Насколько преуспевают их отношения с другими людьми.

«Ты не отрицаешь, что лишний, но и не смиряешься с этим.

Ты хочешь стать нужным в качестве лишнего.

И именно в этом твоя ошибка и абсурдность твоей борьбы.»

Новый год мы отметили вшестером, в тюрьме тогда все еще присутствовали переборы с заключенными. Ближе к концу декабря, в соседнем кабинете оперативника Шкуратова, администрация поставила глушилку телефонных сигналов, которая потушила связь по радиусу в пределах двух камер. Т.е. вправо, влево, вниз и вверх на 2 хаты не было сигнала сети. Единственное место в камере, где можно было словить сигнал – за решкой, сантиметров в 15ти от края окна. Связь оформили следующим образом: на ручку от вантуза примотали крепление, в которое улаживали мобильник, нажимали кнопку вызова и громкую связь, быстро высовывали на вытянутую руку все устройство за окно и таким образом, по громкой связи, общались с близкими. Новый 2012 был на редкость скудным периодом в СИЗО, помимо превентивных мер со стороны сотрудников СИЗО и регулярных предпраздничных шмонов, ситуация на воле тоже была не ахти, поэтому в тюрьме не было ни выпить, ни накуриться…остальное моих сокамерников не интересовало. И тем не менее, НГ мы встретили с тортом, пирожными, кока-колой и пяткой марихуаны, которую по знакомству пиханули Радику кто-то из бродяг. Пятка оказалась достойного качества, так что мы все были в весьма хорошем расположении духа и настроении J Праздники прошли без напрягов. Я ждал 10го января. На эту дату я договорился с опером о переезде в новую, более просторную хату на 12 нар. Более того, хата 69 была больничкой, там лежали стационарные больные, в два яруса, еще и с переборами, представьте это! Специально под меня её расселили и заселили нами. Я забрал всю к-52 с собой. Некоторых из близких закрепил за хатой, чтобы не проезжали мимо с этапов. По-моему за 4-5 человек мне удалось договориться с Коломойцем. Остальные были предоставлены случаю и навыкам дипломатии, при общении с ДПНСИ. Так как именно ДПНСИ распределяет по камерам, исходя из наличия свободных мест и особых указаний оперативника. Когда зашли в хату, там уже сидели зеки. Поставив сумки на пол, я представился, объяснил кто мы и откуда, и заявил, что командовать парадом буду я. Другими словами сказал, что я буду смотреть за общими делами. Слон с Радиком переглянулись, но поддержали мое заявление. Хотя после, наедине, сообщили, что так не делается, что мол либо с постановы блатных, либо с постановы хаты, путем голосования. А я поинтересовался у них, видели ли они хуй у белки? А также напомнил почему мы переехали и почему они до сих пор рядом. На этом разговор закончился. Началось обустройство хаты. Всех здравых привлекли к общим бытовым моментам (сверление стен на предмет закрепления бельевых веревок, полок, размещение телевизора и антенны, прочее…), всех раков согнали на уборку помещения и травлю клопов, коих оказалось немало. Клопов травили «Пулей». Средство оказалось одним из самых эффективных, из наиболее доступных средств на рынке, однако полной защиты оно не обеспечило. Чтобы избавиться от клопов полностью, в большой камере, особенно, если нары трубчатые, а не из уголка, необходимо паяльной лампой прожигать все нары и щели. И только после травить «Пулей», причем раствор делать более концентрированным, не жалеть средства, не разбодяживать его сильно водой!

И пожалуй на примере этой камеры, очень удобно будет рассказать о человеческих пороках – бесах, о том, как они побуждают людей делать то, чего те явно делать не желают.
На таких вот совместных работах по заселению хаты, очень интересно прослеживается разделение труда согласно способностям. Не обремененные интеллектом человеки, стараются в принципе избегать какой-либо работы. Если их не привлекать к общему и индивидуальному полезному труду, то они будут целыми днями лежать на наре и вставать исключительно по нужде. Но, если все же избежать нагрузки не удается, то они предпочитают делать работу наименее ответственную. К примеру, между вариантами долбить бетон стальной ложкой и повесить телевизор на решку при помощи веревок, любая бестолочь выберет первый вариант. Идиот, подгоняемый зуботычинами или похвалами, запросто способен выдолбить в бетонном полу дыру по локоть вниз и в ладонь вбок. Такие кабуры (схованки, тайники) использовались для сокрытия всяческого запрета. Делались они чаще всего тайком, когда основная масса зэков спала, уходила на прогулку, в баню…Но и такие титанические усилия давали совсем небольшую защиту запрета, ибо чаще всего запрет отлетал по доносам зэков, либо когда зэки распространялись о запрете и месте его укрытия на этапах, либо по переезду в других камерах. Тут я вижу примеры человеческой ограниченности и тупости, за нее отвечают демоны лени. Люди с гипертрофированным грехом лени являют собой даже не рабочих муравьев, а слабо управляемый контингент имбицилов, в тюремной иерархии называемые раками и часто горемыками. Зависть, жадность, обжорство, заставляют зэков предавать, подставлять сокамерников. По моим наблюдениям бесам подвержена почти вся масса заключенных и лишь единицы хотят и могут быть личностями, которые без лукавого смотрят на порядок вещей и межличностные взаимоотношения. Даже, если кто-то ментально и выделяется среди остальных, то страх, отсутствие чести, достоинства, духа делают из этого кто-то никого. Тюремное общество и его программа «Понятия» не дают практически никаких шансов индивидууму выделиться, проявить себя в чем-то общественно полезном, да и просто смотреть на ситуацию своим личным взглядом и иметь личное мнение по происходящему. Эдакое разномастное стадо тупого сброда маргиналов и люмпенов. А вот более сильные заключенные, занимающие верхние ступени, помимо жадности, вмещают в себе бесов тщеславия, гнева, похоти. Да, да, именно похоти, а иначе откуда на лагерях и тюрьмах гаремы с опущенными горемыками? Вырожденцы, мать их.
Под влиянием бродяг и понятий, отношение зэков к тюремной реальности настолько абстрактно, что все ценности переворачиваются с ног на голову. Хорошее становится плохим, а плохое – хорошим. Зло становится добром и наоборот. Лень порождает глупость, или наоборот, а зачастую лень и глупость идут в ногу со старту. Эти бесы в ответе за наличие клопов, тараканов, вшей, постельных вшей, крыс, мышей и прочей тюремной живности. Не спроста есть такая каста непорядочных зэков, как черти. Черт – бес - по сути одно и тоже.

Среди новых сокамерников, выделялись несколько колоритных персонажей: Серега Тольятти (беззубый чел, сидящий по строгому режиму, бывавший в российских местах лишения свободы, в том числе), Вова армян, некий Толик, по-прежнему Броня – дорожник, Заур и Виталик Йохансон затерялись в последствии по этапам. Остальные зэки были ничем особо не примечательны и в истории этой никак себя не увековечили. Тольятти немного умел рисовать и владел красивой каллиграфией. Поэтому, метафорические аллюзии в процессе генезиса хронотопа современной историко-культурной парадигмы - такое сообщение висело на дверях к-69 ко дню третьему нашего пребывания там. Ни разу никто из зэков не поинтересовался смыслом содержания этой надписи, но расчет был в другом. Эта надпись должна была отвлекать внимание оперов и других сотрудников при обыскных мероприятиях, ведь на шмон есть определенный регламент. Любая задержка внимания сотрудника СИЗО – это выигранное время и возможно спасенный телефон или какой-то другой запрет. Чуть позже я развил эту теорию и стал более эффективно применять на практике. Я выискивал в камере укромные места, потенциально подходящие для кабуры, и закладывал там «куклу» - псевдо заначку. К примеру, клал где-нибудь за умывальником коробок спичек, в котором что-то шелестело, заматывал его скотчем, что вполне создавало впечатление, что внутри могут быть деньги, марихуана или еще что-то запретное. Внутри же находилась подмотка с какой-нибудь прикольной надписью, или стишком. Вся процедура доставания подмотки из коробка отнимала от 1 до 2х минут времени у сотрудника, плюс поднимала ему настроение, а если шутка оказывалась уж очень удачной и актуальной, он показывал её коллегам и они все вместе улыбались. Таким образом я проверял какие места более подходят для схованок и уменьшал время шмонов в хате. Тут также добавлю, что все тайники, о которых знают зэки, известны также и сотрудникам, у которых весьма богатый опыт в обыскных мероприятиях. Поэтому, я всегда сам выискивал места, где прятал запрет. Здесь рекомендую иметь, по возможности, несколько кабур, причем желательно мобильных, т.е. чтоб можно было унести с собой. Объясняю: если Ваш тайник находится в полу, стене, дючке, за решкой, то в случае расселения хаты, под присмотром сотрудников, вы не сможете забрать свой запрет с собой.
Про эту хату можно рассказывать много, не хочу, тупо ассортимент глупостей и откровенного идиотизма. Самое яркое – это два события. На старый новый год, хату по громкой связи поздравлял Дюмин. Есть такой певец шансона. У Радика был какой-то близкий в Горловке, они созвонились, а у этого близкого был Дюмин в гостях, они бухали. Так вот, передал тот знакомый Дюмину трубку и тот поздравил хату с праздником, пожелания там всякие пожелал, тюремного содержания. А второе событие – это то, что я заказал Борю на выход. Коломоец предлагал выселить его по этапу, проездом хаты, но я сказал, что медлить не стоит, ибо Боря реально мешает. А причина была такова, что Слон стал загонять сокамерников в карточные долги. К примеру Броня – наш дорожник, проигрался Боре в Трыню дважды. Броне было 18, грела его Бабуля со своей пенсии. Первый раз Боря упер Броню в потолок – 1000грн. А второй раз, как только Броня расплатился по платежке, гривен в 680, или около того. По долгам Брони заплатила его бабушка. Я считал, что это не правильно. У меня были собственные представления о том, как разнообразить тюремный быт и какими средствами. Я предупредил Радика с Борей, что вначале надо поднять, обустроить хату, ибо была разруха и клопы. Взападло чертиться! С выигрышем парни поступали красиво: вместо обязательных 10% на черное, они уделяли треть и выжимали всех, с кого можно получить, до копейки. Когда меня проигнорировали дважды, я вышел к оперу и заказал Борю. Пришел в хату и сообщил об этом Боре. Сказал:
- Боря, завтра ты поедешь с хаты. – и объяснил почему. Боря жутко распереживался, стал кричать о понятиях. После позвонил на лагерь, какому-то своему знакомому преступнику, который якобы сидел на яме в лагере. Боря жаловался, что так мол, не по понятиям. После дал трубку мне, я объяснил, как я вижу ситуацию. В результате всех разговоров, было решено поставить смотрящим за хатой Радика, вместо меня. С меня спросили, как с непонимающего и разжаловали в порядочные арестанты. Меня улыбнул этот цирк, ибо не важно, как ты называешься, важно, что ты можешьJ А в этой хате мог я. К тому же, меня порядком утомил этот цирк с понятиями и беспонтовая болтовня о том, кто сколько наркотиков в себя вколол, сколько лохов прокинул, сколько терпил крепанул, скольким головы проломил и т.д. Одно и тоже, целый день. Я даже подумывал, а не хуже ли это клопов? Жизнь с идиотами и преступниками весьма утомительна и напряженна. Большая хата – это хаос. В больших хатах зэки завсегда группируются по семьям, в коллективы из 3-6человек. Наркоманы тяготеют к наркоманам, бандиты к бандитам, шестерки к шестеркам, в общем по интересам и уровню восприятия окружающей действительности. И только раки гасятся стаей на пальмах (верхние нары) Слон приговаривал, что зря горемык из хат ломят, мол на лагере их используют и это очень удобно. Поэтому раки – низшая, слабо контролируемая и управляемая каста зеков в камере. В нашей хате Слон семейничал с Радиком, со мной семейничали все здравые сокамерники, ибо я реально решал все вопросы по их передвижению и коммуникациям с близкими. И было еще пару небольших групп зэков, объединившихся для выживания.

На следующий день, как было сказано, Борис Николаевич поехал прочь из камеры, в добрый путь Боря. Через две недели Боря дозвонился до всех высших представителей тюремного сословия, до которых смог дозвониться и поднял вопрос своего переезда. Через две недели блатные снова зашатали березу. Состоялась кнференция из шести участников, Лексо, трое бродяг с лагерей, я и Слон. Слон был за кадром, в разговоре почти не участвовал, а лишь иногда обозначал свое присутствие некоторыми уточнениями. Изначально разговор этот был задуман, как травля. Мне польстило количество участников сего толковища и количество их регалий. Первым отскочил Лексо, после того, как я назвал его бестолковой обезьяной и рассказал, кто он есть на самом деле вместе со своими коллегами по опасному бизнесу. Потом уделил внимание образу жизни и поступкам Слона, обосновал свое решение и объяснил, что бродяги – это главные проститутки, которые делают все тоже самое, что и я, только по-мышиному, втихоря, выселяя зэков из камер по этапам. Точно также выходят к оперу и заказывают неугодных или беспонтовых сокамерников в путь коридорами лжи и бесчестия. Сказал, что все они, преимущественно подонки, мрази, которые ради ломтика золота, что после прокалывали по венам, были девушек камнями по голове, срывали сережки с женщин и калечили более слабых. Аргументация моя была бодрая и адекватная. Не упустил я и тот момент, что при наличии порядка пяти десятков бродяг на СИЗО, за тюрьмой смотрел мужик (Лексо жил мужиком). Выходит, среди пол сотни блатных, не нашлось здравых для управления делами и решении вопросов. Ребята поняли, что силы не равны и предприняли последнюю попытку как-то повлиять на мой гонор. После того как Лексо бросил трубку, а я изрек свой вердикт по сути кто есть кто, я также отключился от конференции. Через несколько секунд на трубу перезвонил Лексо и попросил передать трубку Радику, которому дал команду фас, типа убить мен. Вот такие суровые мужчины современного криминального мира J Радик среагировал быстро, громко оповестив хате о решении бродяг. Половина хаты поднялась с нар, некоторые сидели в нерешительности, в основном пацаны, которым я лично помог закрепиться и нормально жить в хате. Радик пытался спровоцировать конфликт и начало драки, но получалось слабо. Все в хате знали кто есть кто и у кого какие силы и возможности. Спорт я не бросал там, так что даже явное численное преимущество не давало оппонентам больших надежд одержать победу. К тому же, я довольно быстро объяснил дальнейший возможный алгоритм событий. Дело было к ночи, я сказал, что даже если они и одолеют меня, помимо того, что все лишатся здоровья, разброса хаты не избежать! А оно им надо?! Утро вечера мудренее, утром я выйду до опера и съеду с хаты, оставив им долгожданный кусок пирога. Помимо нытья и жалоб, Слон подлизал блатным тем, что если они уберут меня, Слон обратно заедет в хату и будет дальше качать бабло с бабушек и дедушек, уделять солидные ломти на черное и все будут довольны. Радик пытался еще о чем-то общаться с Лексо, однако я уверил преступников, что на самом деле всё будет так, как я предлагаю, в противном случае после хорошей мясорубки, в которую я с удовольствием ворвусь, все торопливо засобираются в долгий путь по Мусорскому велосипеду. Спал я крепко, утречком отписал оперативнику по мобилке, он меня вызвал, я объяснил всю остроту момента, обговорили дальнейшие действия и я вернулся в хату. В хате сказал, что переезжаю, что дальше они рулят делами сами, с опером вопросы решают тоже сами, в общем оревуар и ауффидерзейн. Переехал я снова в к-151 с асфальтом вместо пола. Там по-прежнему сидели некоторые бывшие сокамерники мои по хате 119, а смотрящим был какой-то цыганченок-наркоша, который хитро сообщал, что живет воровским. К вечеру в к-151 заехал еще один сокамерник из к-69, армян Вова, который рассказал о событиях случившихся после моего выезда из к-69. А произошло следующее: после того, как я выехал из к-69, Радика вызвал на беседу Коломоец. Дипломатия оказалась не самым развитым навыком у Родиона Николаевича, и как результат побежал он налегке, в носках (армян сказал, что даже тапки не дали обуть) по продолу куда-то в направлении подвалов. Дальше, в хату зашли здоровые дяди в камуфляже и с дубинами, и дали 10минут на сборы. Перед выходом к оперу, Радик дал наставление в хате, как себя вести в случае натиска мусоров. Так вот, один из сокамерников намотал на руку полотенце и занял оборонительную позицию, этот побежал налегке, но в направлении карцеров. Остальные спешно хватали пожитки и выходили на продол, где их уже ждали корпусные и разводили по камерам. Армян также выходил к оперативнику и договорился с ним о дальнейшем путешествии со мной коридорами тюрьмы. Еще Володенька успел прихватить с собой черно-белую залупу, ведра, которые благосклонно были выданы мне по приказу начальника СИЗО, кое-какие бытовые вещи и хатнюю трубу насунул, но без батареи (Радик прятал её где-то отдельно). Вовчик был той еще крысой, стукачем и хитрожопой тварью. Да и на воле делишки его всеми порицались, и ненавидели его люди в г.Дружковка, за его мерзкие поступки.

 

 

ГЛАВА 9