Глава десятая Бедствие в вольном городе

(Мелис)

Марк не слишком хорошо разбирался в людях, но одного короткого разговора с Мелфаем ему хватило, чтобы удостовериться: этот человек верен своей мечте и готов за неё сражаться!

«Он придёт. Он обязательно придёт, я уверен. Я видел огонь, загоревшийся в его глазах!»

И в этот раз Марк не обманулся. Через два дня мальчик-посыльный принёс на постоялый двор сообщение: «Тот, кто тебе нужен, будет ждать тебя сегодня в шестом часу пополудни в трактире «Морской конёк», что возле набережной».

– Серые наверняка установят слежку за Мелфаем, – заметил Сурок. – Эти подлюги на многое способны.

– Надеюсь, никто не думает, что мы отпустим Маркоса одного? – вставила Лейна.

Марк покачал головой.

– Я должен поговорить с Мелфаем один.

– Ты и поговоришь один! – заверил его Сурок. – А мы будем неподалёку. Сядем в том же трактире где-нибудь в уголок. Мелфай-то не знает нас в лицо. Что думаешь, Никта?

Хранительница молчаливо примеряла чехол с мечом к своей накидке, прикидывая, можно ли полностью спрятать оружие под одеждой.

– Я приду туда раньше. Одна. Если замечу, что готовится западня – дам вам знать.

Марк оделся как обычно: туника с рукавами, жёлтый ворсяной плащ, приобретённый уже в Мелисе, сумочка с книгой на поясе. Сезон дождей кончился, но над городом всё ещё было пасмурно. Мелис ждал южных ветров, приносящих зной.

Трактир «Морской конёк» был не из разряда дешёвых. Крупное двухэтажное здание, окружённое пальмами и кипарисами, располагалось недалеко от порта, приманивая морских купцов и богатых лавочников. Жилых домов рядом не было видно – всё перекрывали ряды лавок, мастерских, цветников, садов и палисадников. Напротив трактира стояла скромная таверна для ночлега. Тот, кто побогаче, мог переночевать и в самом «Морском коньке», где на втором этаже были спальные комнаты, используемые по мелисскому обычаю не только для ночлега, но и для увеселительных услуг.

Войдя в двери трактира, Марк оказался в просторном внутреннем дворике с двумя рядами колонн, подпирающими внутренние балкончики. Здесь были и столы с резьбовыми скамьями, и ковры с подушками – на любой вкус посетителей. Трактир был заполнен где-то на треть. Бородатые купцы сидели или возлежали на коврах, ведя оживлённую беседу, люди помоложе, преимущественно влюбленные парочки из состоятельных семей, предпочитали скамейки.

Мелфая нигде не было. К Марку подбежала, усмехаясь белоснежной улыбкой, молоденькая черноволосая прислужница, чем-то напомнившая ему Флою. Бойко спросила, чего желает почтенный и, не дождавшись ответа, предложила какого-то изысканного вина, веселящего дурмана, любовного напитка и ещё чего-то, что Марк не разобрал. Смущённо улыбнувшись, он сказал, что дожидается друга, и попросил чай.

Оставалось только ждать.

***

Мелфай не сомневался, что слежка за ним будет, а потому злился, что со всем своим талантом поисковой магии никого не ощущает за спиной.

«И зачем я выбрал этот трактир? Почему не пришёл прямо на постоялый двор? Побоялся, что меня могут схватить и силой заставить принять титул миротворца?»

В «Морском коньке» есть охрана. В крайнем случае, можно позвать на помощь.

Мелфай отбросил эту мысль, едва она пришла на ум. Он достаточно взрослый, чтобы постоять за себя. И достаточно осторожный, чтобы избежать ловушки. Маркос его не переубедит, но выслушать его стоит. Он должен узнать о той судьбе, которую предлагает ему путь миротворца. А потом вернуться в свою комнату в Доме Гильдии, хорошенько всё обдумать и только тогда принять важнейшее в своей жизни решение.

Светловолосого парня по имени Маркос Мелфай заметил сразу, как только вошёл во внутренний дворик трактира. Седьмой миротворец сидел в одиночестве за дальним столиком в самом углу и неспешно попивал чай. Некоторые из посетителей обратили на Мелфая внимание, и он подумал, что, возможно, зря явился сюда в сером халате ученика Школы Гильдии.

– Тот человек в углу пришёл один? – шепотом спросил Мелфай у подбежавшей к нему черноволосой прислужницы и, получив утвердительный кивок, заказал мандрагоровый сок.

***

Всё идёт прекрасно, просто превосходно!

Сохраняя суровое спокойствие, Радагар тайно ликовал. День, когда королева избавилась от старшего секутора, сослав его в этот праздный городишко, теперь казался ему днём великого нового начала, за который впору воздавать хвалу Всевышнему во всех придорожных храмах.

Один явился, второй тоже. Вот-вот появится ещё кое-кто, и тогда тот, для кого Радагар так тщательно расставлял приманки, не сможет не явиться. Яснее ясного, что он где-то рядом, и шпионы сейчас доложат, где именно. О, только бы они не переусердствовали и не спугнули его!

Ждать осталось совсем недолго. Ловушка вот-вот захлопнется.

***

Мелфай улыбнулся девушке, принесшей ему чашу с мандрагоровым соком, и сделал глоток. Магический напиток был не поддельный: Марк заметил, как сузились зрачки юного мага и заблестели белки глаз.

– …Вот так я и очутился в Школе Гильдии серых магов, – закончил свой короткий рассказ Мелфай.

– Значит, всё началось с видения, – произнёс Марк, раздумывая. – А перед ним была мечта. Почему же ты сидишь уже полгода в Мелисе?

– Я учусь. Летом я получу личный посох. Это будет хорошим началом для пути Восьмого миротворца.

Марк посмотрел на столик, за которым сидели Сурок и Лейна. Широкоплечий морфелонец изображал напористого парня, а плеонейка – его подругу, хохочущую без конца дурочку. Оружие они прятали под накидками, и если короткие сабли Лейны были незаметны, то длинные рукояти боевых топоров Сурка то и дело выпирали из-под плаща, когда он трясся в смехе.

– Один из миротворцев уже пытался стать магом, – напомнил Марк. – Четвёртый. Ни к чему хорошему это не привело.

– Хочешь сказать, что путь миротворца расходится с путём серого мага?

– Именно так. Говоря проще, невозможно творить добро, в которое не веришь.

Мелфай усмехнулся.

– Маркос, я не так долго проучился у серых, чтобы проникнуться их философией до мозга костей. Да, меня интересует наука серой магии, но я постигаю её, оставаясь при своих убеждениях.

– Думаешь, ты первый кто это говорит? Разве ты до сих пор не понял, что серые маги не навязывают никому своих принципов. Они их разрушают.

– Никакой морали, никаких принципов, я знаю, – поморщился Мелфай, отпив ещё из своей чаши. – Меня не интересует их философия. Мне нужна сила и знания. Особенно, если мне предначертано стать миротворцем. Ты, Маркос, ведь тоже не стал миротворцем за один день?

– Да, я долго учился. Учился держать в руках меч, идти против собственного страха, терпеть и прощать обиды. Меня учили черпать силы в себе, раскрывать вложенные Творцом дары. Но серая магия – это не дар свыше и даже не слепая сила, которую можно использовать на своё усмотрение, как огонь или воду. Ты не сможешь достичь успехов ни в одном из её проявлений, пока не начнёшь жить её идеями. Основа серой магии – это не стихийные силы земли или ветра. Это разрушительная энергия внутреннего врага – греха, подчиняющего волю и совесть одной идее, которая называется «хочу».

…За столом напротив весело расхохоталась Лейна: очевидно, Сурок сказал что-то действительно смешное, так как смех её был уж очень искренним.

– Это не свобода, Мелфай. Это блуждание в рабстве слепых желаний.

– Говоришь, прям как храмовник, – юный маг рассмеялся. – Прости, брат. Просто я себе представлял Седьмого миротворца иначе.

– Не ты первый, – ответил Марк, чувствуя себя бесконечно глупо. Он и впрямь, словно проповедник наставляет заблудшего юнца, тем самым лишь отталкивая его от пути миротворца. – Мелфай, послушай, я пришёл не морали тебе читать. Прежде всего, нам надо разобраться, действительно ли ты призван как Восьмой миротворец, – Марк опустил руку к поясу, где покоилась книга. – Ты слышал о Логосе?

– Меч-символ миротворца?

– Да. В руках миротворца эта книга превращается в меч.

В глазах Мелфая загорелся огонёк.

– Ты знаешь, где её найти?

– Она у меня с собой. Если тебя осенит её знамение…

– С собой?! И ты молчал?! – юный маг подался вперёд. – Давай испытаем! Прямо сейчас!

– Не думаю, что превращать книгу в меч на глазах этой публики хорошая затея, – оглянулся вокруг Марк.

– Можно найти укромное место, – Мелфай взволновано осмотрелся. – Винный погребок или уборная.

Марк поглядел на юного мага с иронической укоризной. Мысль о знамении миротворца и передачи освящённого Логоса в отхожем месте показалась ему кощунственной.

– О, знаю одно местечко, идём!

Мелфай что-то прошептал на ухо старому трактирщику и сунул ему какую-то крупную монету. Трактирщик кликнул служанку, и та через минуту вернулась с вычурным кальяном на подносе. Затем, проведя Марка и Мелфая на второй этаж, девушка ввела их в маленькую комнатку с крошечным окошком и двумя топчанами, поставила поднос на пол и убежала.

Мелфай закрыл дверь на крючок.

– Доставай Логос, мы одни.

Марк подумал, что комната для курения дурмана ещё менее подходящее место, чем уборная, но вслух говорить не стал. В конце концов, он не собирается тут устраивать церемонию посвящения.

«Вот и всё, Седьмой миротворец. Если книга зажжётся в руках Мелфая – Логос будет безраздельно принадлежать твоему преемнику».

– Один вопрос, Мелфай. Если знамение миротворца подтвердит твоё призвание, что ты намерен делать дальше?

В глазах юного мага горела нетерпеливость. Похоже, он уже чётко видел себя обладателем священного меча, и всякое промедление его только раздражало.

– А если мой ответ тебе не понравится, то что: оставишь Логос себе? – съязвил он.

– Я бы не осмелился: Логос не моя собственность. Я обязан передать его Восьмому миротворцу. Так же как Восьмой будет обязан передать его Девятому. Мне просто надо знать. Ты ведь не возражаешь, если я стану твоим проводником? Хотя бы на первое время…

– Э-э… ну да, конечно, буду рад, Маркос, – юный маг уже совладал со своей нетерпеливостью. – Я думаю, что меч сам подскажет мне путь. В Анфею, так в Анфею, в Амархтон, так в Амархтон. И пусть Яннес себе злится сколько влезет!

Марк вынул из чехла на поясе книгу. Шершавый пергамент, казалось, был нагрет.

Перед глазами пронеслись картины дальнейшего пути: Восьмой миротворец и он – его проводник и наставник – отправляются к пророку Эйреному. А потом они вместе с Сурком, Никтой, Лейной – одной славной командой идут в Амархтон – во исполнение пророчества. Да, это будет здорово! Наконец-то он нашёл тот путь, ради которого пришёл в Каллирою!

– Что я должен сделать, Маркос?

Марк медлил.

– Ты знаешь, откуда появился Логос?

– Я слышал историю о Первом миротворце, – протянул руку Мелфай.

– Этот меч передаётся от миротворца к миротворцу уже больше сорока лет.

– Я знаю, Маркос. Сказания об этом говорят.

– Этим мечом вершили не только добро…

– Маркос!

– Да, конечно... вижу, ты всё знаешь. Возьми.

Пальцы юного мага сжали древний пергамент. Марк заметил, как лихорадочно заблестели его глаза.

«Ты уверен, что всё делаешь правильно, миротворец?» – промелькнула коварная мысль.

А в следующий миг уже не мысль, а странное чувство насторожило его, как настораживает необъяснимое наитие, подсказывающее, что где-то впереди, в придорожных кустах затаился хищник.

– Что я должен произнести, Маркос?

«Что происходит? Откуда это беспокойство?»

– Маркос, слышишь? Что я должен сказать?

Марк вздохнул.

– Ты должен поверить, что твой путь, твои самые сокровенные мечты сокрыты в этой книге. Что меч, спрятанный в ней – это то оружие, которое победит твоего злейшего врага. Представь и скажи с верой: «Слово-меч».

– Слово-меч! – громко повторил Мелфай.

***

Никта в третий раз обошла таверну, рискуя привлечь к себе внимание. Она ясно чувствовала, что в этой ночлежке находится кто-то или что-то, обладающее огромной магической силой, но не могла понять что. Уловила лишь почти незаметный шлейф тумана, проплывший к таверне, едва только Мелфай вошёл следом за Марком в «Морской конёк».

Хранительница терялась в догадках, вернее, не могла сосредоточиться. Стоило ей направить внутренний взгляд в окно второго этажа таверны, как её разум будто окатывали грязью. В воображение врывались отвратительные, мерзкие картины, в душе загоралось нечто злорадное и жестокое.

«Что это? Что это за магия такая?» – с отвращением думала она.

Если это охранная магия, то, что за маг её сотворил? Ничего подобного хранительнице не доводилось встречать даже в Амархтоне.

Что-то с этой таверной было не так. Даже очень не так.

***

Сурок остался следить через дверную щель за Марком и Мелфаем. Лейна не понимала, зачем он попросил её проверить коридор второго этажа. В комнатах по обе стороны коридора слышались самые разнообразные звуки, какие только можно услышать в увеселительных местах Мелиса. Кряхтенье и хохот, ругань и веселье, охи и ахи – всё это начало раздражать воспитанницу Школы рыцарей, как вдруг, приблизившись к угловому балкончику с лестницей во внешний двор, она услышала чью-то вкрадчивую поступь. По ступеням кто-то поднимался, очень тихо и мягко, как кошка.

Школа рыцарей юга научила Лейну искусству боя, школа Лесного Воинства – умению чувствовать врага. Руки сами опустились под плащ к поясу, где покоились две парные сабли. Схватка с этим врагом не сулила Лейне ничего хорошего, но отступать было поздно. Спрятавшись за угол, она с сильным сердцебиением услышала, что шаги прекратились. Враг не сделал последние три-четыре шага, чтобы выйти в коридор. И это означало одно – он тоже её почувствовал.

Может быть, он почувствовал и её сердцебиение. А это – ещё хуже.

Лейна затаила дыхание и не шевелилась. Никаких посторонних звуков для неё больше не существовало… А затем шаги продолжились. Один, другой третий – враг не счёл воительницу серьёзным противником, и смело направлялся к углу, за которым пряталась Лейна, сжимая рукояти сабель под плащом.

Сердце её колотилось. Единственное спасение – отступить. Лейна убрала руки с рукоятей, но прежде чем побежать назад, она услышала, как на врага что-то упало. Послышался глухой вскрик и шум борьбы.

Выглянув за угол, Лейна увидела бьющуюся под сетью женщину в чёрной мантии. Набросившиеся на неё откуда не возьмись воины в красно-коричневых плащах, быстро вязали женщину по рукам и ногам.

– Выходи, воительница, теперь эта тварь неопасна.

Повинуясь этому негромкому низкому голосу, Лейна выступила вперёд. Перед ней стоял дородный мужчина лет пятидесяти в серебристом нагруднике, на котором красовался герб рыцаря Южного Оплота. Темнобородый, крепкий, с выражением решительности, а то и беспощадности на лице, рыцарь был подпоясан большим поясом, на котором висел меч с широким односторонним лезвием – антимагический фальчион.

– Кто вы такие? – не двигаясь, спросила Лейна.

– Тайный отряд королевы Сильвиры. Благодарю за помощь в поимке опасной чёрной ведьмы, – проговорил темнобородый рыцарь с суровой благодарностью в голосе. – Мы ждали её здесь. Ты отвлекла её, и дуреха не заметила западни…

Накрепко связанная колдунья что-то шепнула, и один из воинов вдруг вскрикнул, отскакивая в сторону. Грузный на вид темнобородый рыцарь среагировал молниеносно, с силой нацепив на голову опутанной волшебницы жёсткий обруч.

– Будьте прокляты… – мучительно выдохнула женщина и закатила глаза.

Лейна вздрогнула, ощутив, каких сил стоило колдунье не закричать от боли.

– Что ты делаешь, рыцарь? – стараясь придать своему голосу больше отваги, выкрикнула воительница.

– Это называется «обруч антимага», – кивнул на свою работу темнобородый. – Не дает ей колдовать, подавляет магию.

– Нет таких обручей, которые подавляли бы магию, – резко возразила Лейна, постепенно смелея. – Я ученица Школы рыцарей юга, а не дурочка с рынка. Эта женщина – не чёрная ведьма. Это лесная чародейка. Ты обязан обходиться с пленницей уважительнее, если носишь доспехи рыцаря юга.

Темнобородый несколько секунд смотрел на дерзкую девчонку, по сути обвинившую его в нарушении рыцарской присяги, а затем резким и сильным движением поднял пленную чародейку на ноги и дал знак подчинённым. С пленницы мигом стащили сеть, оставив лишь верёвки на скрученных за спиною руках и жёсткий колючий обруч на голове.

– Ты права, лесная воительница. Будем уважительнее. А теперь, арестовав одну из опаснейших ведьм Тёмного Круга, мы возьмём и того, кому она служит. Я могу рассчитывать на твою помощь и помощь твоих друзей, благородная воительница? – голос темнобородого стал довольно учтивым.

Лейна промолчала, не успев ещё толком понять, что здесь происходит. Восприняв это как знак согласия, темнобородый подтолкнул чародейку в спину, и двое воинов повели пленницу вдоль по коридору.

***

– Слово-меч! – повторил Мелфай с горящими глазами. – Почему ничего не происходит?!

У Марка внутри всё обрушилось.

«Неужели ошибка? Неужели он не Восьмой миротворец?»

За секунду до этого перспектива утраты Логоса вызвала у Марка тоску. Теперь же мысль о том, что меч и статус миротворца останутся за ним, неимоверно его удручала. Если Восьмого миротворца не существует, значит, ему, Седьмому, придётся и дальше бороздить Каллирою в поисках смысла своего возвращения в этот мир. Смысла, отсутствие которого пугало Марка, как ночной кошмар.

«Нет! Я столько прошёл… столько пережил… чуть не погиб! Не может быть ошибки, не может!»

– Сконцентрируйся, Мелфай! Представь, что рядом опасный враг. Твоё оружие – истина, заключенная в этой книге. Верь!

– Слово-меч! – вскричал юный маг.

«Слово-меч!» – мысленно произнёс Марк, горя желанием, чтобы у Мелфая всё получилось.

…Ослепительный луч света брызнул из вспыхнувшей книги, и перед восторженным лицом Мелфая заблестела чистая сталь обоюдоострого меча.

– Восьмой миротворец! – вырвалось у Марка.

…Удар в дверь сорвал слабенький крючок, и возглас Сурка заставил подпрыгнуть на месте их обоих:

– Засада! Сваливаем отсюда, быстро!

Марк дёрнул Мелфая за рукав, и вместе они выбежали в коридор. Сурок тревожно озирался по сторонам.

– Что происходит? Что за засада?

– Потом, потом всё объясню, уходим!

Но тут Марк увидел приближающуюся группу людей и изумлённо замер. Темнобородый военачальник с гербом рыцаря Южного Королевства и его воины остались вне его внимания. Даже Лейна, идущая с ними рядом, не задержала его взгляд. Марк потрясённо глядел на молодую женщину-магессу со связанными за спиной руками. Голову её сдавливал обруч, похоже, она была ослаблена: ноги её плохо слушались, воины тащили волшебницу под руки. Лицо её было искажено болью, унижением и злобой.

Густые чёрные волосы, выразительные скулы, красивые изумрудные глаза – Марк узнал её мгновенно.

– Амарта?

– Ты прав, Маркос. Амарта, дочь тёмного князя, бывшего архимага Эреба – ведьма, совершившая множество преступлений против Южного Королевства, – сурово проговорил темнобородый рыцарь, словно судья, выносящий окончательный приговор.

Марк заступил ему дорогу. В узком коридоре это было несложно.

– Как твоё имя, рыцарь?

– Осторожнее… – чуть слышно шепнул Марку на ухо Сурок. – Это очень опасный охотник на ведьм из Двора Секуторов…

– Да, а ещё меня зовут Радагар, и я эмиссар сиятельной королевы Сильвиры в Мелисе, – хмуро подметил рыцарь, расслышав шёпот Сурка.

– Будь ты проклят, поганый секутор… палач… – прошипела чародейка.

Радагар не обратил внимания на её шипение. Взгляд его упал на Мелфая, сжимающего обоюдоострый меч.

– О, значит, слухи не врали! Восьмой миротворец таки объявился в Каллирое. Превосходно. Сиятельная королева будет рада тебе, Мелфай.

– Откуда тебе известно моё имя? – прошептал юный маг.

– Мы давно наблюдаем за тобой, ученик Школы серых магов. Слишком много завязалось вокруг тебя. Эта ведьма следила за тобой, изучала, чем ты занимаешься, куда ходишь, каких успехов достиг в магии, и всё-всё докладывала своему покровителю…

– Недоумки… злобные тупые недоумки! – выкрикнула чародейка.

– Но они не учли, что в Мелисе есть я, потому и попались. Ты стал отличной приманкой, Восьмой миротворец, и помог мне поймать двух опаснейших врагов человеческого рода. Сиятельная королева лично поблагодарит тебя, как только мы с тобой прибудем в Амархтон.

– В Амархтон? Но я…

– Не упрямься, Мелфай, королеве отказывать невежливо. Лучше поторопись собраться в дорогу, потому что мы отправимся сразу, как только арестуем покровителя этой ведьмы. Идёмте, почтенные.

Марк стоял посреди коридора, не шевелясь. Этот темнобородый рыцарь, его манера говорить, его властный жестокий взгляд, не допускающий неповиновения, вызывал у него всё большую неприязнь.

– Один момент, почтенный Радагар. Вернее, два. Ты не можешь арестовать Амарту в Мелисе без согласия здешних властей, а Мелфай не обязан ехать в Амархтон против своей воли.

Секутор надменно усмехнулся.

– Не путайся под ногами, бывший миротворец. Дай пройти.

Лёгким движением сильной руки Радагар плавно отстранил Марка в сторону.

– Все за мной! Хозяин чёрной ведьмы – в таверне напротив!

– Тупицы… он не мой хозяин. Он убьёт меня так же, как и вас! – прокричала Амарта, закатив глаза.

– Кто?! – выкрикнул ей в спину Марк.

И тут, словно отвечая на его вопрос, снизу раздался звонкий голос Никты:

– Уходите! Бегите все! В таверне напротив – некромант!

Радагар неожиданно нахмурился и быстрыми шагами поспешил вниз. За ним, таща под руки колдунью, побежали его подручные.

***

Радагар мог гордиться собой. Всё задуманное им свершалось с удивительной точностью. Амарта в его руках. Мелфай тоже, и он таки действительно Восьмой миротворец. Таинственный некромант клюнул на приманку и сейчас, ничего не подозревая, дожидается в таверне, пока чёрная ведьма сделает для него работу. Ну что же, ждать ему осталось недолго. Мелисские стражники и боевые маги уже должны были окружить таверну.

Три подарка для королевы, один другого краше! Даже четыре, если этот дуралей Маркос ещё представляет какую-то ценность для владычицы.

Новый миротворец найден!

Неуловимая колдунья поймана!

Но всё это лишь мелкие, будничные успехи по сравнению с тем, кто через считанные минуты будет в его руках. Некромант! Самый загадочный, самый жуткий враг, поймать которого ещё не удавалось никому. Даже если план даст сбой, и некроманта не получится взять живьём – его труп тоже славная добыча. Тогда и узнаем, человек ли он…

…Громкий возглас во внутреннем дворе трактира омрачил ликование Радагара. Даймонщина! Зря он упустил из виду эту девчонку. Она может всё испортить.

Остановить её, немедленно остановить!

***

«Никта! Она пришла нас предупредить…»

– Да не стойте же, уходите отсюда! Бегите или все погибнете!

– Прекрати истерику, девчонка! Ты возмущаешь спокойствие горожан! А вы, почтенные, оставайтесь на месте, вам ничего не грозит.

Старший секутор спустился во внутренний дворик трактира. За ним следовали семеро воинов в красно-коричневых плащах, ведя связанную колдунью. Напуганные посетители, поднявшись со своих мест, таращили глаза.

– Никта, что происходит? – крикнул Марк с лестницы.

– В таверне некромант! Здесь сосредоточены чары, способные разрушить весь квартал!

– Умолкни или я прикажу тебя арестовать! – Радагар подошёл к хранительнице угрожающе близко. – Неужели ты думаешь, что я, заманивая в ловушку такого опасного врага, не позабочусь о безопасности жителей!

Хранительница глянула на колдунью, которая закатила глаза, пытаясь побороть боль.

– Что вы с ней сделали? – прозвучал в мёртвой тишине голос хранительницы.

– Одели ошейник бешенной собаке, – бросил Радагар. – Буду благодарен тебе, дочь Сельвана, если ты останешься здесь и прекратишь пугать людей.

– Будьте прокляты, будьте прокляты… – шептала чародейка, будто в предсмертной агонии.

Никта шагнула к ней.

– Немедленно снимите с неё это!

– Ещё чего! Чтобы она тут же снесла тебе башку заклятием! – бросил кто-то из воинов-секуторов.

Но хранительница уже юркнула между двумя воинами, преградившими ей путь, и ловко сняла с головы колдуньи ворсяной обруч. Чародейка вскрикнула, но это был облегчённый крик. Марк заметил, что Никта укололась об острые шипы, торчащие с внутренней стороны обруча, и глаза её вспыхнули гневом.

– Так вот какую антимагию ты используешь, секутор! Обруч боли. Пыточное средство Двора Секуторов. Пока колдунья изнемогает от боли, она не может колдовать… Ты ничем не лучше того, за кем охотишься, Радагар!

В этот момент в дверях появился долговязый, длинноволосый молодчик в пёстрых одеждах коренного мелисца.

– Почтенный Радагар, они начинают!

– Иду, – коротко отозвался тот и грозно глянул по сторонам. – А где Восьмой? Куда, я вас спрашиваю, делся Восьмой миротворец?

Оглянувшись, Марк обнаружил, что Мелфая во внутреннем дворике нет. Исчез и Сурок – никто не заметил, как они скрылись.

…Радагар отвлёк внимание не только Марка, но и Никты. В миг, когда она отвернулась в сторону, старший секутор нанёс ей молниеносный удар двумя пальцами – чётко в солнечное сплетение. Хранительница рухнула, успев только судорожно вскрикнуть.

– Ты что творишь?! – вскричал Марк, ринувшись на Радагара, но тут же застыл, чуть не напоровшись на острие меча одного из секуторов. Только теперь он вспомнил, что Логос остался у Мелфая.

– Негодяй! – прошипела Лейна, подавшись вперёд. – Вероломный ублюдок, Сильвира узнает о твоих делах!

Радагар удостоил её взглядом отвращения.

– Свяжите эту злобную заморскую крысу!

Лейна выхватила сабли, отпрыгнув назад и попятившись от двинувшихся на неё двух воинов-секуторов. Посетители «Морского конька», наконец, опомнились и бросились к выходу.

– Почтенный Радагар, они ждут твоего сигнала! – крикнул длинноволосый мелисец.

– Лейна, оставь их! Найди Мелфая, слышишь?! – прокричал Марк, не смея пошевельнуться перед нацеленным в горло остриём секуторского меча.

Воительница кивнула и проворно бросилась на улицу, расталкивая убегающих посетителей.

– Вы двое – за ней! – сохраняя невозмутимое спокойствие, приказал Радагар. – Ты и ты – со мной. Вы втроём стерегите ведьму и этого умника.

Двое секуторов умчались за воительницей, Радагар с двумя другими поспешил во двор. Внутренний дворик трактира опустел. Марк остался наедине с тремя вооруженными секуторами Южного Королевства, связанной чародейкой и обездвиженной хранительницей.

– Обруч надо бы на голову вернуть, – проронил один из секуторов.

Чародейка дёрнулась, но дюжий воин крепко держал её сзади под локти.

– Глупцы, вам не победить некроманта! Он повелитель всего мёртвого. И той мёртвости, которая живёт в ваших душах тоже! Ваше оружие для него просто смех…

– Заткнись, ведьма! – с ненавистью шикнул южанин, вынимая из руки хранительницы колючий обруч. – Будешь нас учить, хадамартская тварь…

…Секутор осёкся, так как меч очнувшейся Никты застыл у его горла.

– Развяжите чародейку, – хрипло приказала хранительница, лёжа на спине.

Однако перед ней был не простой казарменный вояка, а воспитанник Двора Секуторов, закалённый в жестоких испытаниях.

– Иначе, что? Перережешь мне горло, дочь Сельвана? – проронил он с усмешкой, а затем молниеносно отбил лезвие её меча рукой в сторону и поспешно отскочил. – За эту выходку будешь просить королеву Сильвиру о помиловании, лесное отребье!

Секутор выхватил меч, поскольку Никта уже вскочила на ноги и сдаваться не собиралась. Оба замерли глаза в глаза, каждый готовясь к атаке.

Марк лихорадочно думал, как помочь хранительнице, но из-за острия южного клинка у горла боялся сдвинуться с места. Вряд ли он безоружный сумеет одолеть хорошо обученного секутора. Мысли летели. Всё происходящее вводило его в недоумение, близкое к ступору. Он всегда считал людей королевы Сильвиры союзниками, а выходит, что они куда более опасные враги, чем мстительная Амарта.

Секутор чётко держал меч перед собой, не спуская глаз с хранительницы.

– Не усугубляй свою вину, девчонка. Ты угрожаешь посланнику королевы Сильвиры…

И вдруг – тихий хлопок, будто упал мешок с мукой. Дюжий южанин, который держал под локти чародейку, зарычал и согнулся, валясь на пол. Видимо, без пыточного обруча Амарта таки сумела сплести заклятие, освободившее её руки и теперь заклятия, подпитываемые её ненавистью, полетели в разные стороны.

Мгновение, – и южанин, наставивший клинок на Марка, отлетел в ближайший стол, с треском его сокрушив под собой. В руках колдуньи появился кривой магический жезл, покрытый зелёными ростками.

– Ди-и-инами-и-ис пне-е-евма!

Третий секутор успел собраться и отразил заклятие антимагическим блоком меча. Чародейка ударила снова, пытаясь захлестнуть его Плотоядной Лозой, но воитель был опытный и ловко обрубил магические путы, в то же время сближаясь с колдуньей на расстояние удара мечом.

Марк ещё не сообразил, что делать, а Никта, схватив с ближайшего стола тяжёлое глиняное блюдо, с глухим звоном обрушила его на голову секутора. Воин, не ожидавший нападения со спины, оглушённо покачнулся, выронил меч и повалился на пол.

Стоящих на ногах противников больше не было, однако чародейка не шевелилась. Она была готова продолжать схватку.

– Амарта, опусти жезл! Мы тебе не враги, – быстро заговорила хранительница. – Нам надо знать, что происходит… Кто этот некромант, Амарта?

– Моё имя Вельма, – глухо произнесла чародейка, опуская жезл. – Хочешь знать, кто этот некромант? Так пойди и спроси у него сама, двуличная тварь!

Поглядев на Марка долгим пронизывающим взглядом, исполненным давней ненависти, чародейка резко повернулась и бросилась к выходу.

– Ты же знаешь, что я не убивал твоего Дальмара! – крикнул ей вслед Марк. – За что тогда ненавидишь?

– Оставь, сейчас не время для объяснений, – быстро проговорила Никта.

С улицы донёсся торжествующий голос Радагара:

– Ты окружён, некромант! Тебе не уйти. Выходи и сдавайся!

– Какие глупцы… – прошептала хранительница. – Идём. Надо найти Лейну и Сурка с Мелфаем.

Оглушённые заклятием Амарты секуторы зашевелились. Не дожидаясь, пока они поднимутся на ноги, Марк первым бросился к выходу.

Выбежав на улицу, он убедился, что Радагар и впрямь основательно подготовился к поимке некроманта. Таверну окружали три ряда мелисских стражников с копьями, луками и саблями. Их было не меньше сотни. Ко всему прочему то тут, то там мелькали белые, серые и разноцветные мантии боевых магов. В вопросах обороны власти Мелиса больше полагались на магические сообщества, чем на грубую пехоту.

Расправив могучие плечи и гордо подняв голову, Радагар стоял рядом со своими двумя секуторами и пёстрым мелисцем. Его осанка выражала триумф. Не дождавшись добровольной сдачи, на которую он и не мог рассчитывать, Радагар что-то шепнул своему секутору. Тот, обнажив прямой меч и сняв из-за спины круглый зеркальный щит, осторожно двинулся к двери таверны. За ним, по взмаху руки мелисского начальника стражи, потянулись около десятка мелисцев с копьями. Хозяин таверны, служки и постояльцы уже покинули здание и стояли далеко в стороне.

«Как Радагару удалось сговориться с властями Мелиса? – подумал Марк, почувствовав некоторое облегчение при виде такого войска. – Аделианский воевода объединился с серыми магами – виданное ли дело?»

Секутор приоткрыл дверку таверны кончиком меча. Войско мелисцев замерло в напряжённом молчании.

…И тотчас улицу потряс громкий внутриутробный звук раздираемой изнутри плоти. Грудь секутора взорвалась, орошая всё вокруг тысячами капель алой крови – кровавые ошмётки лёгких подлетели вверх и посыпались на застывших в ужасе стражников. Через секунду тело с развороченной грудью, источая брызги крови, рухнуло на спину. А ещё через миг над страшной раной завился тёмно-серый дым, но не исходящий из тела, а словно входящий в него.

– Он оживляет людскую мёртвость! – вырвалось у Никты.

Мелисцы попятились, выставляя копья перед собой. Мёртвое тело секутора дёрнулось, вызвав содрогание у каждого, кто это видел, и к всеобщему ужасу поднялось на ноги.

По рядам прокатился стон. Мёртвые глаза, не видящие ничего, кроме живых душ, подлежащих немедленному умерщвлению, поражали ужасом. Тело взмахнуло мечом и, неуклюже переставляя ноги, направилось к мелисским стражникам. Кто-то спустил тетиву, но мёртвое тело даже не вздрогнуло от попавшей в него стрелы.

– Поджигайте таверну! – повелел Радагар. Казалось, он здесь оставался единственным, кто не терял самообладания.

– Огня! Огня! – понеслось по рядам.

Суровый голос старшего секутора привёл в чувство оторопевших стражников. В окна и двери таверны полетели горящие стрелы. В движущегося мертвеца ударили молнии магов, его несколько раз встряхнуло, но он продолжал наступать на попятившиеся ряды мелисских стражников, пока кто-то из слуг пламени не обрушил на него сильнейшее огненное заклятие. Охваченный с головы до ног огнём, мертвец, вызвав всеобщий вздох облегчения, повалился.

Тем временем деревянная таверна тоже поддалась огню. Пламя быстро охватило сухую крышу, дым повалил из окон.

– Радагар, ты спятил! Тебе не победить это существо! – закричала Никта. – У него власть над грехом, живущем в твоём теле… В теле каждого из нас!

Старший секутор даже не обернулся. Начинался его главный бой, его ничто не волновало, кроме противника, неспешно выходящего из пылающей таверны.

Томительная секунда, – и некромант предстал перед лицами изумлённых смертных. На нём не было ни амулетов, ни оберегов, рука его не сжимала ни посоха, ни жезла. Весь его облик – это среднего роста фигура, покрытая с головой тёмным и, как будто, сильно запылённым плащом. Но жуткая сила, стелящаяся перед ним, поражала всё вокруг холодным, липким ужасом.

– Некромант, некромант, – раздавался шёпот вокруг. – Повелитель нежити! Говорят, он неуязвим даже для высшей магии…

Марк почувствовал, что его ноги словно приковало к земле. Эта тёмная мощь просто немыслима… Неужели Радагар всерьёз рассчитывает победить этого врага?

Похоже, всё-таки рассчитывает.

– Целься! Зажигательными! Пли! – скомандовал старший секутор. – Храмовники, готовьте елей!

Радагар заручился поддержкой не только мелисских властей. Чуть поодаль от магов стояла свита храмовых служителей во главе с настоятелем местного аделианского храма. Служители держали в руках узкие храмовые кувшины, настоятель молитвенно поднимал руки к небесам.

Горящие стрелы осыпали некроманта пылающим роем и бессильно соскользнули с его толстого плаща. Некромант остановился.

И нанёс ответный удар.

Невидимая волна магии мёртвости ударила пронизывающей душу мощью. Первый ряд стражников просто смело – мелисцы покатились по дорожной пыли, вопя от нечеловеческого ужаса. Такой страх, наверное, испытывает смертный, живьём провалившийся в темень Гадеса. Взорвалась ещё одна грудь, за ней ещё и ещё. Некроманту потребовалось секунды три, чтобы поднять шесть свежих трупов, превратив их в свои послушные орудия смерти.

Боевые маги, предусмотрительно держась на расстоянии, били прицельными заклятиями, но молнии и огненные шары, долетая до тёмной фигуры, растворялись как во сне, вызывая недоумение и ужас. На фоне истинной некромантии их боевая магия выглядела убого, жалко и бессильно…

Погружённый в оцепенение Марк смотрел, как некромант неспешно продолжает идти, а стелящийся перед ним страх сметает его врагов. Всё могущество выстроившегося войска обратилось в прах; привыкшие к комфорту, празднествам, веселью и беззаботной повседневности, мелисцы были не в силах противостоять этой тёмной фигуре – человеку, принесшему свою душу в жертву чистому злу. Глядя на мечущихся, толкающихся и шарахающихся друг от друга мелисцев, Марк почувствовал себя на грани между бредом воспалённого воображения и чистым, острейшим осознанием скрытой реальности…