Готовность и способность объяснить идею людям со стороны. Отношения с властями и сельскими жителями.

Рассмотрим теперь подробнее

1 - в законе о КФХ лишь предусмотрена возможность строительства жилья и иных построек для обеспечения производственной деятельности. Нужно четко различать допущения и указания прямого действия. Каждый чинуша вправе пользоваться своей трактовкой. Не факт, что большинство пойдет на встречу поселенцам.

 

Достоинства:

-В КФХ создается единый и неделимый имущественный комплекс, в том числе земля и строения, которые довольно трудно раздробить и продать. Это затрудняет спекуляции и появление безбашенных соседей. Т.Е. Закрепить неделимость гектара в будущем позволяет только форма КФХ (!!!) См. закон о КФХ. В нем ясно сказано, что при выходе из членов КФХ ИМУЩУСТВО( а это и земля тоже) не делится между выходящими и оставшимися. В этом случае выходящий получает только денежный эквивалент своей части КФХ( и земли, естессно...)
В остальных формах ДЕЛИМОСТЬ СУЩЕСТВУЕТ ПРИ ЛЮБЫХ, ДАЖЕ ПИСЬМЕННЫХ ДОГОВОРЕНОСТЯХ ( я про общие и другие собрания в ДНП если вдруг члены рассорятся и начнут дележ имущества, что с дачами происходит всегда и везде (разведутся муж с женой - вот вам и поделились 6 соток на две по 3 )

 

-Позволяет платить МИНИМАЛЬНЫЙ земельный налог ежегодно (При организации КФХ ( регистрации ПБОЮЛ) земельный надел ( любой формы собственности) вносится в КФХ в виде имущества-недвижимости, предназначенного для с/х производства. Следовательно налоги проходят по категории земель с/х производства.)

Недостатки:

КФХ это ведь предпринимательство - так? Значит минимум требуется упрощенка (7%) - так? + налоги за все реализованное…

Близость города увеличивает риск выведения земли из сельхозоборота через 3, 5, 10, 20, 50 лет и роста налоговой нагрузки в сотни раз (КФХ - это земля СРЕДСТВО ПРОИЗВОДСТВА(!!!) и разительно ( в десятки-сотни раз) отличается налог на землю в зависимости от того, каков статус земли ( имущество или средство производства))

 

2 - На полевых ЛПХ строить жилье однозначно запрещено

 

3 - С моей точки зрения мало изучен Закон о садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан. №66 ФЗ В нем прописано прямое указание не только на строительство жилья, но и на регистрацию места жительства граждан. Закон подвергался многочисленным поправкам (последняя редакция 2004 года), благодаря чему маразма в нем стало меньше. Если земля выделяется муниципалитетом, то существует масса ограничений (в частности по размерам предоставляемых участков, праве собственности, распряжению участков, инженерии). НО если земля приобретена гражданами и они сами вкладываются в разработку документации в соответствии с градостроительным кодексом. Тогда все двери открываются. В законе главам муниципальных образований вменено в обязанность оказывать содействие дачникам. На практике все, что от них требуется вынести положительное решение о разрешенном использовании земель сельхозназначения для организации конкретного дачного некоммерческого партнерства (заблаговременно купившего испрашиваемый участок). Остальное производные (разрешение на проектирование, решения о выдаче тех.условий, утверждение плана застройки, проектно-сметной документации)
На каждое обращение к главе, на принятие решения Законом жестко регламентирован срок (не помню точно вроде 2 недели). Немаловажен вопрос дальнейшего налогооблажения.

 

Достоинства:

Ставка налога едина для всех землепользователей муниципалитета или района. (ДНП, ЛПХ, ИЖС и т.д. - это земля - ИМУЩЕСТВО)

Строительство подъездов (дорог) к дачным участкам вообще вменено в обязанность субъектам федерации

Легче идет разработка документации в соответствии с градостроительным кодексом (проектирование поселения и сетей)

Недостатки:

Мне очень понравилась одна фраза Юрки Кулиша на форуме : "Проблема не в том, КАК приобрести землю под РП. Проблема в том КАК УДЕРЖАТЬ эту землю впоследствии". При ДНП НЕВОЗМОЖНОСТЬ ЗАКРЕПИТЬ НЕДЕЛИМОСТЬ ГЕКТАРА (!!!) В БУДУЩЕМ!!! Какие бы договоренности между собой ни подписывали члены ДНП - это все фикция, до тех пор, пока на УРОВНЕ ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА НЕ БУДЕТ ЗАКРЕПЛЕН МИНИМАЛЬНЫЙ РАЗМЕР ДАЧНОГО УЧАСТКА НЕ МЕНЕЕ 1 ГЕКТАРА!

НЕвозможность в дальнейшем влиять на установление ставки налога на имущество ( который, как известно идет в местный-областной-краевой бюджет)
Если под Питером дачники в ДНП сейчас уже платят по 1 руб.72 коп. ЗА ОДИН КВАДРАТНЫЙ МЕТР дачной земельки, во Владимирской области по 1 руб. ЗА ОДИН КВАДРАТНЫЙ, а в Думе всерьез обсууждается вопрос о введении единого налога на недвижимость, в расчете по 5-10 руб/ один квадратный метр

 

4 - этот вариант допускает строительство загонов, хранилищ кормов и временных строений (укрытий для скота)

Есть еще варианты.

В соотвествии с новым лесным кодексом, сроки аренды лесных угодий могут быть увеличены до 99 лет с преимущественным правом продления (особенно для делян с запасом на 1 га менее 50-80 метров кубических)

Допускается аренда водных ресурсов на правах доверительного управления.

 

Доводы в пользу ДНП (А.Гаскин)

 

Уже говорил, что выработкой способа занимался не в одиночку. Привлекали лучшие силы, какие могли. Строители, проектировщики, советники губернатора и областной думы, эксперты из ведущих консалтинговых и юридических фирм, чиновники всех ведомств с которыми взаимодейсвовали (Департамент имущественных отношений, Кадастровая палата, Земельный комитет, Регистрационная палата), даже парочка заместителей губернатора. Свой способ защитили на всех уровнях, от главы местного МО и района, до губернатора области. Нащупали его не сразу, сначала изучили альтернативы. Были рассмотрены и варианты ЛПХ и КФХ и в черту поселений тоже подумывали рвануть.
Да и задачка была не из легких, опыт первый, вплоть до того, что первыми ставили на кадастровый учет земли МО (3000 га), чтобы выделить свои 90 га позднее. А земля - одна из лучших в районе, местоположение очень удачное, как по отношению к городу и инженерным коммуникациям, так и к рекреационным пригородным зонам.
Постановка задачи была такова:
1. Землю под родовое поместье должна получить каждая семья в собственность, с правом наследования, без права продажи.
2. Родовое Поселение будет жизнеспособным, если внутренние отношения, этика, способность к совместному развитию будет подкреплена не только моральными обязательствами.
3. Создать Родовое Поселение полностью в правовом поле, чтоб ни один "Митволь" не подкопался, чтоб легально строить жилье, чтоб выращенное в поместье не облагалось налогом, вообще чтоб налогообложение было минимальным.

способ ДНП выбрали по многим критериям, отмечу основные:
1. Оформить землю Родового Поселения на каждого поселенца (регистрировать каждое родовое поместье) ой как не просто. Любого спросите. Есть такое ограничение минимально возможных новых земельных участков, установлено оно в областных подзаконных актах к Федеральному Закону "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения". У нас в области этот размер 60 га, хоть в лепешку разбейся, а меньше - не моги (можно, если естественные границы не позволяют больше - там пруды, овраги, леса). Но как по гектару каждой семье выделить? Оказалось - почти никак. Либо создавать Ассоциацию КФХ, либо прицеплять свои поля к существующим поселениям, либо создавать новое.
ИЛИ ОРГАНИЗОВАТЬСЯ КАК ДАЧНОЕ НЕКОММЕРЧЕСКОЕ ПАРТНЕРСТВО? Вроде как в сторону прыжок? Долго раздумывали, каким путем пойти, но наши доблестные эксперты не увидели свет в конце тоннеля по всем способам (учитывая поставленные задачи). Кроме ДНП.
На каждого поселенца землю выдели. Достаточно, оказалось, избрать соответствующий вид разрешенного использования. Земля осталась в прежнем целевом назначении - "Для сельскохозяйственного назначения" (минимум налогов, ограничения в ином использовании). Например, если кто в поселении вдруг взбрыкнет, станет той самой бабой-ягой, которая всегда против и захочет раздробить свой участок и продать, кому попало, ей вряд ли удастся помешать. Можно сделать так чтобы в свидетельствах на право собственности у каждого: «Для садоводства, огородничества и дачного строительства и размещения на нем "Дачного некоммерческого партнерства "Звенящие кедры Тюмени". Для иных целей земельные участки под родовые поместья не предназначены.» ТО ЕСТЬ - получилось то самое право собственности с наследованием, но и с обременением - продавать или дробить можно только по решению общего собрания "Дачного некоммерческого партнерства "Звенящие кедры Тюмени" НО чисто с юридической точки зрения, наняв грамотного юриста и воспользовавшись лазейками в законодательстве, можно признать недействительным запись в свидетельстве на землю пункта о запрете «нецелевого использования». К сожалению гарантированной защиты от подобной ситуации в ДНП пока нет, остается только внимательней присматриваться к вновь-вступающим. Также «баба-яга», может выйти из состава членов ДНП, но – общие сети и блага "цивилизации" (вода, дороги, объекты социальной инфраструктуры и др.) на балансе ДНП, хочешь ими пользоваться - будь добр, чти общие правила. Не хочешь - кукуй, твое дело - дрянь. Взносы целевые не возвращаются, это уже неделимая собственность Партнерства. Жестко? Возможно. Но иначе, похоже, еще хуже. У нас все знали, на что шли, никого не уговаривали. Правила сами разрабатывали и приняли. Зато отношения складываются между обществом и каждым частным лицом, а не между "председателем со свитой" и всеми остальными. Седня один председатель, завтра другой, от одного человека не должно все зависеть.

2. Правила. Поначалу они носили характер моральных обязательств. Но достаточно ли этого для полноценного развития Родового Поселения, прыжки в сторону от идей "Звенящих" исключаются? Мы посчитали - маловато будет. И дали правилам силу закона, пусть внутреннего, но закона. Щас они в ТАКОЙ РЕДАКЦИИ (все тот же источник). Надо будет, что-то уберем, что-то добавим, но это уже другой уровень отношений. Хотите верьте, хотите - нет. Со многими в Движении знаком (Мегрэ, Медиков, Барков, Новиков, Молчанов и Лазутин вот совсем недавно). Все в голос - самое трудное на свете дело - единство в помыслах и делах группы свободных людей (это мы с вами - ребята, это жители действующих и будущих РП). Похоже, мы выбрали верный способ достичь единства. Пробовали мы и через Ассоциацию КФХ какой-никакой регламент установить взаимоотношений и через ТСЖ, но поняли – не то, обходных маневров много. А тут - как ни крутись, правила выполнять нуно. И точка.

3. Посмотри внимательно на действующие РП и почуствуй разницу. Да, в поселениях где земля принадлежит ПОСЕЛЕНИЮ а не в собственности у семьи  и кто начинал застраиваться ДО оформления земель, полно домов понастроено, под 300 семей уже. Но в правовом ли они поле. Некоторые поселения целиком на арендуемой земле вообще находится, любой захочет - выкупит до 10% земли области, до 70% земли района вместе с Поселением - и будет решать участь поселенцев как ему заблагорассудится.

 

Самовольная застройка на землях сельхозназначения карается отъемом земли, прецеденты уже были - недавно в Подмосковье. Меня эта беспечность раздражает. Одумайтесь - ладно бы вы только себе проблемы создавали, вы еще Идею губите, идущих следом в тупик заводите. Селятся на земле без регистрации, роют норы и детей доводят до пневмонии, потом приезжают люди из прокуратуры и отбирают всю землю Поселения (чтоб неповадно было). Так вы идею светлую восприняли, да? Это Настя может, у нее опыт многовековой, богиня - можно сказать. А мы все пока только кандидаты в боги - "я еще не волшебник, я только учусь" - лучше быть, чем казаться.

ОРГАНИЗАЦИЯ ПОСЕЛЕНИЙ:
УСПЕШНЫЕ ШАГИ И КАМНИ ПРЕТКНОВЕНИЯ (Ольховой Дмитрий.)
 
разговор двух экопоселенцев:
-- А что ты думаешь об этих людях?
-- Думаю, что это начальная эйфория, они только-только добились осуществления свой мечты - получили землю, и от этого все представляется в розовом цвете. Сейчас они говорят о любви и о своих ощущениях от первой встречи с природой, но, если не осмыслят некоторые вещи, то через два года могут столкнуться с распространенными типичными проблемами в своем поселении.
-- Дим, но неужели ты не веришь, что люди могут своей любовью действительно преодолеть все эти препятствия?
-- Все может быть, но, видишь ли, здесь мы наблюдаем то, что уже происходило не раз и повторяется снова и снова в разных поселениях. Вначале к людям приходит радость и любовь, но они не знают, откуда она к ним приходит, и не смогут ничего с собой сделать, когда это чувство вдруг неожиданно покинет их. Это просто случается с ними. Как потом "вдруг" случаются проблемы. Именно поэтому хочется предложить разумные принципы и рекомендации, чтобы создать объективные условия для сохранения этой любви, заранее предупредить конфликты. Чтобы люди могли следовать им даже тогда, когда любить не получается… Когда люди обнаруживают, что соседи не так идеальны, как казалось, пока не жили рядом.
-- То есть ты не веришь, что могут быть все-таки исключения, когда люди даже в самые трудные моменты для поселения сохраняют силу духа и верность идее?
-- Исключения, конечно, могут быть. Но в данном случае интересуют не исключения, а путь, пригодный для массового использования. Такой, который можно было бы рекомендовать большинству российских экопоселений. Путь, на котором известны все грабли и люди сами могут выбирать, наступать на них, или не наступать.

 

-- ... ты оставляешь без всякого внимания романтику. Что плохого в том, чтобы по уши влюбиться без всякой необходимости думать об этом?
-- Ничего. Влюбляйся столько раз, сколько захочешь. Но если ты намерен вступить в длительные отношения, полезно и подумать немного.
Н.Д.Уолш. Беседы с Богом.

ВВЕДЕНИЕ
Эта глава появилась на свет в результате переписки и личного общения с Дмитрием Ватолиным (экопоселение Ковчег), когда, описывая друг другу разнообразные наблюдения из жизни своих и других известных нам экопоселений, мы увидели в развитии экологических поселений, создаваемых на основе идей Анастасии во многих регионах нашей страны, довольно много общих закономерностей. Порой эти закономерности просматриваются настолько четко, что за несколько тысяч километров друг от друга могут существовать поселения с очень похожей историей и очень похожими проблемами. Однотипные организационные шаги приводят к типичным последствиям, и это касается как успехов в развитии поселения, так и острейших проблем. Поэтому и родилась идея написать об этом - как для тех, кто еще только начинает создавать свое поселение и хочет избежать лишних проблемных ситуаций, так и для тех, кто уже пережил на опыте те или иные сложные моменты и задается вопросами, что можно сделать для их исправления. Быть может, что если бы опыт уже существующих в России экопоселений был бы более широко известен, то и организаторы новых, и люди, желающие создать свое родовое поместье и не задумывающиеся пока о поселении в целом, гораздо больше внимания обращали бы на некоторые моменты, которые по своей важности вначале могут казаться незначительными, но в конечном счете оказывают решающее влияние на судьбу поселения.

Я не могу утверждать, что мое видение ситуации является в полной мере объективным, беспристрастным и истинным, однако, когда видишь и слышишь одни и те же вещи в совершенно разных поселениях, поневоле приходится обобщать и делать какие-то выводы. С этими выводами, а также с примерами из жизни поселений, на которых они основаны, мне бы и хотелось ознакомить читателей.

Практически все примеры (за исключением случаев, когда это специально оговаривается) взяты из жизни поселений (Курганской, Челябинской, Свердловской, Пермской, Кировской обл., респ. Удмуртия, отдельных поселений Центральной России), в которых мне либо довелось побывать лично, либо с участниками которых мне довелось лично пообщаться.
Вполне возможно, что те мысли, к которым я прихожу на основе анализа всего этого доступного мне опыта, могут в будущем претерпеть изменения, и тогда, быть может, придет время для новых мыслей и новых статей . Тем не менее, я описываю то положение дел, которое существует на сегодняшний момент во многих поселениях, и думаю, что о нем стоит рассказать.

1. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ОБ ИДЕЕ: "ГОРОЖАНЕ" И "ПОСЕЛЕНЦЫ"
Конечно, книги Владимира Мегре читали все или почти все, кто организовывает или собирается жить в экопоселении. И, как правило, когда будущие участники проекта встречаются и общаются в городском клубе или инициативной группе, факт чтения книг является часто (хотя и не всегда) достаточным для того, чтобы найти с новым человеком общий язык и тему для разговора. Однако на этапе первых непосредственных практических действий по организации экологического поселения (выбор земли, обсуждение вопросов о юридическом оформлении и способе освоения, разметка участков, начало строительства) между доселе дружными участниками группы неожиданно начинаются самые непредсказуемые разногласия.

В самом первом приближении, в группах выделяются те, кто хочет начать непосредственную работу с землей, и те, кто не хочет - иногда по достаточно глубоким идейным причинам. К примеру, здесь в Кургане, есть человек по имени Игорь Воронин, который участвовал в деятельности читательского клуба с самого его основания и очень глубоко и внимательно изучал - не просто читал, а именно изучал - книги Мегре, так что может легко цитировать их даже с указанием страницы. Однако этот человек в 2002 году выразился довольно резко против идеи взять землю и начать обустраивать гектары. И мотивировка его была следующая: у нас вряд ли получится что-то на земле до тех пор, пока мы не придем к единству в деталях проекта экопоселения, а также не подготовим свое сознание, совершив определенную психологическую (духовную) работу над собой (в том числе более глубоко изучая и обсуждая книги, сравнивая наше понимание их и выполняя описанные в книгах практические упражнения, которые можно выполнить в городских условиях). Иначе, говорил он, во-первых, мы не будем в полном смысле слова единомышленниками, а во-вторых, мы принесем в поселение все свои городские пороки.

Остальные участники группы, однако, не поддержали Воронина, вполне резонно заметив, что вероятность очистить помыслы и провести эффективно какую бы то ни было работу над собой в городских условиях весьма невелика: "земля лучше покажет, кто есть кто и кто чего стоит, чем любые наши теоретические обсуждения". Что касается образа поселения, то большинство сошлось на том, что сначала надо увидеть и почувствовать землю, а потом уже планировать, что на ней строить. В итоге Игорь Воронин в проекте участвовать отказался и начал делать попытки собрать новую группу.

В последующие 6 лет земля действительно показала очень многое по поводу того, кто есть who, однако, когда это стало ясно, что-то исправить было уже трудно, поскольку многим из тех, кто, как выяснилось, оказался не готов к освоению земли, участки были уже переданы в частную собственность. Впрочем, справедливости ради, нужно сказать и то, что у самого Воронина дела тоже далеко не продвинулись: новую работоспособную группу ему собрать так и не удалось.

Таким образом, выявилась и правота, и неправота обеих сторон. Это, правда, что, когда человек живет на своем поместье, у него действительно появляется время и силы что-то осмыслить и исправить в своей жизни - больше, чем в городе. Но верно также и то, что далеко не все готовы именно переехать и жить на земле. Очень многие берут землю в поселении просто так, даже явно зная, что не переедут - то ли думая, что само по себе право собственности на гектар земли чудодейственным образом спасет их, то ли надеясь, что чудо для них сотворят единомышленники или встреча с половинкой. И если вот эти вещи заранее не прояснены, то потом и впрямь выясняется, что люди, взявшие землю, могут лишь весьма и весьма условно называться единомышленниками.

Здесь мы подходим к, пожалуй, основополагающему различию в понимании идеи родового поместья и поселения, которое обобщенно можно сформулировать так:разные люди очень по-разному представляют себе ту роль, которое родовое поместье должно играть в их жизни.
 одни люди, поддерживая идею родового поместья в принципе, для себя лично, тем не менее, считают более правильным остаться жить в городе и делать что-то во благо идеи там.
 другие также полагают, что им самим предпочтительнее жить в городе и "самореализовываться в социуме", но считают нужным все же иметь где-нибудь родовой гектар для будущего или для "успокоения души".
 третьи берут землю для того, чтобы, пусть самим и не жить на ней, но все же постепенно подготовить поместье для своих потомков - детей и внуков. Примерно так: я посажу здесь лес и сад, а через 40-50 лет, когда все вырастет, мои дети (внуки) уже смогут сюда переселиться, потому что материальная база, обеспечивающая прожитье, и пространство любви, оберегающее живущих здесь, будут уже созданы (пока же все это не создано, жить в поместье еще малореально).
 четвертые планируют более активное освоение участка, намереваясь приезжать на участок на лето и на выходные, т.е. использовать свой "родовой гектар" как дачу, а в будущем, когда представится благоприятная возможность, может, даже и переехать жить насовсем.
 пятые люди берут землю для того, чтобы переселиться на нее и сразу же начать там жить.

Я оставляю в стороне всевозможные случаи, когда люди берут землю из откровенно корыстных соображений, чтобы вложить деньги и перепродать и т.п. Понятно, что такое тоже бывает часто, однако вопросов в таких случаях возникает гораздо меньше, чем в ситуации, когда коренным образом расходятся взгляды людей, вдохновленных одними и теми же книгами, одной и той же, казалось бы, общей идеей.

Расхождения же эти начинают принимать весьма серьезное значение, как только начинаются практические действия по освоению взятой под будущее экопоселение территории.

Вот мой разговор с Владимиром, новым человеком, хотевшим взять участок у нас в поселении:
-- Вы хотите переехать в поселение и жить здесь?
-- Нет, что вы, у меня пока не получится. У меня в городе бизнес, и потом семья, дети...
-- Тогда зачем же вы хотите брать участок?
-- Ну, как вам сказать... Я вот живу, годы проходят, а все как-то суета, суета... Хочется сотворить хоть что-нибудь вечное...
-- И как вы хотите это сделать?
-- Ну, будем потихонечку ездить, потихонечку сажать... Ну, хоть по нескольку саженцев в год, но уже хоть что-то - все же хоть какие-то настоящие плоды от нашего труда будут... Что-то истинно ценное... На века...

Как видно, этот человек не надеется особо на то, что будет когда-то в поместье жить и вкушать плоды того, что он сейчас посеет. Им движут исключительно духовные, альтруистические и на самом деле возвышенные соображения. Однако, если в поселении есть постоянные жители, живущие уже не первый год, то я ручаюсь, что они постараются сделать все, чтобы этому человеку земли не дать. А дать тому, кто готов переехать на постоянное жительство в поселение уже сегодня.

Почему же так происходит?
Все пять перечисленных мной позиций находятся в полном соответствии с идеями Анастасии, изложенными в книгах Мегре, и, я бы даже сказал, что в самих книгах позициям дачника и того, кто сажает для потомков, уделяется больше внимания, чем постоянным жителям экопоселения (вспомните строки об офицерах из 8-й книги: "...и пусть пока (т.е. по сути, всю жизнь до пенсии!) он будет жить в офицерском общежитии, казарме или даже в палатке в полевых условиях... хоть только раз в году приедут они на побывку на свою малую родину и помечтают, где должен быть вырыт пруд, где поставлен дом..."). Но, тем не менее, на практике в тех поселениях, которые я знаю, как только на постоянное жительство на поля перебирается хотя бы несколько (2-4) семей, конфликт между постоянно живущими экопоселенцами и "горожанами" возникает почти неизбежно по целому ряду причин.

И главная из этих причин в том, что при переселении в поместье и объем подлежащих удовлетворению на месте бытовых потребностей, и связанность человека с землей и окружением, и потребность в дружественной социальной среде возрастают на порядок.

Это вещь, которую понять чрезвычайно важно: разница между периодическими приездами на поля и постоянным проживанием на них (особенно, когда человек продал свою квартиру, и отступать ему некуда) колоссальна, ибо для "дачников" экопоселение и его дела находятся в основном на уровне хобби - это не связано с жизненно важными интересами - дом, семья, работа остаются в городе. Для поселенца же (т.е. того, кто уже ПОСЕЛИЛСЯ) жизнь экопоселения - это ВСЕ в его жизни. Для дачника такие, например, вопросы, как электрификация поселения, чистка дорог зимой, заготовка дров, постройка общей бани, организация школы - это вопросы малоактуальные (потому что горожанин ест, моется, стирается, гладится и т.д. в городе, а его дети ходят в обычную школу), и когда поселенцы просят выделить 100 тысяч из бюджета поселения на покупку трактора, горожане эту идею часто воспринимают в штыки, для них это кажется просто растранжириванием денег, которые бы лучше пустить на организацию нескольких праздников или брачных слетов либо заплатить за оформление документов. Но для постоянно живущих в поселении людей вопрос об электрификации и электрическом освещении - это часто вопрос сохранения зрения, вопрос о покупке трактора - это вопрос о возможности перемещения грузов по поселению и о связях зимой с внешним миром; вопрос о бане - это вопрос элементарной гигиены и возможности наладить быт. Вопрос о школе - это вопрос о жизнеспособности самой идеи экопоселения и его культуры. И жить без этих вещей чаще всего гораздо труднее, чем без документов межевой комиссии.

Все эти моменты особенно верны для современного этапа - этапа первопроходцев. Это в идеальном, уже сплошь покрытом цветущими садами будущем можно ждать бесконечно долго, пока твои соседи выйдут на пенсию и приедут жить на свой участок, а если жить, как Анастасия, т.е. в лесу без всяких материальных и социальных благ (к которым мы все так привыкли), то можно и вообще не ждать. В современных же условиях, когда на первопроходцев ложится колоссальная нагрузка - и наладить быт, и найти способы заработка, и создать новую систему образования для детей, создать новую культуру, новый образ жизни и поведения, отстоять свою идею в часто достаточно агрессивной среде жителей близлежащих деревень и местных властей и т.д. - в этих условиях каждый человек, переселяющийся в поселение жить постоянно, становится как бы бойцом за выживание всего поселения в целом. В условиях, когда нужно действовать, занять какую-то активную позицию, принять важное решение, отсутствие людей на полях, их неосведомленность о текущей обстановке, невозможность быстро с ними связаться и согласовать важный вопрос - причиняет поселенцам массу неудобств и трудностей. И потому поселенцы рано или поздно начинают относиться к "горожанам" все жестче: или будьте с нами, или, если вы не готовы к такой жизни, отдайте землю тем, кто готов.

"Горожанам", особенно с чистыми и самыми искренними светлыми намерениями, очень трудно бывает понять такое отношение: оно кажется им совершенно необоснованным, безрассудно жестоким, эгоистичным и т.д. - они не могут понять, как можно от них требовать переселения на землю, когда они и так делают все, что могут, на благо идеи, когда у них такая куча проблем в семье и на работе, когда так мало денег, не на что строится и т.д.

Более того, некоторые горожане - и в определенном смысле это тоже весьма резонно - вообще, в принципе, против немедленного освоения участков, поскольку считают, что поспешность в этом деле неизбежно приведет к искажению анастасиевской идеи, ее "приземлению". "Вас никто не заставлял сломя голову рваться жить на поля. - сказал мне один из наших организаторов - Это был ваш собственный выбор. Вы должны были осознавать всю ответственность такого шага. Так что теперь терпите все последствия вашего поспешного и непродуманного решения." - "Но как же так? - в свою очередь удивляемся мы. - Да, никто не заставлял, но мы ведь думали, что у нас у всех общая цель - построить поселение. А как же можно построить поселение, если не переселяться? Мы-то думали, что вы все с нами заодно и намерены жить здесь..."

Подобного рода недоразумения, возникающие на практике сплошь и рядом, явно свидетельствуют о том, что единой общей идеи, сформулированной в пригодном для практического воплощения виде, у горожан и поселенцев, как оказалось, нет. Ссылаясь на одни и те же книги, люди под словом "Идея" имеют в виду совсем разные мысли и образы из тех, что содержатся там, и по-разному расставляют приоритеты. Говоря о родовых поместьях и об экопоселении, люди понимают их совсем по-разному и очень различно представляют себе путь реального воплощения своих представлений. Для одних поселение - это основной способ жизни, другие же о поселении не думают совсем, думая лишь о родовом гектаре - "месте, куда всегда можно вернуться" и т.д.

Люди берутся делать общее дело, не договорившись о его конкретном содержании. И, естественно, что в результате каждый начинает "тянуть воз в свою сторону". Да, есть очень много работы, которую можно и нужно провести в городах - это касается и очищения организма, и целительства, и деятельности по изменению сознания людей, и работы в органах власти, и проведения культурных мероприятий, и исполнения песен со светлыми образами - однако все это вряд ли можно считать участием в жизни и развитии конкретного экопоселения. Поэтому когда человек, занимающийся такой деятельностью и живущий в городе, берет землю в поселении, хорошо бы четко понимать, что он берет ее с иной целью, чем экопоселенцы, настроенные на постоянное проживание на своем поместье. Даже если признать, что такой человек тоже создает родовое поместье, надо иметь в виду, что его понимание родового поместья очень отличается от понимания поселенцев. И факт чтения и принятия книг Мегре еще не говорит о наличии у людей общей цели.

Книги В.Мегре очень глубоки, многогранны и охватывают самые разнообразные аспекты жизни человека, общества и мироздания в целом. И, наверно, как и любая попытка говорить словами о САМОМ ГЛАВНОМ, они неизбежно символичны и местами иносказательны. Они не столько содержат в себе какую-то конкретную систему взглядов и рекомендаций, сколько стараются пробудить у человека, читающего их, его собственные мысли, чувства, переживания. Как и любой настоящий Учитель, Анастасия не дает нам готовых истин, она старается научить нас самим находить свои истины (и отсюда, кстати, кажущаяся противоречивость очень многих ее высказываний). Поэтому идеи, рождающиеся в душах разных людей от соприкосновения с "Зелеными Книгами", чрезвычайно индивидуальны, и глубина "понимания книг" (по сути - глубина погружения в себя, спровоцированного книгами) может изменяться с каждым новым прочтением. И, следовательно, говорить, что люди, принимающие "Зеленые книги", служат одной общей идее - все равно, что сказать, что общая идея есть у всех, кто пережил высокие чувства от общения с природой. Общность, конечно, есть, но эта общность находится на таком высоком и общем уровне, что для такой практической вещи, как строительство экологического поселения такой абстрактной общности явно оказывается недостаточно. Здесь должна быть достигнута общность понимания в очень конкретных, "земных" вещах, непосредственно касающихся организации и жизни поселения.

И те конкретные причины, по которым возникают трения у постоянно живущих поселенцев и "горожан", носят совсем не идейный, а сугубо практический характер:

1) Прежде всего, если во вновь создаваемом поселении хотя бы несколько семей уже намерены постоянно жить, то требуется в оперативном порядке решать огромное количество важных вопросов (разметка территории, инфраструктура, заработок, школа, взаимодействие с внешним миром и т.д.), требующих и сил, и средств, и, самое главное, единства и согласованности действий. Достигнуть же единства и согласованности с людьми, которые редко приезжают в поселение и мало знают о том, что там происходит, крайне сложно. Мало того, что очень часто даже просто физически невозможно собрать весь коллектив в одном месте (у нас, например, собрание, на котором присутствуют 25% от всех участков, считается очень представительным; собрать 40-50% просто невозможно), но ведь еще и взгляды на множество вещей у горожан и поселенцев часто диаметрально отличаются в силу весьма разной степени знакомства с местными условиями. Горожане очень часто предлагают идеализированные решения на основе прочитанной литературы, советов из Интернета и т.п. и горячо отстаивают свою правоту. Поселенцам же, на долю которых выпадает основная тяжесть выполнения (или невыполнения) и последствий этих решений, гораздо ближе какие-то более приземленные, но проверенные практикой варианты. И прийти к единству в таких случаях бывает крайне сложно: люди просто говорят на разных языках. Очень часто бывают случаи, когда горожане - именно потому, что не живут постоянно - вообще не видят необходимости в тех или иных делах (скажем, электрификации поселения), и тогда поселенцам приходится налаживать многое своими силами.

2) В условиях, когда территория поселения велика, а плотность населения низкая (скажем на 200 Га приходится только 10 постоянных жителей), осуществление каких угодно внутренних проектов в поселении силами самих поселенцев становится очень нелегким. Скажем, из-за того, что поселение велико, требуется отсыпать (расчищать, прокашивать, ремонтировать, чистить зимой от снега и т.д.) 5-10 км внутренних дорог или протянуть столько же километров электропроводки силами всего 10-15 семей. Если бы все 100 поместий участвовали в проекте, было бы намного проще. Если бы кроме этих активных 10-15 семей больше никого не было, и территория поселения была бы 15-20 Га (и длинна дорог, соответственно - 1-2 км) - тоже было бы легче. Но когда по факту из 100 семей половина не появляется на полях вообще, еще четверть ездит редко и не считает нужным тратиться на обустройство, а те же дороги, мосты, электропроводка, Общий Дом и пр. должны быть созданы, чтобы поселение смогло нормально функционировать, обеспечивая проживание тех, кто в нем живет постоянно - то для поселенцев участки горожан становятся в прямом смысле обузой.

3) С этим связан и следующий момент: когда одни люди что-то создают своими силами, а другие приезжают и пользуются (или ждут, пока для них "создадут все условия"), то вероятность обид очень высока.
4) Не следует думать, что перечисленные моменты верны лишь для тех поселений, которые решили проводить у себя централизованное электричество и обсыпать все дороги. При децентрализованном энергоснабжении (в т.ч. с альтернативной энергетикой) могут возникать аналогичные ситуации. К примеру, у нас в поселении многие освещают дома от аккумуляторов, заряжаемых в разных местах. Однако переноска аккумуляторов на большие расстояния довольно неудобна. При большей плотности населения от нашей солнечной батареи, к примеру, можно было бы заряжать и аккумуляторы соседям. Однако ближайшие постоянно живущие соседи находятся от нас на расстоянии более километра, и сейчас солнечная батарея значительную часть времени работает вхолостую. Заводить же солнечную батарею (а также контролеры заряда) в каждом отдельном доме (в большинстве из которых живут одинокие женщины, не особо разбирающиеся в электричестве) гораздо дороже.
Низкая плотность населения ставит перед поселенцами и другие проблемы. Чем дальше от тебя живет сосед, тем менее возможно совместное пользование какими бы то ни было общими вещами. Скажем, если все 4-8 соседних гектаров заселены, то им вполне достаточно иметь на всю компанию один колодец (скважину), один бензиновый генератор, одну бензопилу, один шуруповерт, один легковой автомобиль с прицепом и т.д. Когда же один сосед живет в 500 м., другой - в 700, до третьего уже более километра, то тут уже каждому приходится тратить по 25-30 тысяч на колодец (скважину), покупать свой инструмент и генератор (тащить 30-40-килограммовую дуру на такие расстояния уже тяжело, а машина под рукой есть не всегда) и т.д. Превращается в проблему и транспортировка стройматериалов с одного поместья на другое (а такая потребность возникает): к соседу, за 50-100 м. доски еще можно перенести на руках, но за километр... Кроме того, в большом поселении с низкой плотностью населения поселенцам чаще приходится пользоваться транспортом и средствами связи (и, соответственно, тратиться на бензин, платить за телефонные переговоры). В компактном поселении (как, скажем, Ковчег) в любой конец можно дойти пешком за 15-20 минут, поэтому пользоваться автомобилями на внутренней территории в Ковчеге не принято. Когда же поселение тянется на километры (при том, что живут в нем всего несколько семей), то соблазн съездить к соседу на машине становится очень велик. Это же касается и связи. У нас в поселении уже несколько месяцев всерьез обсуждается мысль о том, чтобы каждому поселенцу приобрести рацию и носить ее с собой (телефоны берут не везде) - а это опять-таки дополнительные расходы, не говоря уже о том, что все эти аппараты нужно будет заряжать от электросети, а это пока проблема.
Таким образом, даже рассуждая чисто экономически, выходит, что низкая плотность населения при больших расстояниях (возникающая за счет отсутствующих на полях "горожан") самым элементарным образом увеличивает расходы постоянно живущих поселенцев в разы.

5) если на каком-то участке или прилегающей территории выявляются какие-то нарушения (например, заужена дорога или саженцы высажены за границей участка, на дороге; отсутствует разметка, на дорогу свален привезенный стройматериал и т.д.), то для устранения подобных вещей требуется присутствие хозяина. Если же хозяин участка появляется в поселении редко, то устранять такие проблемы становится сложно, и они могут все накапливаться, заражая примером и соседей. К примеру, у нас в поселении, которое существует уже 5 лет, до сих пор на некоторых участках (и даже целых полях) разметка на местности отсутствует, и вместо границ и дорог виднеются лишь заросли бурьяна, через которые автомобили и трактора порой торят себе путь по собственному усмотрению.

6) создающееся поселение практически всегда вызывает пристальное внимание со стороны местных властей и жителей близлежащих деревень, которые нередко наведываются в поселение как из простого любопытства, так и с разнообразными вопросами и задними мыслями. И очень часто именно постоянным жителям приходится иметь с этим дело. И когда 5-10 постоянным жителям приходится отвечать на вопросы по поводу всех 200 Га (из которых подавляющее большинство находится в весьма запущенном состоянии) или беспокоиться об охране этих 200 Га - не только от людей, но и от осенних и весенних травяных пожаров, например, - это тоже вряд ли может быть приятным.
В условиях, когда большая часть участков не осваивается и не используется, становится довольно трудно объяснить людям со стороны, что здесь строится экопоселение. Нередки случаи, когда на территорию поселения, формально существующего уже несколько лет, приезжают (обычно не в выходные, а в будние дни, т.к. по работе) журналисты (даже вполне сочувствующие идее), но не находят на месте ничего, кроме густого бурьяна да нескольких убогих строений (землянку с единственным постоянным жителем могут и не заметить), и, естественно, они уезжают разочарованными и пишут в своих газетах далеко не самые лестные отзывы об анастасийцах, потому что контраст между громкими заявлениями организаторов и фактическим положением дел на полях оказывается разительным. Причем, в результате таких случаев мнение об анастасийцах как о легкомысленных демагогах, не отвечающих за свои слова, становится широко обиходным.
«Подъезжая, я думал увидеть поместья без телефона, с солнечными батареями, кедрами, газонами и прочими обязательными элементами поместий по-анастасиевски. Но на самом деле кроме высоких бурьянов, оставшихся с лета, и недавно выкопанных озер без воды, ничто не указывает на их принадлежность к учениям Анастасии» (Украинская газета «Дело», http://delo/ua/news/after/info-62655.html; «Быть добру», №3 за 2008 г.)
Аналогичным образом, власти, получая тут и там информацию о вялом использовании участков, настраиваются недоверчиво - так, что пробить получение статуса населенного пункта для пользы горстки постоянных жителей будет уже нелегко.

7) горожане, проводя большую часть своего времени в иной социальной среде, очень часто привозят с собой в поселение мысли, эмоции, идеи, решения, которые так или иначе вступают в противоречие с тем образом жизни, который принят в поселении. Для того, чтобы перестроиться от городских проблем и городского типа мышления на поселенческий лад, требуется обычно некоторое время, несколько дней. Приезжая же раз в неделю и пытаясь все сделать наспех, человек неизбежно и мыслит и действует по привычным шаблонам, по-городски - в том смысле, что может не осознавать последствий своих действий для земли и для поселения в целом. Скажем, горожанину для того, чтобы быстро построиться, проще всего и дешевле нанять на стройку каких-нибудь бродяг из соседней деревни. Однако появление в поселении таких людей - как правило, и пьющих, и курящих, и нецензурно выражающихся, и т.п. - никогда не бывает приятным для других поселенцев .

Из-за того, что многие начинания поселенцев наталкиваются на непонимание и даже сопротивление горожан, постоянные жители начинают ощущать отсутствие поддержки со стороны остальных участников группы, из-за чего им очень трудно становится говорить и действовать от имени всего поселения (в т.ч. в контактах с внешним миром). Они начинают приходить в замешательство при ответах на вопросы о поселении и вообще их общественный энтузиазм и инициатива падает. Получив пару раз по рукам за свое рвение во имя общего блага, люди начинают склоняться к мысли, что "инициатива наказуема", а такая позиция никоим образом не способствует развитию поселения.

По моим наблюдениям, вот это различие ("поселенцы" и "горожане") между людьми, начавшими совместно творить поселение, оказывается в будущем наиболее важным - куда более важным, чем их религиозные воззрения, чем их представления о том, можно ли пить, курить или есть мясо, можно ли менять своих половинок и т.п. Поэтому вот этот вопрос - для кого и для чего создается поселение: для постоянного проживания, для сезонной, дачной жизни или для заботы о потомках (иногда даже не знающих, что для них приберегли участок) - должен быть обдуман и разрешен в первую очередь, еще до разметки земли. И это решение должно сообщаться каждому. Потому что в противном случае те, кто переселятся жить в поселение и увидят, что другие не готовы их поддержать, будут считать себя обманутыми и даже в каком-то смысле преданными своими "единомышленниками".

Этот вопрос может оказаться не так-то просто урегулировать заранее, потому что до знакомства с землей очень многие участники городских анастасиевских клубов имеют о ней весьма отдаленное, умозрительное представление и на самом деле не знают, смогут ли они построиться и переехать на поместье или нет. Очень многие совершенно искренне верят в то, что все те чудеса и сверхъестественные вещи, о которых написано в "Зеленых книгах", начнут с ними происходить буквально сразу, как только они получат землю. А раз так, то, конечно же, переселиться не страшно. Однако, когда оказывается, что со сверхъестественными вещами все обстоит иначе, чем предполагалось (и я еще напишу об этом ниже), то и планы на жизнь в поместье начинают отодвигаться в далекое будущее.

Поэтому я считаю, что когда мы начинаем новое и незнакомое дело (тем более связанное с привлечением широкого круга других людей), то неразумно и не совсем честно основывать его успех на вещах, о работе которых мы не имеем представления. Лучше либо заранее опробовать все неизвестные моменты на собственном опыте, либо четко исходить из того, что общеизвестно на настоящий момент. Расчет на успех, безусловно, должен быть, но успех этот должен представляться вполне конкретно и в тех образах, в которые люди практически верят в своей повседневной жизни. Вполне нормально рассчитывать на помощь левитации и телепатии, когда поселение создает группа практикующих йогов, но когда речь идет о замученных бытовыми проблемами домохозяйках, лучше строить расчеты на более приземленных вещах.

Очень многие горожане критикуют жизнь в современных действующих экопоселениях, говоря, что она весьма далека от того, что описывается в книгах Мегре, и очень технократична, а порой и коммерциализована. И потому выступают за то, чтобы не торопиться с решительными действиями по освоению земли, а отложить строительство и переселение до тех времен, когда у нас изменится сознание, когда мы начнем ближе чувствовать и понимать природу, проводя на ней свое свободное время и не засоряя в это время свою мысль заботами о строительстве, посадках и пр. "Не будем нести свою грязь на землю, - говорят они, - пусть здесь у нас будет совсем другая жизнь, чем в городе, чтобы мы могли почувствовать контраст, сравнить и осознанно выбрать в конечном счете". "Лучше вообще не жить на земле, чем жить не по-анастасиевски" - примерно так.

И в первые годы существования поселений создается впечатление, что этот метод работает. Люди отдыхают душой в своих поместьях, и с ними на самом деле случаются удивительные и волшебные вещи. И часто это возвышенное состояние остается с ними и на протяжении недели до следующих выходных и помогает им оставаться чистыми душой и среди городской суеты.
Однако, живя в городе, человек все равно сохраняет массу бытовых привычек (брать воду из-под крана, пользоваться электричеством, выбрасывать мусор в мусоропровод, покупать все необходимое в магазине, получать деньги на работе и пр.), от которых ему придется либо отказаться в поселении, либо, чтобы сохранить их, воспроизвести в поселении какие-то городские условия. Эти привычки находятся на бессознательном уровне, часто на уровне телесных ощущений (и далеко не всегда осознаются), и поэтому даже очень духовным и подготовленным людям оказывается трудно перейти к постоянной жизни на земле без того, чтобы воспроизвести около себя какие-то привычные блага цивилизации. Человек может очень долго мечтать о жизни на природе и верить, что ему легко отказаться от всех удобств, однако физическое ощущение дискомфорта (холод, укусы комаров, например) в конечном счете может заставить его, невзирая на все свои убеждения, поступить "по-технократически".

Поэтому некоторые "уступки технократии" при переселении на постоянное жительство в поселение неизбежны, и сравнивать жизнь поселенцев с эпизодами кратковременного пребывания на природе некорректно - это разные вещи.
И в связи с этим позиция "поселенцев-практиков" - "пусть мы здесь живем не совсем идеально по-анастасиевски, но все равно лучше и чище, чем в городе" - представляется вполне здравой.

Я думаю, что оба подхода (т.е. и постоянная жизнь в поселении, и "дачный образ жизни") дают свои положительные результаты и являются воплощением тех идей, о которых написано в книгах Мегре. Действующие поселения уже сегодня создают живое воплощение нового общества и образа жизни и реальную позитивную альтернативу вымирающим деревням. "Дачные" поселения очень положительно влияют на городскую жизнь. Люди, черпающие вдохновение в поездках на свои участки, проводят в городах массу полезной работы - и производственной, и образовательно-воспитательной, и политической, и культурной (так, в Кировском поселении "Чистые Истоки" очень мало зимующих (да и те ездят на работу в город), но социальная активность кировских помещиков в городе исключительно велика: они и избираются в депутаты, и организовали Академию развития родовых поместий, и проводят летний детский лагерь, и много другого).

Но, несмотря на важную роль обоих подходов, важно понять следующее: в одном и том же поселении они уживаются плохо. И я уже писал почему: то, что горожане живут за пределами поселения и в иной социальной среде, мешает решению конкретных практических вопросов развития поселения. Возникающие же на этой почве претензии поселенцев нарушают естественный ход отдыха и деятельности горожан на своих поместьях, заставляя их делать то, к чему они еще не готовы или чего не хотят делать (проводить то же электричество, к примеру).

Все описанные разногласия происходят оттого, что с самого начала не формулируется четко идея, ради которой люди собрались вместе. Как бы предполагается, что, раз все читали одни и те же книги, то и идея у всех одна. Но в действительности в книгах Мегре очень много разных идей; для успешного же формирования экопоселения нужна конкретика - Образ того конкретного поселения, которое мы, конкретные люди, хотим и готовы создать.

 

 

2.ОБРАЗ ПОСЕЛЕНИЯ
 
(1) Представление организаторов о собственном участии в проектеЕсли ты организуешь экопоселение и привлекаешь в это дело других людей, которые в определенном смысле доверяются тебе, то очень важно с самого начала достаточно четко отдавать себе отчет в том, насколько ты сам готов участвовать в жизни организуемого поселения.
Ибо если поселение, допустим, планируется как место для постоянного жительства людей (а некоторые люди, особенно деревенские и те, кто приезжают издалека, по наивности предполагают, что любое экопоселение предназначается именно для постоянного проживания), то логично спросить, насколько сами ведущие организаторы готовы к скорейшему переселению в экопоселение. И если ты как организатор отдаешь себе отчет, что ты пока к такому шагу не готов, то лучше либо не начинать дело, либо всем сразу объявлять, что вы создаете экопоселение дачного типа, не ориентированное на постоянное проживание.

Если же, несмотря на свою неготовность, организатор начинает создавать поселение, надеясь, что поселятся там и будут жить другие, то в будущем это очень часто приводит к конфликту. Поскольку организаторы поселения живут в городе, а на территории поселения, где уже постоянно живут несколько семей, надо решать все большее число вопросов, то среди поселенцев выделяются свои лидеры, и, таким образом, создается двоевластие. Горожане принимают на своем городском собрании (на которые поселенцы обычно не ездят) нового участника и оформляют ему документы на землю, а поселенцев ставят перед фактом: "вот, знакомьтесь, ваш новый сосед", так и не спросив, желают ли люди видеть рядом такого соседа. А поселенцы, естественно, возмущаются и тоже начинают принимать свои решения в обход горожан: "А мы тут решили построить на общие деньги русскую печь для выпечки хлеба..." - "Как это понять - "мы тут решили"? Какое право вы имеете самовольно распоряжаться общими деньгами?" и т.п.

Для поселенцев попытки горожан как-то управлять жизнью поселения выглядят очень неуклюжими, порой просто смешными. И иногда это начинает даже прямо высказываться: "Да как вы можете предлагать такой бессмысленный проект? Общий Дом, в котором нельзя зимой организовать спектакль или танцы, Общий Дом, в котором нет места, чтобы расположить библиотеку и размещать гостей - зачем он тогда вообще нужен, если для самого главного непригоден? Нет, такое может прийти в голову только горожанам!" А горожане, естественно, обижаются.

Понятно, что из подобной ситуации вряд ли может выйти что-то хорошее.
Для того же, чтобы с самого начала предотвратить такое развитие событий, лидерам нужно, прежде всего, понять себя и решить - или ехать в поселение первыми, или передать руководящие функции (в частности ключевые позиции в вопросах о предоставлении земли в поселении и о распоряжении общими деньгами) кому-то другому, более близко связанному с землей, взяв на себя какие-либо вспомогательные функции.

Кстати, когда основные организаторы переезжают в поселение на постоянное жительство, то, как правило, начинается бурный расцвет, как это видно на таких примерах, как СветоРусье (за три года с момента основания постоянное население с нуля достигло 13 семей (29 чел), налажены хорошие отношения с администрацией района, люди зарабатывают деньги в поселении, действует своя школа, проведен крупный брачный слет и несколько массовых семинаров и т.д.) и Ковчег (на 2008 год около 100 зимующих жителей, 14 детей, родившихся непосредственно в поместьях, свои столярная мастерская и пилорама, замечательный хор и т.д.)

Присутствие "на передовой" людей, способных организовать решение земельных и денежных вопросов, безусловно, повышает оперативность и эффективность реагирования поселенцев на любые возникающие проблемы. Иначе же эти проблемы могут копиться, разрастаться и достичь таких объемов, что потом разрешить их можно будет только "оторвав с мясом". К примеру, вопрос об исправлении дорожной разметки на территории поселения в 200 Га для трех семей постоянных жителей трудноподъемен, особенно когда горожане откровенно не хотят ни заниматься этим делом, ни терпеть, чтобы кто-то другой корректировал разметку их участков. И если, скажем, в нашем поселении изначально не была продумана дорожная система, а все организаторы, осуществлявшие разметку полей, в поселении не живут и сопротивляются идее что-то поменять, то уже сейчас у нас несколько широко используемых дорог накатано прямо по участкам, а у некоторых людей саженцы высажены на дорогах. Как будет решаться эта проблема, когда на потенциальных дорогах подрастут саженцы или построятся какие-нибудь сооружения, не представляю.

(2) Поселение, хутор или дачный поселок?
Если честно, то я крайне мало знаю таких поселений, в которых люди действительно четко представляют себе, что они делают и как должно выглядеть то общество, которое они создают. Иными словами, такая вещь, как Образ Поселения, несмотря на то, что это сочетание слов общеизвестно, реально присутствует у весьма незначительного круга инициативных групп . И очень много таких групп, где реальная политика, проводимая в поселении, идет в разрез с заявленным на бумаге образом.

Как говорят в Ковчеге, "есть люди, которые приходят к нам, чтобы строить свое поместье, и есть люди, которые приходят строить поселение. И это разные вещи. Взять гектар земли и обустроить его — в принципе, не такая уж трудная задача. Создать из этих отдельных гектаров гармоничное сообщество — гораздо сложнее".

Для многих организаторов экологическое поселение представляется простой суммой родовых поместий, а какая бы то ни было социальная жизнь, внутренние связи, общие объекты - "возникнут сами по мере надобности". Поэтому в некоторых поселениях (я знаю не одно такое) даже не выделяются земли для общепоселенческих целей - для Общего Дома, школы, каких-либо общих производственных помещений или общих парков, садов и т.п. Так, в одном Пермском поселении на вопрос об общем участке ответили так: "Да, когда возникнет нужда, то выделим какой-нибудь участок из тех, что останутся..."

В книгах серии "Звенящие кедры России" довольно часто проводится аналогия между анастасиевскими поселениями и дачными поселками, и в 5-й книге в главе "Предвестники Новой Цивилизации" В.Мегре прямо пишет: "Подавляющее большинство дачных кооперативов в России соответствуют принципам экопоселений." И здесь же пишет о том, что у российских дачных кооперативов, как правило, нет какой-либо структуры управления и каких-либо общесоциальных объектов. Грустно признавать это, но вполне вероятно, что именно эти строчки из книг приводят сейчас к тому, что экопоселение, распланированное и организованное в соответствии с принципами дачного поселка (т.е. по сути - без всякой организации), наталкивается на серьезные проблемы при попытке его участников наладить в нем постоянное проживание.

Дачный поселок - это, во-первых, место для сезонного проживания. Во-вторых, даже не столько для проживания, сколько для отдыха - людей, у которых есть дом, работа, общение и школа для детей вне дачного поселка, т.е. в городе. В-третьих, дачный поселок не предполагает какого-либо взаимодействия людей, не предполагает реализации дачниками каких-либо крупных совместных дел (скажем, организации школы, кружков по интересам, спортивных игр, ярмарок, праздников, фестивалей, слетов половинок и т.д. В-четвертых, дачный поселок не имеет единой культуры, которая бы выделяла его среди окружения и заставляла бы отстаивать свои убеждения и принципы перед людьми с иными ценностями или без таковых. И, соответственно, не имеет механизма защиты своей культуры (почему и происходит так, что когда в дачный поселок вторгаются деревенские хулиганы или бомжи, охочие до цветных металлов и прочих ценностей, то люди предпочитают бросить или продать свою дачу, не зная, как защититься). В-пятых (это связано с предыдущим), у дачника всегда есть аварийный выход: дача - это не единственный его дом, и если с дачей происходят какие-то проблемы, то дачник может бросить ее и вернуться в город.

Все эти моменты кардинальным образом отличают дачу от поселения, где люди живут круглый год, работают, рожают и воспитывают детей и т.д. И потому и планировка территории, и организация жизни в экопоселении должна быть иной. Постоянно действующее экопоселение не может быть просто совокупностью участков - требуется что-то еще. Как сформулировал этот момент Федор Лазутин, один из организаторов экопоселения Ковчег, "экопоселение - это родовые поместья плюс община", причем под словом "община" здесь понимаются и отношения между людьми, и общие дела и интересы, и территория и имущество, предназначенное для реализации этих общих интересов .

Поэтому при планировке экопоселения совершенно необходимо уделять внимание не только поместьям, но и тому, как и где будет происходить взаимодействие между ними.

Хотя, конечно, все зависит от того, какой результат вы хотите получить.
В Свердловской области, в красивом и уединенном гористом месте, есть экопоселение с весьма примечательной планировкой. Оно расположено вдоль берега реки, и, по принятым в поселении правилам, каждый участок должен иметь выход к берегу. То есть каждый участок прилегает на 100 метров к реке и тянется от реки в сторону леса - на 200, 300, 400 и т.д. метров, в зависимости от того, насколько в этом месте лес отстоит от берега. В итоге участки в поселении имеют размеры от 2-3 до 8-9 гектар, а само поселение тянется вдоль берега примерно на 4-5 километров (пока еще не слишком много участников), ну и, соответственно, через поселение проходит одна главная дорога - вдоль берега. Каждому новому участнику выделяется следующее звено в этой цепочке, так что поселение растет только в длину, и его центр, соответственно, тоже смещается с каждым новым выделенным участком.
Было бы чрезвычайно интересно взглянуть на жизнь этого поселения, когда оно заселится (а заселиться ему, похоже, будет не очень-то легко, и пока там никто не живет), ибо при таких огромных размерах участков и таких больших расстояниях в поселении довольно непросто будет людям ходить друг к другу в гости или на собрания, не говоря уже о прокладке каких-либо коммуникаций. Очень вероятно, что здесь люди будут жить более обособлено, чем, скажем при типовой, "гектарно-клетчатой" планировке, и, к тому же будут больше пользоваться автомобилями и сотовыми телефонами внутри поселения. А, поскольку заселение участков обычно происходит в стихийном порядке, то первопоселенцам придется иметь ближайших соседей за 2, 3, а то и 4 километра. Очевидно, что выжить в таких условиях (еще с учетом того, что ближайшая деревня находится в 12 или 14 километрах) может только достаточно сильная и высокодуховная, "самодостаточная" порода людей, и если бы целью организаторов поселения являлось бы формирование именно такого коллектива, то все было бы сделано как нельзя лучше. Слабые натуры, не способные переносить уединение и суровые условия (удаленность от цивилизации и от соседей), отсеивались бы сами собой.

Однако самое забавное, что в "программе развития" этого поселения (эту бумагу составил прежний лидер поселения, которого впоследствии участники не поддержали и переизбрали, но, тем не менее, в качестве примера мышления некоторых организаторов она характерна) я видел такие пункты, как "организация туристического центра", "строительство плавательного бассейна", "асфальтирование подъездной дороги" (14 км) и т.п., т.е. планы организатора совсем не были связаны с отшельнической жизнью, но, напротив, предполагали активную общественную деятельность.

Эту историю я как раз и привожу как пример случая, когда теоретический, бумажный образ поселения (предполагающий активную социальную жизнь) весьма расходится со способом его воплощения (в частности планировкой территории), равно как и с особенностями местности (склоняющими более к уединению и отшельничеству). И свидетельством тому может быть тот факт, что это поселение, возникшее раньше многих других (того же СветоРусья), не имеет до сих пор ни одного постоянного жителя.
И надо заметить, что это довольно распространенная ситуация.

(3) Образ жизни в будущем поселении: степень близости к природе и цивилизации.Если мы хотим создать поселение, то очень хорошо бы постараться как можно детальнее представить, что же мы хотим получить - "коттеджный поселок анастасиевского типа" со светом, газом, водопроводом и канализацией в 6-10 км. от места работы (вроде поселения Райское в Тюмени ); хотим ли мы, напротив, максимально удалиться от цивилизации и жить, как Анастасия и как индейцы (говорят, что такие поселения есть где-то в Восточной Сибири, где организаторы не стали даже оформлять землю, а просто пришли и поселились в лесу), или же выбрать что-то промежуточное. И если вы, живя в городе, не имеете представления о том, какие вообще возможны варианты жизни в сельской местности - какие строят жилища, как их отапливают, как удовлетворяются основные потребности (продукты, вода, туалет, умывание, мытье и стирка), какие используются инструменты, как организуется трудовой день и т.д. - то было бы очень правильно перед тем, как планировать образ своего поселения, познакомиться с тем, как живут в деревнях, на удаленных хуторах, в других экопоселениях. Какую-то пищу для размышлений могла бы дать и литература - описания крестьянского быта XIX века (Глеб Успенский), книги и статьи из истории переломных моментов российской деревни (коллективизация 1930-х, укрупнение деревень 1960-х, первая волна постсоветского фермерства 1990-х), описания жизни отшельников и путешественников ("Жизнь в лесу" Г.Д.Торо, "В горах Кавказа" - не помню автора, о жизни православных монахов в советское время) - однако это именно пища для размышлений, а не руководство к действию, потому что современные условия конкретного места где-нибудь в Судогодском районе Владимирской обл. могут отличаться от того, что написано в книгах, весьма радикальным образом, равно как и сознание и привычки современного человека.

Есть инициативные группы или отдельные люди в них, которые мечтают о максимальной близости к природе в своем поместье: жить в вигваме или землянке, ходить босиком или даже в обнаженном виде, питаться дикими растениями и т.п. Однако, если действительно такие намерения есть, к их воплощению нужно очень хорошо подготовиться - и физически и социально. Я знаю два случая (из Уральских поселений), когда один человек (семья) из инициативной группы первым селился в чистом поле и пытался наладить быт именно в таком духе, но последствия этого оказались весьма неприятными для всего поселения. Во-первых, поскольку именно этот один человек оказался доступен наблюдению местных сельских жителей, то, глядя на него, вся соседняя деревня (а поселение находится опасно близко к деревне - практически через дорогу) решила, что на их бывших покосах поселились какие-то сумасшедшие. И решила, что с такими людьми никаких серьезных отношений быть не может, и можно косить на их участках и вообще игнорировать. Вся группа поняла это так, что "Славик (я изменил имя) позорит нас перед местными, и из-за него у нас портятся с ними отношения" и начала соответствующим образом относиться и к своему бывшему единомышленнику. В итоге, человек, имевший самые чистые намерения и наиболее ревностно преданный идее, оказался под перекрестным огнем; а другие участники группы как-то умерили свой пыл в освоении участков, опасаясь, возможно, что их - переселись они на поля - местные будут воспринимать точно так же.

В другом поселении был очень похожий случай: когда первая семья переселилась на гектар и начала там жить в гармонии с природой, говоря, что "когда вот эти наши одежды износятся, мы будем ходить в нетленных одеждах" (ну т.е. в "ведрусских купальниках"), остальная группа тоже как-то слегка отшатнулась от них и на вопросы со стороны о жизни первопроходцев люди отвечали со смущенной улыбкой: "Да, есть у них там свои причуды. Но это чисто их личный выбор. Мы будем жить по-другому". Вроде, право на выбор пути ни у кого не отнять, но заметно, что участники группы стесняются того, что репутацию их поселению создают именно "экстремалы".

В то же время, мне рассказывали, что на югах - около Геленджика и в Крыму - подобного рода "индейцы" селятся в палатках и даже в пещерах целыми общинами. Они не выделяют себе формально никаких гектаров, а просто живут в горах и на побережье, питаются травами и фруктами из местных садов и тем, что им дарят торговцы на рынках, купаются в море, иногда устраивают разные представления для туристов. И там, на фоне общего экзотического колорита этих мест, они смотрятся вполне гармонично и вызывают влечение и интерес у приезжающих. Мне рассказывали истории даже о том, что эти "дети природы" исцеляли людей от болезней.

Т.е. варианты, когда в одном поселении пытаются поселиться люди со слишком разными убеждениями по вопросу о близости к природе и отказе от благ цивилизации, проходят плохо: одним становится стыдно и некомфортно находиться в коллективе, где есть такие-то, а те в свою очередь чувствуют, что единомышленники "не понимают их в их самых высоких устремлениях."

Поэтому очень важно, чтобы все участники группы были сторонниками примерно одного уровня близости к цивилизации. Если вы хотите ходить в нетленных одеждах и питаться энергией солнца (и это очень здорово!), то старайтесь собрать группу, мыслящую в том же ключе. И выбрать подходящее место - или максимально удаленное от цивилизации (скажем, горный Урал или Сибирь), или и без того экзотическое, где подобные экстравагантности не в новинку (Черноморское побережье). Если же основная часть вашей группы мыслит более умеренными, "цивильными" категориями, то при появлении людей, настроенных на радикально духовную жизнь, старайтесь им объяснить, что им лучше найти другую группу: здесь они могут в критический момент остаться без поддержки.

Сказанное относится также и к случаям повышенной тяги к благам цивилизации: если часть группы мечтает о централизованном водопроводе и газоснабжении, асфальтированных дорогах и т.п., а другая часть не принимает этого, то этот вопрос очень желательно разрулить до выхода на землю.
Иногда и в этом случае дело доходит до крайностей, когда участники инициативной группы пытаются при создании образа поселения перетащить на поля из города все наивозможнейшие блага технического прогресса. Что-то подобное я вижу в том образе, который Виталик Кияткин (Kristofer) пытается придать своему поселению "Большая Медведица". В проекте у Виталика и магазины в поселении, и придорожное кафе, и школа, и медпункт, и даже оплачиваемый сторож - чуть ли не пожарная часть и полицейский участок. На практике попытки реализовать подобные проекты приводят к тому, что устанавливаются большие вступительные сборы для членов поселения, которые быстро растут, и со временем может наступить момент, когда новые люди просто перестанут приходить в группу. Похоже, что что-то подобное случилось с Челябинской группой господина Вострикова, который обещал создать в своем поселении "Новую Америку" с асфальтовыми дорогами и вертолетными площадками на крышах домов и предлагал гектар земли за 500 тысяч рублей (еще в 2004 году). Одна из семей, сбежавших из его группы, теперь благополучно поселилась у нас в поселении (слава богу, деньги они еще не заплатили).

В общем, эти вопросы явно не стоит пускать на самотек - они достаточно важны, чтобы из-за недоговоренности о них в будущем в поселении могли возникнуть трения и конфликтные ситуации.

Все эти вещи кажутся банальными, но, увы, я знаю массу групп, в которых люди начинают задаваться вопросами о том, как они будут жить, уже после того, как земельные участки распределены и переданы в частную собственность. И тогда, даже если человек, несогласный с возобладавшей в поселении идейной линией, уходит из поселения, он нередко сохраняет право на землю за собой. Назло или просто по инерции, на всякий случай. И поселение уже расколото и перегружено мертвыми участками еще не успев встать на ноги.

Важно понять: поселение не может быть простой суммой отдельных участков. Нельзя на отдельно взятом участке построить жизнь, принципиально отличающуюся от той, что на участке соседа и в остальном поселении. Взаимодействие, взаимное влияние существует неизбежно, и оно может как помогать, так и напрочь разрушить все планы.Поэтому люди, собравшиеся в одной группе, должны знать о представлениях друг друга по поводу жизни на земле достаточно хорошо. И очень важно продумать не только будущий быт, но и общественную жизнь в поселении: как мы будем общаться, чем заниматься вместе, какие у нас будут общие проекты, как мы будем относиться и решать семейные вопросы (случаи несогласия супругов с идеей, развод, одинокие женщины, основные принципы воспитания и образования детей).

И планировка территории, организация и финансы, общие правила в поселении должны быть продуманы в таком ключе, чтобы эти вещи не расходились с Образом (скажем, если мы собираемся заводить какие-то общие объекты, то как минимум нужно, чтобы в них или около них кто-то постоянно жил и имел возможность присматривать и обслуживать. И чтобы эти объекты располагались в удобных местах и т.д.).

(4) Волшебство и сверхспособности.
Многие анастасиевцы стараются не вдаваться особо в построение образа будущей жизни по той причине, что "в реальности все равно все окажется не так, как мы планировали" или "потому что все равно у нас скоро появятся особые способности - передавать мысли на расстоянии, не мерзнуть в холода и т.д., и от этого и быт наш радикально изменится."

По моим наблюдениям, в этом есть и правда, и неправда. Правда в том, что жизнь в поселении действительно оказывается иной, чем планировалось, и многие планы сами собой рассыпаются при встрече с живой реальностью, однако верно и то, что те, кто как-то подготовил себя заранее и получил хоть какие-то знания, а еще лучше практический опыт (например, жизни в сельской местности), приспосабливаются к новым условиям гораздо легче.

По поводу же сверхспособностей я могу сказать вот что. Мой собственный опыт и опыт других людей из нашего поселения говорит о том, что эти вещи действительно начинают происходить, но опять-таки не совсем так, как люди предполагают, живя в городе. В первые два года существования поселения (2003-2004), когда энтузиазм, внушенный книгами, был высок, а ощущения от контакта с природой, доселе неведомой - свежими и непривычными, очень много происходило самых фантастических случаев. Случалось, что люди, находившиеся на разных концах 50-гектарного поля, сходились вместе, мысленно позвав друг друга; случалось, что наши девчата выходили на трассу и точно предсказывали цвет и марку машины, которая их подберет и довезет до районного центра, случались видения, случались необычные ощущения и гениальные идеи... У тех, кто оставался зимовать свою первую зиму на полях, эта зима становилась волшебной и незабываемой. Я помню свои ощущения тогда, в январе 2006: совершенно улетучился страх, казалось, что я всесилен, и могу сотворить из ничего все, что угодно. Мне стали сниться такие яркие, ясные, значимые и запоминающиеся сны, что чтение книг стало казаться скучным и бессмысленным занятием. Веселость, задор, неуемная энергия, совершенно бездонное чувство юмора стали моими неотделимыми спутниками на протяжении несколько месяцев, и в это время все говорили мне, что со мной произошло что-то необыкновенное. Но - все эти вещи происходили только до тех пор, пока мы не стали всерьез заниматься своим бытом и обустройством своих поместий. Т.е. пока люди жили в палатках, пока у меня в доме не было ни пола, ни окон, ни мебели, ни дров - волшебство сопровождало нас почти повсеместно. Но теперь, когда у нас есть и более-менее обустроенные дома, и бензо-электро-инструменты, и баня в поселении, и даже электричество у некоторых; сейчас, когда у меня в доме ловится сеть трех операторов сотовой связи, а я сижу сам за ноутбуком, подключенным к аккумулятору, заряжаемому от солнечной батареи, когда мои соседки покупают колотые дрова за деньги, а воду качают электронасосом из скважины, когда мы уже не ходим пешком в Юргамыш, а ездим на такси - сейчас почти вся мистика таинственным образом исчезла из нашей жизни, и многие поселенцы снова озабочены глубокими философскими вопросами типа "где взять деньги?".
Поэтому вряд ли можно надеяться на то, что, если у вас будет сотовый телефон под рукой, то вы научитесь посылать мысленные сообщения, равно, как и, имея машину (а машину покупают в первый или во второй год очень многие из тех, кто начинает осваивать свой гектар и ездить из города), вряд ли можно рассчитывать на пробуждение способности к телепортации. Продолжать же "жизнь в шалаше" никому всерьез почему-то в голову не приходит: наверно, потому, ведь наша-то цель - это обустроить красивое и богатое поместье! Парадокс в том, что когда появляются сверхспособности, обустройство поместья теряет всякий смысл, а смириться с этим нашей психике очень трудно. Когда же есть обустроенное поместье, то сверхспособности становятся ни к чему - и они уходят. Хотя я совсем не исключаю, что на какой-то дальнейшей стадии развития поселения они снова могут вернуться.
Впрочем, если быть наиболее точным, то дело не в самом по себе обустроенном быте - нет. Правильнее выразиться так: сверхспособности начинают проявляться тогда, когда отсутствует беспокойство о быте. Когда мысль свободна от проблем бытового обустройства. Но тонкость жизни состоит в том, что с увеличением имущества помещика, возрастанием его богатства, его мысль чаще становится более занята вопросами быта и обустройства, чем на этапе жизни в палатке. Чем больше ты имеешь, тем больше ты думаешь о том, что имеешь.

В связи с этим любопытно, что в экопоселении "Родники" республики Удмуртия, ровеснике нашего поселения, где постоянно живет примерно столько же людей, как и у нас, удельный вес "мистических моментов" в мыслях, ощущениях и реальных событиях поселенческой жизни мне показался более высоким, чем у нас. Когда я приехал в это поселение, посидел в тамошней компании и послушал разговоры, которые поселенцы ведут вечерами за столом, я невольно удивился, насколько их темы отличаются от тем наших разговоров или разговоров, которые заводились у меня, скажем, в Кировском поселении "Чистые Истоки" (к примеру, за столом довольно много говорилось о влиянии мыслей на растения и животных - с примерами, об ошибке образного периода и т.п.). В каком-то смысле удмуртские родниковцы показались мне более "духовными", тогда, как мы куда более "практичны". Но причины здесь я вижу все те же самые: наше поселение находится недалеко от города по хорошей асфальтовой дороге, до деревни тоже недалеко, все можно купить, зимой снега мало, и можно легко ходить по всему поселению пешком. В Удмуртии же поселение находится в более суровых условиях: 5 км. до трассы (отсыпанной грунтовки) и до электричества, 9 км. до ближайшего магазина и почты. Зимой снега по пояс, без лыж сходить ни в деревню, ни даже в гости к соседу невозможно. При этом живут в поселении в значительной степени пенсионеры, т.е. люди, имеющие необходимый минимум средств на жизнь и не суетящиеся по этому поводу. И, в конце концов, надо заметить, что удмуртчане элементарно намного беднее нас. На бензопилы, трактора и солнечные батареи им пока просто не хватает денег. А раз у них этого всего нет, то и думать о починке тракторов, ремонте генераторов, покупке новых цепей и т.д. им не приходится. Т.е. проявляются все те же закономерности.
Интересно бы, конечно, узнать о том, как протекал этот опыт и в других поселениях, но думаю, что в основном так же. В СветоРусье, где электричество было с самого начала, мистики было еще меньше, чем у нас.

Поэтому я снова говорю о том, что, если вы не готовы изменить свою жизнь совершенно радикально и жить в шалаше, то на помощь высших способностей можно особо не рассчитывать, а все-таки продумать будущий образ жизни исходя из того, что известно о жизни в сельской местности и в других поселениях. И планировка территории поселения должна максимально соответствовать этому образу, равно как и выбранное место и подобранный коллектив.

(5) Соответствие Образа поселения и места.
Насколько я знаю, организовать жизнь, близкую к природе (строительство из местных материалов своими силами, хождение в домотканой одежде, купание голышом в речке, отказ от сотовой связи и электро-бензо-инструмента и т.д.), вблизи города (до 50 км.) крайне сложно. Соблазн "нанять и заплатить", "купить и привезти" настолько силен, что рано или поздно многие, даже самые идейные помещики сдаются и делают уступку цивилизации. К примеру, у нас (хотя мы живем не так уж близко к городу - 70 км.) на заре времен многие помещики ходили пешком 11 км. от электрички до поселения; сейчас же даже автобус (ходящий 4 раза в день) кажется недостаточно удобным, и многие ездят на такси. Аналогично со строительством: когда обнаружилось, что вместо того, чтобы делать самому, можно кого-нибудь нанять из деревни или даже из города, то эта практика приобрела довольно широкий размах.

С другой стороны, если вы хотите жить максимально цивилизованно, то, наоборот, брать землю в глуши - не самое лучшее решение. Тогда в "программе развития поселения" неизбежно появляются все эти "купить трактор", "купить грейдер", "заасфальтировать 21 км. дороги", "провести линию электропередач - 14 км." и т.д., а все это - огромные расходы. К примеру, за электрификацию (линию тянули, как мне сказали, всего на полтора километра и разводили по очень компактной территории - все участки рядом и по 1 Га) поселение Ковчег заплатило около 3 миллионов 200 тысяч рублей. На отсыпку дороги уходят не менее астрономические суммы.

И еще такой момент: как показывают мои наблюдения, поселения, расположенные слишком близко к городу (до 50 км) заселяются исключительно медленно. Если легко добраться, нет проблем с дорогой, то можно хоть вечно дачничать, ездя туда-сюда, либо, формально переехав в поместье, ездить каждый день на работу в город. В таких условиях нет особого стимула изыскивать пути для того, чтобы остаться в поселении насовсем, а человек по инерции продолжает ездить, надеясь, что, может быть, когда-нибудь в будущем как-нибудь что-нибудь и удастся... Именно такая судьба постигла прославленные Чистые Истоки (поселение в 30 км от Кирова): оно существует с 2001 или 2002 года, и домов там построено уже около 40, однако зимой 2007 там зимовало всего 2 семьи, да и те каждый день ездили в город на работу. В поселении Гармония (25 км от Рязани) похожая ситуация: как сказал один из организаторов, "мы никак не можем наладить какое-то свое производство", хотя в поселении живут уже около 10 семей. Не мудрено: все ездят на работу в город, и думать о "своем производстве" людям просто некогда. Что уж говорить о каком-нибудь Радомире (6 км от Челябинска) или Райском (6 км от Тюмени), где можно в город на работу пешком ходить!
С другой стороны, инициативные группы, выбравшие места подальше от города, куда ездить далеко и неудобно, получают своеобразную естественную стимуляцию на переезд в поселение на постоянное жительство. Таковы, например, СветоРусье (122 км от города по довольно загруженной трассе, где бывают пробки, плюс 3 км по грунтовке, в грязь практически непроезжей. От города до поселения добираться 3 часа) и Ковчег (140-150 км от Москвы, последние 14 км без автобусного сообщения, последние 2.5 км в сырую погоду непроезжие иногда даже для "Нивы"). Как сказал Дмитрий В., "пока идешь пешочком эти 14 километров, в голову явно более правильные мысли начинают приходить..."

Сказанное верно и для случая, когда в поселение приходят люди, живущие не в родном городе инициативной группы, а в других местах, подальше. Эти люди тоже, скорее всего, переселятся быстрее отцов-основателей. К примеру, из 11 человек постоянного населения нашего поселения только один человек - житель Кургана и 10 - бывшие жители других населенных пунктов Курганской, Челябинской, Пермской и Тюменской областей: 1 из Чашинска (ок. 140 км. от поселения по ж.д.), 2 из Лесников (80 км.), 1 из Челябинска (200 км.), трое из Югорска (1700 км.) и т.д.

(6) Понятие поместья и его размер.
Продумывая образ и планировку территории поселения, очень важно четко определиться с понятием поместье (родовое поместье). Что будет считаться поместьем в вашем конкретном поселении? Поместье - это просто участок земли в определенных границах, или же это участок, где проживает одна семья, или же это участок, планировка которого подчинена единому плану (единому образу)? Этот, кажущийся поначалу простым, вопрос на деле оказывается довольно сложным. Например, у нас в поселении есть случаи, когда:
-- одна семья взяла три соседних квадратных участка по гектару, разделенных между собой дорогами. Это одно поместье или три?
-- одна семья взяла три неотделенных гектара без внутренних дорог. Это тоже одно поместье?
-- одна семья взяла шесть гектар со ссылкой на то, что она приберегла землю для потомков. Сколько здесь поместий? У других поселенцев, кстати, резонные претензии к этой семье, потому что если давать людям участки по несколько гектар (тем более без раздела), то возникают самые разнообразные сложности. Это и большая протяженность и сложность дорожной системы (объехать и тем более обойти шесть гектар - это совсем не то же самое, что объехать полтора гектара. А если обсыпать дорогу?), и падение плотности населения (о последствиях чего я уже писал и еще напишу ниже), и не только.
-- две семьи имеют общий участок в три гектара. Сколько тут поместий?

Все эти вещи имеют значение по многим причинам. Это и вопрос удобства внутренних сообщений (дороги в поселении), и вопрос количества голосов на общем собрании (голосует человек или голосует поместье? Ага, если поместье, то человек, у которого три поместья, имеет три голоса?) Это и вопрос переселенческой политики и скорости развития поселения (практика показывает, что, с точки зрения скорейшего заселения полей, выделять участки для малолетних детей, внуков и уж тем более еще не родившихся потомков - это неразумно. Особенно, когда приходят люди, готовые переселиться в поселение уже сейчас, и не находят свободных участков.) И, в конце концов, это вопрос элементарной этики и отношений в коллективе. Когда в поселении появляются люди, берущие по 3, 4, 6 и т.д. гектаров непонятно для чего, то в скором времени эта тенденция становится заразной эпидемией: люди начинают просить 3 Га, "потому что у соседа столько же", а не потому, что это действительно нужно тебе самому или соседу. И если позволить этой болезни продолжаться, то люди натурально способны начать ругаться и выяснять отношения из-за того, что вон ему дали четвертый гектар на внука, а мне - нет, хотя ни у того, ни у другого еще и пяти соток этой земли не окультурено, а внук еще под стол пешком ходит. И это не преувеличение: в нашем поселении, например, выделены участки для 8-летней дочки, для 14-летнего сына (у родителей есть свои участки); одна семья взяла три с половиной гектара с расчетом на внука, которому тогда был один год(!); общая тенденция в поселении такова, что на каждом следующем поле размер участков все крупнее и крупнее: начинали с 1 Га и дошли до 2,5 - 3 Га на семью.

Характерно, кстати, что помногу гектар берут очень часто те, кто реже всего ездит в поселение: как бы компенсируют свое присутствие присутствием своих гектаров . У нас в поселении был ну просто неприличный, на мой взгляд, случай, когда женщина, уже имеющая 3 гектара и ездящая на них 4-5 раз в год (!!), пыталась получить себе еще два гектара, "чтобы выкопать на них пруд" (при этом на имеющихся гектарах она безжалостно скосила большую часть леса и хочет их засадить ремонтантной земляникой на продажу). Стоит ли говорить, что подобное уже весьма мало напоминает об идее родового поместья и скорее похоже просто на бесплатно охраняемое поле или дачу?

Большой размер участков (как правило, пустующих) создает для поселения очень важную проблему, иногда критичную для его развития: резко падает плотность населения, что автоматически влечет к увеличению в разы трат на инфраструктуру. Когда в поселении участки по 2-3 и т.д. гектара, примерно в такое же количество раз возрастают расходы на отсыпку дорог, разводку электричества с участка, создание источников водоснабжения и т.д. Кроме того, как я уже писал в первой статье, большие расстояния сокращают возможность пользования какими-то общими объектами (В поселении с территорией в несколько сотен Га потребуется уже не один Общий Дом, а несколько, каждому приходится покупать полный набор инструментов и т.п.), усложняют охрану земли, понижают удельную долю внимания к удаленным районам и пр.

Все это серьезные минусы, о которых, однако, мало кто задумывается. И, быть может, люди задумывались бы больше, если бы взносы на оплату инфраструктуры поселения были пропорциональны размеру участков.

Поэтому мне очень понравилось, как решили этот вопрос в Ковчеге - всем одинаковые участки примерно по 1 Га, а внуки пусть сначала подрастут, а потом будем выделять им участок на общих основаниях. Так сказать, спор пресечен в зародыше. И такой подход, кстати, куда более соответствует книгам, ибо, как говорит Анастасия, не родители назначали у ведруссов своим детям, на каком гектаре им жить, а ребенок подбирал место совместно со своей половинкой. К тому же, как известно, сами дети и внуки далеко не всегда рады жить под боком у родителей (из-за чего взятые для них участки, как правило, и пустуют).

Я не говорю, что равный размер участков должен быть обязательным правилом в поселении - это не всегда так. Однако, если человек хочет получить больше, чем другие, то он, как минимум, должен уже постоянно жить в поселении и действительно не на словах, а на деле подтвердить, что он уже засадил и окультурил весь свой участок, и ему не хватает.

Так или иначе, все эти вопросы имеет смысл продумать заранее, обсуждая образ поселения, и организаторам нужно быть готовым к тому, что люди с "гектарной болезнью", наверняка, появятся в поселении, и нужно знать, что им ответить.

Впрочем, хочется оговориться, что трудно ожидать успеха в борьбе с этим явлением, если организаторы поселения сами берут себе по 9 гектар (как в одном поселении под Пермью). Тут нужна уже какая-то другая идеология.

(7) Общие территории в поселении.
В Ковчеге же имеет смысл поучиться и подходу к выделению участков для общих нужд. Не один-единственный общий гектар, как во многих поселениях, а 8 гектар общих территорий, т.е. 10% от площади всех поместий. Участки находятся не все в одной куче, а частично распределены по территории поселения, и уже сейчас многие из них активно используются. 1 участок - это Общий Дом, автостоянка для гостей, детская площадка, хозблок для Общего Дома и пр. 2-й участок - это производственная часть: мастерская, пилорама+гараж для авторемонта, стоянка для тракторов, склад пиломатериала и т.п. 3-й участок - поляна для праздников и культурно-массовых мероприятий (с приспособлениями для молодецких забав и т.п.). Еще 2 Га - Общий Пруд. Кроме того, в Ковчеге есть еще Общая баня и общий колодец.

Когда поселение заселяется, и общественная жизнь становится более активной, бывает так, что у некоторых отдельных групп поселенцев возникают свои совместные проекты, в том числе не поддерживаемые большинством в поселении. И важно, чтобы территория для таких проектов тоже была, чтобы люди не чувствовали себя ущемленными. К примеру, пилорама или столярная мастерская является достаточно громоздким объектом и занимает большую территорию, так что вряд ли разумно требовать, чтобы инициатор размещал ее в своем собственном поместье, тем более, что она шумит и может мешать соседям. Гораздо разумнее выделить в поселении какие-то земли для производственных и складских помещений, может быть, отделенные от поместий лесополосами; территории для каких-то коммерческих и туристических целей и т.п.

Интересна в этом отношении и планировка территории поселения Русский Сарамак в Удмуртии. Участки там шестиугольные - в форме сот, и в центре каждого кольца из шести участков находится один общий. Т.е. общие территории занимают одну седьмую (14%) территории поселения, и имеются вблизи каждого поместья. В такой планировке заложены богатые условия для будущей общественной жизни.

Хотя здесь тоже важно не переборщить: если общих участков будет слишком много, и они будут располагаться вперемежку с поместьями, то произойдет тот же эффект падения плотности населения, о котором уже писалось. Поэтому желательно подобрать какое-то оптимальное сочетание: компактная группа 10-20 поместий + 1-2 общих гектара в центре или сторонке (в зависимости от назначения) и т.п.

(8 Соответствие образа поселения и коллектива
Вообще, конечно, желательно реально отдавать себе отчет в том, насколько сами люди в группе готовы жить именно так, как они заявляют в своем проекте.
Я уже писал выше о том, что в случае радикальных расхождений в представлениях о будущем образе жизни участников группы лучше им разделиться на отдельные поселения. Довольно трудно также будет ужиться в одном поселении, во-первых, "поселенцам-практикам" и "мертвым душам" (т.е. тем, кто не готов или не намерен переезжать в поселение на постоянное место жительства и ездит на поле редко), во-вторых, формалистам (сторонникам строгого соблюдения законов и оформления земли) и "неформалам" (особенно воинствующим), в-третьих, людям разной степени богатства, если богатые настаивают на введении сборов в кассу поселения, соответствующих их уровню дохода.

Впрочем важно сказать, что, как это ни неудобно для всех, но правильно определить, насколько человек в реальности будет готов жить в соответствии с теми убеждениями, на которых он настаивает, можно лишь после переселения в поселение на постоянное жительство, а еще точнее - на второй-третий год, когда рассеивается первичная эйфория. Как правило, что пожив два-три года на земле, вчерашние идейные противники удивительным образом начинают сходиться во мнениях о пользе электричества, необходимости купить трактор и т.п. (либо, убедившись в невозможности сразу начать жить "как Анастасия" человек может совсем вернуться в город). Однако до этого момента, в городском клубе, люди могут очень яростно ломать друг о друга копья, выясняя, сколько времени - шесть месяцев или три года - потребуется для перехода на солнцеедение и достижения способностей Анастасии или какую нагрузку может потянуть генератор на торсионных полях. Глядя на эти дебаты, очень полезно помнить сухое положение поселенческой статистики: по опыту известных мне поселений, наиболее "эзотерические" и "научно-прогрессивные" ребята очень часто, даже взяв землю, остаются жить в городе. И на свое поместье ездят редко. Поэтому, если у организаторов более "приземленные" взгляды, то на урезонивание "эзотериков" тратить силы особо не стоит, ибо, скорее всего, жить в поселении они не будут, а если будут, то займутся другими делами. И вообще все споры, если конечно, они затеваются не ради удовольствия от самого процесса, лучше сразу переводить в практическую плоскость: как конкретно это осуществить, кто готов взять на себя организацию и т.п. Это весьма отрезвляет людей.

Вообще, я думаю, что при организации поселения лучше всего сначала сформировать небольшой, но очень детально и практически мыслящий костяк людей, способный продумать и согласовать все основные моменты будущего поселения именно в практическом ключе, а уже потом широко распространять информацию о своей инициативной группе и набирать людей, готовых принять и работать в рамках того образа, который в общих чертах уже сформирован (именно так поступили организаторы в Ковчеге и в СветоРусье).

Если же сначала собирается большая группа из 20-30 человек просто по признаку чтения книг Мегре и солидарности с общей идеей, а потом начинаются попытки наладить в ней какое-то обсуждение практических вопросов (а именно так делается чаще всего), то это обсуждение неизбежно тонет в пучине сумятицы мнений и в бездне теоретизирования на самые отвлеченные темы. В итоге организаторы делают вывод, что "в нашем коллективе никакие уставы и правила не приживаются", заявляют о "полной свободе мнений и демократии" в поселении и прекращают всякие попытки обсуждения образа поселения, а практические вопросы решают узким кругом компетентных лиц (иногда приглашая для этого людей со стороны, например, юристов, совершенно не имеющих представления о специфике экопоселения и дающих советы о том, как оформить землю, без малейшего учета того, как этот способ оформления повлияет на развитие поселения). Остальным же объявляется, что избран наилучший способ, подсказанный специалистами (в чем?), и предлагается воспользоваться его плодами. При этом землю получают все - и те, кто был согласен, с предложениями организаторов по содержанию образа поселения, и те, кто не был согласен, но кто все равно уже числится в этой компании "по выслуге лет".

Именно таким путем и возникают поселения без Образа, когда в основе поселения нет единой коллективной мысли, а есть лишь фрагменты, лоскутки разных мнений (в том числе того же юриста, незнакомого с идеей экопоселения вообще ), весьма различающиеся между собой. И каждый человек идет на землю строить свое отдельное поместье, не сознавая, что через 2-4 года неизбежно окажется, что соседи его тоже имели в виду что-то свое и отдельное, и теперь, когда вдруг возник какой-то общий вопрос, решить его оказывается исключительно сложно.
Вопросы, очень горячо обсуждаемые в городских клубах - о духовных практиках, о том, можно или нельзя в поселении есть мясо (курить, пить алкоголь, материться), об этических нормах в коллективе и т.п. - в действительности оказываются, пожалуй, наименее важными из всего, что следует обсудить, говоря об образе поселения. Когда люди переселяются жить на землю, то, как правило, в таких вопросах они становятся намного терпимее друг к другу (и эта терпимость, отмечаемая не только мной, пожалуй, один из первых реальных результатов положительного влияния жизни в экопоселении на общественную нравственность). Фанатизм исчезает, и это более-менее стабильная закономерность.

Но вот что не исчезает, а приобретает большую остроту - это вопрос о переезде на постоянное жительство и денежные вопросы. Общее правило в денежном вопросе - чем меньше общеобязательных сборов, тем лучше. На самом деле очень многие проблемы в поселении можно решить путем сбора добровольных целевых пожертвований. К примеру, в нашем поселении именно на добровольные пожертвования поселенцев был построен дом нашей учительнице Наде Рубцовой. И народ с радостью и давал деньги, и трудился на этой стройке. При неграмотной же политике организаторов (акценте на обязательность и принудительность денежных сборов и различных трудовых мероприятий) создать конфликт в коллективе проще простого.

Подводя итог, скажу, что из всего того, что входит в понятие "Образ поселения" есть вопросы, которые весьма трудно заранее решить в городе при отсутствии опыта сельской жизни - это степень цивилизованности жизни и этические нормы в поселении. Но есть вопросы, которые все-таки можно решить благодаря логическому размышлению и анализу опыта других поселений. Это: общее понятие об образе жизни, понятие поместья, правила по предоставлению земли и приему новых членов, количество гектар на человека, примерная планировка территории и резервирование общих участков, основные принципы политики в области переселения, управления и денежных взносов в Кассу Поселения. И вот эти-то вопросы лучше решить как можно раньше и как можно детальнее. Желательнее всего - до оформления земли и до разбухания инициативной группы до такого количества разных людей, при котором уже невозможно прийти к единому мнению. И затем и точное место для поселения, и новых людей выбирать уже в соответствии с обрисованным образом.
Даже если в будущем какие-то из этих вопросов придется повторно решать из-за изменившихся условий, единообразие первоначального решения будет способствовать формированию более-менее однородного по целям коллектива, что снизит риск будущих сложностей.

(9) Название поселения.
На первоначальном этапе организации экопоселения может показаться, что название будущего поселения особо важного значения не имеет, и можно выбрать любое, более менее подходящее по духу, особенно если оно содержит корень "род-", или "свет-", или "благо-" и т.п. Однако в будущем, когда поселение окрепнет и начнет выходить на мировую арену, т.е. налаживать связи с окружающим миром и в частности с другими поселениями, может оказаться так, что название поселения мешает ему создать о себе яркое представление у людей со стороны, а значит, в каком-то смысле, выразить свою индивидуальность во взаимодействии с другими поселениями и отдельными людьми.

У меня перед глазами лежит список "128 поселений, встречающихся в Интернете" с форума "Создание родовых поместий" на сайте "Anastasia.ru". Весьма любопытно пронаблюдать за тем, к каким названиям склоняются в массовом порядке организаторы российских экопоселений:
"Родники" - самое массовое название, в списке встречается 6 раз, при том, что список неполный: я знаю еще несколько, не упомянутых. "Родники" есть в Курганской, Пермской (2 шт.), Костромской, Ленинградской обл., в Башкортостане, Удмуртии, Хакасии... Кроме того, есть еще "Кореньские родники" (Белгородская обл.), а также многообразные "ключи" и "истоки" - "Медовый ключ", "Чистые ключи", "Чистые истоки", "Родовые ключи" и т.п.
"Благодать", "Благодатное" - тоже 6 раз, и тоже это, похоже, не все.
Также в массовом порядке встречаются "Родное", "Родовое", "Светлое", "Солнечное" (в списке отсутствуют "Солнечные" из Владимирской и Челябинской обл.) и некоторые другие.

Что можно сказать по этому поводу? Если по России будет с добрый десяток "Родников" (а с каждым годом появляются новые), а ты живешь в одном из них, то определенные сложности при налаживании внешних связей ты себе гарантировал. Как минимум, тебе придется каждый раз в разговорах и письмах рядом с названием поселения указывать и регион, а если твои "Родники" находятся в Пермской обл. или другом регионе, где несколько "Родников", то также район или еще какие-либо идентифицирующие признаки. Но дело не только в этом. Примелькавшиеся названия становятся слишком плохо воспринимаемыми, и производят очень слабое впечатление на внешний мир. Т.е. довольно трудно сделать так, чтобы ваше поселение знали и с ходу выделяли среди других, если у вас какое-нибудь типовое название. Такие же слова, как "Светлое", "Солнечное", "Радостное", "Радужное", могут вообще восприниматься как "что-то там связанное со светом и радостью" и легко путаться между собой:
-- Как там называется ихнее поселение?
-- Что-то там... "Светлое" вроде... Или "Доброе"... Или "Солнечное"... что-то связанное с чистыми помыслами...
-- Может, "Радостное"?
-- Может и "Радостное"... не помню...

Совсем другое дело, когда название поселения уникально и сразу запоминается. Когда говорят "Ковчег" или "СветоРусье", то ассоциации возникают сразу, мгновенно: всем ясно, что двух Ковчегов быть не может, что "Ковчег" - это Федор Лазутин, "Ковчег" - это "всю землю - Советам!", "Ковчег" - это легкий саман и пчеловождение, "Ковчег" - это "Вести с полей", Ковчег - это "устав и регламент" (на февральской Встрече Поселений, когда кто-то из чехов, плохо понимавший по-русски, спросил: "а Регламент - это кто?", Дмитрий Ватолин звякнул дирижерским колокольчиком и сказал: "Регламент - это я")... СветоРусье - это проблема со светом и электрификацией, анекдот про "ТемноРусье" и "СветоВорусье", это телефон-автомат в чистом поле, это Леночка с пряничными домиками и Ася с расписными безделушками, это замечательные уральские брачные слеты...

Оригинальны и красивы такие названия, как "Большая Медведица", "Лепота", "Любодолье", "Миродолье" и "Миролесье", "Салозерье", "Синяя Птица", "Терема" и др.

В целом можно выделить такие принципы выбора успешного названия:
1) оно должно быть оригинальным, т.е. не совпадать с названиями других поселений - как существующих, так и тех, которые наверняка появятся из-за типового характера этого слова.
2) желательно, чтобы оно отражало какие-то местные особенности. Например, "Салозерье", по-видимому, расположено вблизи соленого озера.
3) желательно, чтобы оно содержало оттенок, выражающий идею. К примеру, все названия, образованные на славянский манер соединения слов - Миролесье, Любодолье, Радосвет, Светлогорье и т.п. - уже самим способом словообразования навевают ауру возрождения славянской культуры. Слова типа "кедры", "родина", "родное", "ведруссы" и т.п. тоже намекают на книги Мегре и идею родового поместья, но использовать эти слова нужно очень осторожно, т.к. их знают во всех поселениях и очень легко нарваться на повторение. Оригинальны были бы такие названия, как "Первородное", "Кедровая Русь", "Родноверное", "Уральские Веды" ("Ведический Урал"), "КедроГорье", "Кедрополь", "Кедровые Озера" и т.п - т.е. если соединить знакомые слова новым, незнакомым способом.
4) наконец, известность поселению гарантирована, если название содержит в себе фишку, т.е. шутку или пародию, оригинальный намек на что-то известное, но раскрывающий новые неожиданные смыслы или содержащий игру слов. Примерами таких названий могут быть "СветоРусье" (аллюзия на Святую Русь, но при этом игра со значениями слова "свет": "свет" - это и солнечный свет, и просветление, и электричество); "НороУральск" (пародия на Новоуральск, но при этом намек на то, что в поселении увлекаются норостроительством, "лисьими норами"), "Божеское" (это и "божественное" и "убожеское" одновременно) и др. Ну, и конечно, легко запомнятся откровенно юмористически-провокационные названия вроде украинского поселения "Чебурашкино".

На мой взгляд, откровенно медвежью услугу оказывают организаторы своему поселению, если называют его точь-в-точь в честь другого уже известного поселения. К примеру, кто-то мне недавно сказал, что в Сибири появилось новое поселение с именем "Ковчег". Могли ли организаторы не знать о том, что Ковчег уже существует и имеет общероссийскую известность? Вряд ли. Может, они думали, что успешная аура Калужского Ковчега будет способствовать успеху и их поселения. Но, так или иначе, такое поселение обречено вечно жить в тени своего старшего собрата. Если будет заводиться разговор о Ковчеге, то все будут понимать, что речь идет о Подмосковном Ковчеге, а попытки объяснить, что это другой Ковчег, скорее всего, будут встречать кривую усмешку: в этом есть что-то от литературного плагиата, попытки присвоить себе хоть часть чужой славы. И я считаю, что это некрасиво.
Несколько другое дело, когда сибирские поклонники Ковчега придумывают название, содержащее ссылку на первоисточник, но все же отличающееся: "НовоКовчег", "Сибирский Ковчег", "Ковчег Зауралья". Однако даже в этом случае, предлагая такое название, организаторы поселения отказывают себе в праве на оригинальность и индивидуальность, показывают признак слабости своего воображения, а со слабым воображением заниматься наукой образности будет уже нелегко .

Подводя итог, скажу, что, по тем фактам, что я вижу в поселениях, ясно, что важность продумывания образа будущего поселения пока что чаще недооценивается, чем переоценивается. И я полагаю, что для успешного развития поселения правильнее сначала определиться с тем, чего мы хотим получить, а потом уже в соответствии с этим представлением подбирать коллектив и (отчасти) место. Сформировать же какой-то единый образ в уже готовом и крайне разнородном коллективе малореально, равно как и плохо кончаются попытки навязать готовому коллективу представление, сформированное узким кругом его членов.
Да, я знаю и хорошо вижу, что земля и реальная жизнь в поселении в конечном счете все расставляет на свои места: одни люди и мысли уходят, другие приходят... Но порой это сопровождается, увы, серьезными скандалами и трагедиями. И сколько времени на это уходит! Довольно грустно бывает смотреть на поселение, в котором один за другим несколько человек (семей) строятся, обустраивают хозяйство, зимуют, а потом оставляют все и возвращаются в город или уходят в другое поселение, оставляя сиротливо пустующие дома и заросшие бурьяном участки.

Так что, может быть, лучше лишний год прожить в городе. Хотя, с другой стороны, если вы любите приключения и готовы учиться не на сухих теориях, а в реальной полевой обстановке, под голубым небом, слушая пение птиц и глядя на зеленеющие сосны, если вы действуете честно и не обманываете тех, кто вам доверяется, то нет ничего плохого и в том, чтобы поменять несколько поселений, прежде чем создать свое действительно родовое поместье. Ваш третий по счету дом будет уже наверняка шедевром архитектуры, равно как и мастерство в пересаживании кедров войдет в поговорку среди соседей. И опыт, приобретенный таким путем, будет очень богатым и интересным. Так что можно попробовать и этот вариант. Но тогда, как говорится, никаких обид!

 

(1) Единство коллектива и определенность в целях.
Очень важный момент в организации поселения, который довольно часто недооценивается - это выстраивание отношений с внешним, "технократическим" миром, представленным, прежде всего, населением близлежащих деревень и местными (сельскими, районными) властями. Я даже знаю случаи, когда отношения с деревенскими жителями, приобретя довольно напряженные формы, становились главным тормозом в развитии поселения и приводили к уходу людей из группы. У всех на слуху конфликты и даже судебные тяжбы Владимирских и некоторых других поселений (Липецкая, Рязанская обл.) с властями и православной церковью. Почему подобное происходит?

Когда мы готовимся к организации поселения и рисуем для себя его будущий Образ, очень важно постараться посмотреть на то, что мы затеваем, глазами людей со стороны, людей с иными жизненными ценностями, которые будут нас окружать. Современный русский человек устроен так, что если где-то в сфере его внимания что-то происходит, то ему непременно требуется приискать для этого явления какое-то обозначение и объяснение в соответствии с той картиной мира, по которой он живет. Если же какое-то явление в его картину мира не укладывается, если оно кажется невозможным, алогичным или о нем слишком мало информации, то это начинает доставлять беспокойство, вызывает страх. Как говорят психологи, самый сильный страх - это страх перед неизвестным. Поэтому, даже поняв, что на соседнем поле поселилась тоталитарная секта, сельский житель начинает ощущать себя лучше, чем когда он НЕ ЗНАЛ, кто там поселился: теперь, по крайней мере, известно, что с этим делать. Человеку нужно понять, ЧТО рядом с ним, или хотя бы, пусть не понять, но подобрать слово для обозначения ЭТОГО. А если время идет, а ясности больше не становится, то человек естественным образом склонен подозревать самое худшее. Сказанное в равной мере касается и простого деревенского алкоголика, и главы районной администрации.

Поэтому, вместо того, чтобы давать людям повод самим придумывать бог знает что, лучше заранее хорошо продумать и составить достаточно ясное и убедительное объяснение идеи (нашего конкретного поселения, а не книг Мегре в целом), оформленное в словах, общепонятных как для самих поселенцев, так и для людей со стороны. Чтобы при возникновении вопросов все поселенцы отвечали примерно одно и то же, и в головах у местных "все сходилось". Ибо если один из поселенцев отвечает, что мы тут строим дачный поселок, другой - что мы отшельники, ушедшие от цивилизации, третий - что мы боремся за экологию, четвертый - что мы хотим познать мысли Бога, у местных жителей "концы не сходятся", и все приходят к выводу, что "эти ребята что-то темнят..."

Малореально, однако, достичь подобного единообразия в ответах просто путем выучивания составленного текста. Вопросы могут быть самыми разными, и если каждый поселенец будет понимать общий текст по-своему, то двусмысленности все равно не избежать. Истинное единообразие возникает оттого, что люди действительно строят что-то одно, т.е. когда образ поселения действительно является ясным и согласованным внутри всей группы. Когда люди четко договорились, что именно они хотят здесь совместно построить, согласовали максимум практических деталей. Именно к этому важно стремиться в первую очередь - тогда согласованность ответов на вопросы людей со стороны будет просто следствием, причем далеко не самым главным.

Важно иметь в виду, что в случае неопределенности намерений поселенцев, их скрытности, противоречивости ответов, отсутствия у организаторов четкой политики на этот счет, под угрозой в первую очередь оказываются первые переселенцы - те, кто уже живет на полях. Горожанам, приезжающим в поселение только на выходные и уезжающим порой, не успев вникнуть в курс местных дел, может казаться, что на полях все безоблачно и совершенно не имеет значения, что думают про нас в близлежащих деревнях, однако переселенцы ощущают на себе давление неблагоприятного отношения властей и местных жителей самым непосредственным образом. Именно к ним может приехать проверка из милиции и потребовать прописку; именно к ним может заявиться подвыпившая компания из деревни с явными провокациями.

Поэтому основные организаторы поселения (т.е. те, кто взял на себя деятельность по оформлению документов и налаживанию контактов с администрациями и общественностью) всегда должны быть на передовой. Объяснить проверке, где находятся документы, почему они еще не готовы, предупредив штраф; строго пригрозить деревенским хулиганам, что номер их машины записан и в случае чего будет сообщен, куда следует... Это важно не потому, что постоянные жители не в состоянии защититься от подобных наездов - нет. Это важно для формирования единой политики поселения по отношению к внешнему миру. Когда действия поселенцев и действия организаторов рассогласованы (на одни и те же вопросы властей или местных поселенцы отвечают одно, а горожане-оформители документов, будучи не в курсе событий на полях, - другое), то эта неопределенность опять-таки будет истолковываться людьми, скорее всего, не в пользу поселенцев, порождать сомнения и подозрения.

Очень часто в бумагах у организаторов (живущих в городе и мало вникающих в фактическое положение дел) поселение представляется в самых радужных красках: там и участки размечены, и дороги есть, и живые изгороди, и сады, и пруды, и дома-терема... Когда же какая-нибудь проверка (или группа журналистов), выехавшая на место, сообщает, что на месте не обнаружена никакая разметка, все сплошь заросло высокой травой, а несколько постоянных жителей, живущих в убогих строениях, совершенно не в состоянии объяснить, почему земля не используется (да и как они объяснят, почему их соседи не приезжают на свои участки?) и кто за все это в ответе, то неприятные последствия этого могут выразиться не только в задержке с оформлением документов. Гораздо хуже то, что первопоселенцы после таких вопросов начинают стыдиться своих соседей, не ездящих на участки, и вообще начинают чувствовать себя некомфортно в таком коллективе, где непонятно, кто за что отвечает.

Поэтому очень важно сделать так, чтобы в любой ситуации контакта с внешним миром поселенцы четко ощущали, что они являются представителями единого коллектива, и поддержка у них всегда есть. Что их интересы едины с интересами всей группы, и все те, кого даже сейчас и нет на полях, солидарны с ними, и за них можно ответить. Это означает и то, что каждый поселенец должен хорошо знать своих соседей, не живущих постоянно, и мог ответить на вопросы по поводу их участков (например, почему не выкошены дороги или нет разметки и пр.), и вообще должен быть способен вести предметный разговор по поводу поселения в целом.

Подобное возможно лишь в том случае, когда коллектив в поселении складывается сознательно, когда люди выбирают себе соседей, понимая, что мы все отвечаем друг за друга, и когда у группы есть более-менее четкое единое представление о поселении. И практически невозможно отвечать за своих соседей, когда участок в поселении может купить любой желающий, не спрашивая согласия у поселенцев.

(2) Ответственность, правдивость и честность в отношениях.
Довольно многие инициативные группы и поселения жалуются на непонимание и даже противодействие их начинаниям со стороны властей, приписывая это "предвзятости чиновников", "консерватизму мышления", "влиянию темных сил", и т.п. Однако, если взглянуть на предмет со стороны самих чиновников, то их поведение представляется вполне логичным. Есть два момента, характерных для очень многих групп, которые сильно усложняют выстраивание каких бы то ни было деловых отношений с таким коллективом (а отношения с властями - это как правило деловые отношения).

Во-первых, это расхождение слова и дела. Ни для кого не секрет, как много слов говорится в анастасиевских клубах о вещах, к практическому применению которых говорящие совершенно не готовы и даже не представляют, с какой стороны подойти. Я не говорю уже о силе мысли, о телепатии, левитации и т.п. - даже когда люди просто говорят о жизни на земле, о выращивании растений, о строительстве и т.п., то любой, кто мало-мальски знаком с предметом, очень быстро почувствует фальшь в рассуждениях - почувствует, что человек говорит о том, чего он еще не попробовал. И достаточно задать несколько уточняющих вопросов, чтобы выявить всю некомпетентность рассуждающего. К примеру, многие сторонники идеи родовых поместий выражают намерение держать скотину (кур, коз, лошадей и т.п.) и говорят о том, что "можно все так разумно устроить, что это не будет требовать много труда". Однако человек, имеющий опыт содержания животных, наверняка отнесется недоверчиво к подобному заявлению и потребует конкретики: как же именно нужно все устроить? И если мы знаем о предмете только теоретически, то не сможем ответить на все вопросы, потому что этот человек знает больше, чем мы. Если мы, к примеру, вообще не знаем, что лошади способны кусаться и бросаться на людей, то вопрос о том, как их урезонивать в таких случаях, просто застанет нас врасплох.

Люди чувствуют, говорим ли мы о том, что реально попробовали на практике, или же только пытаемся передать то, о чем где-то слышали или читали. И недоверие к теориям вполне обоснованно, поскольку на деле очень часто оказывается, что многое было не учтено, не додумано, представлялось иначе, чем произошло и т.п. И в результате очень многие (пожалуй, большинство) из участков, взятых для создания родовых поместий, так и остаются неосвоенными.

Во-вторых, у многих инициативных групп (складывавшихся как правило стихийно, по признаку чтения "Зеленых книг") отсутствует четкая система внутренних организационных связей ("у нас все свободны"), из-за чего невозможно найти того, кто за все отвечает и с кого можно спросить в случае нарушений.Это нормально до тех пор, пока группа является просто клубом по интересам. Но когда она вступает в конкретные деловые отношения, декларируя свои намерения и принимая на себя какие-либо обязательства, то возникает вопрос об ответственности за действия группы. Ответственность - очень важный момент в любых деловых отношениях. Власти, предоставляя нам землю и благословляя на ту или иную деятельность, имеют определенный интерес, который мы часто не учитываем.

Многие думают, что, если мы покупаем участки в собственность, а не берем в аренду муниципальную землю, то мы можем делать с этой землей что хотим и не несем никаких обязательств перед властями. Однако это не совсем так. В соответствии с законодательством, собственник земли несет определенные обязанности, важнейшей из которых является использование земли по назначению (т.е. если это сельскохозяйственные земли - то для сельхозпроизводства, если земли населенного пункта - для застройки и т.д.). И при невыполнении этих обязанностей власти вправе предъявлять к собственнику определенные претензии вплоть до изъятия участка. И естественно, что, завязывая отношения с вашей группой, местная администрация сразу инстинктивно ищет человека, который будет перед ней отвечать за действия всей группы. И если такого человека не наблюдается, то чиновники будут избегать контактов, потому что они тоже несут ответственность за свои действия перед вышестоящим начальством. Именно по этой причине, кстати, администрации легче идут на контакт с юридическим лицом (тем же некоммерческим партнерством), чем просто с группой граждан: у юридического лица структура внутренних связей формализована, и понятно, кто за что отвечает.

Когда мы понимаем, что наши отношения с властями являются деловыми, то, естественно, возникает вопрос: раз мы пытаемся чего-то от них добиться, то что же мы сами готовы предложить взамен? И, как и в любых деловых отношениях, здесь становится важначестность в обрисовывании наших намерений по поводу земли.

Понятно, что в контакт со звездами, святость рода, сверхспособности человеческого разума и даже в Бога чиновники районной администрации вправе не верить, и важно понять, что в данном случае все эти моменты не имеют прямого отношения к делу. Внутренние ощущения человека, живущего в родовом поместье, не являются предметом законодательного регулирования, и потому эти вещи обсуждать совершенно необязательно. Администрацию интересует, прежде всего, внешняя, материальная сторона наших поступков: что мы намерены делать вот с этим конкретным участком земли. В какие внешние формы выльются все наши богатые внутренние ощущения .

И вот здесь, когда мы пытаемся сформулировать, что мы намереваемся делать с землей, мы приходим к весьма интересной мысли.