Роман Н.Г. Чернышнвского “Что делать” Проблема положительного героя. Особенности композиции романа.

Огромная покоряющая сила романа Н.Г. Чернышевского заключалась в том, что он убеждал в истинности передового в жизни, убеждал, что светлое социалистическое будущее возможно. Он отвечал на самый главный вопрос эпохи: что делать людям, не желающим жить по-старому, стремящимся приблизить прекрасное историческое завтра своей родины и всего человечества?

Многое в "Что делать?" поражало своей неожиданностью. Необыкновенен был его сюжет. Под пером Чернышевского будничная, казалось бы, история освобождения из домашнего плена дочери мелкого петербургского чиновника вылилась в бурную, напряженную историю борьбы русской женщины за свободу своей личности, за гражданское равноправие. Вера Павловна поистине не слыханным и не виданным ранее путем достигает материальной независимости. Она руководит швейной мастерской и здесь, вырабатывает характер деятельный, целеустремленный, инициативный.

Эта сюжетная линия переплетается с другой, показывающей осуществление новой женщиной еще более значительных жизненных целей — достижения духовной, нравственной и социальной независимости. В отношениях с Лопуховым и Кирсановым героиня обретает любовь и счастье в их подлинно человеческом высоком смысле. Наконец, в повествовании появляется третья сюжетная линия — рахметовская, которая, кажется, лишь внешним образом перекрещивается с двумя первыми. На самом же деле она не побочный эпизод, не "вставка" и не ответвление от главного сюжета, а самый настоящий его остов. "Особенный человек" и появляется в напряженнейший момент повествования, когда Вера Павловна трагически переживает мнимое самоубийство Ло-пухова, казнит себя за любовь к Кирсанову и намеревается круто переменить жизнь, расставшись с мастерской, в сущности, отступить, изменить идеалам. Умным, участливым советом Рахметов помогает Вере Павловне найти верную дорогу. Да и развязка романа связана с жизненной судьбой Рахметова.

Очень важный персонаж романа, ему посвящена глава "Особенный человек". Сам он родом из знатной богатой семьи, но ведет аскетичный образ жизни. Чернышевский выводит на сцену титаничес­кого героя Рахметова, которого он сам признает необыкновенным и называет особенным человеком. Рахметов в действии романа не участвует. Таких людей, как он, очень мало: их не удовлетворяет ни наука, ни семейное счастье; они любят всех людей, страдают от любой совершающейся несправедливости, переживают в собствен­ной душе великое горе — жалкое прозябание миллионов людей и отдаются исцелению этого недуга со всем жаром.

Рахметов стал в романе подлинным образцом всесторонне раз­витого человека, порвавшего со своим классом и нашедшего в жизни простого народа, в борьбе за его счастье свой идеал, свою цель.

Рахметов своим суровым образом жизни воспитывал физичес­кую выносливость и духовную стойкость, необходимые для буду­щих испытаний. Уверенность в правоте своих политических идеа­лов, радость борьбы за счастье народа укрепляли в нем дух и силы борца. Рахметов понимал, что борьба за новый мир будет не на жизнь, а на смерть, и поэтому заранее готовил себя к ней.

Необыкновенна и композиция "Что делать?". До романа Чернышевского в русской литературе не было произведений столь сложно построенных. Роман начинается "вырванной" из середины сценкой — кульминацией: самоубийством на мосту, таинственным исчезновением одного из основных действующих лиц произведения. Центральному же герою романа вопреки литературной традиции отведено в повествовании скромное место, всего-навсего одна глава. А сверх того, повествование то и дело прерывается посторонними эпизодами, теоретическими беседами, снами. А.В. Луначарский, написавший в советское время лучшую работу о беллетристике Чернышевского, заметил: автор "Что делать?" употребил глубоко продуманные композиционные приемы.

А завершается повествование хорошо зашифрованным эпизодом, за

нявшим в романе одну неполную страницу, без колебания названную автором главой, — "Перемена декораций". И не случайно здесь предсказывалась победа революции, ради чего и писался роман.

 

24 Кутузов и Напалеон в романе Л.Н. Толстого “Война и мир”

Говоря о Бородинском сражении, нельзя умолчать о двух ключевых фигурах этого решающего события в истории девятнадцатого века: Кутузове и Наполеоне.

Сам Толстой не только не находит ничего привлекательного в личности Наполеона, но, напротив, считает его человеком, у которого “помрачены ум и совесть”. Все его поступки Толстой расценивает как “слишком противоположные добру и правде, слишком далекие от всего человеческого”. Во многих сценах романа французский император предстает не как великий государственный деятель, а как капризный и самовлюбленный позер.Одним из ярких эпизодов, характеризующих Наполеона именно с этой стороны, является сцена приема императором русского посла Балашева. Принимая Балашева, Наполеон все рассчитал для того, чтобы произвести на него неотразимое впечатление. Он хотел представить себя воплощением силы, величия и благородства. С этой целью он назначил прием на “самое выгодное свое время — утро” и нарядился в “самый, по его мнению, величественный свой костюм”. Было рассчитано не только время, но и место встречи и даже поза, которую Наполеону надлежало принять, чтобы произвести должное впечатление на русского посла. Однако во время беседы Балашев, “не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос”. Наполеон, правда, знал об этом своем физическом недостатке и видел в нем “великий признак”.

Толстой усматривает в этом лишнее подтверждение невероятной самовлюбленности французского императора. Неприязнь Толстого к Наполеону сквозит и в описании других подробностей, таких как манера “смотреть мимо” собеседника.Мнимое величие Наполеона особенно ярко проявляется в сцене, когда он стоит на Поклонной горе и любуется панорамой Москвы: “Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица...” Но недолго прии лось ему наслаждаться своим величием. Он оказался в жалко: л и смешном положении, так и не дождавшись ключей от величественного города. А вскоре жестокий и вероломный завоеватель потерпел полное поражение. Таким образом, история развенчивает культ сильной личности, культ “сверхчеловека”.

Толстой противопоставляет Наполеону (и как военачальнику, и как человеку) фельдмаршала Кутузова. В отличие от императора Франции

он никогда не приписывал себе главную роль в успехах, достигнутых русской армией. Толстой неоднократно говорит о том, что Кутузов руководил сражениями по-своему. В отличие от Наполеона, он делал ставку не на свою гениальность, а на силу армии. Кутузов был убежден, что решающее значение в войне имеет “дух войска”.

В тяжелой для русской армии ситуации он сумел принять на свои плечи всю полноту ответственности. Невозможно забыть сцену военного совета в Филях, когда Кутузов принял решение об отступлении. В те мрачные часы перед ним встал один страшный вопрос: “Неужели это я допустил до Москвы Наполеона и когда же я это сделал?., когда же решилось это страшное дело?” В эту трагическую для России минуту, когда необходимо было принять одно из важнейших в истории решений, Кутузов был совершенно один. Он должен был сам принять это решение, и он его принял. Для этого полководцу потребовалось собрать все свои душевные силы. Он смог не поддаться отчаянию, сохранить уверенность в победе и внушить эту уверенность всем — от генералов до солдат.

Из всех исторических деятелей, показанных в романе, только Кутузова Толстой называет истинно великим человеком. В романе “Война и мир” Кутузов представлен как народный герой, вся мощь которого состояла “в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его”.

Можно сделать вывод о том, что основное различие между этими полководцами Толстой видел в антинародной деятельности Наполеона и народном начале, лежащем в основе всех деяний Кутузова.

Здесь необходимо сказать об отношении Толстого к роли личности в истории. Еще в молодости писатель пришел к мысли, что “каждый исторический факт необходимо объяснять человечески”. Он очень увлекался идеей “олицетворения” истории, то есть изображения ее в живых лицах. Но уже тогда Толстой иронически относился к тем писателям, которые считали творцами-истории немногих выдающихся лиц. В романе “Война и мир” он бурно протестует против подобной точки зрения. В эпилоге романа Толстой говорит о том, что невозможно описывать движение человечества без понятия о силе, заставляющей людей направлять свою деятельность к одной цели, а эта сила есть движение “всех, без одного исключения всех людей”. По Толстому, содержание исторического процесса составляет движение народных масс, их действия, их могучая, неостановимая сила, и величие личности заключается в том, чтобы стать частью этой силы. Попытки же поставить себя над народом, считая его толпой, управлять им — смешны и нелепы и приводят к общечеловеческим трагедиям.