Глава 16. Удивительная находка

В этот вечер молодые люди, собравшись в гостиной, снова и снова обсуждали проблему со всех возможных точек зрения. И — снова и снова возвращались к Неду Никерсону. Что с ним? Где его прячут?

— Я уверен, — сказал Боб, — что Запп Кроссон или, скажем так, похититель, как бы его ни звали, знает, что два из его укрытий находятся под наблюдением. Появляться там было бы с его стороны слишком уж глупо...

— Но где тогда он держит Неда? — перебила его Джорджи.

— Спроси что-нибудь полегче... В одном я убежден: он прячет Неда в каком-то новом, неизвестном нам месте.

— То есть мы практически должны начинать с нуля, — вздохнул Дэниел.

— Да уж, — согласилась с ним Бесс. — Поскольку мы ни малейшего представления не имеем, в каком направлении продолжать поиски... Что же нам теперь делать?

Нэнси слушала их и помалкивала. В голове у нее зарождалась, принимая все более определенную форму, новая мысль.

— Послушай, Нэнси Дру! — не выдержала наконец Джорджи. — Поделись с нами, что там твое серое вещество опять придумало! У тебя такой отстраненный взгляд, что любому понятно: сейчас ты выдашь новую сногсшибательную версию.

Нэнси улыбнулась.

— Да, я как раз размышляла, нельзя ли подойти к вопросу с другого конца... Дайте мне еще немножечко времени. Я не хочу выглядеть жалкой дилетанткой рядом с такими блестящими детективными умами.

Все весело засмеялись.

— Идеи Нэнси, как правило, великолепны, — сказал Дэниел. — Но иногда, прежде чем привести дело к триумфальному завершению, — тут он сделал многозначительную паузу, — она испытывает большие трудности.

Вскоре все стали зевать, так что осталось лишь пожелать друг другу спокойной ночи и разойтись по своим комнатам. Притом у Боба и Дэниела назавтра ожидались занятия.

— Утром мы с вами не увидимся. Вы ведь сразу поедете в музей, верно?

Нэнси утвердительно кивнула и пообещала, что, если случится что-то интересное и необычное, она сразу позвонит.

Утром, позавтракав, девушки сели в машину и заехали за профессором Титусом. Тот устроился на переднем сиденье, и они двинулись к музею Андерсона.

— Вы, наверно, собираетесь раскрыть тайну прямо сегодня? — с лукавой усмешкой в глазах сказал профессор, повернувшись к Нэнси.

— Почему бы и нет? — улыбнулась девушка. Потом, вновь посерьезнев, добавила:

— Кроссон и Нед все еще не найдены. Мы считаем, что у похитителя где-то есть еще укрытие.

Вскоре подъехали к музею. Ключом, который вручил им мистер Шнейдер, они открыли дверь главного входа и вошли. Профессор включил в вестибюле свет.

— Знаете что, Нэнси, — сказал он, — дайте каждому из нас какую-нибудь четкую задачу... Я, например, не очень хорошо знаю экспонаты, которые тут выставлены. Может, мне стоит подготовиться, чтобы знать, что отвечать на вопросы?

Нэнси объяснила, что она вообще-то составила план действий для группы, но это касается только обязанностей по приему посетителей.

— Предлагаю следующее: ты, Бесс, устроишься здесь, в вестибюле, где сидела мисс Уилкин, и будешь продавать билеты и вручать каждому план экспозиции.

Джорджи посоветовала новой смотрительнице внимательно приглядываться ко всем, кто приходит в музей. Если кто-то покажется подозрительным, пускай она сразу предупредит остальных.

Профессора Титуса Нэнси попросила пойти в зал, где они видели светящийся глаз, и заняться стеной.

— Если произойдет что-то необычное, поднимайте шум, мы сразу прибежим.

— А мне что делать? — напомнила о себе Джорджи.

— А мы с тобой пойдем осматривать второй этаж, — сказала ей Нэнси. — Он, видимо, не относится к музею: мисс Уилкин ничего не говорила о нем. Да и на плане он не обозначен.

— А как мы туда попадем? — огляделась Джорджи. — Я не вижу никакой лестницы.

Нэнси показала ей план: в глубине вестибюля была обозначена точка с буквой «Л». Наверняка там должна быть какая-то дверь, а за ней — лестница.

Скоро девушки нашли эту дверь. Открылась она легко; за ней действительно оказалась крутая лестница. На втором этаже находилось несколько спален с ванными комнатами.

Нэнси и Джорджи быстро их осмотрели. Там царил идеальный порядок; не видно было, чтобы ими пользовались.

— Вряд ли здесь кто-нибудь спит, — сказала Джорджи, когда они вошли в последнюю комнату. — О... кажется, я ошиблась! — воскликнула вдруг она.

Никакой одежды, правда, в спальне не было видно; зато постель была заправлена, по всей видимости, наспех, и в ванной комнате на крючках висели смятые полотенца.

Нэнси тут же сделала вывод, что, если здесь кто-то ночевал, это была не мисс Уилкин.

— Она слишком педантична, чтобы оставить комнату в таком состоянии.

— Тогда кто? — посмотрела на нее Джорджи. — Держу пари, ты имеешь в виду Заппа Кроссона!

— Да, — улыбнулась Нэнси, — именно его я и имею в виду. Но я думаю еще вот о чем: не было ли с ним Неда Никерсона?

Джорджи это показалось маловероятным. Нед постарался бы оставить какой-нибудь след в надежде? что Нэнси его обнаружит. Девушки принялись осматривать все шкафы и ящики, даже перетряхнули постель, но все было напрасно. Они не нашли ничего, что позволило им хотя бы немного продвинуться в раскрытии тайны.

— Что-то не верю я, чтобы мисс Уилкин была причастна к этому делу. Наверняка Запп работал тут над своими безумными изобретениями по вечерам, когда ее дежурство заканчивалось.

— С другой стороны, — возразила Нэнси, — он, возможно, заставлял ее молчать. А наше расследование ее испугало, вот она и подала срочно заявление об уходе...

Чувствуя, что логика тут все равно не поможет, Нэнси и Джорджи, обескураженные, направились обратно к лестнице. И вдруг услышали над головой какой-то глухой удар. Подруги переглянулись. Неужели кто-то находится наверху, на чердаке?

Они увидели дверь, за которой, очевидно, была еще одна лестница. Нэнси попыталась ее открыть, но дверь оказалась заперта на ключ.

Девушки прислушались. С чердака больше не доносилось ни звука.

— Может, там вовсе и нет никого, — нерешительно сказала Джорджи. — Просто что-то упало само собой...

Они спустились в вестибюль и попросили Бесс посмотреть, нет ли еще каких-нибудь ключей в ящиках стола. Однако там было пусто.

— Бесс, ты слышала наверху грохот? — спросила Джорджи.

— Да. Я думала, это вы что-то уронили.

— Нет, шум был выше, на чердаке, — объяснила ей Джорджи. — А мы были на втором этаже. Бесс съежилась на стуле и побледнела.

— Девочки, мне тут все больше не нравится. Скорей бы уж пять часов! Смотрите: за весь день ни одного посетителя. Может, не только мы пережили здесь неприятные минуты...

Нэнси и Джорджи отправились в зал, где дежурил профессор Титус. Он не обнаружил ничего из ряда вон выходящего, но глухой удар тоже слышал. И тоже подумал, что виноваты в этом девушки. Когда он узнал, что они тут ни при чем, лицо его помрачнело.

— На чердаке, очевидно, кто-то есть. Надо бы сообщить в полицию.

Нэнси возразила: сначала она хотела бы осмотреть чердак сама.

— Может, туда ведет лестница из подвала. Пойдем, поищем, Джорджи.

Лестницы они так и не нашли. Нэнси предположила, что где-то должен быть потайной ход, который ведет наверх.

— Давай начнем с камина. Он находится в самом центре дома.

Они подвергли камин кропотливому осмотру, стараясь держаться подальше от стены, которая сыграла с Нэнси злую шутку. Но их снова постигло разочарование.

— Нэнси, я вас очень прошу, не увлекайтесь поисками! — сказал профессор. — Давайте вызовем полицию!

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Нэнси, направляясь в вестибюль к аппарату.

— Ничего не выйдет, — сообщила Бесс. — Телефон не работает. Я уже пыталась позвонить мальчикам в колледж... Зато я нашла кое-что интересное.

Все взгляды обратились к ней.

— Когда ты попросила меня поискать ключ, я осмотрела ящики и обнаружила вот это...

Она показала им рукописную тетрадь со стихами и прочла некоторые из них вслух.

— Стихи немного безумные! — заметил профессор. — Кто их сочинил?

Вместо ответа Бесс раскрыла тетрадь на первой странице. Там значилось:

«Моей дорогой, безмерно доброжелательной тете Беатрис Уилкин.

ЦИКЛОП».

 

Глава 17. Парализующий свет

Беатрис Уилкин — тетя Циклопа!

Сгрудившись вокруг стола, за которым сидела Бесс, все трое ошеломленно смотрели на раскрытую тетрадь.

— Не могу в это поверить! — вырвалось у Джорджи. — Эта маленькая чопорная женщина — тетка преступника!

Нэнси решила перелистать тетрадку: вдруг там найдется еще какая-нибудь информация. Стихи, которые были записаны в ней, производили странное впечатление; но еще более странным было то, что мисс Уилкин оставила эту рукопись в столе.

— Она должна была бы как можно тщательнее спрятать такой документ, — заметил профессор Титус.

Теперь, по крайней мере, стало понятным, почему старая смотрительница разрешала Циклопу ночевать на втором этаже и заниматься экспериментами в помещениях музея.

— Во всяком случае, теперь ясно, что Циклоп — это один человек, а не преступная банда, — сделала вывод Нэнси.

— Ты что, забыла о его сообщниках? — не согласилась с ней Джорджи.

— Прочитай вот это! — показала Нэнси на тетрадь. — Циклоп занимался тут экспериментами со светящимся глазом, а мисс Уилкин была в курсе его дел!

— Ты считаешь, она работала вместе с племянником? — не уступала Джорджи.

— Это маловероятно, — вмешался в спор профессор Титус. — Мне кажется, мисс Уилкин ничего не понимала в том, что изобретал ее племянник. Подозрения у нее зародились, лишь когда она обнаружила, что его опытами заинтересовались посторонние. А после происшествия с Нэнси она ударилась в панику и просто-напросто сбежала.

Эти объяснения не вполне удовлетворили Нэнси. В самом деле, поверила ли мисс Уилкин, что товарищами Циклопа были студенты Эмерсона? Или она солгала Нэнси и ее подругам, когда те ее спрашивали об этом?

Спор был внезапно прерван: кто-то стучал во входную дверь. Профессор впустил мужчину, который представился Беном Фарли, монтером из телефонной компании.

— К нам обратилось несколько абонентов, которые не смогли сюда дозвониться. Ваш аппарат, видимо, неисправен.

Нэнси взяла план первого этажа, чтобы найти линию ввода. Вместе с монтером они пришли к заключению, что ввод находится в подвале. Все направились вниз.

— Ого! — удивился монтер. — Провод-то перерезан!

Он осмотрел линию, затем спросил:

— Кражи тут не было?

Профессор ответил, что кражи, кажется, не было, но на втором этаже ночевал кто-то посторонний.

Монтер пошел к своей машине за инструментом; остальные вернулись в вестибюль читать стихотворения Циклопа. Многое в них говорило о том, что Циклоп и Запп Кроссон — одно и то же лицо. Иногда там упоминался маленький мальчик, которого Бог наградил скверным характером и огненно-рыжими волосами.

— Конечно же, это он про себя, — сказала Джорджи.

Нэнси была убеждена, что Кроссон еще вернется в музей и, может быть, приведет с собой сообщников.

— Надо бы установить наблюдение за домом, — размышляла она вслух.

Профессор сказал, что он мог бы остаться здесь на ночь.

— Один? Нет, это не годится! — воспротивилась Нэнси. — Мы с Бесс и Джорджи не можем бросить вас на произвол судьбы.

В этот момент вернулся монтер и сообщил, что линия восстановлена.

— Уф! — облегченно выдохнула Бесс. — Так приятно знать, что у нас снова есть связь с миром! Монтер усмехнулся.

— Если возникнут проблемы, вызывайте нашу службу, — сказал он и ушел.

Профессор Титус тут же позвонил жене предупредить, что ему придется до утра остаться в музее.

— Нам тоже нужно бы сообщить Бобу и Дэниелу, что и как, — напомнила Бесс.

Мальчики были удивлены и немного встревожились, но согласились, что подежурить в музее ночь было бы очень полезно.

— Насчет Неда ничего нового, — сообщили они. Закончив разговор, Бесс посмотрела на часы и вскрикнула:

— А вы знаете, что сейчас время ужина? Может, закажем еду в каком-нибудь местном ресторане?

Бесс позвонила по нескольким номерам, но безуспешно. Она уже представляла, как они с подругами умирают мучительной голодной смертью... Но тут в одном мотеле у нее все же приняли заказ. Не прошло и часа, как ужин прибыл. Устроившись в вестибюле, девушки и профессор Титус плотно поели. А после этого стали дружно клевать носом и тереть глаза.

Чтобы не заснуть, они попробовали ходить по вестибюлю. Но к десяти часам все почувствовали, что устали невыносимо. Махнув на все рукой, они устроились поудобнее: в конце концов, что случится, если они немного вздремнут?

Для конспирации свет в музее погасили. Вскоре стражей сморил сон...

Никто из них не мог бы сказать, сколько времени они проспали. Вдруг их разбудил ослепительный свет, который бил прямо в лица.

Они с трудом различили, что источником света является гигантский сверкающий глаз. Первым желанием Нэнси было вскочить и броситься туда, откуда был направлен на них этот необычный прожектор. Но, к огромному своему удивлению, она обнаружила, что не способна пошевелиться. Остальные тоже сидели неподвижно, безвольно, словно парализованные.

Послышался голос, который, как показалось Нэнси, долетает откуда-то издалека:

— Не пытайтесь меня преследовать, даже когда снова сможете двигаться!

В ту же минуту яркий свет погас; Нэнси и ее друзья услышали, как открылась и затем захлопнулась входная дверь. Человек, который к ним обращался, исчез, а с ним исчез и светящийся глаз.

Пять долгих минут они сидели, не в силах ни встать, ни заговорить. Наконец Нэнси медленно поднялась, направилась к телефонному аппарату и подняла трубку; гудок показывал, что телефон работает нормально. Она набрала номер полиции. Дежурный сержант пообещал немедленно прислать кого-нибудь.

Нэнси зажгла свет в вестибюле и спросила остальных, как они себя чувствуют. К счастью, серьезных последствий этот краткий паралич ни у кого не вызвал.

— Только какое-то очень странное ощущение, — заметил профессор.

— Вы можете объяснить, что с нами было? — спросила его Нэнси.

— Это не так просто, — ответил он. — Правда, я вспоминаю одну статью... Студенты-медики проводили опыт: собирали в пучок волны, излучаемые мозгом человека, который был погружен в гипнотический сон. Они обнаружили, что «отпечаток» этого состояния можно воспроизвести на другом мозге, используя лазерный луч с определенной длиной волны. Разумеется, простейшие мозговые излучения, прежде чем передаваться подобным образом, должны были быть предварительно закодированы в лазерном устройстве. Так что в конечном итоге эта система вызывала «парализующий» сон.

Нэнси надолго задумалась.

—- Кажется, это не совсем то, чему мы подверглись... Ведь никто из нас не был загипнотизирован. Да и программа для каждого из нас должна была бы быть различной...

— Верно, — согласился профессор Титус. — Это требует особого изучения...

— Черт возьми! — Глаза Бесс были широко раскрыты от ужаса. — Какое страшное изобретение! Профессор улыбнулся.

— Преступники часто прибегают к помощи техники, которая далеко превосходит их умственный потенциал... Мне кажется, я узнал грозный голос, который тут звучал: это был голос Заппа Кроссона.

— Наверно, он все-таки прятался на чердаке, — сказала Джорджи. — Я сбегаю посмотрю, заперта ли дверь, которая туда ведет.

Спустя несколько минут она вернулась и сообщила, что дверь закрыта.

Бедняга Бесс совсем перепугалась.

— Боже мой, значит, Запп Кроссон все еще наверху? И может в любой момент вернуться, чтобы применить против нас свой парализующий свет?

Нэнси ответила, что сильно сомневается в этом: они ведь ясно слышали, как захлопнулась входная дверь.

— Мне кажется, в ближайшее время он здесь едва ли появится.

Она снова набрала телефон полиции и попросила прислать в музей еще и слесаря.

Прошло десять минут, и в музей нагрянули сразу несколько полицейских. С ними прибыл судебный медик Маркус, который во что бы то ни стало хотел обследовать жертв парализующего света.

Впрочем, проверив их рефлексы, он успокоился: все были как будто в добром здравии. Тогда он стал допытываться: что они чувствовали в те минуты, когда их парализовало? Профессор и девушки ответили, что никаких особых ощущений, кроме невозможности пошевелиться, они не испытывали.

— Вы ведь будете вскрывать дверь? Вы позволите пойти с вами наверх? — спросила Нэнси приехавшего из полиции слесаря.

— Конечно, — ответил тот.

Поднявшись гурьбой по лестнице, они смотрели, как слесарь пробует один ключ за другим. Наконец дверь распахнулась.

Девушки устремились было в темноту чердака.

— Стоп, стоп! — воскликнул доктор Маркус. — Сначала мы убедимся, что там нет опасности. Он вернулся через несколько минут.

— Все в порядке, можете идти. И приготовьтесь к сюрпризу. Там устроена великолепная лаборатория с электрическим и электронным оборудованием.

— Просто невероятно! — покачал головой профессор Титус.

Нэнси уже поднималась по лестнице. В просторном чердачном помещении ей прежде всего бросились в глаза гравюры на стенах. На них были запечатлены страшные в своем натурализме сцены сражений, пыток людей, забоя животных.

— Какой ужас! — воскликнула Бесс и зажмурилась. Доктор Маркус пробормотал:

— Тот, кто собрал эти картины, убийца и садист. И хорошо, если только в душе...

Нэнси почувствовала, что сердце у нее замирает.

— И Нед — у него в руках...