Как от чиновников сливу спасли

Давным-давно жила в Пхеньянской крепости девушка, и звали ее Ре Ок. Со старым отцом жила, мать давно умерла, и были они бедные-пребедные.

Ничего так не любила Ре Ок, как цветы, особенно цветок сливы. Отец это знал. И берег как зеницу ока сливовое деревце, что росло на заднем дворе.

Дерево уже было старым, но по весне расцветало первым, так благоухали его цветы, что скромный домик наполнялся дивным ароматом. Ре Ок любила сливу, как сестру родную.

Но вот из королевского дворца пришел приказ вырубить все сливовые деревья в стране.

Цветок сливы чем-то напоминал цветок, изображенный на королевском гербе, и держать сливовые деревья отныне разрешалось только членам королевской фамилии.

Во все уголки страны были разосланы чиновники с приказом вырубить сливовые деревья. Дошел приказ и до Пхеньянской крепости.

Услышал об этом отец Ре Ок и говорит грустно:

— Не будет больше твоего любимого деревца, доченька. Кто не пожелал срубить деревья, тех на каторгу сослали, а некоторых даже казнили.

Ре Ок прижалась к отцу, спросила:

— Папа, кто захотел рубить такие красивые деревья, чтобы в стране радости не осталось, не зацвела по весне ни одна слива?

Ничего не ответил отец, низко голову опустил.

А дочка и говорит:

— Я лучше умру, чем позволю нашу сливу срубить.

Заплакала Ре Ок, выскочила во двор, а там, укрытая пушистым снежным одеялом, ее любимая слива дремлет.

Обняла девушка сливу и сказала:

— Мы с тобой вместе росли, ты цветешь для меня, милая моя слива, и я спасу тебя, пусть даже ценой собственной жизни!

Качнулась слива, будто поблагодарила девушку, белыми лепестками ее осыпала.

Пожалел отец дочку, прикрыл сливу рогожей, чтобы видно не было, хотя знал, что за это смертная казнь.

Нагрянули чиновники, рыщут по дворам, деревья сливовые ищут. Знают соседи, что во дворе у Ре Ок слива растет, только молчат, ни слова про то не говорят, ведь девушка так свою сливу любит.

Кинулись было чиновники к дому Ре Ок, а соседи им говорят:

— Не ходите! Там бедняк с дочкой живет, не до цветов им. Да и нет их сейчас, ушли.

Так и спасли сливовое дерево. Одно оно, наверное, во всей стране уцелело. Спасли его люди от неминуемой гибели.

Но вот донес кто-то, что во дворе у девушки слива растет. Прибыли из Сеула чиновники, во двор ворвались, нашли деревце. Только и на этот раз не пришлось им его сгубить. Вышел старик, разгневанным прикинулся и говорит:

— Не слива это, абрикос растет. Сливы у меня во дворе отродясь не было!

Не поверили чиновники старику, но сливу срубить побоялись. А вдруг это и вправду абрикос? Как тут разобраться? Особенно зимой, когда снегу полно навалило?

И сказали чиновники старику:

— Ладно, до весны подождем. Если распустятся на дереве белые цветы, значит, это слива и ты обманул нас. Тогда не миновать вам с дочерью смерти.

Сказали так чиновники и удалились.

Загоревали старик с дочерью: не зацветет слива розовыми цветами абрикоса.

Живут они, беды ждут. А уезжать не хотят. Хотят в последний раз на сливу поглядеть, когда она весною зацветет своими белоснежными цветами, вдохнуть их нежный аромат.

Жалеют соседи старика с дочерью и говорят:

— Не миновать вам беды. Так уж устроен мир, что простому человеку никакой радости нет. Даже деревья у него отнимают!

Зацветет слива, и придет конец юной Ре Ок и ее отцу!

Но природе неведомы людские печали. Пришла весна, набухли почки на сливе, близилась пора цветения.

Обняла девушка шершавый ствол сливы и зашептала сквозь слезы:

— Пусть я умру, но какое горе, что на нашей земле никогда больше не зацветут сливы!

Была тихая весенняя ночь. Бесшумно падали последние снежинки — белые лепестки. Стала девушка молить сливу:

— Сестра моя, единственная в мире красавица, зацвети розовыми цветами!

Стали почки лопаться. Закрыла глаза Ре Ок, страшно ей. Ведь если цветы белые — не жить больше им с отцом на свете. А вокруг такой аромат разлился! Не выдержала Ре Ок — открыла глаза.

— Ах, розовые цветы! Цветы абрикоса! — воскликнула девушка, отца позвала. А тот дома лежит, к стене отвернулся, неминуемой беды ждет.

— Отец! — крикнула девушка. — Наша слива в абрикос превратилась!

Не поверил старик, бросился к дереву, смотрит — цветы и вправду розовые. Потрогал их руками, заплакал от радости:

— Спасибо тебе, слива! — говорит.

Явились чиновники, поглядели, а дерево все розовыми цветами усыпано.

Разгневались чиновники, стали кричать:

— Напрасно ехали, время теряли.

Плачет Ре Ок от счастья, сливу благодарит. А слива на радость девушке зацвела пышным цветом, да такой аромат от нее, что и не расскажешь.

Перевод Валентина Ли

БЛАГОДАРНЫЙ ФАЗАН

Это случилось давным-давно. Жил в деревне Ендон, сильный и смелый юноша, никто не мог сравниться с ним в стрельбе из лука. И вот однажды подумал Ендон: "Совершу-ка я подвиг, пусть потомки вспоминают меня добрым словом. Да и мир пора поглядеть: отправлюсь в Сеул, наберусь ума-разума. Из лука стрелять я умею, неплохо бы теперь научиться ездить верхом". Взял Ендон большой колчан со стрелами и пустился в путь.

Идет юноша горными тропами, день идет, ночь идет, и пришел он к горе Чжокаксан. Притомился, сел отдохнуть на вершине холма. Вдруг слышит — фазан кричит, да так жалобно! Думает юноша: "К кому это в пасть угодила бедная птица?!" Огляделся, а внизу, под холмом, змей фазана терзает, кричит фазан, будто на помощь зовет.

Выхватил юноша из колчана стрелу, натянул тетиву, выстрелил и попал прямо в змея. Ендон всегда бил без промаха. Змей выпустил фазана, тот взлетел, покружился над юношей, словно благодарил за спасение, и взмыл ввысь. А юноша лук за плечи закинул и весело пошел дальше.

До самого заката шел он без отдыха через горы и ущелья. А когда стемнело, посматривать стал, нет ли где поблизости какого-нибудь жилья. Тут и ночь наступила, на небе замерцали звезды. Юноша зашагал быстрее, но вокруг по-прежнему ни души. А мрак все сгущался. Голод стал мучить юношу, и он решил: "Ничего не поделаешь, придется заночевать под деревом", — и принялся выбирать место поудобнее. Вдруг видит — впереди мелькнул огонек. "Вот это удача, кажется, и дым идет из трубы". Обрадовался юноша, пошел на огонек. Смотрит — дом под черепичной крышей стоит. Постучал в ворота. Никого. Еще раз постучал. Кто-то со свечой вышел ворота отворять. Видит Ендон, перед ним молодая красивая женщина.

Спрашивает юноша:

— Нельзя ли у вас переночевать запоздалому путнику?

Женщина согласилась, повела Ендона в дом. А там холодно, пусто, ветер гуляет. Оробел юноша, но делать нечего. Вошел в комнату, но только собрался спать — женщина еду принесла. Съел Ендон несколько ложек, отодвинул еду — невкусной ему показалась, и тут же лег спать. Вдруг чувствует, что-то холодное обвило тело. Открыл глаза, а это огромная змея, пасть раскрыта, вот-вот проглотит его.

Испугался юноша, закричал, хочет вскочить, а ноги не слушаются.

Тут змея и зашипела:

— Давно тебя поджидаю. Помнишь змея, в которого ты стрелу выпустил? Я жена его, пришла тебе отомстить.

Понял тут юноша, что молодая хозяйка — оборотень, и думает: "Ждет меня верная смерть". И ни рукой, ни ногой шевельнуть не может от страха.

— Убивать тебя я не стану, — сказала змея. — Пока не узнаю, жив мой муж или мертв. Видел пустой храм на горе? Если на рассвете там трижды зазвонит колокол, — значит, муж жив, а не зазвонит, — значит, мертв. Подождем до рассвета.

Юноша совсем приуныл. "Как может зазвонить колокол в пустом храме? Надо же так глупо попасться!"

Тем временем пробили третью стражу, потом четвертую. Уже и рассвет близко, а колокол — молчит.

Говорит юноша:

— Хочешь убить — убивай поскорее, в пустом храме колокол все равно не зазвонит!

— Я слов на ветер не бросаю, — отвечает змея. — Подождем до рассвета. Глядишь, и зазвонит колокол.

— Убей! — просит юноша. — Нет сил больше ждать!

Тэ-эн! — донесся слабый звон. Неужели почудилось? Тэ-эн!

— Звонит, звонит колокол! — закричала змея. — Тэ-эн!

Отпустила юношу и говорит:

— Иди на все четыре стороны.

Стрелой вылетел юноша из дома — и побежал без оглядки. Обернулся — дома под черепицей нет, на его месте густая трава растет да деревья. "Как же так?" — пробормотал Ендон и стал подниматься на гору.

На склоне увидел он заброшенный храм. В храме пусто, на стенах толстый слой пыли. Кто же звонил? Кинулся юноша к колоколу, а под колоколом — мертвый фазан. Голова разбита, клюв сломан. Понял юноша, что это фазан звонил, тот самый, которого он спас.

Поднял Ендон мертвого фазана, заплакал горько:

— Спасибо тебе, если бы не ты, не было бы меня в живых.

Долго оплакивал юноша мертвую птицу. Потом взял ее на руки и бережно предал земле.

Перевод Вадима Пака