Г. Старые (не устранимые) противоречия мысли

Заинтересованный читатель, верно уже обратил внимание на то, что когда мы обсуждали мифы первобытной культуры, мы почти не обращали внимание на противоречия и несуразицы, которыми они буквально кишели. Мы старались быть по возможности снисходительными – ну что взять с «дикаря»-охотника с его сугубо детским восприятием мира – импульсивным, легковерным и некритичным! Но вот мы перешли к мифам цивилизованной эпохи – и что же? Можем ли мы утверждать, что мысль агрария стала более зрелой и строгой, критичной и рациональной? Увы – ничуть не бывало. «Качество» мышления осталось прежним. Требуются доказательства? Пожалуйста.

Ильматар часто называют матерью вод. Между тем, устав от бесплодных скитаний в воздушном пространстве, она опустилась «на хребет прозрачный моря». Следовательно, вода существовала до того, как Ильматар ее сотворила. Далее, нажитое ею с помощью ветра дитя - Вяйнямёйнен мечтает оказаться «на воле», чтобы «видеть месяц светлый, чтоб на солнце любоваться, на Медведицу дивиться, поглядеть на звезды неба!» Возможно ли, чтобы не родившееся дитя подозревало о существовании небесных светил? Нам могут сказать – «Калевала» не пример. Хорошо, пойдем дальше. В шумерском мифе «От дней сотворения мира» боги, устав от «трудов нескончаемых о хлебе насущном», «заголосили, громкими воплями зарыдали» и со слезной просьбой обратились к верховному богу Энки. О чем же они стали его упрашивать? О том, чтобы он сотворил людей, дабы освободить их от бремени забот о своем пропитании, переложить на них необходимость трудиться на земле. Чтоб «забыли они о корзинах, пусть оставят их тем, кому больше пристало», - то есть людям. Энки со своей помощницей Нинмах идет им навстречу, но, создав людей, забывает о богах - тех, ради кого он творил. Он заботится о «трудоустройстве» смертных, назначая одного - царским стражем, другого - песнопевцем, третьего – серебряных дел мастером, четвертого - слугою дворцовым. Одним словом, всем «придумал им пропитанье, всем им дал вкусить он хлеба». Но никого из них не послал он трудиться в поле, как о том просили его боги. Что же он мог сказать богам в свое оправдание? В «Гимне о Пуруше» говорится, что он – первочеловек-вселенная родился от Вирадж, которая, в свою очередь, еще раньше родилась от него. Не правда ли замечательный фокус сотворили они оба! Затем боги задумали принести жертвоприношенье (не ясно – кому именно), и «жертвой Пурушу решили сделать». Разожгли жаркий костер из поленьев, и из капавшего с него кипящего масла, сам же Пуруша (!), невзирая на неудобства своего положения, создал животных. Каков молодец! Но на этом его приключения не кончились. Пурушу расчленили, и из его рта, рук, бедер и ног возникли люди. Из его духа родилась луна, из глаза - солнце, из уст – боги Индра и Агни, из дыханья – ветер, из пупа - пространство, из головы – небо, из ног – «твердь земная, страны света – из уха явились». Но спрашивается: - откуда взялись поленья костра, на котором так безжалостно поджаривали Пурушу, когда еще не существовало ни неба, ни тверди земной? И в каком пространстве боги приносили свою жертву, коль скоро не существовало самого пространства? И что делали люди, рожденные из частей тела Пуруши, когда еще не существовало материальных и нематериальных основ мирозданья? Вопросы, вопросы, на которые бесполезно искать разумные ответы! Далее, в главе 1-й Бытия (Библия) говорится, что «зелень, траву, сеющую семя по роду ее, и дерево, приносящее плод» бог создал в день третий творенья. А «гадов, птиц, рыб и всякую скотину» - в пятый день. И только на шестой день он приступил к творению человека. Заметим: и мужчину и женщину одновременно, и притом обоих по своему образу и подобию – странно, не правда ли? Но это не все. Потому что в главе 2-й бог сначала создал человека (притом только мужчину), а уж затем произрастил «из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи». И только после всего, решив, что «не хорошо быть человеку одному», он навел на него «крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал господь бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку». Спрашивается, кого же бог сотворил раньше в действительности – человека или растительность и животный мир, или наоборот? И как он создавал человека на самом деле – мужчину и женщину одновременно, или сначала мужчину, а уж затем женщину? Как видим, все те же вопросы, остающиеся без ответов. В главе 20-й Исхода (Библия) приводится «стандартная» версия 10-ти заповедей, в главе 34-ой совершенно другая. Притом в ней нет никаких упоминаний о морали. Повторяются только предостережения бога против того, чтобы народ Израиля посмел отвернуться от него. Указывается - какие подношения ему угодны, и звучит требование «не варить козленка в молоке матери его». Какой же из этих двух, столь разительно различных вариантов заповедей следует считать более значимым? Ясности нет и здесь. В главе 33-ей того же Исхода утверждается, что «говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим» (Стих 11). А чуть позже тот же бог заявляет Моисею нечто прямо противоположное: «Лица Моего не можно тебе увидеть; потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых». Чему же верить? ГЛАВА 3. МИФЫ НОВОГО ВРЕМЕНИ 3.1 Религиозные мифы3.1.1. Апокалипсис ( Откровение святого Иоанна Богослова ) Глава 1. Откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре. И Он показал, послав оное чрез Ангела Своего рабу Своему Иоанну…Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем, ибо время близко. Затем Иоанн утверждает, что слышал голос Христа («голос как бы трубный, который, говорил: Я есмь Алфа и Омега, первый и последний), который повелел ему написать книгу, о том, что он увидит, и послать ее семи церквам Азии. Глава 4. После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как-бы звук трубы, говоривший со мною сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего. И вот Иоанн видит престол, стоящий на небе, и Сидящего на престоле, и вокруг престола – двадцать четыре старца, и с ними четыре животных, подобных льву, тельцу, человеку и орлу. И еще видит он в деснице Сидящего книгу, запечатанную семью печатями, а также стоящего перед ним Агнца («как-бы закланного»), достойного взять книгу и снять с нее печати. После чего Агнец начинает снимать их одну за другой. Глава 8. И когда Он снял седьмую печать, сделалась безмолвие на небе, как-бы на полчаса… И я видел семь Ангелов, которые стояли перед Богом; и дано им семь труб… Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава сгорела… Вторый Ангел вострубил, и как-бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море, и третья часть моря сделалась кровью, И умерла третья часть одушевленных тварей, и третья часть судов погибла… Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая земля, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод… Четвертый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была – так, как и ночи. Глава 9. Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от бездны: она отворила кладь бездны, и вышел дым из кладязя. И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих. И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека…Шестый Ангел вострубил, и услышал я один голос от четырех рогов золотого жертвенника, стоящего перед Богом, говоривший шестому Ангелу, имевшему трубу: освободи четырех Ангелов, связанных при великой реке Евфрате. И освобождены были четыре Ангела, приготовленные на час и день, месяц и год, для того, чтобы умертвить третью часть людей. Глава 10. И видел я другого Ангела, сильного, сходящего с неба, облеченного облаком…В руке у него была книжка раскрытая. И поставил он правую ногу свою на море, а левую на землю…И Ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков, который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет. Глава 11. И седьмый Ангел вострубил, и раздались на небе громкие голоса, говорящие: царство мира содеялось Царством Господа нашего и Христа Его, и будет царствовать во веки веков…И отверзся храм Божий на небе, и явился ковчег завета Его в храме Его; и произошли молнии и голоса, и громы и землетрясения и великий град. Глава 12. И явилось на небе великое знамение – жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд…И родила она младенца мужского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было ее дитя к Богу и престолу Его. А жена убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее тысячу двести шестьдесят дней. Глава 14. И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с ним сто сорок четыре тысячи…Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он не пошел. Они искуплены из людей, как первенцы Богу и Агнцу…И увидел я другого Ангела, летящего по середине неба, который имел вечное евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и языку и народу; И говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его; и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод. Глава 16. И услышал я из храма громкий голос, говорящий семи Ангелам: идите и вылейте семь чаш гнева Божия на землю. И пошел первый Ангел и вылил чашу свою на землю: и сделались жестокие и отвратительные гнойные раны на людях, имеющих начертание зверя и поклоняющихся образу его. Второй Ангел вылил чашу свою в море: и сделалась кровь как-бы мертвеца, и все одушевленное умерло в море. Третий Ангел вылил чашу свою в реки и источники вод…Четвертый Ангел вылил чашу свою на солнце: и дано было ему жечь людей огнем…Пятый Ангел вылил чашу свою на престол зверя: и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки от страдания… Шестый Ангел вылил чашу свою в великую реку Евфрат: и высохла вода в ней, чтобы готов был путь царям от восхода солнечного…Седьмый Ангел вылил чашу свою на воздух: и из храма небесного от престола раздался громкий голос, говорящий: совершилось! И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Так великое! И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут перед богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева его. И всякий остров убежал, и гор не стало. Глава 20. И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть Диавол, и сковал его на тысячу лет. И низверг его в бездну, и заключил, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобожденным на малое время…И увидел я …души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его…Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это – первое воскресение. Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; - число их – как песок морской. И вышли на широту земли и окружили стан святых и город возлюбленный. И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их; а Диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучаться день и ночь во веки веков…И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих перед Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим, и смерть и ад повержены в озеро огненное. Это – смерть вторая. Глава 21. И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уж нет. И я, Иоанн увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеком, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их; и отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло. И этот новый Иерусалим будет так прекрасен, что не будет иметь « нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего; ибо слава Божия осветит его, и светильник его – Агнец». Глава 22. Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами. А вне – псы и чародеи, и любодеи и убийцы, и идолослужители и всякий любящий и делающий неправду Откровение было написано между 68 и 69 годами н.э. Если верить Иоанну, первое светопреставление должно было произойти скоро – через 1260 дней, или 42 месяца, то есть между 72-м и 74-м г.г. После чего должно было наступить тысячелетнее царство благоденствия и торжества христианства во всем мире. А до конца 11 века (через тысячу лет) должна была случиться вторая вселенская катастрофа. Она, по словам Иоанна, должна была завершиться окончательным апофеозом христианства.

Аль-исра ва-ль-мирадж

Летом 621 г. пророка Мухаммеда, находящегося в то время в Мекке, посетило ночное видéние. Пророк увидел себя спящим в самой Каабе – в Доме Аллаха. Его разбудил Джибрил (архангел Гавриил), который приказал ему встать и выйти их храма. Мухаммед повиновался и, выйдя, увидел перед собой Бурака – белоснежного крылатого зверя, наполовину мула, наполовину осла с человечьим лицом. Джибрил посадил Мухаммеда на спину Бурака и вместе с ним в мгновение ока перенесся в Иерусалим, прямо к иерусалимскому храму. Здесь его уже поджидали Ибрахим (Авраам), Муса (Моисей), Иса (Иисус) и другие пророки, которые приветствовали его как своего великого собрата. Вместе с ними Мухаммед молился, причем он был самым главным среди них, имамом, руководителем общей молитвы. После молитвы Мухаммеду поднесли три чаши – одну с водой, другую с молоком, третью с вином. Мухаммед выбрал молоко, и Джибрил воскликнул: «Поистине, ты на правильном пути – ты и твой народ! Вино запрещено для вас».

Затем к дверям храма с неба была спущена лестница, по которой Мухаммед, сопровождаемый Джибрилом, начал восхождение на небеса. На первом, самом нижнем небе, путь на которое преграждали Врата Стражей, Мухаммеда приветствовал Исмаил, пророк и легендарный предок арабов. Под его началом было 12 000 ангелов, каждый из которых сам командовал 12 000 ангелов более низкого ранга. Эти 144 000 000 ангелов защищали нижнее небо от дерзких и любопытных джиннов. При виде Мухаммеда они ласково улыбались, приветствуя его. И лишь на лице одного Малика, повелителя ада, не появилось ни тени улыбки. Но когда Мухаммед попросил его приоткрыть одну из отдушин ада, он исполнил его просьбу. Тотчас из нее вырвалось нестерпимое пламя, сквозь которое виделись ряды грешников, подвергавшихся пыткам.

Так, грешник с губами верблюда, пожиравший при жизни имущество сирот, запихивал себе в рот раскаленные камни. Женщина, тайно родившая мужу ребенка, зачатого от греховной связи, висела на крючьях, вонзенных в ее грудь. Тот, кто при жизни не захотел жениться на женщинах, дозволенных ему законом, а брал себе в жены тех, кого Аллах запретил касаться, давясь, пожирал жилистое, отвратительное мясо, не смея прикоснуться к рядом лежащему сочному и хорошему. Здесь же, на первом небе, обитал и праотец Адам, который провожал бредущие мимо души своих бесчисленных потомков. Души праведных испускали благоухание. А души грешников – нестерпимый смрад.

На втором небе Мухаммед встретил пророка Ису, сына Марйам (Марии), и его двоюродного брата Иоанна. На третьем небе его ожидал пророк Йусуф (Иосиф), сын Йякуба (Иакова), прославивший себя мудростью в Египте. На четвертом небе обитал Идрис, на пятом – Гарун (Аарон), брат пророка Мусы, на шестом – сам темнокожий Муса. На седьмом, и последнем, небе на великолепном троне восседал Ибрахим. Он провел Мухаммеда в рай, где пророк видел прекрасную небесную деву с пунцовыми губами, которая была предназначена его приемному сыну Зайду.

Наконец, Мухаммед предстал перед самим Аллахом, скрытым за бесчисленными занавесями. Аллах обязал Мухаммеда и всех верующих совершать 50 ежедневных молений, и пророк беспрекословно принял божественное повеление. Но Мусса, узнав какой непомерный груз собирается взвалить Мухаммед на плечи верующих, ужаснулся и настоял на том, чтобы Мухаммед вернулся к Аллаху с просьбой о снисхождении. Милосердный Аллах уменьшил число обязательных ежедневных молитв до 45. Но и эта цифра показалась Мусе чрезмерной, и он опять уговорил Мухаммеда просить Аллаха о новом снисхождении. В конце концов, после девяти хождений к Аллаху, число молитв было сокращено до пяти. Мусса убеждал Мухаммеда еще более уменьшить их число, но пророку было стыдно уже в десятый раз тревожить Аллаха. С приказанием пять раз в сутки становиться на молитву и вернулся Мухаммед на землю, к иерусалимскому храму.

Здесь поджидавший его Бурак как по мановению волшебной палочки перенес его обратно в Мекку. По словам Мухаммеда, Джибрил, улетая с ним в Иерусалим, опрокинул кувшин с водой. А когда Мухаммед пробудился в Мекке, он успел подхватить падающий кувшин – так быстротечен был его визит к Аллаху, включавший в себя сначала путешествие из одного города в другой, а затем на семь небес вверх: туда и обратно.

3.1.3. «Божественная комедия» (Данте) Ад Земную жизнь пройдя до половины¹,Я очутился в сумрачном лесу,Утратив правый путь во тьме долины. Не помню сам, как я вошел туда, Настолько сон меня опутал ложью,Когда я сбился с верного следа. И вот, преследуемый рысью (сладострастием), львом (гордостью) и волчицей (корыстолюбием), отчаявшийся Данте встречается с тенью человека. Его узрев среди пустыни той:«Спаси, - воззвал я голосом унылым,-Будь призрак ты, будь человек живой!» К великой радости Данте оказалось, что перед ним тень Вергилия – древнеримского поэта, который в средние века пользовался легендарной славой мудреца и чародея, и которого сам Данте считал своим учителем. Ты должен выбрать новую дорогу,-Он отвечал мне, увидав мой страх,-И к дикому не возвращаться к логу. И он предлагает Данте идти за ним, обещая показать ему «загробный мир» - ад², чистилище и рай. Поэт соглашается, и они трогаются в путь. Подходя к вратам ада, он видит надпись на ней: «Оставь надежды, всяк сюда входящий». Данте испытывает тревогу. Дав руку мне, чтоб я не знал сомнений,И обернув ко мне спокойный лик,Он ввел меня в таинственные сени. Там вздохи, плач и исступленный крикВо тьме беззвездной были так велики,Что поначалу я в слезах поник. Обрывки всех наречий, ропот дикий, Слова, в которых боль, и гнев, и страх,Плесканье рук, и жалобы, и всклики Сливались в гул, без времени в веках, Кружащийся во мгле неозаренной,Как бурным вихрем возмущенный прах. «Что ж ты не спросишь,- молвил мой вожатый,Какие духи здесь нашли приют?Знай, прежде чем продолжить путь начатый, Что эти не грешили; не спасутОдни заслуги, если нет крещенья,Которым к вере истинной идут; Кто жил до христианского ученья,Тот бога чтил не так, как мы должны.Таков и я. За эти упущенья, Не за иное, мы осуждены,И здесь по приговору высшей воли,Мы жаждем и надежды лишены». Стеснилась грудь моя от тяжкой болиПри вести, сколь достойные мужиВкушают в Лимбе³ горечь этой доли. На вопрос поэта, покидал ли кто-либо этот круг Ада, тень учителя ответила, что Христос однажды вывел из него Авеля и Ноя, Моисея и царя Давида, Авраама и Рахиль и других ветхозаветных святых. И далее Данте видит группу из четырех человек, которых тень Вергилия представляет словами: «Взгляни, - промолвил мой учитель славный. –С мечом в руке, величьем осиян,Трем остальным предшествует как главный, Гомер, превысший из певцов всех стран;Второй – Гораций⁴, бичевавший нравы;Овидий⁵ – третий, и за ним Лукан⁶. После беседы с ними Данте и его провожатый продолжили путь, и вскоре лицезрели и первого консула Брута⁷ с «хищнооким» Цезарем ⁸, и Гектора⁹ с Энеем¹⁰, и даже Саладина¹¹. Потом, взглянув на невысокий склон,Я увидал: учитель тех, кто знает¹²,Семьей мудролюбивой окружен. К нему Сократ¹³ все ближе восседаетИ с ним Платон¹⁴; весь сонм всеведца чтит;Здесь тот, кто мир случайным полагает, Философ знаменитый Демокрит¹⁵;Здесь Диоген¹⁶, Фалес¹⁷ с Анаксагором¹⁸,Зенон¹⁹, и Эмпедокл²⁰, и Гераклит²¹; Диоскорид²², прославленный разборомЦелебных качеств; Сенека²³, Орфей²⁴,Лин²⁵, Туллий²⁶; дальше представали взорам Там геометр Эвклид²⁷, там – Птолемей²⁸Там – Гиппократ²⁹, Гален³⁰ и Авиценна³¹,Аверроис³², толковник новых дней. Обойдя этот первый круг Ада, населенный душами таких славных, но, увы, не заслуживших лучшей доли (с точки зрения христианина) личностей, Данте с провожатым последовали дальше. Проходя круг за кругом, нисходя все глубже и глубже в бездны Ада, они встречали на своем пути души всех известных Данте грешников - исторических персонажей. Так, в круге шестом мучалась душа древнегреческого философа-материалиста Эпикура. Наконец, в самом нижнем - девятом круга Ада Данте и его попутчик встретили дьявола – Люцифера, который некогда возглавил мятеж против бога, и был им свергнут в недра Земли. Теперь он истязал души изменников и предателей. И я от изумленья стал безгласен,Когда увидел три лица на нем;Одно над грудью; цвет его был красен; А над одним и над другим плечомДва смежных с эти в стороны грозило,Смыкаясь на затылке под хохлом. Лицо направо – бело-желтым было;Окраска же у левого была,Как у пришедших с водопадов Нила. Они все три терзали как трепала,По грешнику; так с каждой стороныПо одному, в них трое изнывало. Переднему не зубы так страшны,Как ногти были, все в одну и ту жеСдирающие кожу со спины. «Тот, наверху, страдающих всех хуже,-Промолвил вождь, – Иуда Искарьот; Внутрь головой и пятками наруже. А эти – видишь – головой вперед:Вот Брут³³, свисающий из черной пасти;Он корчится – и губ не разомкнет! Напротив – Кассий³⁴, телом коренастей. Но наступает ночь; пора и в путь;Ты видел все, что было в нашей власти». И с этими словами Данте и его провожатый начинают обратное восхождение из Ада к свету. 1. 35 –ти летний возраст.2. Данте изображает Ад как подземную воронкообразную пропасть, которая сужаясь, достигает центра земли. Ее склоны опоясаны концентрическими уступами, «кругами» Ада. По христианской мифологии Ад сотворен триединым божеством: отцом (высшей силой), сыном (полнотой всезнанья) и святым духом (первою любовью), чтобы служить местом казни для падшего Люцифера. Он создан раньше всего сущего. Древней его – лишь небо, земля и ангелы, и он будет существовать вечно. 3. Лимб – первый круг Ада, в котором пребывают души добродетельных нехристиан, и куда отправляются души не крещенных младенцев. 4,5,6 – древнеримские поэты.7. Луций Юний Брут – сверг последнего из римских царей, Тарквиния Гордого, и установил в Риме республиканское правление. 8. Погубитель Римской республики. 9,10 – мифические герои Троянской войны11. Султан Египта и Сирии, прославленный и на христианском Западе своим душевным благородством.12. Аристотель. 13, 14, 15, 16 – древнегреческие философы, Платон - основатель идеалистической философии, Демокрит - основатель материалистической философии, Диоген- киник. 17. Основатель первой, натуральной философии.18. Философ, осужденный за скептическое отношение к богам. 19. Философ, погибший за демократические идеалы.20, 21 – философы, Гераклит – автор многих известных парадоксальных суждений.22. Древнегреческий врач. 23. Римский философ.24, 25 – мифические поэты.26. Марк Туллий Цицерон – римский философ, оратор и политический деятель.27, 28, 29, 30 – ученые и врач языческой древности.31. Средневековый философ и врач32 Арабский философ, толкователь Аристотеля.33,34 – тираноборцы, убившие Цезаря за его попытку свергнуть республиканский строй и установить в Риме свою диктатуру. Рай Покинув Ад и далее Чистилище, Данте путешествует по Раю, сопровождаемый духом незадолго до этого умершей прекрасной Беатриче. Рай предстал перед ним в виде девяти небесных сфер Птолемеевой системы, над которыми располагалась неподвижная десятая сфера – Эмпирей. Здесь, на четвертом небе, ему встретились души Фомы Аквината и Дионисия Ареопагита, Беды Достопочтенного и Сигера Брабантского, Франциска Ассизского и прочих богословов и деятелей церкви. Еще выше, в круге восьмом Данте посетил души апостола Петра и Якова, Иоанна Крестителя и Адама, выведенной из Ада Христом. Наконец, в Эмпиреях перед взором Данте предстали все первостепенные ветхо и новозаветные святые во главе с богоматерью Марией. А в завершенье Я увидал, объят Высоким Светом И в ясную глубинность погружен,Три равноемких круга, разных цветом. Один другим, казалось. Отражен,Как бы Ирида от Ириды встала;А третий – пламень, и от них рожден¹. О, если б слово мысль мою вмещало,-Хоть пред тем, что взор увидел мой, Мысль такова, что мало молвить «Мало!» Как геометр, напрягший все старанья,Чтобы измерить круг, схватить умомИскомого не может основанья, Таков был я при новом диве том:Хотел постичь, как сочетаны были Лицо и круг в слиянии своем; Но собственных мне мало было крылий;И тут в мой разум грянул блеск с высот,Неся свершенье всех усилий. Здесь изнемог высокий духа взлет;Но страсть и волю мне уже стремила;Как если колесу дан ровный ход, Любовь, что движет солнце и светила. 1. Здесь Данте видит триединое божество в образе трех равновеликих кругов, один из которых (бог-сын) казался отражением другого (бога-отца), а третий (бог-дух) рождался обоими этими кругами.

3.2. Философские мифы

Атлантида Платона

Миф изложен в диалогах древнегреческого философа Платона «Тимей» и «Критий». Участников диалога четверо – учитель Платона Сократ и Тимей, Гермократ и Критий, от лица которого и ведется бóльшая часть повествования об Атлантиде.

Прежде всего, вкратце припомним, что, согласно преданию, девять тысяч лет тому назад была война между теми народами, которые обитали по ту сторону Геракловых столпов¹, и всеми теми, кто жил по сию сторону: об этой войне нам и предстоит поведать. Сообщается, что во главе последних вело войну наше государство², а во главе первых — цари острова Атлантиды. Некогда это был остров, превышавший своим размером Ливию³ и Азию вместе взятые. Когда же пришел срок для невиданных землетрясений и наводнений, за одни ужасные сутки Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления, вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший остров. О многочисленных варварских племенах, а равно и о тех греческих народах, которые тогда существовали, будет обстоятельно сказано по ходу изложения. Но вот об афинянах и об их противниках в этой войне – атлантах необходимо рассказать в самом начале. Воздадим эту честь сначала афинянам и поведаем о них.

Как известно, боги поделили между собой по жребию все страны земли. Сделали они это без распрей. Получив по праву жребия желанную долю, каждый из богов обосновался в своей стране, и принялся пестовать нас, свое достояние и питомцев, как пастухи пестуют стадо. Но если эти последние воздействуют на тела телесным насилием и пасут скот посредством бича, то боги действовали убеждением, словно рулем души, как им подсказывал их замысел. Так они правили всем родом смертных.

Гефест и Афина, имея общую природу как дети одного отца и питая одинаковую любовь к мудрости и художеству, соответственно получили и общий удел — нашу страну. Населив ее благородными мужами, порожденными землей, они вложили в их умы понятие о государственном устройстве. Имена их дошли до нас, но дела забыты из-за бедствий, истреблявших их потомков, а также за давностью лет. Обитали в нашей стране разного звания граждане, занимавшиеся ремеслами и землепашеством, но вот сословие воинов божественные мужи с самого начала обособили. Его члены получали все нужное им для прожития и воспитания, но никто ничего не имел в частном владении. Все считали все общим и притом не находили возможным что-либо брать у остальных граждан сверх необходимого. А так как плодородием здешняя земля превосходила любую другую, страна была способна содержать многолюдное войско, освобожденное от занятия землепашеством.

Столица же тогда была построена следующим образом. Прежде всего, акрополь выглядел совсем не так, как теперь, ибо он был весь покрыт землей, а сверху, кроме немногих мест, являл собой ровное пространство. Вне его, по склонам холма, обитали ремесленники и землепашцы. Наверху, в уединении, селилось вокруг святилища Афины и Гефеста обособленное сословие воинов за одной оградой. На северной стороне холма воины имели общие жилища, помещения для общих зимних трапез, домашнего хозяйства и священных предметов, кроме, однако, золота и серебра. Ни того ни другого они не употребляли ни под каким видом. Блюдя середину между пышностью и убожеством, они скромно обставляли свои жилища, в которых доживали до старости они сами и потомки их потомков. Южную сторону холма они отвели для садов, гимнасиев⁴ и для совместных летних трапез. Так они обитали здесь — стражи для своих сограждан и вожди всех прочих эллинов по доброй воле последних. Более всего они следили за тем, чтобы на вечные времена сохранить одно и то же число мужчин и женщин, способных когда угодно взяться за оружие, а именно около двадцати тысяч.

Теперь, что касается их противников и того, как шли дела последних с самого начала. Сообразно со сказанным раньше, боги по жребию разделили всю землю на владения и учреждали для себя святилища и жертвоприношения. Так и Посейдон, получив в удел остров Атлантиду, населил ее своими детьми, зачатыми от смертной женщины - Клейто. Когда девушка уже достигла брачного возраста, а мать и отец ее скончались, Посейдон, воспылав вожделением, соединился с ней. Тот холм, на котором она обитала, он укрепил, по окружности отделив его от острова и огородив попеременно водными и земляными кольцами (земляных было два, а водных — три) все большего диаметра, проведенными словно циркулем из середины острова и на равном расстоянии друг от друга.

Произведя на свет пять раз по чете близнецов мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь остров Атлантиду на десять частей. Тому из старшей четы, кто родился первым, он дал имя Атлант. Он отдал ему также дом матери и окрестные владения и поставил его царем над остальными братьями. А этих остальных он сделал архонтами⁵, каждому из которых он дал власть над многолюдным народом и обширной страной. Все они и их потомки в ряду многих поколений обитали там, властвуя над многими другими островами этого моря и простирая свою власть даже по сию сторону Геракловых столпов вплоть до Египта и Тиррении.

От Атланта произошел особо многочисленный и почитаемый род, в котором старейший всегда был царем и передавал царский сан старейшему из своих сыновей, из поколения в поколение. Сохраняя власть, они скопили такие богатства, каких никогда не было ни у одной царской династии в прошлом и едва ли будут когда-нибудь еще. Ибо в их распоряжении было все необходимое, приготовляемое как в городе, так и по всей стране. Многое ввозилось к ним из подвластных стран, но большую часть потребного для жизни давал сам остров. Даже слонов на острове водилось великое множество, ибо корму хватало и для этого зверя, из всех зверей самого большого и прожорливого. Пользуясь несметными дарами своей земли, цари устроили святилища, дворцы, гавани и верфи и привели в порядок всю страну, придав ей следующий вид.

Прежде всего, они перебросили мосты через водные кольца, окружавшие древнюю метрополию, построив путь из столицы и обратно в нее. Дворец они с самого начала выстроили там, где стояло обиталище бога и их предков. От моря они провели канал вплоть до крайнего из водных колец. Так они создали доступ с моря в это кольцо, словно в гавань, приготовив достаточный проход даже для самых больших судов. Остров, на котором стоял дворец, имел пять стадиев⁶ в диаметре. Обиталище царей внутри акрополя было устроено следующим образом. В самом средоточии стоял недоступный святой храм Клейто и Посейдона, обнесенный золотой стеной, и это было то самое место, где они некогда зачали и породили поколение десяти царевичей. Всю внешнюю поверхность храма, кроме акротериев, они выложили серебром, акротерии же — золотом. Внутри взгляду являлся потолок из слоновой кости, весь изукрашенный золотом и серебром. Поставили там и золотые изваяния самого бога на колеснице, и ста Нереид на дельфинах, а также и много статуй, пожертвованных частными лицами. Снаружи вокруг храма стояли золотые изображения жен и всех тех, кто произошел от десяти царей. Там же было выставлено множество прочих дорогих приношений от царей и от частных лиц этого города и тех городов, которые были ему подвластны.

Излишки воды они отвели в священную рощу Посейдона, где росли деревья неимоверной красоты и величины, а оттуда через мосты - на внешние земляные кольца. На этих кольцах соорудили они множество святилищ различных божеств, множество садов и гимнасиев. Посредине самого большого кольца у них был устроен ипподром для конских бегов. По ту и другую сторону его стояли помещения для множества царских копьеносцев. Более верные копьеносцы были размещены на меньшем кольце, ближе к акрополю, а самые надежные из всех располагались рядом с обиталищем царя. Городское же пространство вне жилища царя было густо застроено. Верфи были наполнены триерами,⁷ а гавань - кораблями, на которых отовсюду прибывали купцы, и притом в таком множестве, что днем и ночью слышались говор, шум и стук.

Порядки относительно властей и должностей с самого начала были установлены следующие. Каждый из десяти царей в своем государстве имел власть над людьми и над большей частью законов, так что мог карать и казнить любого, кого пожелает. Но их отношения друг к другу в деле правления устроялись сообразно с Посейдоновыми предписаниями, записанными на стеле, стоявшей внутри храма. В нем они собирались то на пятый, то на шестой год, чтобы совещаться об общих заботах, разбирать, не допустил ли кто-нибудь из них какого-либо нарушения, и творить суд. Существовало множество особых законоположений о правах каждого из царей. Но важнее всего было следующее: ни один из них не должен был подымать оружия против другого, но все обязаны были прийти на помощь, если бы кто-нибудь вознамерился свергнуть в одном из государств царский род. Притом нельзя было казнить смертью никого из царских родичей, если в совете десяти в пользу этой меры не было подано свыше половины голосов.

Столь великую и необычайную мощь бог устроил там и направил против наших земель, согласно преданию, по следующей причине. В продолжение многих поколений правители Атлантиды повиновались законам и жили в дружбе со сродным им божественным началом. Они блюли истинный и во всем великий строй мыслей, презирая все, кроме добродетели. Ни во что не ставя богатство, они почитали чуть ли не за досадное бремя груды золота и прочих сокровищ. Они не пьянели от роскоши, не теряли власти над собой и здравого рассудка под воздействием богатства. Храня трезвость ума, они отчетливо видели, что всем, что у них есть, они обязаны общему согласию в соединении с добродетелью. Пока о