Вопрос 42 Роль обмена и «престижной экономики» в развитии общества.

Обмен возник в межобщинной форме, при которой различные коллективы снабжали друг друга специфическими богатствами их природной среды, например, ценными сортами камня и дерева, ра­ковинами и охрой, янтарем и т. п. О межобщинном обмене уже в по­зднем палеолите свидетельствуют археологические находки кав­казского обсидиана в Сибири, прибалтийского янтаря на Русской равнине, морских раковин во внутренних районах Восточной и За­падной Европы. По крайней мере с мезолита возник и обмен изде­лиями, о чем можно судить на основании существовавшей у абори­генов Австралии специализации общин на выделке различных видов орудий труда, оружия, утвари, украшений. Каких-либо обменных эквивалентов еще не было: происходил обмен дарами, или, как его чаще называют в этнологии, дарообмен. Обмениваться сырьем или продуктами труда могли как целые общины, так и отдельные лица. И в том и в другом случае расширялись и упрочивались социальные связи, что закреплялось также и ритуализацией обменных опера­ций: сопровождавшими их празднествами и пирами. Однако обмен, в особенности первоначальный или между отдаленными друг от дру­га общинами, мог быть и так называемым немым. Одна сторона ос­тавляла определенное количество предметов, другая забирала и ос­тавляла то, что могла дать взамен. Если первая сторона считала себя неудовлетворенной, то не брала оставленное, и тогда вторая сторона добавляла еще.

Углубление первого и становление второго крупного общественного разделения труда сопровождалось развитием обмена. Обмен первобытных коллективов специфическими богатствами их природной среды, как мы видели выше, существовал уже в эпоху ранпепервобытной общины. Мы видели также, что в эпоху позднепер-вобытной общины получила значительное распространение другая форма обмена — дарообмен. Теперь, в ходе дифференциации хозяйственно-культурных типов и с дальнейшим развитием престижной экономики обе эти формы приобрели еще большее значение. Что еще важнее, наряду с ними стал возникать подлинно экономический обмен, при котором в отличие, например, от дарообмена ценились не столько обменные связи, сколько сами получаемые путем обмена вещи. Земледельцы, у которых не было или которым не хватало своего скота, стремились получить у скотоводов мясо, молочные продукты, шкуры, шерсть и особенно рабочий скот, необходимый как тягловое и транспортное средство. Скотоводы, в свою очередь, нуждались в земледельческих продуктах и, поскольку подвижный образ жизни препятствует многим видам ремесленной деятельности, в металлических, гончарных и других изделиях. С начавшимся выделением ремесла обмен получил еще большее развитие, а главное, стал регулярно вестись не только на границах общин, но и внутри них. Какая-то часть продукции производилась уже специально в обменных целях. То, что делалось не по заказу, не в рамках отношений партнерства и т. д., могло уже поступать на примитивные рынки, где в известные дни недели из окрестных селений сходилось подчас очень значительное (например, как местами в Тропической Африке, до нескольких тысяч) число людей. И престижный, и в особенности подлинно экономический обмен способствовали складыванию в обществе представлений об эквивалентности обмениваемых предметов, возникновению мерил стоимости и средств обмена. Ими становились самые различные предметы, представлявшие ценность из-за своей редкости, экзотичности или вложенного в них труда. Развитие обмена (хотя и не только оно одно) способствовало совершенствованию средств сообщения. Благоустраивались дороги и мосты, получали распространение колесные повозки и корабли на веслах и парусах. С середины II тысячелетия до н. э. в качестве упряжного животного стала применяться лошадь, в следующем тысячелетии в качестве вьючного транспорта в пустынных районах Азии — одногорбый и двугорбый верблюды. Рост обменных операций долгое время не требовал выделения специалистов в данной области — торговцев. Этими операциями занимались сами производители общественного продукта, и особенно вожди и бигмены, для которых посредничество в обмене и накопление обменных эквивалентов было одним из важнейших средств повышения своего престижа. Но и появление профессиональных или полупрофессиональных торговцев, означавшее третье крупное общественное разделение труда, постепенно вызревало уже в эпоху классообразования, что, повидимому, прослеживается археологически.

 

Факторы антропогенеза

 

Осмысливая происхождение человека, Ч. Дарвин придавал большое зна-чение таким факторам антропогенеза, как изменчивость телесных и психиче-ских свойств предков человека, использование ими тех или иных органов, есте-ственный и половой отбор.

Естественный отбор действовал в популяциях как древнейших, так и древних людей. Однако он шел не только но физическим признакам. Он благо-приятствовал таким чертам, как умение производить и использовать орудия, защита стариков, коллективные способы вести охоту и др. Можно сказать, что наряду с индивидуальным шел и групповой отбор.

Но действие естественного отбора полностью не прекратилось и в совре-менную эпоху, о чем свидетельствуют данные, в соответствии с которыми в на-стоящее время в отдельных географических районах мира идет контрселекция индивидов на устойчивость к различным болезням. Например, среди жителей Африки и Средиземноморья распространена серповидноклеточная анемия, но гетерозиготы по этой анемии устойчивы к малярии. Точно так же, дефицит по глюкозе-6-фосфатдегидрогеназе также сопровождается повышением у таких индивидов резистентности к малярии.

В Центральной Азии очень низка встречаемость групп крови I (0), но очень высокая встречаемость группы III (В). В этом «повинны» былые эпиде-мии чумы, к которой обладатели группы крови I обычно характеризуются по-ниженной сопротивляемостью. Лица с группой крови II (А) очень редки в эн-демичных районах по оспе, в Индии, Китае, Африке, поскольку они более вос-приимчивы к оспе.

Современные представления о факторах антропогенеза в общем сводятся к пониманию того, что человек является продуктом действия тех же факторов эволюции, которые создали живой мир, однако с учетом специфики человека должны были действовать также и специфические факторы антропогенеза.

Основы учения о специфических факторах антропогенеза были заложены Ф. Энгельсом еще в последней трети XIX в. Считая, что появление человека не является лишь ступенью в эволюции природы, ибо с человеком появляется но-вая сила в виде труда, который, воздействуя на природу, не только изменяет ее, но изменяет и человека. Ф. Энгельс назвал важнейшим специфическим факто-ром антропогенеза труд.

Можно сказать, что труд отделил человека от животных, а люди, благо-даря совместной деятельности руки, органов речи и мозга, стали обладать спо-собностью выполнять все усложняющиеся операции, ставить перед собой каж-дый раз все более высокие цели и достигать этих целей.

Однако признанию труда в качестве фактора антропогенеза мешает не-знание причин, заставивших австралопитеков и более поздние формы прибег-нуть к труду. В поисках объяснения этих причин некоторые исследователи предполагают, что происходившие в плиоцене бурные тектонические процес-сы, активный вулканизм, горообразование, землетрясения и другие факторы привели в Восточной Африке к обнажению урановых руд и повышению там уровня ионизирующей радиации. Являясь мутагенным фактором, ионизирую-щая радиация индуцировала у австралопитеков мутации, которые в совокупно-сти сделали их настолько слабыми, что они оказались неспособными добывать пищу присущими им животными методами. Единственным в этих условиях пу-тем выжить был переход части или отдельных австралопитеков от использова-ния камней и палок к изготовлению более совершенных орудий нападения и защиты.

В последующем изготовление орудий обеспечило древнейшим людям выход на господствующее положение в природе. Поскольку для общения необ-ходим был язык, то в головном мозге древнейших людей стали развиваться те-менные и лобные доли (центры речи), стали совершенствоваться анализаторы.

Важным специфическим фактором антропогенеза явилась также мясная пища. Как предполагают, австралопитеки были хищными существами. Больше того, Н. habilis со своими орудиями, вероятно, оказался более опасным хищни-ком и для самих австралопитеков. Возможно, что уже на этой стадии возник каннибализм.

Современные представления о роли этого фактора антропогенеза сводят-ся к тому, что употребление мяса обеспечивало предков современного человека незаменимыми аминокислотами.

Многие антропологи уделяют большое внимание такому возможному фактору антропогенеза, как альтруизм. Изготовление эффективных орудий древнейшими и древними людьми возможно было только на основе навыков, наследуемых от предыдущих поколений, что вело к повышению в первобыт-ных сообществах роли и значения людей старшего поколения, хранящих опыт изготовления орудий, охоты и т. д. Чем лучше охранялись слабые, тем больше оставалось шансов на выживание. Видимо в этот период стала прекращаться внутривидовая борьба за существование, падать значение естественного отбо-ра. Напротив, важным фактором антропогенеза становились возникавшие со-циальные закономерности.

Таким образом, создав социальные отношения в группах древнейших и древних людей, естественный отбор в этот период стал уступать свое место со-циальным факторам. В борьбе за существование стали побеждать не только те, которые были самыми сильными, но и те, которые охраняли слабых' (стариков, женщин и детей).

В результате этого в борьбе за существование преимуществ стали дости-гать те группы или племена, в которых больше заботились о поддержании ста-риков, ибо последние сохраняли накопленный опыт в изготовлении орудий, поисках мест охоты и съедобных растений, в ориентировке на местности и т. д.

Следовательно, если у ранних австралопитеков в основном действовал естественный отбор особей, лучше владеющих руками, а также отбор на повы-шение роли и эффективности орудийной деятельности, то в возникновении, скажем, Н. habilis большое значение имел альтруизм, ставший фактором эво-люции и дававший многие преимущества в условиях коллективной жизни. Воз-никновение социальной среды стало необратимым. Популяции, лучше изготов-лявшие и использовавшие орудия, вытесняли отстававшие в развитии популя-ции в районы, менее благоприятные для жизни, что вело там к их уничтоже-нию.

Наконец, в антропогенезе действовали факторы, связанные с возникнове-нием сельского хозяйства. Например, введение в питание молока вело к отбору индивидов, обладающих способностью утилизировать (расщеплять) лактозу. Известно, что в популяциях современных людей, не использующих молоко, концентрация генов, контролирующих расщепление лактозы, ничтожно мала.