьмем за основу классификацию, представленную в табл. 2.2.

 

Таблица 2.2 –Анарративные и нарративные фрагменты

Анарративные фрагменты	Нарративные фрагменты
«В повесть Некрасову» «Сороковины» «Домовой»	«Драма. В Тобольске» «Мечтатель» «Отрывки» «Слесарек»

 

Открытой остается проблема классификации категорий повествования, как и проблема единой терминологии. Слова «автор», «повествователь», «образ автора», «авторское сознание» исследователи понимают по-разному. А.П. Чудаков, например, выделяя в повествовании субъектный и объектный уровни, не разделяет понятия «повествователь» и «рассказчик», используя их как синонимы, и не уточняет, что имеет в виду под словом «автор». У других исследователей термин «повествователь» применяется как к автору, так и к рассказчику. Тем не менее все чаще поднимается вопрос о необходимости более четкого разграничения субъектов повествования.

По словам В. Иванова, форма романов Достоевского – повествовательная проза – предполагает особую значимость повествовательных структур текста – фабулы и сюжета. В связи с этим уместно привести ещё одно наблюдение Вяч. Иванова: у Достоевского «всё внутреннее должно быть обнаружено в действии» [Иванов, с. 412], а в сюжетах его крупных произведений «нельзя устранить ни одной малейшей частности» [Иванов, с. 410].

А.К. Антонов отмечает, что Достоевский одним из первых обращается к неавторской форме повествования ("Записки из подполья" (1864), а начиная с 1871 года, от лица рассказчика пишутся все его большие романы).

В работе будем опираться на классификацию, предложенную Б.О. Корманом [Корман, 1971, с. 199 – 207]: «повествователь» − «носитель речи, не выявленный, не названный, растворенный в тексте»; «личный повествователь» − носитель речи, выявленность которого «ограничена, главным образом, его названностью»; «рассказчик» − «носитель речи, открыто организующий своей личностью весь текст».

Таблица 2.3 –Классификация Б.О. Кормана

Повествователь	Рассказчик
«Слесарек» «Драма. В Тобольске» «Мечтатель» «Отрывки»	«Домовой»

 

Фрагменты незаконченных произведений «В повесть Некрасову», «Сороковины», «Домовой» представляют собой некомментируемыедиалоги героев, иногда довольно обширные, создавая эффект драматургического текста.

В незаконченном тексте «В повесть Некрасову» (фрагмент №3) заявлено три образа: Савельич, Харитоновна и Неизвестный. Каждому из этих героев соответствует определенная нарративная интрига. Главной фигурой в диалоге становится безымянный герой, которому принадлежит лишь одна краткая реплика: «Живите со мной по дружбе» [ПСС, т. 17, с. 11]. Образ этого героя складывается из противоречивых реплик–мнений двух других:

– Трудно ужиться–то с тобой, вот что. С тобой и супруга не ужилась.

– Что ты, Савельич дурак. Ангел он, ангел!

– Так ведь я, Харитоновна, и говорю ему, ровно ангелу. Ан ангел–то меня за это в рожу бы побил [Там же].

В незаконченной поэме «Сороковины» заявлено два образа: молодой человек и Сатана. Отрывок состоит из четырех реплик, нарратор отсутствует.

В незаконченном рассказе «Домовой» явной будет роль рассказчика – Астафия Ивановича, человека простого, но храброго и смекалистого. Именно из его уст мы узнаем печальную историю хозяина квартиры и его семьи «А впрочем, история была совсем не смешливая. Это было, сударь, лет тому десять, а может и боле, назад. Я еще был молоденек. Случись, сударь, мне на одном месте заболеть. Я тогда на фабрике жил, экономским помощником…» [ПСС, т. 22, с. 399].

Такой тип нарратора как повествователь проявляет себя в следующих произведениях: «Слесарек», «Драма. В Тобольске», «Мечтатель», «Отрывки». Повествователь у Достоевского не всеведущ, знание его не всегда достоверно. Он не только хроникёр происходящих событий, но и, в какой-то мере, своеобразный критик, филолог и историк.

В «Слесарьке», наряду с обширными диалогами, можно увидеть и нарратора (повествователя), который время от времени комментирует ход действия: «Слесарек то придет, чайку напьется, а полковник–то пойдет да сядет там в карты и проиграет <…> Полковник–то опоздает, а слесарек–то прежде придет…» [ПСС, т. 17, с. 11].

«Драма. В Тобольске» представляет собой детально расписанный план с незначительными вкраплениями реплик героев:

Каторжный говорит: «Я привык». «Ты и без того наказан», – говорит старший.

Выходит: «Я убил» [ПСС, т. 17, с. 11-12].

Описание всех действий принадлежит неназванному носителю речи – повествователю.

Диалогам в «Отрывках» предшествуют рассуждения повествователя: «Однако с этим шутить нельзя. Подумал, подумал да, проходя по Литейной, и завернул к Николаю Ивановичу. Доктор он, но не практикует, а по ученой части, где по министерству состоит и мундир вроде военного, с эполетами такими, носит» [ПСС, т. 17, с. 13].

А в незаконченном романе «Мечтатель» фигура повествователя выходит на первый план, именно из его уст мы узнаем о первопричинах поступков героев, ходе событий: «Женщину мучает вопрос: действительно ли он уверен, что она жила с любовником. Она же не жила, но таит от него и делает вид, как бы жила ….» [ПСС, т. 17, с. 9].

Повествователь – самая распространенная нарративная форма в незаконченном наследии писателя. Такой тип нарратора ярко представлен и в законченной прозе Ф.М. Достоевского (Повествователь романа «Братья Карамазовы», герои-рассказчики и авторы «записок», Неизвестный, написавший рассказы «Честный вор» и «Ёлка и свадьба», Мечтатель в «Белых ночах», Неточка Незванова и Маленький герой в одноимённых произведениях, Хроникёр «Дядюшкиного сна», Сергей-рассказчик в «Селе Степанчикове и его обитателях», Подпольный человек («3аписки из подполья»), повествователь Семён Семёнович Стрижов в «Крокодиле», Алексей Иванович в «Игроке», Антон Лаврентьевич Г-в - хроникёр в «Бесах», Аркадий Долгорукий («Подросток») и Александр Петрович Горянчиков, написавший «Записки из Мёртвого дома»).

Повествователь представляется нам беспристрастным хроникером, как правило, он сообщает читателю о событиях, поступках персонажей («Два брата, старый отец, у одного невеста, в которого тайно и завистливо влюблен второй брат. Но она любит старшего <…> Ссорится с отцом. Отец исчезает <…>»), фиксирует ход времени («Брат через 12 лет приезжает его видеть <…> С тех пор прошло еще 7 лет»), иногда изображает облик действующих лиц, характер («Небрежен <…> смешливый»), обстановку действия («Сцена в каторге»), анализирует внутреннее состояние героя и мотивы его поведения («Он спасался от этого мечтой <…>»).

Выводы по главе 2

Во второй главе нами были рассмотрены незаконченные произведения в их связи с законченными. Незаконченные произведения писателя интегрированы в его творчество.

Жанровое разнообразие незаконченного наследия представлено: романом, повестью, рассказом, анекдотом, драмой, комедией, трагедией, поэмой. Как правило, автор сам указывает жанр будущего произведения. Стоит предположить, что такое жанровое деление может быть условным. Обозначения «драма», «трагедия», «комедия», «анекдот» скорее показательны с точки зрения модальности будущего произведения.

Самую обширную группу составляет романная форма, представленная разными типами романных модификаций: нравоописательный роман, роман–испытание, философский роман, рыцарский роман, социально–психологический роман и др.

Основные темы незаконченных произведений: религия и духовный поиск, мистика и спиритизм, семья/брак, искусство, любовь, детство и воспитание, историческая, сатирическая, социальная. Таким образом, в незаконченных произведениях Ф.М. Достоевского представлены темы, идеи, образы, характерные и для его законченных произведений.

Большинство произведений незаконченного наследия были полностью или частично поглощены более поздними завершенными произведениями писателя. Самую обширную группу составляют замыслы, частично поглощенные другими произведениями автора. Незаконченные произведения этой группы разными гранями соприкасаются с такими известными произведениями Ф.М. Достоевского, как «Преступление и наказание», «Идиот», «Братья Карамазовы», «Бесы», «Подросток», «Неточка Незванова» и др.

Незаконченные произведения «В повесть Некрасову», «Сороковины», «Домовой» представляют собой некомментируемые диалоги героев, иногда довольно обширные, создавая эффект драматургического текста. В рассказе «Домовой» очевидна роль рассказчика.

Самой распространенной нарративной формой в незаконченном наследии писателя является повествователь («Слесарек», «Драма. В Тобольске», «Мечтатель», «Отрывки»). Такой тип нарратора представлен и в законченной прозе Ф.М. Достоевского.

Повествователь представляется нам беспристрастным хроникером, как правило, он сообщает читателю о событиях, поступках персонажей, фиксирует ход времени, иногда изображает облик действующих лиц, обстановку действия, анализирует внутреннее состояние героя и мотивы его поведения.

 

 

Глава 3. Незаконченные произведения Ф.М. Достоевского:

От замысла к воплощению

С точки зрения «лакун», «участков неопределенности», провоцирующих сознание читателя на сотворчество, достраивание сюжетных ситуаций рассматриваются незаконченный рассказ Ф.М. Достоевского «Домовой», роман «Мечтатель», драма «Драма. В Тобольске», поэма «Сороковины», произведения «История Карла Ивановича», «Слесарек».

К «лакунам» незаконченного текста можно отнести: элементы заголовочного комплекса, которые могут стать подсказкой к расшифровке незаконченного текста; открытость композиционного построения (отсутствие какой-либо части, как правило, незаконченные тексты представляют собой «начала» произведений с той или иной степенью проявленности архитектонического задания); нереализованность сюжетных линий: пунктирность, фрагментирование, доминирование одних сюжетных линий над другими, что в ситуации недописанности текста может быть интерпретировано неоднозначно, как равные возможности; незавершенность образа («прорисованность» отдельных черт; несколько сюжетных ситуаций, раскрывающих противоречивость характера героя); поиски жанровой формы: набросок, фрагмент произведения, черновая редакция, вариант, смоделированный текстологами.

Для анализа были сознательно выбраны незаконченные произведения разной жанровой (и родовой) принадлежности.