Формалізм і структуралізм як літературознавчі школи

Реакцией на эти две традиционные школы явился русский формализм 20-х годов. Его ведущими теоретиками были В.Б. Шкловский, Б.М. Эйхенбаум, Ю.Н. Тынянов, Р.О. Якобсон, к нему были близки также В.М. Жирмунский, Б.В. Томашевский. Две главных проблемы формальной школы - спецификация литературы и динамическая форма. Формалисты стремились строго и осознанно отделить свой предмет от предметов других, смежных наук: литературоведение не должно под видом изучения литературы заниматься психологией человека, устройством общества, метафизикой - на это есть более профессиональные исследования. Нужно выделить в литературных текстах собственно литературный слой - "литературность", "литературный факт". В основе литературности лежит динамическая формальная конструкция, в принципе не связанная с тематикой. Литературная форма сама создает себе содержание (Шкловский); в процессе эволюции новая форма образуется не новым содержанием, а старой формой, от которой она отталкивается. Динамика формы проявляется не только в ее исторической смене, но и в устройстве конкретного текста: принципом художественного построения служит затрудненность, ощутимость формы, мобилизующая читательскую активность. Для раннего формализма особо важной была фонетическая, произносимая сторона поэтического языка, где форма резче всего противостоит "содержанию" и зачастую понимается как материальная, незначащая реальность; эту теоретическую ошибку подвергли критике сами Тынянов и Якобсон в "Тезисах об изучении литературы и языка", но в рамках формализма она так и не была преодолена.

ОПОЯ́З (общество изучения поэтического языка или общество изучения теории поэтического языка) — научное объединение, созданное группой теоретиков и историков литературы, лингвистов, стиховедов — представителей так называемой «формальной школы» и существовавшее в 1916—1925 годах. Сама «формальная школа» просуществовала до начала 1930-х годов и оказала значительное влияние на теоретическое литературоведение и семиотику.

ОПОЯЗ, название которого расшифровывается по одним источникам как общество изучения поэтического языка, а по другим — как общество изучения теории поэтического языка — полуформальный научный кружок, созданный около 1916 года (неформальный характер не позволяет указать точную дату) группой теоретиков и историков литературы (В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум, Ю. Н. Тынянов) лингвистов (Р. О. Якобсон, Е. Д. Поливанов, Л. П. Якубинский), стиховедов (С. И. Бернштейн, О. М. Брик), с ОПОЯЗом был связан В. В. Маяковский, вообще на раннем этапе ОПОЯЗ ориентировался на творчество футуристов, позднее некоторые ОПОЯЗовцы входили в ЛЕФ, руководимый Маяковским.

Манифестом ОПОЯЗа можно считать ранние работы Шкловского «Воскрешение слова» (1914) и «Искусство как приём» (1917), в которых резко критиковался подход к искусству (и литературе, в частности) как к «системе образов» и выдвигался тезис об искусстве как сумме приёмов художника («формальный метод в литературоведении»). Различные участники ОПОЯЗа в разные периоды его существования и в последующие годы поддерживали и проводили этот тезис в разной степени (от последовательного проведения его самим Шкловским через существенные уточнения и дополнения Тыняновым до полного отрицания Томашевским).

В 1920-е годы и позднее формальный метод в литературоведении подвергался сначала жёсткой критике (включая специальную главу в книге Л. Д. Троцкого «Литература и революция» (1923)), а затем жёсткой травле со стороны коммунистических идеологов и официозного литературоведения. После «проработочных» кампаний середины 1930-х годов само слово «формализм» превратилось в ругательство и статью политического обвинения.

В то же время, за рубежом формальный метод оказал влияние на появление структурализма (через посредство Пражского лингвистического кружка, в котором принял участие эмигрировавший Якобсон) и постструктурализма, а также на развитие семиотики/семиологии за рубежом и, позднее, в СССР и постсоветской России и других новых независимых государствах (в частности, на деятельность Московско-тартуской семиотической школы).

Представители Ф. м. придавали большое значение слову как самостоятельной единице искусства, называя его «самовитым», считая его многозначным эталоном основ формы произведения художественной литературы. Слово, считали формалисты, опираясь на концепцию А. Потебни, уже само по себе есть искусство, т.к. является произведением языка, его поэзией. Отсюда пристальное внимание формалистов к истории поэтического языка, исторической поэтике, морфологическому анализу поэтического текста и его структуре, т.к. вышеперечисленное позволяло составить представление о том, что такое форма, из каких компонентов языка она состоит и как в конечном итоге «делается» произведение.

СТРУКТУРАЛИЗМ

Структурализм в лингвистике и литературоведении базируется на концепции выдающегося швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра, изложенной в «Курсе общей лингвистики» (1916). Однако само название и разработка общих принципов структурализма связаны с рядом серьезных лингвистических, семиотических и литературоведческих работ Романа Якобсона.

В своих лекциях Соссюр призывал к «научному» исследованию языка, противопоставляя его исторической лингвистике XIX века. В отличие от многочисленных языковых фактов, которыми оперировала историческая лингвистика, новая концепция сводила многообразие лингвистических явлений к системе отношений, в которой элементы языка и их смысл определяется только во взаимодействии друг с другом

Структурная лингвистика исследует систему, «структурное целое», код, а не феномены речи. Работы Р.Якобсона развивают идеи, связанные с пониманием того, что элементы языка могут быть изучены только сквозь призму их функций.

Перенеся многие положения русской формальной школы (в особенности работы раннего Р.Якобсона, В.Шкловского, Б.Эйхенбаума), структурной лингвистики и Пражского лингвистического кружка, на анализ литературы, структуралисты стремились найти универсальные принципы и законы, по которым создается и воспринимается вся литература, научно представить «морфологию» литературы.

В 50-60е годы структурализм стал ведущим научным направлением во Франции. Интерес к структурным исследованиям в гуманитарных областях подогревался также рядом открытий в естественных науках (теория элементарных частиц, структурный анализ и пр.). Понятие структуры стало общенаучным.

Начало французскому структурализму положил видный антрополог и культуролог Клод Леви-Стросс, который использовал лингвистическую модель Соссюра при исследовании таких феноменов культуры как мифология, системы родства и способы приготовления пищи. Результаты работы Леви-Стросса подтвердили возможность применения лингвистической теории в самых разных областях знания (семиотика). Леви-Стросс еще раз указал на структуралистское кредо: системы знаков, к какой бы культуре они не принадлежали, подчиняются единым принципам. В этом отношении весьма показательно обращение Леви-Стросса во втором томе «Структурной антропологии» (1973) к исследовательскому методу В.Проппа. Последний в своей ставшей классической работе «Морфология сказки» (1928) сводит весь корпус текстов сказки к «первичным элементам», называемым функциями, число которых равно, согласно Проппу, семи.

Структурализм как направление достигает своего наибольшего влияния в 60-е годы во Франции. Однако методология структуралистов в ее основных принципах оказывается востребованной в западноевропейском, американском и русском литературоведении. Среди ярчайших представителей структурализма – видные философы, теоретики литературы, культурологи, лингвисты, антропологи. Междисциплинарность структурализма, вовлечение в орбиту исследований специалистов с самыми разнообразными интересами (от мифов до моды) объясняется единой лингвистической (семиотической) методологией как негласной грамматикой всех структуралистских исследований.

Среди выдающихся структуралистов Ролан Барт, Клод Леви-Стросс, В.Пропп («Морфология сказки» (1928) – «хронологически» раннее проявление структурализма в литературоведении), А.Греймас, Жерар Женетт, Роман Якобсон, Джонатан Каллер, Цветан Тодоров, Юлия Кристева, Юрий Лотман.

Целью структуралистов становится развернутое объяснение того, как компетентный читатель, выявляя коды и литературные условности, осмысляет текст. Таким образом, структуралистский разбор - это научное, сознательное размышление над тем, что мы обычно делаем бессознательно.

ЦЕЛЬ классического литературного структурализма – выразить недвусмысленно, согласно принципам лингвистической теории знака, негласную грамматику (то есть систему правил и кодов), которая управляет формами и значениями текста.

БИНАРНЫЕ ОППОЗИЦИИ – понятие фундаментальное для структурализма в целом. Под ними понимается бессознательное структурирование феноменов де йствительности на пары противопоставления. Впервые появившись в работах Трубецкого как фонологические оппозиции, принцип был распространен буквально на все сферы гуманитарного знания. Так, к примеру Леви- Стросс выявляет бессознательно усвоенные примитивными обществами оппозиции жизнь:: смерть; труд в поле:: война; сырое:: приготовленное и пр.

А в своих «Мифологиях» Р.Барт, выводит формулу успеха рекламы пеномоющих средств, в которой неизменно противопоставляется глубина:: поверхность - порошки и кремы неизменно проникают в самую глубь. Согласно логике Барта, потенциальный потребитель бессознательно «выберет» глубину.

Автор произведения, писатель или поэт, в его индивидуально-личном качестве (биография, психология, убеждения, творческие установки и пр.) структурализмом упраздняется. Структурализм исследует язык, текст, код, структуру – то, что сопряжено с моделированием, поиском инвариантных структур, «тотальной объективностью».

Более того, текст видится как некий внеличный конструкт, продукт работы лингвистической системы. Вместо авторской воли, творческого замысла и прочих гуманистических интенций в пространстве текста «работает» языковое бессознательное. За автора говорит язык, но не авторский язык, а язык кодов. С этой точки зрения, «как институт автор мертв» (Р.Барт, затем М.Фуко), так как его сознательное «Я» оказывается вторичным, производным от безличной «всегда готовой» лингвистической системы.

Здесь важно иметь в виду основной предмет научных интересов структуралистов: всеобщие законы функционирования структур знаков.

) Несмотря на весомый ряд блестящих теоретических работ, с точки зрения конкретных результатов структурного анализа на материале того или иного художественного текста, обозначилась тенденция к избыточной формализации и математизации, «начертательному литературоведению», сведению уникальных авторских миров к формульности, «матрице», «последней структуре».

Структурализму «не удалось решить одну из главных проблем эстетики – проблему подхода к произведению как эстетической и художественной ценности. Анализ технической стороны произведения в с. не дополняется объяснением источника и силы его эстетического воздействия и масштаба его художественной ценности». (Д.Силичев; Лексикон нонклассики, М., 2003, с.425)