Тема: Элементы исторического наследия в культурном ландшафте Мордовии. Типы поселений и жилищ в сельскохозяйственных и городских ландшафтах

1. Исторический обзор типов поселений и жилищ в ландшафтах Мордовии.

2. Сельские поселения и жилища в ХХ в.

3. Историческое наследие в городских ландшафтах. Эволюция городских ландшафтов Мордовии.

Особенности исторического наследия во многом определяют жизнедеятельность современного сельского населения Мордовии. Основными характеристиками культурного ландшафта сельской местности являются территориальная структура расселения, планировка населенных пунктов, архитектурно-планировочные формы усадеб и отдельных сооружений, структура землепользования. Указанные характеристики также зависят от свойств вмещающего природного ландшафта. Формирование городских ландшафтов происходило под влиянием русской культуры.

1. Исторический обзор типов поселений и жилищ в ландшафтах Мордовии. На территории современной Мордовии зафиксировано около 300 городищ и селищ. К сожалению, археологическим исследо­ваниям подверглись лишь несколько десятков поселений (Нароватовское, Теньгушевское, Ош Пандо, Казна Пандо, Итяковское, Самозлейское и др.). Самые ранние, датируемые началом I тысячелетия н. э., принадлежали племенам городецкой культуры. Первоначально эти поселения представляли собой открытые селища, насчитывающие несколько большеразмерных земляночных или полуземляночных жи­лищ. Они основывались обычно около рек, в местах, где имелись в достатке участки для обработки земли и лесные угодья. Это были, как правило, надпойменные террасы речных долин с луговыми пло­щадями и расположенным рядом лесом.

Несколько позже, стремление населения более надежно защитить свою собственность от посягательств извне привело к созданию поселений, расположенных в местах с естественными укреплениями, выгодных в стратегическом отношении, – на высоких берегах рек, мысах, образованных корен­ным изломом рек, берегом реки и примыкающим к нему оврагом. Иными словами, выбиралось место, в котором хотя бы с одной или двух сторон имелась естественная преграда.

К середине первого тысячелетия н. э. возникают укрепленные поселения – городища. Они обычно имели треугольную в плане форму и занимали участки, окруженные со всех сторон оврагами, а с на­польной стороны огораживались валом и рвом. Иногда система обороны была более сложной, и городище с напольной стороны укреплялось несколькими рвами и валами. По своему устройству валы были различны: в ряде случаев они насыпались из земли, а иногда сооружались из обожженной глины. Городища существовали одновременно с селищами.

На следующем этапе система поселений в виде приречных групп укрепленных горо­дищ и селищ заменяется совокупностью небольших открытых посе­лений, заимок отдельных патриархальных семей, связанных с горо­дищем по хозяйственным соображениям, или как убежищем на случай опасности. О формах и размерах сел можно судить, например, по археологическим данным, полученным при исследовании селищ Полянки, Шоломок, Большое и Малое Аристовы. Это были малодворные поселения земледельческого типа, располагавшиеся вблизи рек, на лесных полянах и имевшие беспорядочную планировку. Их обитатели объединялись родственными отношениями раз­росшихся патриархальных семей. Городища же постепенно превращались из мест постоянного обита­ния во временные укрытия – тверди (о них мы встречаем неоднократные упоминания в русских летописях).

К началу второго тысячеле­тия н. э. численность населе­ния на территории Мордовии значительно возрастает, что побуждало обитателей городищ и селищ постепенно пересе­ляться из ранее освоенных мест на новые территории. Потребность в освоении новых земель изменила и географическую направленность расселения. Если в предшествующие периоды на­селение концентрировалось в основном по речным долинам, где в изобилии имелись плодородные черноземные и аллювиальные почвы, то теперь оно проникает на водораздельные пространства, ведя борьбу с лесом.

К этому времени наряду с городищами, селищами и селами у мордвы появляются еще два типа поселений – погост и зимница, фигурирующие в летописном материале XIII – XIV вв. Видимо, первоначально термин «погост» был связан со взиманием с мордвы русскими князьями дани, которая собиралась с системы поселений семейно-родовой общины и свозилась в одно из них. Это поселение, выступавшее в виде опорного пункта, летописец и называл «погостом». Зимницы бытовали на протяжении длительного времени хозяйственного освоения ландшафтов Мордовии (XIII – XVIII вв.), претерпевая в своем развитии изменение своего внутренне­го содержания. Мордовские зимницы XIIIв. можно ото­ждествить с временными жилищами охотников-звероловов и бор­тников, устраиваемыми вдали от мест своих постоянных поселе­ний. С дальней­шим развитием бортничества и выделением его в определенную статью хозяйства зимница превращается в тип промыслового посе­ления. Она становится окладной единицей, с которой взимались подати в государственную казну. Вышеизложенное дает нам основа­ние рассматривать зимницы XII–XV вв. как тип промыслового по­селения. Распространение трехпольной системы земледелия, потребовав­шей увеличения площади пахотных земель, развитие поташного производства привели к заметному сокращению бортного промысла и превращению зимниц в поселения земледельческого типа.

С вхождением мордвы в состав Русского государства происходит качественное изменение поселений, совершается переход от дис­персного расселения к многодворовым поселениям деревенского типа. Все поселения сельского типа – деревни, выселки, околотки, починки и села, мордва называла словами веле или бие. Эти термины первоначально обозначали «род», «племя», «родственный союз» основателей поселения, связанных общностью происхождения.

Тип поселения в виде деревни получил свое развитие в процессе постепенного раздробления семейно-родовых общин. Возникновение отдельных крестьянских хозяйств стало причиной появления и обособленных поселений – деревень, тяготеющих на первых порах к городищам и селищам из-за общего владения земельными угодьями. Позднее они появляются и в большем отдалении от прежних мест обитания, на землях, ранее населению не принадлежавших.

Деревня как многодворное поселение земледельческого типа – это результат длительной историче­ской эволюции. Являясь первоначальной формой поселения отдель­ных семей разросшихся семейно-родовых общин, она представля­ла собой двор и усадьбу члена общины на общинной земле. Постепенно, в процессе развития крестьянского хозяйства внутреннее содержание деревни существенно изменилось. Она стала поселением зависимых крестьян на помещичьей, дворцовой, монастырской земле. По свидетельствам современников, в XVIII в. в мордовских деревнях насчитывалось от 10 до 40, а в селах по 100 – 150 дворов. С развитием поместного землевладения количество дворов в деревнях еще более увеличивается. Некоторые из них, в зависимости от людности и характера землевладения, становились селами или сельцами.

Село XVIII – первой половины XIX в. – это административно-хозяйственный центр. Часть сел возникла из деревень, другая – ведет начало от дворовой усадьбы землевладельца и жилых построек крестьян, обслуживающих его хозяй­ство. Присоединяя земли крестьянской общины к своему хозяйству, землевладелец способствовал росту сел, которые становились впоследствии не только крупными многодворовыми поселениями, но и административными центрами, к которым тяготели деревни, выселки и по­чинки. С обращением мордвы в христианство в селах стали ставиться церкви, являющиеся формальным видовым отличительным призна­ком села. Однако основным фактором, выявляющим внутреннее содержание села, является значение его как административно-хозяйственного центра поместья-вотчины. Сельцо отличалось от села меньшим количеством дворов и не носило ярко выраженного характера центра.

Для мордовских поселений исстари было характерно приречное топографическое расположение в ландшафте. Абсолютное большинство их локализовывалось в долинах крупных рек. В тех местах, где долины рек хорошо выработаны, поселения отодвигались от реки на всю ширину поймы и располагались на второй или третьей надпоймен­ных террасах. Там же, где долины рек слабо выражены, поселения размещались на высоких бортах речных долин, на ярах. Анализ месторасположения поселений мордвы на местности показывает, что в XVIII – XIX вв. подавляющее их большинство (86 %) распола­галось вблизи естественных водоемов – рек, речек, ручьев и клю­чей. Приводораздельное (в том числе овражно-балочное) располо­жение поселений на местности получило некоторое распростране­ние в начале XIX в. в результате возросшей потребности в расширении жизненной среды. Для него характерно размещение селений на пологом днище, склонах, отвершках крупных балок, особенно вблизи мест, где имелся выход грунтовых вод.

Планировка мордовских поселений характеризуется значитель­ной типовой дробностью и разнообразием форм. Наиболее древней являлась беспорядочная планировка, характеризующаяся отсутствием определенной системы в расположении построек. В XVII – XVIII вв. по мере роста поселений, увеличения числа дворов в них получают распространение рядовые формы планировки: по­стройки вытягивались в один ряд и ориентировались фасадами в сторону планообразующего элемента, в качестве которого выступал обычно берег реки. По мере развития производственной, транспортной инфраструктуры и освоения приводораздельных пространств наблюдает­ся эволюция рядовой планировки в уличную. К середи­не XIX в. преобладающими становятся уличные формы, при кото­рых постройки располагались двумя порядками по изогнутой или прямой линии, разделяясь проезжей частью, улицей. Уличная пла­нировка у мордвы (особенно характерная для эрзянских поселений) встречалась в одноуличном, реже в многоуличном вариантах. Эр­зянские поселения имели более ровные фасадные линии застройки, чем мокшанские. Это объяснялось сложившейся традицией распо­ложения жилых домов по красной линии застройки у мордвы-эрзи и в глубине усадеб – у мордвы-мокши.

Возникновение концевых форм планировки (радиальных, линей­но-лучевых и вилочных) обусловливалось особенностями расселе­ния родственных, патронимических и сословных групп на разных концах поселения. Эти формы планировки были более характерны для поселений мордвы-мокши (села Каньгуши, Новлей, Старое Дракино, Мордовское Вечкенино, Кулдым, Вертелим и др.).

Поселения с замкнутой формой планировки у мордвы делятся на центрические и эксцентрические. Первые образовывались рядовой застройкой, окаймляющей планообразующий элемент, обществен­ный центр в виде торговой или церковной площади и т. п. Жилые постройки при этом ориентировались на них главными фасадами (с. Старая Пырма Саранского уезда Пензенской губернии по плану 1782 г.). Вторые же создавались на базе уличной застройки, и их композиция определялась ландшафтными особенностями местности: наличием пруда, оврага, балки, вокруг которых росло поселение (с. Баево Алатырского уезда Симбирской губернии по плану 1828г.). По мере увеличения размеров некоторых поселений, например, сел Старые Найманы, Салазгорь, Троицк и др., конфигу­рация их значительно усложнялась, и они приобретали полуквар­тальную или квартально-уличную планировку.

2. Сельские поселения и жилища в ХХ в. Сель­ские поселения с мокша-мордовским населением преобладают в бассейне Мокши. Эрзя-мордовские населенные пункты бытуют наравне с русскими в бассейне Суры. Населенные пункты татар ни в одном из районов не состав­ляют большинства, а в Ардатовском, Атяшевском, Большеигнатовском, Большеберезниковском, Ичалковском, Старошайговском и Чамзинском районах они совсем отсутствуют.

В комплексах современного сельского жилища мордвы продолжают бытовать в чистом или трансформированном виде традиционные элементы архитектурно-планировочных и декоративных решений. Появляются отдельные планировочные приемы и постройки, удовлетворяющие современным требованиям. Комплексы традиционного народного жилища связаны с землей и ведением личного подсобного хозяйства.

В практику сельского жилищного строительства вошли не свой­ственные для сельского быта многоквартирные, в том числе много­этажные, жилые дома. В 1960 – 1980-е гг. строительство одноэтажных домов считалось невыгодным. При этом безосновательное желание сблизить го­родской и сельский образ жизни, достичь всеобщего равенства привело к забвению объективной истины: быт сельских жителей нельзя приравнять к быту горожан. Для каждой группы сельского населения характерны определенный образ жизни, свои этносоциальные и бытовые традиции, изменять которые нецелесообразно.

В условиях рыночных отношений сельская архитектура как товар стала формироваться на основе эмпирического подхода, при котором ка­чество жизненной среды определяется лишь конъюнктурой спро­са и предложения. Это обстоятельство в конечном итоге может привести к дисгармонии среды, а с другой стороны – к трудно разрешимым противоречиям между общественными и част­ными интересами. Наиболее приемлемым пред­ставляется программно-целевой метод проектирова­ния предметно-пространственной среды села с учетом национальных и ландшафтных особенностей региона.

3. Историческое наследие в городских ландшафтах. Эволюция городских ландшафтов Мордовии. Анализ пространственной организации, планировки, архитектуры уездных городов мордовского края, позволяет сделать выводы о субъектах городской культуры, о соотношении утилитарного и символического в структурировании городского ландшафта, об этапах его эволюции. Характер застройки исследуемых городов показывает, что в XVII – XIX вв. градоформирующие объекты были созданы по заказу государственной власти (планировка города, крепость, административные здания), православной церкви (монастыри, соборы, приходские церкви, часовни). Вклад горожан в городскую архитектуру был намного скромнее (немногочисленные особняки, жилые дома «сельского» типа, промышленные постройки).

Главная особенность эволюции городского ландшафта, – медленное освобождение города от черт крепости и села. Вся история местных городов отчетливо показывает главенствующую роль государственной власти в окультуривании пространства, ее стремление сформировать малые города как центры аграрного края, придать им цивилизованный облик. Заложенные на берегах небольших рек, на мысовых холмах, городские центры всегда были обращены на обширные луговые поймы, откуда открывались выразительнейшие городские панорамы. Первоначальная градостроительная структура данных поселений – «крепость – торг – посад». Их архитектурный образ формировался не столько гражданскими зданиями (жилище горожан долгое время оставалось примитивным), сколько крепостью (первоначально), а затем приходскими церквами, городскими и пригородными монастырями. Именно православное зодчество показывает непрерывную эволюцию архитектурных стилей в нашей провинции.

В течение трех веков города развивались медленно. После утраты военных функций они оказались на значительном удалении от главных водных транспортных артерий и поэтому серьезного промышленного развития не получили. В XVI – XVIII вв. город представлял собой компактный прямоугольник деревянной крепости на краю холма и посад с разреженной дробной планировкой. В начале XIX в. после кардинальной реконструкции российских городов планировочной единицей селитьбы стал крупный квартал, а городские центры освободились от остатков крепостей для устройства прямоугольных площадей с административными зданиями. На рубеже XIX – XXвв. городская среда уплотняется, появляются центральные улицы, массовая застройка и заводские кварталы.

Современная планировочная структура малых исторических городов Мордовии была сформирована к началу XX в. и в течение последующих десятилетий практически не менялась. Вместе с тем в 1930-е гг. была предпринята попытка кардинальной модернизации архитектурного облика городов, формирования советских районных центров автономной республики. Тотальная реконструкция началась с массового сноса культовых зданий и строительства советских учреждений. Ликвидация объемных доминант, а вместе с ними и выразительного силуэта, эффектных панорам разрушила пространственные композиции, складывавшиеся веками. Крупномасштабная индустриальная реконструкция советских городов, начавшаяся в 1960-е гг., затронула в Мордовии лишь Саранск. Малые же города республики в 1960 – 1970-е гг. значительно отстали в своем экономическом развитии. Ввиду неразвитости производственной и социокультурной сфер их население «перекачивалось» в крупные города, где предпочитали оседать и сельские мигранты. Но в ряде случаев консервация малых городов приводила к позитивным результатам. Так, были сохранены удаленные от промышленных и административных центров архитектурные ансамбли Сарова и Санаксарского монастыря. Что же касается столицы Мордовии, то ее «взрывная» реконструкция 1960-х гг. окончательно порвала с местной архитектурной традицией. Позитивным же моментом реконструкции Саранска и других городов является появление развитых зеленых зон (озеленение улиц и площадей в этих городах до 1950-х гг. фактически отсутствовало).

В настоящее время предметно-пространственная среда малых городов распадается на три основные части: небольшую историческую часть (площадь и несколько центральных улиц, застроенных до начала XX в.); компактные хорошо озелененные кварталы с усадебной застройкой вокруг центральной площади; микрорайоны с типовой 4 – 5-этажной застройкой. Как правило, общегородские центры сохраняются на прежних местах (после сноса соборов и церквей здесь были выстроены безликие общественные здания), а пространственное развитие городов осуществляется на свободных окраинных территориях. Так, в Темникове сформирован жилой район Восточный, а на его северо-восточной окраине располагается промышленная зона. В Краснослободске и Инсаре микрорайоны выстроены в северо-западной части, в Ардатове – на восточной и северной окраинах городов.

Старый, индивидуальный облик городов мордовского края ныне почти полностью утрачен, теперь их объединяют общие для всех малых российских городов архитектурные проблемы. Необходимо подчеркнуть, что возникли они задолго до социально-экономического кризиса 1990-х гг. Местная градостроительная традиция XVII – начала XX в. заключалась в синтезе воли, радикализма государственной власти и этнической адаптации, спонтанной самодеятельности горожан. Все единовременное, планомерное, монументальное в городской архитектуре символизировало государственное начало. Органичная планировка дробной селитьбы, напротив, была постепенным приспособлением к микрорельефу и гидрообъектам; усадьбы застраивались индивидуально, но с учетом регламентаций городских властей. В прошлом самым ответственным культурным актом в городе было строительство уникальных общественных зданий – соборов и церквей, в которых наиболее полно воплотилась локальная архитектурная традиция.

В XX в. конструктивного сотрудничества власти и городского сообщества в создании гармоничной поселенческой среды уже не было, да и сама архитектурная традиция была утрачена. Централизованное проектирование, экономичное типовое строительство, примитивные и грубые строительные технологии привели к разрушению сложившейся среды и к утрате своеобразия городской культуры. Вместе с тем в этот период в малых городах не были созданы современные инженерные коммуникации, элементы благоустройства.

Из этого не следует, однако, что строительный бум и архитектурный расцвет этих городов остались в далеком прошлом. Здесь функционируют предприятия строительной индустрии, работающие на местном сырье, в советский период города интенсивно застраивались, и даже в последнее – кризисное десятилетие не прекращалась работа по формированию общественных центров, индивидуальному жилищному строительству. В настоящее время численность населения этих городов составляет 9,5 – 12 тыс. чел., города имеют разветвленный пространственный каркас, органичный природному ландшафту, городская среда обладает значительным культурным потенциалом. В ряде районных центров при городской администрации функционируют архитектурные бюро. Таким образом, для реконструкции малых городов края имеются как технические, так и социокультурные условия.

Актуальными задачами возрождения малых исторических городов Республики Мордовия являются сохранение сложившейся планировки, архитектурных памятников и всего ценного архитектурно-природного ландшафта, а также создание новой местной традиции формирования городского пространства. В последние годы предпринимаются значительные усилия по созданию благоприятных экономических условий для развития частного жилищного строительства, реконструкции культовых зданий и комплексов, для строительства в исторических городах сети туристических объектов.

Таким образом, сегодня можно выделить следующие типы городского культурного ландшафта: крупный, утративший исторические черты индустриальный город (Саранск); малый город, сохранивший не столько историческую среду, сколько традиционный слободской образ жизни (Темников, Краснослободск, Инсар, Ардатов); трансформированный из села малый город (Рузаевка, Ковылкино); закрытый город (Саров).

В условиях военной опасности, долгое время сохранявшейся на восточных окраинах Русского государства, особое значение для жизни города получали его оборонительные сооружения. Фактически, само представление о городе неразрывно связывалось с крепостными стенами. Русский город мыслился правовым и административным центром, который даже в период хозяйственного упадка должен был обозначать оплот мира и порядка среди сельской округи. Как пишет В. Л. Глазычев [1984], построенные в XVI – XVIII вв. пограничные города-крепости стали опорным каркасом системы расселения обширной территории. Этот комплексный проект освоения территории базировался на централизованном распределении ресурсов, он предусматривал пространственную организацию поселений, воспроизводство стабильных социальных отношений.

Интересна и во многом поучительна регулярная перепланировка многих русских городов на рубеже XVIII – XIX вв. Смысл реконструкции виделся центральной властью в борьбе – но не столько со сложившимся пространством, сколько с патриархальным образом жизни, с общественной дезорганизацией и неэффективностью, неподконтрольностью и спонтанностью. Квартальная планировка и размещение главных – административных объектов, сами способы воздействия на городское пространство явились знаками государственной власти. Регулярная планировка стала городской моделью регулярного государства, основанного на прагматизме и ответственности.

Сами горожане могли формировать среду только на личных усадебных наделах и в ничтожной степени – на общегородском уровне: материально-финансовые возможности большинства горожан не позволяли воплощать индивидуальные архитектурные знаки. Задача горожан также заключалась в упрощении и удешевлении строительства, инспирированного государством.

Государственная власть пыталась внедрить регулярную планировку и в сельской среде, но крестьяне активно сопротивлялись насильственной трансформации пространства своей жизнедеятельности, они с недоверием воспринимали даже рациональные, здравые начинания власти (например, внедрение пил в конце XVIII в., самана в конце XIX в., противопожарные мероприятия). В сравнении с ними горожане были вынуждены адаптировать проекты государственной власти, хотя в конечном итоге, они не стали активными субъектами городской среды.

В течение двухсот лет города мордовского края, расположенные в благоприятных для сельского хозяйства природно-климатических условиях, находились в обстановке политического и экономического затишья, лишь спорадически прерываемого отголосками реформ и отзвуками масштабных крестьянских волнений. Поэтому даже к началу XX в. уровень урбанистичности городов мордовского края продолжал оставаться низким, промышленные территории были незначительны. Тем не менее, почти все города-крепости мордовского края, заложенные государством в XVII в., сохранились в качестве уездных городов до начала XX в.

Лекция № 7