Психологический журнал Том 25, №5, 2004

Психологический журнал Том 25, №5, 2004

СОДЕРЖАНИЕ

Автор:

ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ
Когнитивно-личностные аспекты переживания посттравматического стресса	М. А. Падун, Н. В. Тарабрина
СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Нравственно-правовые представления в российском менталитете	М. И. Воловикова
Взаимоотношения супругов в семьях предпринимателей	В. П. Левкович
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Экономическая идентичность личности: психологические детерминанты формирования	В. А. Хащенко
КОГНИТИВНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Понятийный и метакогнитивный опыт как основа интеллектуальной компетентности в научной деятельности	Е. Ю. Савин
Совладающее поведение одаренных старшеклассников	С. А. Хазова
НЕЙРОПСИХОЛОГИЯ
Нейропсихологические исследования когнитивных нарушений при алкоголизме и наркоманиях	А. Г. Полунина, Д. М. Давыдов, Е. А. Брюн
МЕТОДЫ И МЕТОДИКИ
Опросник "Суверенность психологического пространства" - новый метод диагностики личности	С. К. Нартова-Бочавер
Рисуночный тест Р. Сильвер для оценки когнитивной и эмоциональной сфер личности	А. И. Копытин
ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ
Школа Л. С. Выготского: линии преемственности	А. А. Леонтьев
ВОСПОМИНАНИЯ, РАЗМЫШЛЕНИЯ, БЕСЕДЫ
"Стремиться не к карьере, а старательно служить делу"	Е. А. Климов (подготовил В. И. Артамонов)

стр. 1

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Психологическому институту РАО - 90 лет	С. Б. Малых
Хроника
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Рецензия на книгу Л. Г. Дикой "Психическая саморегуляция функционального состояния человека". М.: ИП РАН, 2003	В. А. Бодров
Рецензия на коллективную монографию "Психология профессионального педагогического мышления" / Под ред. М. М. Кашапова. М.: ИП РАН, 2003	В. И. Панов

стр. 2

COGNITIVE-PERSONAL ASPECTS OF POSTTRAUMATIC STRESS? EXPERIENCE

M. A. Padun*, N. V. Tarabrina**

*Cand. sci (psychology), researcher of laboratory of psychology of posttraumatic stress, IPRAS, Moscow

**Cand. sci (psychology), head of laboratory of psychology of posttraumatic stress, IPRAS, Moscow

The cognitive-personal aspects of psychic traumatization are considered. It includes interrelations of posttraumastic reactions and basic cognitive believes, involving deep notions about self and environment. It is shown that in individuals who experienced trauma from external source (participation in military operations) intensive posttraumatic stress are reactions related with negative believes about the world and the self. If the source of traumatization localised inside the individual (dangerous illness), intensity of posttraumatic stress reactions is related only with negative representations about self-worth. Belief about benevolence of external world is not changed in this case.

Key words: basic believes, cognitive schemes, posttraumatic stress.

стр. 15

MORAL AND LEGAL IDEAS IN RUSSIAN MENTALITY

M. I. Volovikova

Cand. sci. (psychology), senior researcher, Institute of Psychology RAS, Moscow

The author reveals the distinctive features of Russian mentality ideas concerning legal conceptions: from their positive side they rely on moral principles and conscience, from their negative side they are related with traumatic experience and loss of subjectivity. These conclusions are confirmed by analysis of historical and ethnographical material and the results of the author?s empirical research.

Key words: psychological variable, Russian mentality, moral and legal consciousness, morality, conscience, subject.

стр. 24

RELATIONSHIPS IN EMPLOYERS? MARRIED COUPLES

V. P. Levkovich

Cand. sci. (philosophy), assistant professor, Moscow Humanitarian University, Moscow

The features of relationships inside married couples in families of male and female employers are presented. Comparing with families where husbands and wives are wage earners, in the families of male employerse (and still more in families of female employers) some negative tendencies are observed. In such families conficts are more frequent, the degree of marriage satisfaction decreases, the level of family stability is reduced and the amount of unstable and problem families is increased.

Key words: business, the level of family stability, marriage satisfaction, the level of married couple conflict, the field of married couple interaction.

стр. 31

ECONOMICAL IDENTITY OF THE PERSON: PSYCHOLOGICAL DETERMINANTS OF ITS DEVELOPMENT

V. A. Khashchenko

Cand. sci. (psychology), professor of psychological faculty, Moscow Humanitarian University, Moscow

The author proposed theoretical analysis of phenomena of economical identity, definition, measurement methods, relations with others kinds of identity. Theoretical background for research of structure of economical identity as phenomenon of economical self-consciousness is stated. The results of empirical study of mechanisms of growth of personal economical identity are described. The mechanisms are follows: economical self-caterorization, social-psychological adaptation, economical socialization. The psychological basis for measuring of economic-psychological status of personality are discovered. They include subjective scale of prosperity, satisfaction of personal needs, self-appraisal of business potential, statisfactory of business and personal realization, of economical prosperity. The hypothesis about leading role of representations about wealth in development of economical identity.

Key words: economical identity, economical self-consciousness, economic-psychological status, economical identification, economical categorization, socio-economical adaptation, economical socialization, conception about poverty and richness, subjective scale of welfare.

стр. 49

CONCEPTUAL AND METACOGNITIVE EXPERIENCE AS THE BASIS FOR INTELLECTUAL COMPETENCY IN SCIENTIFIC ACTIVITY

E. Yu. Savin

Cand. sci. (psychology), senior lecturer of psychology department of Kaluga State Pedagogical University, Kaluga

The concept of "intellectual competency" is considered as special form of intellectual maturity of people who achieved high success in certain activity. Studying intellectual competency, some problems arise, that can be solve by researching personal mental experience. The results of empirical research of conceptual and metacognitive experience of "experts" (university lecturers of physics department involved in scientific activity) and "novices" (students of physico-mathematical department) are presented. Comparing novices, experts, firstly, formed more complex semantic relations dealing with concepts, secondly, have reflexive style, good metacognitive knowledge and produced more complex prognostic models.

Key words: intellectual competency, conceptual experience, metacognitive experience, the comparison of "experts" and "novices" method.

стр. 59

COPING BEHAVIOR BY GIFTED SENIOR PUPILS

S. A. Khazova

Cand. sci. (psychology), senior lecturer of department of social psychology, Kostroma State University, Kostroma

In the paper the specificity of gifted senior pupils coping behavior is considered. The matter of interest is influence on coping of IQ, nonverbal creativity and intellectual achievements. The author propose the scheme for endowments identification based on qualitative criteria.

Key words: endowments, intellect, creativity, intellectual achievements, coping behavior, resources of coping behavior.

стр. 69

NEUROPSYCHOLOGICAL INVESTIGATIONS OF DRUG ADDICTION

Общая характеристика теста

Предполагаемый адресат теста - подростки начиная с 11 - 12 лет и взрослые, которым предъявляется смещенная ретроспективная инструкция. Поскольку основные идентификационные процессы завершаются в подростково-юношеском возрасте, предварительные данные подростков и взрослых практически не отличаются. Модификация инструкции теста позволяет также использовать его для оценки психологической близости членов семьи и дистанционных отношений внутри семьи.

Опросник содержит шесть шкал, отражающих измерения психологического пространства (см. Приложения 1 - 3). Каждое утверждение может либо приниматься, либо отвергаться респондентом. Теоретически предполагалось, что ответ, соответствующий ключу, увеличивает показатель суверенности (1), а ответ, не совпадающий с ключом, - показатель депривированности (-1). Выбирая "Да" или "Нет", респондент подразумевает также промежуточный ответ "Не знаю", вариант которого, однако, в бланке не представлен, а при более дробном шкальном оценивании это был бы 0. Общий показатель суверенности подсчитывается путем сложения баллов. Концептуально шкалы опросника рассматриваются как содержательно независимые (каждый пункт входит в состав только одной шкалы), поэтому общий показатель суверенности равен сумме показателей по всем шести шкалам. Содержание каждой из шкал не может быть использовано для изучения суверенности ППЛ по другой шкале: так, утверждения о суверенности структуры ценностей не связаны с суверенностью телесного носителя психологических качеств. Образование симптомокомплексов по сочетанию шкал пока не предполагается.

Определение психометрических характеристик теста осуществлялось по "лоскутному" экспериментальному плану и в общей сложности включало обследование 134 подростков. Однако не все респонденты участвовали в выявлении каждой из психометрических характеристик [4, 7, 8, 10, 16 - 18]².

Суверенность физического тела (СФТ) человека констатируется в отсутствие попыток нарушить его соматическое благополучие, а депривированность - в переживании дискомфорта, вызванного прикосновениями, запахами, принуждением в отправлении его физиологических потребностей (утверждение N 47: "Мне не нравилось, когда взрослые в детстве любили меня пощекотать или ущипнуть"). Суверенность территории (СТ) означает переживание безопасности физического пространства, на котором находится человек (личной части или собственной комнаты, игровой модели жилья), а депривированность - отсутствие территориальных границ (утверждение N 3: "Я всегда имел уголок для игры, который мог обустроить по собственному вкусу"). Суверенность мира вещей (СВ) подразумевает уважение к личной собственности человека, распоряжаться которой может только он, а депривированность - непризнание его права иметь личные вещи (утверждение N 16: "Я часто огорчался, когда родители наводили порядок в моих игрушках"). Суверенность привычек (СП) - это принятие временной формы организации жизни человека, а депривированность - насильственные попытки изменить комфортный для субъекта распорядок (утверждение N 25: "Я расстраивался, когда не мог доиграть из-за того, что взрослые звали меня к себе"). Суверенность социальных связей (СС) выражает право иметь друзей и знакомых, которые могут не одобряться близкими, а депривированность - контроль над социальной жизнью человека (утверждение N 31: "Мне часто хотелось поиграть с детьми, которые вместе со мной ходили в кружок, но обычно родители торопились, и это не удавалось"). И наконец, суверенность ценностей (СЦ) подразумевает свободу вкусов и мировоззрения, а депривированность - насильственное принятие

² Автор благодарит выпускников МОСУ Н. Венкову, Н. Венчакову и Е. Горину, которые выполнили значительную работу по подготовке теста.

стр. 78

Таблица 1. Количество ответов "Да" на каждое утверждение теста (n = 134, в %)

N пункта

"Да"

N пункта

"Да"

N пункта

"Да"

N пункта

"Да"

неблизких ценностей (утверждение N 80: "Даже в детстве родители не настаивали, чтобы я "пошел по их стопам"").

Каждый человек, взрослея, неминуемо воспринимает педагогические усилия близких как депривирующие и учится взаимодействовать с ними, поэтому полная суверенность ("псевдосуверенность") достижима только в случае жесткого отделения и, возможно, аутистического противопоставления себя окружающему миру, а полная депривированность приводит к разрушению человека как индивидуальности.

S. K. Nartova-Bochaver

Cand. sci. (psychology), docent, Moscow State Pedagogic University, Moscow

The new personal questionnaire "Sovereignty of the psychological space" (SPS) is described and proposed for using. It has eighty points and six scales: a Sovereignty of a body, a territory, different things (objects), social connections, habits and values. The test is addressed to researchers and psychotherapists and it can be used for diagnostics of personal borders integrity in adolescents and adults. Psychometric characteristics (validity, reliability) are presented, a standardization of the test has realized.

Key words: psychological space, questionnaire, deprivation, validity, reliability, standardization.

стр. 89

A. I. Kopytin

Cand. sci (medicine), assistant professor of psychology department of Academy of postgraduate pedagogic education, Sanct-Peterburg

Silver?s picture test was adapted for use in Russia. Norms for different ages are listed. Test reliability and validity is ascertained. It may be used for evaluation of creativity?s cognitive-intellectual factors and for detection children and adolescents with high hostility and aggression.

Key words: art-therapy, culture adaptation, reliability, validity, creativity, emotional disturbances, hostility, aggression.

стр. 97

A. A. Leont'ev

Member of the RAE, dr. sci. (psychology), dr. of sci. (philology), professor, Moscow State University, Moscow

The approaches of Vygotsky's followers to the ratio of inner plan of action and theoretical activity, and also to the concepts of "pretended situation" and meaningful field in the child play and to Vygotsky's position in these problems are analysed. There are displayed that Vygotsky and Elkonin had been had a creative discussion in early 30^th.

Key words: Vygotsky, Elkonin, Leontiev, Vygotsky's school, theoretical activity, inner plan, pretended situation, role play, meaningful field.

стр. 103

Воспоминания, размышления, беседы. "СТРЕМИТЬСЯ НЕ К КАРЬЕРЕ, А СТАРАТЕЛЬНО СЛУЖИТЬ ДЕЛУ"

Автор: В. И. АРТАМОНОВ

Предлагаем беседу с доктором психологических наук, профессором Евгением Александровичем Климовым. В издании Московского университета¹ читаем: "...родился 11 июня 1930 г. в г. Вятские Поляны Кировской обл. Окончил отделение русского языка, логики и психологии историко-филологического факультета Казанского университета с отличием (1953). Квалификация: преподаватель.

Кандидат психологических наук (1959), доктор психологических наук (1969). Профессор (1970). Заведующий кафедрой психологии труда и инженерной психологии (1983)², научный руководитель лаборатории психологии профессий и конфликта (1992) факультета психологии..." Далее, придерживаясь в основном названного выше источника (с уточнением некоторых дат и дополнением новых сведений) сообщим следующее: декан факультета психологии (1986 - 2000).

Действительный член (академик) АПН СССР (1985, ныне РАО), Международной академии психологических наук (1993), Международной академии акмеологических наук (1993), Международной академии информатизации (1994), президент Российского психологического общества (1994 - 2003), председатель Экспертного совета по проблемам комплексного изучения человека, психологии и педагогики Российского гуманитарного научного фонда (2001).

Область научных интересов - взаимозависимость профессиональной деятельности и индивидуальных, типологических особенностей человека как субъекта труда; проблемы психологической классификации профессий в целях профориентации; специфика образа мира у представителей разнотипных профессий; вопросы

¹ Профессора и доктора наук Московского университета им. М. В. Ломоносова: Биографический словарь 1997. Серия "Архив Московского университета". М.: Книжный дом "Университет", 1998. Стр. 241.

² Теперь можем уточнить: (1983 - 2003 гг.)

стр. 104

отечественной истории психологических знаний о труде и трудящемся. Тема кандидатской диссертации: "Индивидуальные особенности трудовой деятельности ткачих-многостаночниц в связи с подвижностью нервных процессов" (научный руководитель - проф. В. С. Мерлин). Тема докторской диссертации: "Индивидуальный стиль деятельности в зависимости от типологических свойств нервной системы".

В работах Е. А. Климова показано, что эффективность деятельности человека в массовых рабочих профессиях выше, если человек рассматривается не как типовая "живая машина", а как субъект, создающий, в частности, индивидуально-своеобразную систему способов своей деятельности. Разработана классификация профессий как многопризнаковых объектов, широко применяемая в практике руководства выбором профессии (включая и ситуации вынужденной перемены труда), разработаны средства информационной поддержки процессов включения молодежи в профессиональное становление. Читал курсы лекций и вел спецкурсы "Психология труда", "Психология профессий", "Психологические проблемы профориентации" и др. Подготовил около 30 кандидатов наук, некоторые из них стали докторами наук. Опубликовал более двухсот работ. Основные труды: "Обучение рабочих на производстве новым приемам труда и пути индивидуального подхода" (Казань, 1958), "Индивидуальный стиль деятельности в зависимости от типологических свойств нервной системы. К психологическим основам труда, учения, спорта" (Казань, 1969), "Школа...а дальше?" (Л., 1971), "Путь в профессию" (Л., 1974), "Введение в психологию труда" (М., 1988, 1998), "История психологии труда в России" (в соавт. с О. Г. Носковой, 1992), "Пути в профессионализм" (2003), "Психология профессионального самоопределения" (Ростов-на-Дону, 1996, М., 2004) и др.

1953 - 1968 гг. - работа в Казанском государственном университете им. В. И. Ульянова-Ленина (последовательно - ассистент, преподаватель, старший преподаватель, доцент кафедры педагогики и психологии). В 1968 г. был приглашен заведовать отделом психологии труда Всесоюзного НИИ профтехобразования Госпрофобра СССР (Ленинград), где проработал восемь лет.

1976 - 1980 гг. - профессор кафедры психологии Ленинградского педагогического института (ныне - университет) им. А. И. Герцена. С1980 г. по настоящее время работает на факультете психологии МГУ им. М. В. Ломоносова. Лауреат Ломоносовской премии (МГУ) за педагогическую деятельность (1999).

Награжден Орденом Почета (2001), медалью "За освоение целинных земель" (1957), нагрудным знаком "Отличник профтехобразования СССР" (1979), медалью "Ветеран труда" (1987), почетным знаком "За заслуги в развитии системы профтехобразования" (1988), Почетной грамотой Президиума Высшей аттестационной комиссии (ВАК) Министерства образования Российской Федерации "За большие заслуги в работе по аттестации научных и научно-педагогических кадров" (много лет работал в составе экспертного совета по педагогике и психологии ВАК, в частности, и в качестве председателя этого совета). Указом Президента Республики Татарстан Е. А. Климову присвоено почетное звание "Заслуженный деятель науки Республики Татарстан" (2000). Президиум Российской Академии наук удостоил Е. А. Климова за серию работ (в составе группы психологов) премии им. С. Л. Рубинштейна (2002).

"СТРЕМИТЬСЯ НЕ К КАРЬЕРЕ, А СТАРАТЕЛЬНО СЛУЖИТЬ ДЕЛУ"

© 2004 г. Е. А. Климов

- Уважаемый Евгений Александрович, мы приветствуем вас на страницах "Психологического журнала".

Начнем с традиционных вопросов. Расскажите о своих корнях - где родились, кто родители, какие были интересы в детстве и юности, кем хотели стать, что предопределило ваш приход в психологию, у кого учились в психологии, кто оказал на вас наибольшее влияние в формировании профессии; встречи с какими коллегами вам особенно запомнились, кого вы считаете наиболее выдающимися психологами, какие события в психологической науке, по вашему мнению, наиболее значимы?

- Населенный пункт, в котором я родился, был в то время большим селом на берегу реки Вятки (Вятские Поляны бывшей Вятской губернии, Малмыжского уезда). Так что корни у меня сельские.

Дед мой по отцу был хорошим мастеровым, столяром. Отец тоже вначале столярничал. А после самостоятельно освоил ремонт народных музыкальных инструментов (гармошки русские и татарские, балалайки, гитары и подобное). Он сам одолел музыкальную грамоту, хотя всего-то образование - церковно-приходская школа. И был замечательным баянистом. А когда во время войны он пошел в армию, то вскоре был направлен во фронтовой ансамбль в качестве баяниста.

стр. 105

Дошел до Берлина. Быть может, пример отца и зародил во мне будущий интерес к человеку-делателю, к психологии труда.

И еще одно обстоятельство, повлиявшее, вероятно, на меня в хорошем смысле. Будучи школьником (отец был на войне), я наткнулся на какие-то его тетради. Оказывается, он вел наблюдения - дневниковые записи о том, при какой погоде, глубине реки какая клевала рыба и т. д. Дело в том, что отец увлекался рыбной ловлей на удочку и был очень удачливым рыболовом (без рыбы мы никогда не жили, можно сказать, кормились ею). К нему приходили и упрашивали его открыть "секрет" в рыболовной науке. А дело было в том, что он всего-навсего вел наблюдения и записи, на которые ориентировался. Производил новое и полезное для себя знание. Некая самодельная модель научно-практической работы...

Мать моя также из крестьянок. Окончила епархиальное училище (это что-то наподобие семилетки). В молодости учительствовала. Воспитанию своих детей (у меня есть еще родная сестра Лидия) придавала важное значение: подбирала и читала подходящие детские книжки, будучи неплохой портнихой, кое-чему научила меня по этой части.

Она учила вскапывать грядки, ухаживать за растениями, пасти двух имевшихся у нас коз, заготавливать корма (мы ходили по окрестностям "за травой"). Мать научила меня (младшего школьника) бренчать кое-какие вещи на балалайке, а также простым приемам аккомпанемента на семиструнной гитаре. В школе я организовал струнный "оркестр" из своих товарищей - у нас были мандолины, гитары, балалайки, и мы выступали на школьных вечерах.

Мать же внушала нам, что такое хорошо и что такое плохо, прививала уважительное отношение к людям и любому труду, следила за правильностью речи. "Деньги - это знак труда", - говорила она не раз. Одним словом, следила за развитием тела, души, умонастроения своих детей. По-видимому, она как-то незаметно для меня руководила кругом моего чтения и выбором наиболее близких друзей-товарищей, они были старше и оказывали на меня влияние. В школьном возрасте из их разговоров о школе, учителях, содержании учебных предметов я усвоил немало полезных сведений, которые упреждали мое последующее обучение. Еще до того, как сам прикоснулся к физике, химии и т. д., из разговоров с друзьями узнал, например, о трении, упругости, о том, что вода состоит из двух газов - водорода и кислорода (вот-те раз! Жидкость состоит из газов?!). Даже первое, по настоящему психологическое слово "воображение" я узнал от них. Дело было так. Мы в темноте возвращались домой из леса. Кому-то что-то померещилось в кустах. А самый старший (он на шесть лет был старше меня) сказал, что это - воображение: если пойти посмотреть, то увидишь - там нет ничего страшного.

Вернусь еще к деяниям моей матери. Каким-то образом она сделала так, что я, например, никогда не играл на деньги (в карты, в орлянку и т. п.). Возможно, эти "денежные" игры и развивают что-то в человеке (быть может, мысленную комбинаторику, какую-то "соображаловку"), но в таком случае можно считать, что в моем воспитании есть пробел - я и сейчас по денежной части плохо соображаю.

Во время войны летом и осенью мы, школьники, принимали участие в сельскохозяйственных работах. Помогали колхозам. После шестого класса летом мне довелось работать на заводе "Молот". Он производил пистолеты-пулеметы ППШ. Кстати, в это время в Вятских Полянах проживал и конструктор этого оружия Г. С. Шпагин, приехавший сюда вместе с эвакуированным заводом. Он иногда приходил в школу, говорил с учащимися (правда, не очень "гладко"; и нам было понятно, что "гладко говорить" - это одно, а изобретательно делать что-то ценное на практике - это другое; первое может не совпадать со вторым).

На заводе я работал слесарем на окончательной операции по производству затвора ППШ. По содержанию дело нехитрое (устранить неровности после вертикально-фрезерных станков, развернуть пару отверстий, проверить и, если нужно, поправить "усики", снять некоторые фаски). Но темп работы - высокий (две с половиной тысячи изделий в смену). Поскольку я был рослым, меня поставили на смену как взрослого: после 18 часов работы в глазах все зеленело, затворы эти мне даже мерещились и снились во сне. Были случаи, когда рабочие от голода и усталости падали у станков. В заводской многотиражке от 22 июля 1944 г. нас, молодых, отметили: "В цехах работает немалое количество подростков, не достигших 16-летнего возраста; зачастую они выполняют всю программу цеха. Среди них... Женя Климов и другие, которые не только выполняют, но и перевыполняют нормы выработки".

Завод в целом произвел на меня сильнейшее впечатление. После своей смены или до нее я ходил обычно по другим цехам (начиная от штамповки и кончая деревоотделкой) и все смотрел, как производятся нужные вещи из сырья, полуфабрикатов. Наблюдал, как работает строгальный станок, копировально-фрезерный... Удивлялся, что все приклады ППШ получаются один к одному. Очередное чудо! И его производят люди-умельцы! Такие наблюдения тоже подкрепили мой будущий интерес к области психологии профессий.

стр. 106

Начитавшись приключенческих книг, я одно время (примерно в восьмом классе) видел себя не иначе как капитаном дальнего плавания.

Что касается учебных предметов, то интерес к ним сильно зависел от учителей. У нас, например, классным руководителем в старших классах была замечательная учительница немецкого языка Э. И. Хейфец. Во время войны она эвакуировалась к нам из Ленинграда. Даже те, кто у нее получал в школе тройки, сдавали затем вступительные экзамены в вузы по немецкому языку на пятерки. Когда я сдавал такой экзамен в Казанский университет, экзаменаторы (похоже, удивленные) интересовались, где я учился. Той подготовки по немецкому языку, которую я получил в школе, мне вполне хватило на весь вузовский курс. И еще о ней. Заметив, что мы с моим приятелем-одноклассником хорошо успеваем по немецкому языку, она с нами стала заниматься особо - учить и английскому. Вот какие бывают учителя! И не только учила. Помню, очень кстати посоветовала мне прочесть "Мартина Идена" Джека Лондона. Возможно, это была книга из ее библиотеки. Дала мне прочесть на немецком "Страдания молодого Вертера" И. В. Гете. На этот раз пришлось пользоваться немецко-русским словарем. Кто знает, возможно, что такого рода чтение обращало мое внимание на явления внутренней жизни людей, явления психики, хотя тогда я это едва ли ясно осознавал.

Многое, включая то, о чем говорил выше, предопределило мой приход в психологию (я и слова этого не знал, пока не наткнулся в учебнике по литературе на биографию поэта В. Маяковского, который сдавал экзамен по психологии).

После восьмого класса, летом, мне довелось поработать в пионерлагере вожатым. Тут передо мной выступила реальность внутреннего мира моих подопечных. И многие ответы на возникавшие тогда вопросы посчастливилось мне узнать впоследствии из книжечки проф. Е. А. Аркина "Беседы о воспитании" (М., 1945). Как попала мне в руки эта книга? Отец моего приятеля был юристом. У них было много книг. Человек этот умер, семья, кажется, переехала жить в другое место, и книги были оставлены. Мы, мальчишки, разбирали эти груды. Я какие-то книги подобрал, среди них и названную выше. Определенный вклад в мое видение психической реальности она, конечно, внесла...

Кстати, в пионерлагере подружился я со своей будущей женой: она тоже была пионервожатой. Мы с ней обсуждали личные качества, действия, поступки своих подопечных и окружающих взрослых. Кстати, она обратила мое внимание на то, что повариха пионерлагеря готовит кушанья очень изобретательно. Несмотря на ограниченный выбор исходных продуктов, ее блюда были очень разнообразны. Оказывается, творчество присуще не только писателям и художникам, есть ему место и в повседневной работе, в том числе и на кухне! Все это и подобное было поучительно и, возможно, внесло вклад в мое убеждение, что творческими бывают не профессии (как области приложения сил), а люди. Но о психологии как будущем деле своей жизни я, конечно, тогда не думал.

В школе психологию у нас не преподавали. Но на прилавках появились учебники с названием "Психология" (один - Б. М. Теплова, другой - К. Н. Корнилова). Летом (после девятого класса) я штудировал их с карандашом. Правда, делал это, совмещая с работой - разъезжал в составе небольшой агитбригады по деревням Вятско-Полянского района в роли баяниста и сочинителя злободневных для каждого данного колхоза частушек (исполняли их взрослые члены бригады). Но время "грызть" учебники находил (концерты агитбригады устраивались в основном вечерами). Насколько себя помню, о психологии как профессии и тогда не помышлял. Какой-то тревоги и особых раздумий по поводу профессионального будущего не было, хотя это, возможно, и плохо. Уже во время обучения в десятом - выпускном - классе увидел газетное объявление о том, что в Казанском университете проводится прием абитуриентов на специальность "логика и психология". Думаю, что это объявление умело довела до сознания своих подопечных наша классная руководительница Э. И. Хейфец: она ведь нас видела "насквозь".

Я поступил в Казанский университет. Ходил в философский кружок, даже доклад подготовил. Зашел и на заседание кружка психологии, который вел В. С. Мерлин, тогда еще доцент. Так понравилось, что у него и остался.

Когда окончил университет, мне предложили работать на кафедре педагогики и психологии: Вольф Соломонович Мерлин (уже профессор) как раз должен был переехать на работу в Пермский пединститут и мне пришлось вести оставшиеся после него курсы. Одновременно преподавал логику и психологию в средней школе N 1 Казанской железной дороги. Учил ребят с позиций университетской премудрости, а им надо было давать что-то приспособленное именно для них. Это я понял не сразу. И поэтому позднее написал все же учебник для школы (Психология. М., 1997).

Намеренно на меня никто вроде бы не влиял, но я сам искал этих влияний и впитывал их, оказавшись, можно сказать, в условиях "психологической робинзонады" после отъезда В. С. Мерлина из Казани. Еду, например, в командировку в Москву - в Институт психологии АПН РСФСР (с 1966 - СССР). Напрашиваюсь в качестве испытуемого на эксперимент к В. Д. Небылицину. Полу-

стр. 107

чаю множество новых впечатлений; потом - беседа с ним об эксперименте, об измерениях в психологии. Напрашиваюсь посидеть на эксперименте у Колодной. Тут меня удивило одно обстоятельство: в зависимости от ситуации она меняет план и ход эксперимента. Мне-то казалось, что если уж затеял, спланировал опыт, то проводи его непреклонно, а уж потом будешь истолковывать результаты. Ан нет, оказывается и в ходе опыта экспериментатору полезно "соображать".

Идя по коридору названного института, я подслушал слова Н. С. Лейтеса, беседовавшего с несколькими молодыми сотрудниками (возможно, аспирантами). Он сказал, что существующие учебники не отображают состояния научной психологии как системы! Вот-те раз! А я-то к существующим учебникам относился чуть ли не как верующий к священным книгам. Оказывается, и здесь не все так просто! Еретическая мысль Лейтеса меня заинтриговала. И, быть может, не случайно, учебники по психологии для школы и вузов, которые я позднее написал, не похожи по своей структуре на те, по коим я в свое время сам учился. Лейтес, возможно, и не знает, что он на меня повлиял. Таких вот влияний на мое профессиональное сознание было великое множество.

В Психологическом институте АПН где-то в подвале был специально оборудованный токарный станок (В. В. Суворова изучала навыки скоростного точения). По-видимому, я ко многим "приставал" с разными вопросами, и мне как-то сказали, чтобы я поговорил с К. М. Гуревичем, поскольку "он хороший советчик". И вправду, я многое узнал из бесед с ним.

А. А. Бодалев, будучи деканом факультета психологии МГУ им. М. В. Ломоносова, пригласил меня для работы у него, да еще и по профилю психологии труда. И тем самым поставил меня под целый водопад полезных профессиональных воздействий. Я соблазнился на переезд в Москву из Ленинграда, поскольку профиль предполагаемой работы точно соответствовал моим профессорским "корочкам" (аттестату). Мое включение в сообщество психологов МГУ оказало на меня "оглушительное" влияние. Здесь и на лестнице, и "в курилке", и по пути от метро до здания факультета можно было приобщиться к весьма тонкой, полезной психологической премудрости. Факультет - это не стены, а люди, - люди высоко профессиональные, оригинальные. Об этом я отчасти писал в вашем журнале (Психологический журнал. 1990. N 5).

Кого из психологов я считаю наиболее выдающимися? Не решаюсь разместить их по рангам. Трудно отделить выдающихся от высовывающихся. Пусть уж этим займутся отдаленные потомки. Мне, например, очень нравится Н. В. Гоголь как психолог. Я об этом писал (Вопросы психологии. 2001. N 3). У него можно найти многое (включая, скажем, и идею бессознательного), что в дальнейшем профессиональные психологии зашифровали учеными словами.

Какие события в психологической науке представляются мне наиболее значимыми? А что такое событие в науке? Главные-то события, по-моему, это новые идеи и то или иное их воплощение, а не переобозначение известных идей новыми словами. Новые идеи - редкость. А в глаза бросаются мероприятия (скажем, съезды, конференции).

Что касается идей, то сейчас есть нежелательная, по-моему, мода на новые словечки, словосочетания, транслитерации с английского. "Коучинг" (от слова "кучер") - некий род управления людьми. "Менеджмент" тоже некое управление людьми с учетом, в частности, их психики. Приоритет нередко приписывают каким-то закордонным авторам. А, между прочим, соответствующая общая идея есть еще в трактате Юрия Крижанича (XVII в.) "Беседы о правлении". Он говорил о "людоправном учении" (цит. по: М. Н. Громов, В. В. Мильков. Идейные течения древнерусской мысли. СПб, 2001, с. 26). Правда, и до сей поры не утихают разноречия о тонкостях, частностях как в области наук об управлении людьми, так и в области личностного подхода к изучению и улучшению продуктивной деятельности людей. И эти области (как, впрочем, и вся наша наука в целом), конечно, далеки от той общепризнанности, стройности, какие, скажем, присущи арифметике или геометрии. Все это обычные состояния в развитии науки.

Наука, будучи сложной системой, развивается нелинейно. То же самое можно сказать и о практике, о работе практикующих психологов. Поэтому значимость события можно оценить только в широкой исторической перспективе.

Напомню некоторые обстоятельства, поясняющие эту мысль. В XIX в. в России в связи с развитием машинной техники производства резко возросло количество несчастных случаев среди рабочих. Официальную психологию это обстоятельство, по-видимому, мало волновало. А фабричные инспекторы, инженеры, врачи-гигиенисты задумывались над соответствующими вопросами. В результате они, а не те, кто причислял себя к психологам, стали порождать новое достоверное и полезное психологическое знание, которое теперь входит в контекст психологии труда и инженерной психологии. Но оценить значимость описанных событий (порождения новых и полезных идей) стало возможным много десятилетий спустя. Да и сейчас нередко продолжают по привычке утверждать, что психология отпочковалась от философии (что-то отпочковалось, но, выходит, не все). Иной раз, "ничтоже сумняшеся", считают, что эта область знания у нас в

стр. 108

стране возникла как результат заимствований из-за рубежа.

Еще пример. В 1928 г. Николай Александрович Рыбников обозначил термином "акмеология" тот раздел возрастной психологии, предметной областью которого являются возрасты зрелости и взрослости. Многие годы психология взрослых по разным причинам была если и не упущена, то "мерцала" на периферии сознания психологов, обслуживавших в основном дошкольное и школьное детство.

Но в последней четверти двадцатого века усилиями Б. Г. Ананьева, его соратников и учеников (я имею в виду Н. В. Кузьмину, Е. И. Степанову, А. А. Бодалева, А. А. Деркача) идея акмеологии была воскрешена (не без противодействия некоторых ведущих психологов). И соответствующая область знания сейчас стремит