Внелегальный рынок как институциональная система

Пожалуй, наибольшая опасность, связанная с внелегальным сектором, заключается в формировании особых норм поведения и совершении сделок, существенным образом отличающихся от конституции рынка. Как уже отмечалось, в основе внелегальных норм лежат социальные механизмы, чье действие ограничено территориально и/или определенным кругом лиц – отсутствие нормы легализма не позволяет распространить действие норм на всех экономических субъектов, вне зависимости от их социальной принадлежности. Хотя в силу неписаного и локального характера внелегальных норм практически невозможно сформулировать универсальные правила игры, по которым заключаются все внеле-гальные сделки, основные элементы "конституции" внелегальной экономики определить все же можно. В качестве примера возьмем Южную Италию, Сицилию, Калабрию и Кампанию. Этот регион с развитым внелегальным сектором достаточно хорошо изучен и экономистами, и социологами.

Ключевым фактором исторического развития юга Италии стало минимальное присутствие государства (сначала испанского, затем – итальянского) и его неспособность обеспечить защиту как жизни, так и прав собственности местного населения. Государство просто забыло о существовании этих регионов в силу их удаленности и по причине проводимой им политики "разделяй и властвуй"³⁶. Поэтому потребовались альтернативные государственному вмешательству механизмы спецификации прав собственности и обеспечения выполнения контрактов, особенно с отменой феодального права и формированием класса мелких собственников. Так, в период с 1812 по 1860 г. число земельных собственников в Сицилии возросло с 2 тыс. до 20 тыс. Именно к моменту перехода от феодализма к мелкой и средней поземельной собственности относятся первые упоминания о мафии как альтернативном государству институте по спецификации и защите прав собственности³⁷. Термин "мафия" обычно используется в самых различных контекстах и для описания самых разнородных явлений – от секретной и четко структурированной организации до особого мировоззрения и менталитета. Мы будем использовать этот термин главным образом для обозначения особых норм и образцов поведения, используемых для заключения сделок. "Мафия – это скорее особый тип поведения и особый тип властных отношений, а не формальная организация"³⁸. Иными словами, мафия рассматривается здесь в качестве института, совокупности правил игры, позволяющей индивидам координировать свою деятельность в экономической, социальной и политической сферах.

Первая норма касается определения целей взаимодействия, ее можно сформулировать как норму чести. Если говорить о классическом периоде расцвета мафии – конце XIX – 70-х годах XX в., то основная цель жителя юга Италии заключалась не столько в максимизации своей полезности, чему среди прочих факторов не способствовала и бедность этого региона на фоне северных областей Италии, сколько в сохранении своей чести и чести своей семьи³⁹. Даже самоназвание относящего себя к мафии человека, "человек чести", подтверждает традиционный характер целеполагания в его деятельности. Используя термины теории соглашений, норму чести следует отнести к традиционному соглашению, ведь речь идет о чести и репутации семьи, в первую очередь – о чести супруги. Потеря чести приводит к исключению из социального взаимодействия – потерявшие ее люди даже живут отдельно, на окраине сел, и общаются только в своей среде. Для настоящего мафиози даже коммерческий успех рассматривается в качестве атрибута чести, а не как самостоятельная ценность.

Если норму утилитаризма дополняет норма целерационального действия, то главное средство защиты и подтверждения чести – "завистническое соперничество"⁴⁰, постоянное сравнение потенциала насилия, которым обладают мужчины (отметим, что культурная среда мафии – "мачизм", культ мужского начала). В отличие от рыночного принципа максимизации индивидом полезности через удовлетворение потребностей контрагентов, согласно которому выигрывают все участники обмена, в завистническом соперничестве не может быть двух победителей, есть только один победитель, остальные – побежденные⁴¹. Отсутствие табу на использование насилия в качестве регулятора повседневной жизни, стремление к монополизации насилия накладывают четкий отпечаток и на поведение представителей мафии в экономической сфере. Ограничений на поиск прибыли у связанного с мафией предпринимателя значительно меньше, чем у легального предпринимателя. Первый в случае необходимости не остановится перед применением насилия, тогда как второй лишен этой степени свободы фактом монополии государства на осуществление насилия. Поэтому конкурентные преимущества предприятий, связанных с мафией, возникают на основе образования локальных монополий и ограничения конкуренции, а не в ее результате⁴². Функционирующий по правилам мафии рынок удаляется от ситуации совершенной конкуренции, существование этих правил изменяет порядок действия экономических механизмов.

Следующая норма, доверие, носит традиционный характер, ибо локализована в рамках семьи. Без существования доверия внутри семьи понятие чести ее главы утрачивает смысл. В данном контексте доверие традиционно, отражает один из базовых принципов жизни семьи, не распространяется за ее рамки и, следовательно, не может быть условием целерационального действия, как это предусмотрено конституцией рынка. Подчеркнем, что речь идет отнюдь не о современной нуклеарной семье, а о расширенном ее варианте, включающем всю совокупность семейно-родственных связей. Базовая организационная единица мафии, cosca, представляет собой группу, состоящую из 15-20 человек (максимум – 70-80, минимум – 7), связанных между собой семейно-родственными связями. Все, кто попадает в сферу деятельности cosca, связаны с ее членами дружескими отношениями или отношениями типа "патрон-клиент". Иначе говоря, "семья остается основой любой деятельности мафии"⁴³.

Доверие, используемое для построения внутрисемейных отношений, определяет и экономическую деятельность мафии. Еще одним конкурентным преимуществом предпринимателей, связанных с мафией, является возможность построения контрактных отношений на доверии. Мафия становится лучшим гарантом исполнения контрактных обязательств. Согласно Д. Гамбетте, мафию вообще можно представить в качестве "особого предприятия, занятого производством, рекламой и продажей доверия" в тех секторах рынка или в тех регионах, где "естественный" уровень доверия критически низок и не позволяет совершать сделки⁴⁴.

Помимо уже отмеченного критически низкого уровня доверия на юге Италии, укажем также на любые внелегальные сделки с легальными товарами и любые сделки с запрещенными товарами (оружие, наркотики), совершаемые в условиях дефицита доверия. Учитывая специфику доверия как товара, мафия осуществляет его продажу не вполне обычным способом – через включение заинтересованного предпринимателя в сферу семейно-родственных, дружеских или клиентских связей. В частности, для описания экономической деятельности мафии часто используется понятие "сети" (networks), организуемые на основе семей мафии. Именно в рамках гибких и легко адаптирующихся к изменяющимся условиям сетей концентрируется основная экономическая деятельность мафии, использующая высокий потенциал доверия между "своими"⁴⁵.

Деление потенциальных партнеров по сделкам на "своих" и "чужих" принципиально важно, ведь речь идет фактически о существовании двух стандартов, двух типов поведения. В кругу "своих" честь и репутация завоевываются и защищаются совместными усилиями, отношения строятся на доверии. Между "своими" и "чужими" неизбежно завистническое соперничество, а доверие уступает место вражде и насилию. В логику двойного стандарта поведения вписывается еще одна важная норма – секретность, или omerta. Эта норма заключается в полной закрытости в отношениях с внешним миром, особенно с представителями государства, обратной стороной которой выступает полная открытость и требование говорить только правду членам семьи. "Настоящий мафиози всегда молчит"⁴⁶.

Выводы. Подводя итоги, подчеркнем специфический характер правил игры, по которым совершаются внелегальные сделки в экономической сфере. Они существенным образом отличаются от конституции рынка, в первую очередь – делением всех субъектов сделок на "своих" и "чужих". В отношении "своих" действуют социальные механизмы предотвращения оппортунизма, господствуют нормы доверия и взаимопомощи. По отношению к "чужим" уже оппортунизм становится нормой, не исключено и использование насилия, если "они" слабее. Поэтому внелегальная экономика очень близка к модели "дикого" рынка, базирующегося на завистническом соперничестве, о котором писал Т. Веблен⁴⁷. Двойственность стандарта поведения тяжело сказывается на самих субъектах внелегального сектора – они "вынуждены постоянно вести двойную игру и живут под давлением бесконечного стресса"⁴⁸.

Наконец, внелегальная экономика максимально фрагментирована и мозаична, она не принимает форму цельной системы и исключает существование единой и обязательной для всех участников рынка конституции. Альтернатива высокой цене подчинения закону тоже оказывается слишком дорогой.