Достижения гендерного равноправия

В середине ХХ века все крупнейшие международные организации разной направленности - ООН, МОТ, Совет Европы и др. предложили своим странам-участникам либо подписать, либо принять во внимание специальные стратегии институциональных изменений, направленные на преодоление гендерной дискриминации и достижение не только юридического, но и фактического равноправия женщин. Все они были объединены общим понятием стратегий «позитивных» или «аффирмативных» действий[1] по искоренению дискриминации женщин, выраженной самыми очевидными показателями. К этому времени, по данным ООН, женщины всего мира выполняли 2/3 совокупной работы; получали 1/10 совокупных доходов; владели 1/10 собственности; входили в число 2/3 неграмотных[2]. Такое масштабное неравенство, по убеждению экспертов международных организаций, тормозило и продолжает тормозить процесс модернизации в рамках мирового сообщества.

Одной из самых законченных и логически выстроенных из них считается стратегия «паритетной демократии». В ее основе лежат теоретические разработки, служившие подготовительными материалами для таких значимых международных документов в области защиты прав женщин, как, скажем, Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Она была принята ООН в 1979 г. и впервые на международном уровне поставила вопрос о правах женщин как неотъемлемой части прав человека. В числе прочих мер, Конвенция обязывала все государства, которые в ней участвуют, включить принцип равноправия мужчин и женщин в Конституции и другие законодательные акты своих стран и добиваться его практической реализации. Одна из рекомендаций этой Конвенции относилась к использованию особых мер и процедур («позитивные» или «аффирмативные» действия), способствующих фактическому выравниванию статуса мужчин и женщин. В числе прочего в Конвенции шла речь о выделении специальных квот для женщин в представительных или законодательных органах и структурах исполнительной власти; в списках кандидатов в депутаты; в руководящих органах партий, движений – для достижения реального равноправия женщин в поле политики.

Следующий пакет документов, принципиально значимых для утверждения гражданского и политического равноправия женщин, был сформирован в ходе подготовки к Четвертой Всемирной конференции по положению женщин, которая состоялась в сентябре 1995 года в Пекине. На одном из предшествовавших Пекинской встрече региональных совещаний, происходившем в октябре 1994 года в Вене, и произошло обсуждение стратегии «паритетной демократии». Она была разработана Комитетом по равенству между мужчинами и женщинами и Департаментом прав человека, которые действуют в структуре Совета Европы. Стратегия вобрала в себя идеи и предложения, выдвинутые в те годы женскими организациями западноевропейских стран. Эти организации требовали от своих правительств и руководящих органов Европейского сообщества принять конкретные меры по обеспечению реального равноправия женщин в структурах власти. Главный лозунг этого времени: «паритет», представленность женщин и мужчин в структурах власти по формуле «50/50».

Для авторов стратегии «паритетной демократии» отправными были три тезиса. Во-первых, тезис о том, что человечество состоит из мужчин и женщин, которые обладают равным достоинством и равной ценностью. Во-вторых, о том, что демократия является подлинной только в том случае, если люди принимаются такими, какими они являются в действительности – не абстрактными, бесполыми существами, а мужчинами и женщинами, каждый и каждая из которых могут быть по-своему полезны обществу. В-третьих, о том, что подлинная демократия предполагает полноценное участие женщин на основе равенства с мужчинами на всех уровнях и во всех областях функционирования общества. Из этих постулатов делался следующий вывод: участие каждого пола в органах управления должно осуществляться на паритетной основе, при этом цель – подойти к соотношению 50% на 50%. По убеждению сторонников паритетной демократии, в результате ее установления возникнет реальная основа для устойчивого развития мирового сообщества. Женщины получат возможность наравне с мужчинами вносить свой вклад в дела общества – в его экономику, политику, культуру. Мужчины, в свою очередь, станут больше заниматься семейными делами, воспитанием детей.

Предполагалось, что стратегия «паритетной демократии» будет обсуждаться на Пекинской конференции. Но устроители конференции сочли эту проблематику опережающей время. Они были вынуждены считаться не только с мнением ее участников от западноевропейских стран, но и с позицией исламских государств, Святейшего Престола (Ватикан), активно работавших при подготовке Пекинской встречи. Разрыв между уровнями требований представителей женских организаций и государств-членов ООН из разных регионов мира оказался в Пекине столь значимым, что заставил ее устроителей отказаться от слишком продвинутых установок теоретиков женского движения.

Вместо стратегии «паритетной демократии» Пекинская конференция приняла другие документы – «Пекинскую Декларацию» и «Платформу действий». В этих документах, тем не менее, говорилось о гендерном равенстве как об основном векторе развития мирового сообщества в XXI веке, а также о необходимости более широкого включения женщин в процесс принятия решений, результатом которого должно стать общее расширение коридора социальных возможностей для женщин во всех сферах общественной жизни.

Пекинская конференция рекомендовала правительствам государств-членов ООН добиваться равного представительства женщин и мужчин в правительственных органах, в государственно-административных структурах, в судебных инстанциях – при необходимости путем квотирования. Политическим партиям – рассматривать проблемы гендерного равноправия в своих политических программах, и одновременно – принимать меры, обеспечивающие возможность участия женщин в их руководящих органах на равных основаниях с мужчинами. В числе других стран-участниц ООН Россия подписала эти документы Пекинской конференции.

Правительства целого ряда стран мира всерьез восприняли данные рекомендации международного сообщества и попытались с помощью специальных законодательных актов и практических мер обеспечить баланс в гражданских и политических позициях мужчин и женщин. Один из законов такого типа был принят, например, 6 июня 2000 года Национальным собранием Франции. Закон назывался «О паритете между женщинами и мужчинами» и был направлен на обеспечение паритетного, то есть абсолютно равного – 50/50 – представительства женщин и мужчин на всех выборных должностях.

Подчеркнем, что Франция не была исключением из правил. В начале ХХI века гендерные «квоты» стали действующей нормой регулирования политического представительства женщин почти в половине стран, входящих в систему ООН. Они были закреплены либо в партийных уставах, либо в избирательном законодательстве и Конституциях не только европейских, но и латиноамериканских, азиатских, африканских стран[3]. 30%-ная норма гендерного представительства утверждена, например, в Законе о квотах Аргентины, который, в отличие от французского Закона о паритете, предусматривает за ее нарушение такую серьезную санкцию как отклонение любого избирательного списка. Такая же норма и соответствующая санкция за ее нарушение предусмотрены сейчас и в избирательном законодательстве («Кодексе о выборах») Киргизии.

Можно с полным основанием утверждать, что теоретические разработки в рамках гендерных исследований, также как стратегии «аффирмативных действий», со своей стороны создавали предпосылки для повышения «жизненных» шансов женщин в мировом сообществе. Сама постановка проблем об их положении в условиях модернизации спровоцировала острую общественную дискуссию, по-своему обеспечившую «прорыв» женщин в прежде закрытые для них сферы публичной политики, в органы законодательной и исполнительной власти. Этот прорыв символически означал трансформацию системы властных отношений в сторону усиления гендерного равноправия. Об этом со всей очевидностью свидетельствуют фактические данные. Возьмем, к примеру, Великобританию. Парламентские выборы 1983 года привели в палату общин 19 женщин, их доля составила тогда 3% от общего числа парламентариев. Аналогичные выборы 2005 года обеспечили женщинам уже 19,5% парламентских мест (126 из 646 депутатов). Выборы 1980 года позволили пройти в палату представителей Конгресса США только 19 женщинам, что составило около 4% от общего числа конгрессменов. Выборы 2006 года обеспечили женщинам 16,8% мест (73 из 435 депутатов)[4]. Тогда же спикером Конгресса впервые в истории США была избрана женщина. Этот пост заняла конгрессмен от Демократической партии Нэнси Пелоси.

В канун 8 Марта 2008 года Еврокомиссия подготовила доклад «Мужчины и женщины в принятии решений», в котором анализировалось состояние дел с равноправием полов в высших эшелонах власти объединенной Европы. Доклад констатировал, что в настоящее время среди тех, кто занимает высшие государственные должности в странах–участницах ЕС, 33% женщин. В 1999 году их было 17%. За этот же период с 14 до 20% увеличилось число женщин на схожих должностях в структурах самой Еврокомиссии [5].

Происходящий на наших глазах прорыв женщин в сферу политического представительства в странах «старой» демократии можно расценивать как знак легитимации, принципиального согласия общества на новые роли женщин, в том числе - и на их участие в политике. Но сходный процесс происходит и в странах, где демократические процедуры либо только утверждаются, либо имитируются. В марте 2008 года Генеральный секретарь Межпарламентского союза Андерс Джонсон в своем докладе представил так называемую «карту» участия женщин в политике. Отметив, что по уже сложившейся традиции почти половину мест в законодательных органах своих стран имеют представительницы Скандинавии, он обратил внимание на то, что лидерство по числу женщин в парламенте, начиная с 2005 года, остается за Руандой. В этой стране, где громадное число мужчин погибло в ходе недавней гражданской войны, женщины занимают 48,8% депутатских кресел, тогда как в Швеции среди парламентариев 47% женщин, а в Финляндии – 41,5%. Около 40% женщин насчитывается также в парламентах Бурунди, Новой Зеландии и Танзании[6].

Женщины осмеливаются конкурировать с мужчинами и в борьбе за должности глав государств. Во второй половине ХХ века, в разное время, 76 женщин в 56 государствах занимали посты премьер-министров или президентов. Первое десятилетие XXI века особо отмечено женскими победами. В 2006 году, например, женщины возглавляли 11 государств мира[7]. В тот момент на пост президента Финляндии была переизбрана Тарья Халоннен. Канцлером Германии стала Ангела Меркель. Президентом Чили – Мишель Бачелет. Президентом Либерии – Эллен Джонсон-Серлиф. Президентом Латвии была в ту пору Вайра Вике-Фрайберге и т.д. В 2007 году в числе глав государств, пришедших к власти на высшие государственные посты – президента или премьер-министра (всего - 71 человек), было пять женщин. Это – генерал-губернатор Антигуа и Барбуда Луиза Лейк-Так; президент Аргентины Кристина Киршнер; президент Индии Пратибха Патил; президент Швейцарии Мишлен Кальми-Рей; премьер-министр Украины Юлия Тимошенко[8]. На пост президента Франции в 2007 году претендовала социалистка Сеголен Руаяль. На пост президента США в 2008 году – представительница Демократической партии, бывшая первая леди страны, Хилари Клинтон.

Согласно данным Межпарламентского Союза на конец мая 2009 г., по показателю представленности женщин в национальных парламентах Россия находилась на 81 месте среди 188 стран мира, имеющих органы законодательной власти[9].

На неблагополучие ситуации с обеспечением гендерного равноправия в России указывают и доклады «Глобальный гендерный разрыв», которые, начиная с 2005 года, ежегодно публикуют аналитики Всемирного экономического форума в Давосе[10]. По особым критериям они рассчитывают рейтинг ситуации с разрывом жизненных шансов, которые существуют у мужчин и женщин в 134 странах мира (по данным на 2009 г.), доказывая при этом, что глубина гендерного разрыва чревата кризисами в модернизационном развитии и неэффективностью управления. В числе показателей разрыва значатся: равенство экономических возможностей мужчин и женщин, доступ к образованию, доступ к здравоохранению; участие женщин в политике, общественной и государственной деятельности, а также продолжительность жизни и пропорциональное соотношение полов среди населения той или иной страны. При этом особо подчеркивается, что речь идет не о качестве жизни женщин в стране, а об их возможностях по сравнению с мужчинами.

Согласно докладу WEF 2009 г., лидером данного рейтинга стала Исландия. В этой стране, по мнению аналитиков WEF, минимизирована разница в возможностях мужчин и женщин в различных областях общественной жизни. Следом за Исландией располагаются Финляндия, Норвегия и Швеция. Благоприятная ситуация с гендерным равноправием сложилась в Германии (12 место) и Великобритании (15 место). Франция и США заняли соответственно 18-ю и 31-ю позиции. Невысокое место США аналитики WEF объясняют недостаточным участием женщин в предпринимательской деятельности. На последнем месте в докладе 2009 г. оказался Йемен.

По данным такого же доклада 2007 года Россия в этом гендерном рейтинге по совокупным показателям занимала 45-е место. В докладе 2008 года ей отвели чуть более почетное 42 место. Однако в рейтинге 2009 г. страна опустилась вниз - уже до 51 места. Сразу вслед за Россией в этом рейтинге числятся Словения – 52 место; Македония – 53 место; Хорватия – 54 место; Украина – 61 место. Согласно расчетам аналитиков WEF, основная проблема нашей страны – не столько обеспечение равных возможностей мужчин и женщин в экономической сфере, где ее показатели лучше, чем во многих странах мира, сколько отчетливо выраженная проблема политических возможностей и представленности женщин в выборных органах власти. По показателю обеспечения экономических возможностей женщин по сравнению с мужчинами в 2009 г. Россия оказалась на 24 месте в общем рейтинге 134 стран; по показателю возможностей в сфере образования – на 29 месте; по показателю возможностей в сфере здравоохранения – на 41 месте; по показателю политических возможностей – только на 99 месте.

Нельзя не обратить внимания и на то обстоятельство, что всего лишь за двухлетний промежуток 2007-2009 гг., пришедшийся на мировой экономический кризис, шансы российских женщин по сравнению с шансами мужчин снизились по всем показателям «гендерного разрыва». В частности, по показателю «экономические возможности» мужчин и женщин в 2007 г. Россия занимала 18 место в списке этих стран; в 2009 году – уже 24 место. По показателю «политические возможности» мужчин и женщин в 2007 г. – 93 место; в 2009 г. – всего лишь 99 место.

Вполне закономерно может возникнуть вопрос: почему вдруг аналитиков WEF, да и других международных экономических и политических структур, стала волновать тема гендерного равноправия? В одном из докладов, подготовленных для Национального разведывательного Совета США, мы находим на этот вопрос следующий ответ: «Достижение равенства полов сулит значительные выгоды, причем не одним только женщинам. Все больше авторов с цифрами в руках доказывают, что реализация этого равенства в образовании стимулирует экономический рост, снижает детскую смертность и недоедание» [11]. Подчеркнем, что этот ответ дает вовсе не специалист в области гендерной теории или убежденная феминистка, а аналитик специализированной силовой структуры. В этом же докладе он отмечает, что к 2020 году женщины завоюют множество прав и свобод; в большинстве стран мира расширится их доступ к образованию, участию в политической жизни, они добьются новых успехов в борьбе за равноправие в сфере труда. Однако, по данным ООН и Всемирной организации здравоохранения, к тому времени неравенство полов до конца не исчезнет даже в развитых странах и будет все еще значительным в странах развивающихся»[12]. Среди факторов, препятствующих реализации гендерного равноправия, автор доклада называет исторически сложившиеся патриархальные традиции, которые способны всерьез обострять проблему конкурентной борьбы за ограниченные общественные ресурсы. Среди факторов, способствующих утверждению гендерного равноправия, модернизацию, включающую обширную программу преобразований - распространение информационных и коммуникационных технологий, которые могут открыть перед женщинами новые перспективы в сфере занятости; реформу управления, нацеленную на децентрализацию и расширяющую полномочия местных органов власти, в которых все активнее будут участвовать женщины[13].

Авторитетный американский политолог Чарльз Тилли, рассуждая о характерных для эпохи Модерна процессах демократизации и де-демократизации, справедливо отмечал, что эти процессы обеспечиваются тремя группами изменений, в том числе - «нарастанием или ослаблением… основных категориальных неравенств» в сфере публичной политики[14]. И разъяснял: «Социальное неравенство задерживает демократизацию и подрывает демократию в двух случаях: первое – когда устойчивые различия… превращаются в обычное категориальное различие по расе, полу, классу…; во-вторых, когда эти категориальные различия прямо претворяются в публичную политику»[15]. В свою очередь, понятие «неравенство» Тили раскрывал как «отношения между лицами или группами лиц, когда в результате их взаимодействия одна группа получает большие преимущества, чем другая»[16]. И до тех пор, пока неравенство преимуществ, то есть неравенство прав и жизненных шансов мужчин и женщин будет предопределять характер принятия государственных решений, Россия, несмотря на все многообещающие модернизационные проекты и «инновации», останется страной, в которой влияние образцов и норм традиционной политической культуры явно перевешивает силу права как основного, неотъемлемого атрибута модернизации.

 

Национальное законодательство РФ в области гендерного равноправия и его правоприменение.

Альтернативный доклад Консорциума женских неправительственных объединений к шестому и седьмому периодическому докладу РФ, представленный в Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин (июль 2010 г.)

(извлечения)

Конституция РФ содержит две статьи, призванные юридически обеспечить режим гендерного равенства. Это ст.19, п.3, которая гарантирует соблюдение равных прав и свобод мужчин и женщин за счет обеспечения равных возможностей их реализации, и ст.15, которая говорит о том, что международные документы, подписанные и ратифицированные Россией, являются составной частью ее законодательства, причем пользуются приоритетом над нормами национального законодательства. Положения, закрепляющие принцип равноправия, содержатся также в Трудовом, Семейном, Уголовном и Административном кодексах РФ. Российская Федерация подписала и ратифицировала большую часть международно-правовых документов, обеспечивающих гендерное равноправие. Но среди законодательных норм существуют и такие, которые нуждаются либо в расширении и уточнении, либо в пересмотре. Есть вопросы, в принципе не урегулированные законодательно (домашнее насилие, например).

Важнейшим недостатком гендерной составляющей законодательной базы РФ является отсутствие в ней определения «дискриминация в отношении женщин», несмотря на неоднократные указания Комиссии ООН по положению женщин на необходимость изменить существующее положение в соответствии с международными нормами. В частности, такое определение содержится в статье I Конвенции ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Статья I гласит, что «… понятие дискриминация в отношении женщин означает любое различие, исключение или ограничение по признаку пола, которое направлено на ослабление или сводит на нет признание, пользование или осуществление женщинами, независимо от их семейного положения, на основе равноправия мужчин и женщин, прав человека и основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной, гражданской или любой другой области».

Попытки женских неправительственных организаций, в сотрудничестве с Комитетом Государственной думы РФ по вопросам женщин, семьи и детей, добиться принятия закона «О государственных гарантиях равных прав, свобод мужчин и женщин и равных возможностей их реализации в РФ», который содержал бы такое определение, пока не привели к желаемому результату. Данный законопроект так и не продвинулся дальше первого чтения, имевшего место в 2003 году.

Но в целом с учетом наличия статей о гендерном равенстве в Конституции и других законодательных Кодексах можно считать, что в РФ есть правовая основа для ликвидации дискриминации в отношении женщин. С формальной точки зрения, отсутствие дискриминации по признаку пола в России гарантировано. К сожалению, в реальности гендерная дискриминация сохраняется во всех сферах жизни российского общества.

Если мы посмотрим на то, как в очередном докладе расценивается практическое применение принятых в этой сфере правовых актов, то увидим, что происходит прямое искажение их сути. К числу самых существенных искажений можно, безусловно, отнести заявление, что в РФ действует механизм по улучшению положения женщин и гендерному равенству, включающему в себя структуры, якобы функционирующие в обеих палатах Парламента (Федеральное собрание РФ) и в Правительстве РФ. Российская Федерация обязана иметь такой механизм в соответствии с рядом международных обязательств, в первую очередь, положений Пекинской платформы действий 1995 года. Такой механизм в виде Правительственной комиссии по статусу женщин был действительно создан в 1996 году после Пекинской конференции. Ее традиционно возглавлял заместитель премьер-министра, занимавшийся социальными вопросами: О.Сысуев, В.Матвиенко, Г.Карелова. Комиссия разработала Стратегию по улучшению положения женщин на 2002-2005гг. Стратегия должна была обозначить гендерный подход как к законодательству, так и к реальной государственной политике. Правительственная Комиссия обладала правом контролировать все области государственной политики. В то же время Комиссия была обеспечена бюджетными ресурсами, необходимыми для реализации гендерных подходов. В соответствии с Пекинской платформой действий Комиссия была нацелена на сотрудничество с общественными организациями. Эта структура действовала до марта 2004г. Отчетный доклад утверждает, что «в отчетный период национальный механизм претерпел существенные изменения». Эти изменения по сути дела свелись к ликвидации указанного механизма.

Помимо Правительственной комиссии, работавшей в 1996- 2004 годах, в России действовала Комиссия при Президенте РФ по делам женщин, семьи и демографии, которая прекратила свое существование в 2002 году. А также - и «Круглый стол» при Министерстве труда РФ. Последний регулярно собирал представительниц женских организаций в Министерстве труда РФ. Несмотря на консультативный характер, данная структура служила средством обмена информацией между правительственными органами и женскими НПО.

После ликвидации Министерства труда РФ «Круглый стол» перестал функционировать. Созданный вместо него Координационный Совет при Министерстве здравоохранения и социального развития существует только на бумаге. Ни женским общественным организациям, ни Общественной палате РФ ничего о его деятельности неизвестно.

В настоящее время существует Комитет Государственной думы РФ (нижняя палата российского парламента) по вопросам женщин, семьи и демографии. Данный Комитет, к сожалению, не пользуется должной поддержкой парламентариев и пока что не смог добиться принятия ни одного принципиально важного закона, способствующего укреплению гендерного равенства. Общественная комиссия по обеспечению равных прав и равных возможностей мужчин и женщин в России, созданная при Председателе Совета Федерации (верхняя палата российского парламента), заседает крайне редко и ничего в ситуации практически не меняет.

Ликвидация Национального механизма по улучшению положения женщин привела к практическому отказу от гендерного подхода к политике, и в частности, в реализации приоритетных национальных проектов, которые патронирует Президент РФ. Национальные проекты в сфере здравоохранения, образования, демографии, сельского хозяйства ни в коей степени не включают в себя вопросов достижения гендерного равенства. Таким образом, в настоящее время среди национальных задач РФ отсутствует проблема обеспечения гендерного равенства, а в равной степени и механизм решения этой проблемы. Федеральные власти РФ демонстрируют свое непонимание того, что ни одна социальная проблема не может быть решена без учета гендерной составляющей. Отсутствие последовательной гендерной политики в РФ ведет к тому, что ни один из объявленных национальных проектов не может быть успешно решен.

Более того, в условиях финансово-экономического кризиса дискриминация женщин усиливается. Наиболее тяжелыми для женщин являются последствия дискриминации в сфере труда и занятости. Следует отметить, что за рассматриваемый период ни одно из проявлений дискриминации в этой сфере не было ликвидировано. Сохраняется вертикальная и горизонтальная гендерная сегрегация: женщины в большинстве своем заняты на низкооплачиваемых работах.

Женщины по-прежнему остаются низкооплачиваемой группой населения, вследствие чего даже укоренилось понятие «феминизация бедности». Зарплата женщин в среднем, по официальным данным, составляет около 60% от мужской. И это при том, что среди работающих женщин 67% имеют высшее или среднее специальное образование, в то время как среди мужчин таких работников всего 46%. Более того, появился еще один термин – «новые бедные». Это - социальная группа тех, кто живет в бедности, несмотря на то, что они имеют работу. Большинство из них составляют женщины.

Проведенные опросы, в частности, в Великом Новгороде показывают, что дискриминация проявляется совершенно откровенно. В том числе - и в публикуемых объявлениях о найме на работу – в них прямо говорится, что нанимателю требуется мужчина, если оплата приближается к 10 тыс. рублей, или женщина – в этих случаях оплата не превышает 5 тыс. рублей, что ниже регионального прожиточного минимума.

Кроме того, в РФ продолжает действовать Список профессий, закрытых для женщин под предлогом защиты их репродуктивной функции. Число таких профессий превышает 400. При этом в их числе и такие профессии, которыми в свое время женщины занимались вполне успешно. Во время войны были летные полки, полностью сформированные из женщин. Были женщины - профессиональные моряки, женщины-монтеры, женщины-химики, литейщики и т.д.– сегодня все эти профессии им запрещены. До сих пор действует приказ, запрещающий принимать женщин в военные академии. Прекращен прием женщин в отряд космонавтов. Но никто не возражает против их работы на холодной мокрой палубе рыболовецких судов, на высоте в роли стюардесс, продавщиц, перетаскивающих за смену сотни килограмм товаров. В других странах есть женщины – генералы, шахтеры, а в последнем космическом полете участвовали сразу четыре американки.

Особенно тяжело сказывается на положении женщин действие этого Списка в моногородах с предприятиями такого профиля, который обозначен в нем, и где у них просто нет возможности устроиться на другую работу, что позволило бы им кормить своих детей. По нашему убеждению, данный Список необходимо отменить, или, в крайнем случае, резко сократить. Безусловно, женщин необходимо предупреждать о возможных последствиях занятия целым рядом профессий, но делать выбор они должны сами. Строгое соблюдение существующих запретов ведет к тому, что женщины лишаются единственного источника заработка, что дополнительно создает острые социальные проблемы.

В последние годы ухудшается положение беременных женщин и матерей малолетних детей - в нарушение действующих законов. Во время обсуждения трудового законодательства предприниматели лоббировали принятие статьи, которая позволяла работодателю уволить женщину, если она при поступлении на работу не сообщала о себе исчерпывающие сведения, в том числе, что она беременна. Усилиями женских общественных организаций это положение было исключено из Трудового кодекса. На деле оно реализуется во все более широких масштабах. Об этом говорят сотрудники Федеральной инспекции по труду и занятости: все растущее число таких жалоб поступает к ним от работающих женщин. При рассмотрении таких дел ни инспекции по труду, ни суды не расценивают их как проявление дискриминации по признаку пола. В 2009г. в одном лишь Санкт-Петербурге имело место более 700 случаев увольнения беременных и невыплаты пособий матерям малолетних детей. Вследствие этого, едва ли не впервые после февраля 1917 года, протестующие против произвола работодателей женщины вышли на улицу. Общероссийская Ассоциация женских общественных организаций «Консорциум женских неправительственных объединений» и общественная организация г.Санкт-Петербурга «Петербургская эгида» сумели обратиться в Совет по содействию развитию гражданского общества и правам человека при Президенте РФ и при посредстве его Председателя Э.А.Памфиловой представить эти сведения Президенту РФ Д.Медведеву. Президент РФ, в свою очередь, поручил разобраться в данной проблеме Генеральному Прокурору России. Этот случай наглядно демонстрирует, насколько важно наличие механизма, обеспечивающего сотрудничество общественных организаций, защищающих интересы женщин, со структурами власти, обладающими полномочиями рассматривать проблемы гендерной дискриминации. Использование такого механизма совершенно необходимо. Без него даже наличие законов, de jure защищающих интересы женщин, не дает позитивных результатов. Так в Санкт-Петербурге не помогли даже решения судов в пользу женщин по таким делам. Служба приставов не смогла добиться их выполнения.

Практика дискриминации женщин в сфере труда и занятости прямо противоречит официальной политике руководства страны - среди ее актуальных задач значится сегодня преодоление демографического кризиса. Вряд ли такой кризис может быть продлен в условиях нарушения прав беременных женщин и матерей малолетних детей. В этой связи эксперты женских общественных организаций предлагают изменить порядок предоставления выплат пособий по беременности, родам и воспитанию ребенка так, чтобы они производились непосредственно государственными структурами (Фондом социального страхования, например), а не предпринимателями, которые вынуждены платить и страховые взносы за работника, и выплачивать ему пособия, и лишь позднее получать за эти выплаты налоговую компенсацию.

В любом случае массовые нарушения прав женщин в сфере труда и занятости представляют собой ярчайшее проявление дискриминации по признаку пола и должны быть незамедлительно пресечены. Для чего, повторим, в первую очередь, требуется внесение поправок в законодательство, регулирующее реализацию этих прав. Существующая система невыгодна предпринимателю, поэтому он идет на любые ухищрения, чтобы освободиться от подобных выплат. А это значит, что вероятность преодоления демографического кризиса в этих условиях уменьшается.

Не исполняется должным образом и ратифицированная РФ Конвенция №156 МОТ о трудящихся с семейными обязанностями. По-прежнему в РФ не практикуется отцовский отпуск по уходу за детьми, по-прежнему на женщине в основном лежит неоплачиваемый домашний труд, воссоздаются традиционные патриархатные стереотипы, особенно в отношении семьи и семейных отношений. К нарушению требований этой Конвенции можно отнести и нехватку мест в дошкольных учреждениях (дефицит составляет более 2 млн. мест).

Меры демографической политики, нацеленные на повышение привлекательности рождения второго-третьего ребенка, по сути дела усиливают дискриминацию по признаку пола, т.к. все они сводятся к повышению пособий и выплат, предоставляемых матерям, но игнорируют роль отцов и нехватку детских учреждений. Т.е. все эти меры укрепляют традиционные патриархатные стереотипы, отводящие женщине роль матери и домашней хозяйки.

Еще одна серьезная проблема, стоящая перед российским обществом – широкое распространение домашнего насилия. Его жертвами являются наиболее слабые члены семьи – в основном женщины и дети. К сожалению, эти латентные преступления не вызывают серьезного отношения правоохранительных органов. Сотрудники милиции не считают необходимым возбуждать уголовные дела против семейных агрессоров, расценивая домашнее насилие как «семейные проблемы».

В настоящем альтернативном докладе эти проблемы не будут рассматриваться подробно, т.к. такой анализ содержится в докладе, подготовленном Кризисным центром «Анна». В нем наряду с проблемой домашнего насилия рассматриваются вопросы нарушения прав женщин в сфере сексуального преследования на работе, торговле людьми и т.п. Консорциум полностью согласен с выводами, содержащимися в указанном докладе.

Тем не менее, Консорциум считает необходимым указать на некоторые законодательные и организационные шаги, которые он считает необходимым предпринять в этой области. Во-первых, в РФ вообще отсутствует закон о домашнем насилии. Его принятие представляется одной из самых актуальных задач, решение которой необходимо для нормализации жизни российского общества. В основу его разработки может быть положен Модельный закон ООН о насилии в семье. В нем насилие в семье причисляется к уголовному преступлению, устанавливаются нормы, защищающие его жертв, в том числе - путем создания специальных служб и кризисных центров.

Домашнее насилие чаще всего квалифицируется нормами ч.1 ст.115 УК РФ (Причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности) или ч.1 ст.116 УК РФ (Побои). А данные составы преступлений являются делами частного обвинения. Это такиедела, по которым преступление возбуждается не иначе как по заявлению потерпевшей стороны, и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым.

Дела частного обвинения отличаются тем, что обвинение по ним представляет не прокурор, а сам потерпевший – частный обвинитель. Частный обвинитель должен самостоятельно поддерживать обвинение, а именно - должен самостоятельно представлять доказательства и участвовать в их расследовании и др. В ситуациях домашнего насилия собирать и исследовать доказательства самостоятельно бывает очень сложно для жертвы. В большинстве случаев насилие в семье происходит за закрытыми дверями и без свидетелей, часто жертва и насильник живут вместе, и подавать заявление о случае насилия, а тем более после этого собирать доказательства для жертвы просто небезопасно.

Кроме того, сбор доказательств для потерпевшего связан с серьезными процессуальными сложностями, так все доказательства должны собираться в соответствии с УПК РФ, что для человека без юридического образования достаточно сложно, а адвоката может нанять не каждый.

Так как дела частного обвинения прекращаются в связи с примирением сторон, возникает опасность давления на жертву со стороны насильника.

Вот почему мы считаем, что дела по домашнему насилию не должны быть делами частного обвинения.

Принятие специального закона, защищающего жертву домашнего насилия, внесение поправок в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, которые изменили бы порядок ведения дел по защите этих жертв, возложив ответственность на судебные органы, относятся к числу наиболее актуальных задач реформирования законодательной системы в интересах, в первую очередь, российских женщин.

К сожалению, российское уголовное законодательство скорее направлено на наказание виновного, чем на восстановление в правах потерпевшего. И хотя в УПК закреплен