ВОДИТЕЛЬ. Не-е-ет! Это твой парень, тот, что с тобой! Брат твой! Двоюродный.

ДЖИНА. Скажи мне что-нибудь, но так, чтобы она не видела, понял? Нет! Нет, не надо, не оглядывайся! Там моя мать… это она сидит сзади? Только ответь, а то я не хочу оглядываться. Брюнетка, пожилая.

ВОДИТЕЛЬ. Не-е-ет! Это твой парень, тот, что с тобой! Брат твой! Двоюродный.

ДЖИНА. Эта сучка за мной следит. Понимаешь, я вчера просрала все алименты, и она теперь точно хочет меня убить, я должна все время быть начеку, ни на секунду нельзя оглянуться, а то она появляется и говорит мне: иди работать, убери за собой, это твой сын. Мне плохо. Кажется, я рожаю.

Звони в скорую неотложную медицинскую помощь.

 

ВОДИТЕЛЬ (чуть не плача). Как? Твой братец забрал у меня телефон!

 

ДЖИНА. Spoko, spoko. Раз такое дело, я могу и потерпеть. Хи-хи. Ну ты и пересрал, я торчу.

 

ВОДИТЕЛЬ. Это не шутки, ты что. Жена, когда рожала, были разные осложнения, анальное отверстие в клочки... Мочевой пузырь поврежден, бедная натерпе...

 

ПАРХА (уже проснулся). У Джины нет анального отверстия.

 

ВОДИТЕЛЬ. Конечно, конечно... я ничего такого не имел в виду...

 

ПАРХА. У Джины нет анального отверстия, она не из таких.

 

ДЖИНА. Заткнул зяпу, хорошо? Ты спал, вот и спи, и не вмешивайся в культурный разговор.

 

ПАРХА. Сама заткнись, ты, и не тебе мне указывать, если он тебя оскорбляет...

 

ДЖИНА. Хрен моржовый. Блядь. Говно.

 

ПАРХА. Сама говно. Какашка. Писька. Пиписька.

 

ВОДИТЕЛЬ (на грани нервного срыва). Перестаньте... РАДИ БОГА... Люди... Женщина, ты ведь женщина, ты ведь беременна, нюхаешь всякую хрень, материшься, воняешь в машине, а ребенок-то все слышит и видит! Он у матери в животе живет и все запоминает! Первое слово он такое скажет! Ради Бога...

 

ПАРХА. Слыхала, шлюха? Вы уж ее простите, успокойтесь, это ж глупая румынка, темная, необразованная женщина,всю жизнь проработала на фабрике обезьян и собак, вести себя на людях не умеет. Гляди, что ты натворила! Человека чуть удар не хватил, когда услышал, как ты выражаешься.

 

ДЖИНА. Сам не лучше! . Хрен моржовый. Блядь. Говно.

 

      ПАРХА. Сама говно.

 

ВОДИТЕЛЬ (разразившись рыданиями, останавливает машину). Стоп! Умоляю... Совесть у вас... Я не еду! Не еду! Не хочу, забирайте... Машина ваша... Я вам ее отдаю! Я выхожу... Пойду пешком... Хочется пройтись, тут такой лес, есть там одно местечко - в самый раз для меня, найду себе какой-нибудь старый корень, построю в нем дом... Сам выстругаю тарелки, ложки, вешалки, эти… музыкальные инструменты...

 

ПАРХА. Нет-нет-нет, дорогой, это исключено, перестань рыдать, успокойся, у нас тоже сроки, мы тоже спешим успеть вовремя.

 

ДЖИНА. Нет, наоборот, дай ему выплакаться, пусть человек поплачет, выплачется. Поплачь, поплачь себе, это тебя очистит.

 

ВОДИТЕЛЬ (не переставая плакать). Гражданин следователь, то, что я жив, исключительно моя заслуга, моей железной выдержки и самообладания, которые не позволили им меня спровоцировать, потому что фактически все это время я не реагировал на попытки лишить меня здравого смысла, теперь у меня уже не осталось на этот счет никаких сомнений... И тут я увидел машину дорожной полиции, которая стояла на обочине, какое-то время я даже боялся, что это мираж, что эти… которым на руку, чтобы я свихнулся и сошел с ума, что это они полицейских подставили, сговорились против меня, чтобы те там стояли и меня спровоцировали, чтоб потом с меня посмеяться и поязвить...

 

ПАРХА. Твою мать, суки, видишь, до чего ты, бля, довел?? Нет, старик, это не по-товарищески, это ж просто кошмар какой-то - то, что ты сейчас делаешь. Твою мать, суки!

 

ВОДИТЕЛЬ. И тогда, сам не знаю как, это были доли секунды, хотя бандиты меня запугивали и пытались свалить все на меня, вызвать чувство вины и ответственности за появление этого патруля и склонить к дальнейшему продолжению движения, мне удалось съехать на обочину, съехать как раз по направлению к этому патрулю...

 

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Что вы вытворяете? Почему остановились?

 

ВОДИТЕЛЬ. Я превысил скорость, сержант, господин генерал, арестуйте меня, я… я там… вам не видно, там… там такая горочка, а я с нее на полном газу, превысил скорость, сбил кого-то, вам отсюда не видно, но я во всем признаюсь, даже больше того, я хочу, чтоб меня немедленно арестовали и добровольно наказали по всей строгости закона, арестуйте меня, это моя единственная просьба.

 

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Что такое? Что случилось?

 

ПАРХА. Все в полнейшем порядке. Мы бедные честные румыны, говорящие по-польски, а у папы Альцгеймер, у нас в Румынии это просто эпидемия, даже ехать с ним страшно. С тех пор как вышел из концлагеря, просто другой человек, все время вспоминает плохие, страшные сны, окопы...

 

ПОЛИЦЕЙСКИЙ (Пархе). Да, но угрожает ли это безопасности дорожного движения?

 

ПАРХА. О, господин генерал, я именно это и имел в виду. Мы в Эльблонг правильно едем, в смысле, в нужную сторону? А то папа что-то совсем запутался, мы с сестрой в этих краях совершенно не ориентируемся, а очень спешим на паром, который как раз направляется в Румынию, точнее это углерудовоз такой, паром «Ибупром», может, слышали?

 

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. В Эльблонге же нет моря.

 

ПАРХА. Конечно нет моря. Он же по озеру плавает. По Эльблонгскому озеру.

 

 

       ПАРХА. ПРЕКРАТИ ВЫТЬ!

 

ДЖИНА. Оставь его в покое...

 

ПАРХА. Если он не прекратит, я сам щас завою.

 

ДЖИНА. Отстань от него, пусть выплачется, это помогает.

 

ПАРХА. Нет, Джинуля, я в таких условиях сейчас не выдержу, это выше моей выдержки, когда кто-то закатывает такую истерику.

 

ВОДИТЕЛЬ. Бледное, как вытертый медяк, зимнее солнце давно закатилось за горизонт. Ветер гонял по шоссе трупики раздавленных собак и животных. В дешевых придорожных барах на ветру развевались прошлогодние рекламы мороженого, поблекшие от плотоядных детских взглядов. Я видел тьму. Я прикоснулся к ней.

 

     ПАРХА. Слышь, мужик. Мы тебе очень благодарны за то, что предложил нас подвезти, мы давно не встречались с такой доброжелательностью со стороны чужого в сумме человека, которого ничто, в общем, не заставляло вот так, от чистого сердца, взять и помочь нам в тяжелый для нас момент, а ты, однако, захотел и помог, а человеческая сердечность и доброжелательность так много для нас значат... Мы уже будем собираться. Отсюда до парома рукой подать. Благодаря тебе мы, может, уже скоро опять будем на родине. Румын не бросает слов на ветер. Таков наш девиз. Вот, получи в награду пять тысяч вот в этих кучках. Раз, два, четыре, пять. И мой плеер мп3 в придачу. Плюс три евры. И солнечные очки, хотя нет, они мне завтра еще пригодятся. Это настоящие деньги. НЕ на принтере отпечатанные.Купишь себе на них чего-нибудь клевое. Термомикс. Рекомендуем. У нас с Джиной в Румынии есть такой, стоящее дело. Джина идет утром в поле, собирает зерновые. Потом мы замешиваем это в термомиксе, и хлебушек готов. Свеженький, никаких тебе пищевых добавок вроде Е 1939 и Е 1968, вот это, я понимаю,УДОВОЛЬСТВИЕ.

 

 

      ВОДИТЕЛЬ. И вот под конец, гражданин следователь, и произошло,собственно, самое страшное. Напавшие на меня румыны  приставили мне нож к горлу и потребовали деньги и ключи,  драгоценности, разную бижутерию, бытовую технику, а конкретнее, домогались термомикса, каковым я не располагал и не располагаю, имелся он только у моей тещи, с которой я не поддерживаю контактов, уж не знаю, как они об этом узнали. Откуда? Мне кажется, они, должно быть, заранее за мной следили, на протяжении многих лет, у меня давно уже появились кое-какие подозрения, что за мнойнаблюдают. После чего они скрылись в лесу без единого слова, даже не поблагодарив, не оставив мне в знак благодарности никаких денег, ни ломаного гроша. И я хочу, чтобы в протокол занесли, что, если ихзадержат, на что я надеюсь, я смогу еще раз посмотреть им в глаза. Но простить не смогу. Не смогу. Не захочу. Нет, никогда. Вы записали? Не смогу. Вот и хорошо.