Общая методика работы над текстом

Введение

 

Умение редактировать нужно каждому журналисту. Ситуация: сегодня я редактирую и выпускаю твой материал, завтра ты редактируешь мой – обычна. Каждому приходится готовить к печати материалы, написанные людьми, далекими от литературного творчества. Все три функции творческой деятельности журналиста: организаторская (в общении с автором), организационная (понимание того, какое место должна занять публикация при формировании номера, полосы, ведении сквозной темы) и, наконец, собственно создание журналистского произведения, совершенствование его формы – находят своё преломление в редакторской работе над текстом. Электронизация СМИ, технический прогресс во всех областях подготовки и распространения информации не только облегчают и ускоряют процесс редактирования, но и повышают требования к профессионализму редактора.

Литературное редактирование – прикладная по своему характеру, практическая по цели, комплексная по структуре дисциплина, одна из «молодых» в ряду прикладных филологических дис­циплин. Формирование её шло традиционным для этих дисциплин путём – от накопления частных приемов работы над текстом, связанных с конкретной ситуацией и решением практических задач, к созданию методик, основанных на систематизации этих приёмов, к научному их осознанию.

Впервые университетский курс лекций по литературному редактированию был прочитан на факультете журналистики МГУ профессором К.И. Былинским в 1952 г. В лекциях была сформу­лирована общая концепция курса, очерчен предмет дисциплины, представлен основной понятийный аппарат, определены ведущие разделы программы. Это свидетельствовало о том, что подготовительный этап в создании новой учебной дисциплины был завершён. Была предпринята разработка программ практических занятий, вышли первые методические пособия. Практикум по литературному редактированию, авторами которого были А.В. Абрамович и Э.А. Лазаревич, выдержал впоследствии три издания.

Сегодня название курса «Литературное редактирование» представляется скорее традиционным, нежели точным. Понятие это вошло в обиход практиков и теоретиков печати в конце 40-х годов, после выхода в свет книги К.И. Былинского «Основы литературного редактирования и правки газетных материалов».1 Появление нового термина было обусловлено двумя причинами: стремлением подчеркнуть специфику редакционной подготовки материалов в условиях газетной работы и необходимостью обозначить понятие более широкое, чем литературная правка – устранение ошибок языка и стиля. Особенности редактирования газетных материалов были очевидны: редактор не может не учитывать характер публикаций, их информативность, специфику выражения авторской позиции, близость автора к событию и чи­тателю, условия работы в редакции, её оперативность. Наконец, немаловажно, что редактор работает в этом случае с материалами малых литературных форм.

Долгое время взгляд на литературное редактирование как на исправление ошибок в тексте обосновывали практическими соображениями. В послереволюционные годы в литературу пришло много авторов, не искушённых в грамоте, и подготовка их рукописей к печати действительно требовала устранения элементарных ошибок и неточностей языка. Именно этому учили редак­торов первые пособия по редактированию. Напомним, что с проблемой нормы неизбежно сталкиваются в процессе своего формирования все практические дисциплины. Уровень практических требований и уровень научного знания всегда взаимосвязаны, и практика получает ответы на свои вопросы, прежде всего, в виде нормы. Норма удерживает устоявшиеся представления и предостерегает от поспешных решений. Однако параллельно с разработкой проблем нормативности языка в пособия по редактированию, в популярные лекции для газетных и издательских работников стали входить наблюдения над газетными и журнальными публикациями, текстами из популярных книг и брошюр. Эти материалы рассматривались не только в общих аспектах культуры речи и нормативных требований к литературному языку, но и в аспекте специальном, редакторском. За пределы нормативных представлений вышла практическая стилистика, включившая в научный обиход язык газеты как объект специального наблюдения.2 Взгляд на литературное редактирование только как на исправление ошибок языка и стиля лишился своего оправдания.

Знаменательно, что уже в лекциях К.И. Былинского литературное редактирование трактовалось как единый процесс, в который входит анализ авторского произведения как с точки зрения его содержания, фактической правильности и точности, так и с точки зрения литературной, и последующая его правка. Было чётко сформулировано требование: «Нельзя заниматься языком текста в отрыве от его содержания... Всякое изменение оттенка мысли связано с изменением строя предложения. Замена одного слова другим, одной конструкции другой связаны с изменением либо оттенка мысли, либо стилистической окраски текста».3 Эти положения получили дальнейшее развитие в первом вузовском пособии, написанном К.И. Былинским и Д.Э. Розенталем, которое выдержало два издания,4 в книгах Н.М. Сикорского, А.Э. Мильчина, М.П. Сенкевич и других авторов.5 Была продолжена работа по уточнению общей программы курса (автор программы Э.А. Лазаревич).6

Путь, пройденный литературным редактированием, типичен для прикладных гуманитарных дисциплин, тесно связанных с общественной практикой. Процесс формирования литературного редактирования был во многом предопределён социальным контекстом. В своём развитии оно шло параллельно с такими дисциплинами, как теория и практика редактирования, рассматривавшими работу редактора в книжном издательстве. Опыт преподавания этих дис­циплин отражён в учебнике Н.М. Сикорского «Теория и практика редактирования». Учебник содержит много полезных сведений, с предельной для своего времени полнотой обобщая публикации, касавшиеся редактирования книги. В нём сформулирован важнейший тезис об единстве редактирования как творческого процесса и комплексности редактирования как области знания. Теорию редактирования учебник трактует с позиции общественно-политической деятельности и соответственно главное внимание уделяет организационным функциям редактора, возлагая на него контроль за идейной «правильностью» публикаций. И это объяснимо. В условиях дозирования информации, требований партийности, определявших целесообразность публикаций, нивелирования своеобразия художественных решений работа над совершенствованием литературной формы авторами исследований по редактированию ото­двигалась на второй план, ей отводилась служебная роль при выполнении «социального заказа». Это не могло не отразиться в пособиях по редактированию, в лекционных курсах, читавшихся студентам, и, что самое существенное, в практике редактирования. Понятие «волевое редактирование», фигура политического редактора были реалиями редакционной жизни. Особенно остро ощущалась эта тенденция в газетах, на радио, на телевидении. «Мы вмешиваемся, когда видим, что материал носит негативный, а то и вредный характер. Это естественный процесс – ведь редактор на то и редактор, чтобы что-то корректировать. Иначе он вообще не нужен», – так считало руководство средств массовой информации, указания которого надлежало выполнять.

Умение профессионально работать над текстом далеко не всегда находило себе место среди перечисляемых обычно слагаемых журналистского мастерства. Когда автор ищет и находит новые, общественно ценные, убедительные факты, нужные слова приходят сами – такова была распространённая точка зрения. Приводя справедливое по своей сути суждение: «чтобы хорошо писать, надо хорошо думать», не всегда учитывали, что далеко не все, кто хорошо мыслит, хорошо пишет. Попытки напомнить об этом терялись среди рассуждений о теме, «нарывающей в сердце», которая под пером журналиста сразу обретает совершенную форму, о том, что нужно изучать жизнь, а не «всякие композиционно-стилистические единства». Процесс литературной правки и сегодня иногда склонны считать неким почти магическим, не поддающимся объяснению действием. Сошлёмся на воспоминания А.Л. Плюща, журналиста старшего поколения, много лет редактировавшего известный еженедельник «Неделя». О своих учителях он говорит: «Многому я научился у Николая Студенецкого. Любая, самая малая заметка, вышедшая из-под его пера, выглядела как художественное произведение. Ни словечка в нём не было ни убавить ни прибавить. Учительницей считаю и Маргариту Кирклисову, работавшую в «Комсомольской правде», а затем в «Известиях». «Пускай, – говорила она, – материал написан коряво, косноязычно. Всё это можно подправить. Важно, чтобы была свежая мысль, содержание. Без этого материал – пустышка». Маргарита была очень строга к каждому слову. Иногда вычёркивала целые абзацы. «Вычеркнутое да не будет осмеяно», – утешала она тех, кто очень огорчался. Но, как правило, никто не был в претензии к её редактированию. Даже такой ас, как Анатолий Аграновский, считал необходимым, чтобы она прошлась карандашом по его материалу... Однако больше всего, пожалуй, научился я редакционному делу у Мити Черненко, сотрудника секретариата «Комсомольской правды»... Черненко вёл непримиримую борьбу с пустозвонством и краснобай­ством. «Краткость – сестра таланта», – твердил он постоянно. Восемь страниц – предел любой статьи. Это как раз подвал». Если и приносили статью в десять страниц, Митя, не глядя, вынимал из середины две страницы и только после этого принимался за редактирование. Всё у него сходилось, получалось, как надо».7

Добрые слова о редакторах, оставивших о себе память, живые и точные детали, воссоздающие атмосферу редакционного быта, не дают ответа на вопрос, в чём же секрет редакторского мастерства, почему был вычеркнут именно этот абзац, заменено именно это, а не соседнее, казалось бы, близкое ему по значению слово, отчего самая обыкновенная заметка после работы редактора над ней выглядела как художественное произведение.

Всё сказанное убеждает, как существенно сегодня сформулировать концепцию литературного редактирования – научной и учебной дисциплины, наметить угол зрения, под которым будут рас­сматриваться необходимые редактору знания.

Реализовать лозунг «связь с практикой», накапливая и предъявляя новые и новые примеры для иллюстрации старых рекомендаций, невозможно. Практика постоянно требует обновления зна­ний о предмете, нового их осмысления. Достичь этого прикладные дисциплины могут лишь на основе фундаментальных представлений. Поэтому так важна для формирования практической дисциплины разработка её общей концепции, определение её места в системе знаний.

Многие теоретики печати прямо признавали, что в их построениях больше социологии, чем филологии. Представление о литературном редактировании было обеднено. Дисциплина существовала на вторых ролях. Трактуя сегодня литературное редактирование как филологическую дисциплину, мы получаем возможность осмыслить и привести в систему накопленные наблюдения. Как комплексная по структуре дисциплина, она привлекает для решения своих задач широкий круг гуманитарных знаний (логики, психологии, общественных наук), не может не учитывать научные разработки в той области, которой посвящена конкретная публикация. Но первое место в перечне наук, на которые опирается в своих теоретических построениях литературное редактирование, принадлежит лингвистике и литературоведению. Закономерно наше обращение при решении практических задач к методикам других прикладных филологических дисциплин: библиографии, текстологии, информатики. Стало возможным восстановить прерванную в определённый период филологическую традицию и вспомнить о богатых и полно разработанных методиках дисциплин, предметом которых было искусство изложения, – риторики, поэтики, теории словесности. Труды русских учёных в этой области заслуживают сегодня самого пристального внимания.8 Филологический аспект при осмыслении работы редактора позволяет сосредоточить внимание на изучении словаря, стиля, системы жанров материалов массовой информации, их литературных особенностях, включить в круг наблюдений как историю публикаций, так и литературное творчество писателей и журналистов. Создание частной риторики и поэтики материалов массовой информации обсуждается современными лингвистами, рассматривающими массовую информацию как новый вид словесности, который «образует сферу общения со своими языковыми и стилистическими особенностями».9

Известно, что ничто не стареет так быстро, как практика. Быстро устаревает, теряя свою актуальность, информация о ней, утрачивают значение практические методики. Система средств массовой информации подвижна. Между её составляющими происходит постоянное перераспределение функций, идёт взаимное обогащение приёмов работы, рождаются новые приёмы. Общие принципы, благодаря которым эти изменения обретают право на существование, должны быть известны журналисту. Знание общих положений служит основой выработки частных приёмов и практических действий. Редакторская работа над текстом – это род литературного труда, в ходе которого журналист всегда решает творческие задачи, и в то же время это труд тонкого исследователя, опирающегося на знания, добытые наукой.