Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Эти решения нашли свое отражение в утвержденном Александром II 10 августа 1874 г.
Положении об управлении корпусом (введено приказом военного министра от 11 августа). Этим положением предусматривалось подчинение командира корпуса в мирное время главному начальнику округа, а в военное – главнокомандующему действующей армией. Вместе с тем права главного начальника военного округа в отношении подчиненного ему корпуса были определены несколько расплывчато. «В тех войсках, где войска будут соединены в корпуса, – говорилось в положении, – сохранить за главнокомандующими или командующими войсками округа обязанность и право осматривать эти войска лично… и представлять донесения свои о сих смотрах чрез военного министра на Высочайшее усмотрение»[214]. В прямые обязанности главного начальника округа входило обеспечение снабжения корпусов всеми видами довольствия и устройство для них мобилизационных запасов, «наблюдение» за службой войск, их комплектованием и устройством. Положение не ограничивало состав управления корпуса в мирное время только «строевым штабом», как это определялось заключением совещаний 1873 г., а предписывало включать в него также начальника артиллерии (со своим управлением) и корпусного врача. Начальник артиллерии, подчиняясь непосредственно командиру корпуса, в то же время находился в ведении начальника артиллерии военного округа. Что касается снабжения войск, то командир корпуса «ограничивается наблюдением» за ним и в случае выявления упущений «доносит главному начальнику военного округа». В военное время состав управления корпуса дополнялся корпусным интендантом, корпусным комендантом, заведующим обозом и начальником жандармской команды. В соответствии с обновленным Положением об управлении дивизией, принятым одновременно с Положением об управлении корпусом, командиру корпуса непосредственно подчинялись командиры дивизий, входящих в корпус. Положение об управлении корпусом, как и обновленное Положение об управлении дивизией, носили далеко не совершенный характер. Особенно это относилось к определению взаимоотношений между военно-окружным и корпусным командованиями, к организации снабжения войск корпусов, к возможностям корпусных командиров (с их урезанным штатом управления) в полной мере осуществлять руководство и контроль над дивизиями. Эти изъяны в дальнейшем сказывались на повседневной жизни войск округов и качестве их подготовки.
Первым 30 августа 1874 г. был воссоздан Гвардейский корпус. Его возглавил наследник престола, великий князь генерал от инфантерии Александр Александрович. Корпус включил в себя три гвардейские пехотные дивизии с их артиллерией (соответственно с 1, 2 и 3-й гвардейскими артиллерийскими бригадами), две гвардейские кавалерийские дивизии с резервными эскадронами, а также гвардейскую конно-артиллерийскую бригаду и лейб-гвардии жандармский полуэскадрон[215]. Кроме того, к Гвардейскому корпусу причислялся флотский Гвардейский экипаж – «на время исполнения сухопутной службы». Ввиду значительных расходов на создание корпусов их дальнейшее формирование предполагалось производить постепенно. Однако в связи с обострением русско-турецких отношений этот процесс вскоре пришлось ускорять. Также в ускоренном порядке высочайшим указом от 16 октября 1876 г. было утверждено новое Положение о полевом управлении войск в военное время (введено в действие приказом военного министра от 22 октября). Вследствие сжатых сроков подготовки оно во многом повторяло содержание соответствующего положения 1868 г. В частности, в отношении корпусов в нем по-прежнему говорилось, что они создаются в составе действующей армии «такой силы и такого состава, как это по обстоятельствам окажется нужным»[216]. Так же как и раньше, предполагалось при необходимости объединять их в отряды. Вместо трех десятков статей прежнего положения, посвященных особенностям организации корпусов, в новом положении кратко указывалось, что корпуса «управляются в военное время на основаниях, изложенных в постановлениях об управлении сими частями»[217]. Главным новшеством Положения о полевом управлении войск стал раздел «О полевом управлении военными сообщениями», который появился под прямым влиянием опыта Франко-прусской войны 1870–1871 гг. Полевое управление военными сообщениями как составная часть органов полевого управления армии подчинялось главнокомандующему и ведало «всеми коммуникационными линиями армии (военными дорогами)»[218].
В структуру нового органа включались три отдела: этапный, военно-дорожный, почт и телеграфов. Первый занимался организацией перевозок, второй ведал устройством и содержанием военных дорог, третий – средствами связи и сообщений. Без сомнения, включение в состав полевого управления действующей армии органа, заведовавшего военными сообщениями, было оправданно и своевременно. В то же время в Положении были несколько запутанно определены взаимоотношения между этим органом и военно-окружными управлениями театра войны. Так, определялось, что в ведение начальника полевого управления военными сообщениями от названных военно-окружных управлений переходят все учреждения и средства, сосредоточенные на дорогах и предназначенные для непосредственного снабжения армии. При этом подчеркивалось, что военно-окружные управления театра войны становятся исполнительными органами полевого управления армии «по всем распоряжениям, касающимся извлечения потребных для войск средств из края и доставления их на военные дороги». Вместе с тем «военно-окружные управления и полевое управление военных сообщений соотносятся между собой как равные» и сношения между ними «производятся на тех же основаниях, какие установлены для сношений между отделами военно-окружных управлений разных военных округов»[219]. Это противоречие на практике вело к различного рода трениям и недоразумениям. Проблемы с военными сообщениями еще потребуют от руководства военного ведомства значительных хлопот в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Угроза этой войны резко усилилась в 1876 г. в связи подъемом борьбы славянских народов Балкан против османского господства и ее поддержкой Россией. В числе мер по подготовке к войне стали формирование полевого управления армии (под руководством главнокомандующего – великого князя Николая Николаевича) и создание в Киевском, Харьковском и Одесском военных округах шести армейских корпусов (№ VII–XII). Решение об этом было объявлено в высочайшем указе от 1 ноября 1876 г. Этим же решением Одесский военный округ переведен в прямое подчинение главнокомандующему действующей армией; в свою очередь под непосредственное руководство командующего войсками Одесского округа для организации обороны побережья переданы VII и X армейские корпуса. В состав шести армейских корпусов вошли все 18 пехотных и кавалерийских дивизий Киевского, Харьковского и Одесского округов. Это был весьма важный, но и болезненный этап восстановления корпусной организации. Главной его трудностью являлось отсутствие навыков организации корпусного управления. Фактически «формирование корпусов, в отношении пехоты и кавалерии, выразилось в простом механическом сведении в одно целое нескольких дивизий»[220]. Это усугублялось проблемой подбора командиров корпусов и начальников корпусных штабов, связанной по традиции с учетом мнений лиц царствующей фамилии и генеральских амбиций. Стрелковые и саперные части в состав созданных корпусов не включались. Из шести корпусов три состояли из дивизий одного и того же военного округа: в IX корпус вошли 5-я, 31-я пехотные и 9-я кавалерийская дивизии Харьковского округа, а в XI и XII корпуса – шесть дивизий Киевского округа (соответственно: 11-я, 32-я пехотные и 11-я кавалерийская; 12-я, 33-я пехотные и 12-я кавалерийская). VII, VIII и X корпус
а имели смешанный состав: в них были включены по две дивизии из Одесского округа и по одной из Харьковского.
При этом три дивизии Харьковского военного округа перемещались на юг для наращивания военных сил Одесского округа.
В продолжение реорганизации русской армии высочайшим указом от 19 февраля 1877 г. на западе Европейской России было определено сформировать еще 9 корпусов: Гренадерский и 8 армейских пехотных (№ I–VI, XIII и XIV). Городами первоначального размещения управлений корпусов стали: I корпуса – Санкт-Петербург (Петербургский округ), II, III и IV – соответственно Вильно, Рига и Минск (Виленский округ), V, VI и Гренадерского – Радом, Варшава и Люблин (Варшавский округ), XIII и XIV – Житомир и Киев (Киевский округ). При этом 5 корпусов формировались из дивизий «своего» военного округа: во II, III и IV корпуса вошли 10 дивизий Виленского округа, в V и VI – 7 дивизий Варшавского. Остальные четыре имели смешанный состав, что объяснялось включением в них дивизий Московского военного округа, большинство из которых к этому времени уже были передвинуты на запад. В результате перемещенные московские дивизии были распределены между Гренадерским корпусом (1-я гренадерская), XIII (1-я и 35-я пехотные), XIV (17-я и 18-я пехотные) и I (1-я кавалерийская) корпусами. По окончании Русско-турецкой войны Гвардейский, Гренадерский и все 14 армейских корпусов были сохранены. Все они, как покинувшие театр войны, так и не включавшиеся в состав действующей армии, были определены в различных военных округах на местах постоянной дислокации. В частности, II и III корпуса, не участвовавшие в военных действиях, остались в Виленском округе, V и VI – в Варшавском, большинство дивизий Гвардейского корпуса с Балкан вернулись в Петербургский округ (где находился не покидавший своего места I армейский корпус), в Московский округ перемещены Гренадерский и XIII армейский корпуса, XIV армейский корпус направлен в Варшавский округ и т. д. Происходили также изменения в составе и количестве дивизий корпусов. До конца 1870-х гг. на Кавказе и в Казанском военном округе были созданы еще 3 армейских корпуса. 17 декабря 1878 г. на базе кавказских дивизий сформированы 1-й и 2-й Кавказские армейские корпуса.
В состав 1-го включены Кавказская гренадерская и 38-я пехотная дивизии, 2-го – 39-я и 41-я пехотные. Из развернутых в то же время (взамен Кавказской кавалерийской дивизии) 1, 2 и 3-й Кавказских кавалерийских дивизий первые две вошли в состав соответственно 1-го и 2-го Кавказских корпусов. Последним корпусом, созданным при Александре II и военном министре Д.А. Милютине, стал XV армейский, образованный 10 апреля 1879 г. в Казанском военном округе из дислоцировавшихся там 2-й и 40-й пехотных дивизий. После этого по всем корпусам были распределены 44 пехотные и 19 кавалерийских дивизии (включая все гвардейские и гренадерские). Вне корпусного состава оставались лишь 5 дивизий: 19, 20, 21-я пехотные и 3-я Кавказская кавалерийская в Кавказском военном округе и 23-я пехотная в Финляндском[221]. Не включались в корпуса стрелковые и саперные части, что отражало сложившуюся традицию их ведомственной обособленности под ведением соответственно управления инспектора стрелковых батальонов и Главного инженерного управления Военного министерства. Наряду с созданием корпусной организации в армии проводились и другие организационные преобразования, затронувшие войска всех военных округов. В отношении полевой пехоты в 1873 г. для лучшего управления ею было восстановлено разделение дивизий на бригады (каждая дивизия стала состоять из 2 бригад). С этого же года начался постепенный перевод пехотных полков 3-батальонного состава в 4-батальонный и приведение 3-ротных батальонов к 4-ротному составу. К ноябрю 1876 г. удалось перевести на 4-батальонный состав полки пехотных дивизий (в Гвардейском корпусе и Кавказском военном округе)[222]. В 1874 г. в Кавказском военном округе была сформирована 41-я пехотная дивизия. В нее вошли сформированные заново 4 полка 4-батальонного состава. Опережая события, следует отметить, что ни в годы Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., ни в последующем, вплоть до 1890-х гг., новых пехотных дивизий и полков в русской армии не создавалось. Полки 41-й пехотной дивизии были образованы за счет четвертых батальонов полков Кавказской гренадерской, 19, 20 и 21-й пехотных дивизий. В свою очередь, на восстановление четвертых батальонов этих полков обращены роты, оставшиеся после приведения батальонов из 5-ротного в 4-ротный состав. За счет упраздненных шести кавказских линейных батальонов и части местных войск расширены до 4-батальонного состава ранее 3-батальонные полки 38-й и 39-й пехотных дивизий. В Оренбургском округе в 1873 г. сформирован еще один (третий) Оренбургский линейный батальон, а в 1875 г. в Казанском округе для действий в Средней Азии – два туркестанских линейных. Туда же в 1876 г. направлены 2 оренбургских линейных батальона (также получили наименование туркестанских), которые были восполнены для округа за счет двух новых, образованных путем выделения рот от Оренбургского, Московского, Вологодского и Самарского местных батальонов. По окончании Русско-турецкой войны был доведен до конца перевод полков пехотных дивизий в 4-батальонный состав (при этом стрелковые роты упразднялись и всем ротам полка присваивалась общая нумерация с № 1 по 16). К 1880 г. в полевой пехоте округов насчитывалось 48 дивизий [3 гвардейских, 4 гренадерских (включая Кавказскую гренадерскую) и 41 пехотная (№ 1—41)], а также 8 стрелковых бригад и 34 линейных батальона; всего – 192 пехотных полка, 682 пехотных, стрелковых и линейных батальона. Пехотные дивизии, стрелковые бригады и линейные батальоны дислоцировались следующим образом:
в Петербургском округе: 1-я и 2-я гвардейские, 22, 24 и 37-я пехотные дивизии; в Финляндском округе: 23-я пехотная дивизия; в Виленском округе: 16-я и 25—30-я пехотные дивизии, 5-я стрелковая бригада; в Варшавском округе: 3-я гвардейская, 4, 6–8, 10, 17 и 18-я пехотные дивизии, 1-я и 2-я стрелковые бригады; в Киевском округе: 11, 12, 32 и 33-я пехотные дивизии, 3-я стрелковая бригада; в Одесском округе: 13 —15-я и 34-я пехотные дивизии, 4-я стрелковая бригада; в Харьковском округе: 5, 9, 31 и 36-я пехотные дивизии; в Московском округе: 1—3-я гренадерские, 1, 3 и 35-я пехотные дивизии; в Казанском округе: 2-я и 40-я пехотные дивизии; в Кавказском округе: Кавказская гренадерская, 19–21, 38, 39 и 41-я пехотные дивизии, Кавказская стрелковая бригада, Кавказские линейные батальоны № 1–7; в Оренбургском округе: оренбургские линейные батальоны № 1 и № 2; в Западно-Сибирском округе: Западно-Сибирские линейные батальоны № 1–4; в Восточно-Сибирском округе: Восточно-Сибирская стрелковая бригада, Восточно-Сибирские линейные батальоны № 1–6; в Туркестанском округе: Туркестанская стрелковая бригада, туркестанские линейные батальоны № 1 —17[223]. Существенные преобразования происходили в полевой кавалерии. В 1873 г. кавалерийские дивизии, так же как и пехотные, были разделены на бригады (по 2 бригады в дивизии). В июле 1875 г. 7 кавалерийских дивизий (№ 1–7) 6-полкового состава переформированы в 14 (№ 1 – 14) 4-полкового, при этом в состав каждой из них введено по одному донскому казачьему полку. Дивизии получили единообразный состав: каждая включала в себя драгунский, уланский, гусарский и донской казачий полки, имевшие номера, совпадавшие с номерами дивизий; драгунский и уланский полки объединялись в 1-ю бригаду, гусарский и казачий – во 2-ю. В период Русско-турецкой войны новые дивизии и полки в полевой кавалерии не создавались. В декабре 1878 г. в Кавказском военном округе Кавказская кавалерийская дивизия 4-полкового состава за счет прибавления пяти кубанских казачьих, двух терских казачьих и Кутаисского конно-иррегулярного полков была развернута в три кавказские кавалерийские дивизии (№ 1–3) также 4-полкового состава. Таким образом, к 1880 г. число регулярных кавалерийских дивизий (включая 2 гвардейские) возросло с 10 (в 1871 г.) до 19, насчитывавших в своем составе 56 полков (224 эскадрона). Не имели кавалерийских дивизий Казанский, Оренбургский, Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский и Туркестанский военные округа, которые обходились использованием конных сотен местных казачьих войск (Астраханского, Уральского, Оренбургского, Сибирского, Семиреченского и др.), а также Финляндский округ. Дивизии регулярной кавалерии дислоцировались: в Петербургском округе – 1-я гвардейская и две бригады 2-й гвардейской, в Виленском – 2—4-я, в Варшавском – одна бригада 2-й гвардейской, 5, 6 и 14-я, в Киевском – 11-я и 12-я, в Одесском – 7-я и 8-я, в Харьковском – 9-я и 10-я, в Московском – 1-я и 13-я, в Кавказском округе – 1, 2 и 3-я Кавказские. Кроме того, имелась иррегулярная 1-я Донская казачья дивизия, находившаяся в Варшавском военном округе (в составе 14-го корпуса)[224]. Получили некоторое развитие кавалерийские национальные формирования. В 1874 г. были созданы Крымский и Башкирский эскадроны соответственно в Одесском и Оренбургском военных округах. Их переменный состав формировался новобранцами из крымских татар и из башкирского населения. Эти эскадроны относились к резервным частям, а с 1875 г. – к запасным. Значительное усиление получила артиллерия. В округах Европейской России с 1873 г. активно осуществлялся перевод всех пеших артиллерийских бригад, организационно привязанных к одноименным (с теми же номерами) пехотным дивизиям, с 4-батарейного состава на 6-батарейный. При этом новые батареи вооружались 9-фунтовыми пушками (бригада стала иметь 3 батареи с 9-фунтовыми пушками и 3 – с 4-фунтовыми). Первоначально такое преобразование было проведено в Петербургском, Киевском, Одесском, Харьковском и Казанском военных округах, а в начале 1877 г. – ив остальных. В Кавказском округе для новой 41-й пехотной дивизии в 1874 г. сформирована 41-я артиллерийская бригада; состав кавказских артиллерийских бригад увеличивался с трех до шести батарей (шестые батареи – с горными пушками). В середине 1870-х гг. усилена и конная артиллерия: 14 полевых и 4 резервные батареи развернуты в 21 полевую и 2 запасные, 4-батарейная гвардейская конно-артиллерийская бригада пополнилась пятой батарей (все батареи – 6-орудийного состава). По сравнению с 1871 г. к ноябрю 1876-го количество батарей в пешей артиллерии возросло со 160 до 296, а в конной – с 18 до 26 и оставалось на этом уровне до 1890-х гг.[225]. В конце 1870-х гг. с учетом опыта Русско-турецкой войны имелось намерение осуществить перевод артиллерийских бригад на 8-батарейный состав, но он не состоялся в связи с новыми установками в области военного строительства после смерти Александра II и восшествия на престол Александра III (1881). В состав инженерных войск округов в 1876 г. входили 1-я (в Петербургском округе), 2-я (в Виленском), 3-я (в Киевском) и 4-я (в Варшавском) саперные бригады. В Виленском округе имелся также осадный инженерный парк, в Варшавском – полевой инженерный парк, а в Киевском – тот и другой. Петербургский, Виленский, Варшавский и Киевский округа имели по два военно-телеграфных парка. Кроме того, в Петербургском округе располагались лейб-гвардии саперный батальон и гальваническая учебная рота. Кавказский военный округ имел Кавказскую саперную бригаду и Кавказский военно-телеграфный парк, а Туркестанский – Туркестанскую саперную роту[226]. В соответствии с рекомендациями совещаний 1873 г. принципиально изменился подход к резервным войскам, которые до этого времени предназначались для обучения рекрутов. На совещаниях было решено эту функцию передать запасным войскам, которые в мирное время должны содержаться в кавалерии и артиллерии, а в военное – создаваться также для пехоты и инженерных войск. Резервные же войска формировать только в военное время в округах Европейской России и использовать их для усиления полевых войск и выполнения второстепенных боевых задач. При этом предусматривалось отдельных кадров для резервной пехоты в мирное время не содержать и формировать ее при посредстве местных (губернских и уездных) батальонов и команд. На складах при тех же местных войсках предполагалось иметь необходимые материальные средства для вновь формируемых резервных и запасных частей. В связи с повышением роли местных батальонов и команд как источника развертывания в военное время резервных и запасных частей совещаниями 1873 г. было определено осуществить преобразование и местных войск. В соответствии с такими решениями уже в 1873 г. расположенные в округах Европейской России 70 резервных пехотных батальонов были упразднены, а находившиеся в сибирских окруrax 2 резервных пехотных батальона переформированы в губернские. В качестве резервного сохранялся лишь кадровый батальон лейб-гвардии резервного полка. Взамен упраздненной резервной пехоты предполагалось в военное время формировать 199 запасных пехотных батальонов: по одному на каждый пехотный полк и стрелковую бригаду. Резервные бригады и батальоны в кавалерии в 1875 г. были переименованы в запасные, всего 56 эскадронов, предназначенных как для мирного, так и военного времени. В артиллерии в 1873–1876 гг. из состава ранее имевшихся частей резерва – четырех пеших и двух конно-артиллерийских резервных бригад – большая часть батарей вошла в состав полевых войск, а на мирное время оставлено лишь 2 конно-артиллерийские батареи, переименованные в запасные. В военное время предполагалось иметь 48 запасных батарей. В целях развития еще одного звена военно-сухопутных сил – местных войск – 26 августа 1874 г. были приняты Временное положение об управлении местными войсками и Временное положение о местных пехотных полках, батальонах и командах в военных округах Европейской России. Наряду с выполнением прежних задач караульной и конвойной служб и поддержания «общественного спокойствия» местные воинские формирования в военное время должны были быть также базой: а) для развертывания местных батальонов в местные полки 4-батальонного состава, а местных команд – в местные батальоны 4– или 2-ротного состава; б) по убытии полевых войск – для формирования запасных и резервных частей. Наращиваемые и создаваемые на местах воинские формирования принимали в свой состав нижних чинов, призываемых из запаса по мобилизации, а также новобранцев, а офицеров – из состава своих кадров, из запаса полевых войск. Местные батальоны и команды разделялись на кадровые и постоянного состава. Вторые содержались в тех пунктах, где не было полевых войск, и имели больший состав, чем первые (кадровые). К концу 1874 г. в округах Европейской России находились: 1) 8 местных кадровых батальонов (4-ротные, в роте 400 рядовых), которые в военное время переформировывались в местные 4-батальонные полки, – в Санкт-Петербурге, Вильно (Вильнюс), Риге, Варшаве, Киеве, Одессе, Москве и Казани; 2) 10 местных батальонов постоянного состава (как 4-ротные, в роте от 600 до 1000 рядовых, так и 2-ротные, в роте 500 или 400 рядовых) – в Архангельске, Петрозаводске, Вологде, Вятке, Перми, Симбирске, Самаре, Астрахани, Уфе и Оренбурге; 3) 35 местных кадровых команд: а) в 250 рядовых – в Люблине, Седлецах (в Польше), Харькове и Саратове; б) в 100 рядовых – в тех губернских городах, где в военное время команда должна развертываться в батальон 4-ротного состава от 600 до 800 рядовых; в) в 64 рядовых – в остальных губернских городах, для которых определено в военное время иметь 2-ротные батальоны. 4) 468 местных команд постоянного состава с различным числом чинов, «смотря по размеру местной службы», – во всех уездных и других городах и населенных пунктах, в которых прежде содержались команды[227]. К 1881 г. число местных воинских формирований возросло до 17 местных батальонов и 606 местных команд, не считая казачьих[228]. Согласно вышеуказанным положениям, все местные воинские формирования, а также запасные и резервные части (до их убытия в состав полевых войск) подчинялись начальнику местных войск военного округа. В Финляндском и Оренбургском округах обязанности начальников местных войск были поручены начальникам окружных штабов. Подчиненные начальникам местных войск губернские воинские начальники получили в свое ведение местные, запасные и резервные части, расположенные на территории губернии. В Финляндском округе обязанности губернского воинского начальника возлагались на помощника начальника окружного штаба, а в области войска Донского аналогичные обязанности исполняли атаманы отделов. Ввиду расширения и усложнения круга решаемых местными военными властями задач вышеуказанными временными положениями с октября 1874 г. было учреждено новое важное звено местного военного управления – должности уездных воинских начальников. Они подчинялись губернским воинским начальникам и получили «ближайшее начальствование» над расположенными в каждом уезде местными воинскими формированиями (батальоном, командой), а также над формируемыми в военное время запасными и резервными пехотными батальонами (до их убытия в действующую армию). На управления уездных воинских начальников возлагались обязанности по непосредственной комплектации запасных и резервных формирований в уезде. Для этого они должны были собирать сведения по всем вопросам, касавшимся мобилизации, заботиться о средствах уезда для расположения и перевозки войск, о путях сообщений, врачебных заведениях и т. д. Характерно, что из-за ограничений в расходовании государственных средств штаты местных войск и их управлений в округах Европейской России в 1874 г. не только не возросли, но несколько уменьшились[229]. Вместе с тем усиление получили небольшие до того штаты местных батальонов и команд в Кавказском военном округе. В Туркестанском округе в 1876 г. сформированы местный батальон и 9 местных команд. При довольно-таки крупном реформировании системы резервных, запасных и местных войск далеко не все шло гладко. К тому же обострение русско-турецких отношений заставило начать развертывание запасных и резервных частей уже в 1876 г., и оно шло с трудом. Относительно резервных войск Д.А. Милютин в феврале 1877 г., за два месяца до начала войны с Турцией, признавал: «В настоящее время мы совсем не имеем еще никаких составных элементов для формирования этих войск»[230]. Потребовались значительные усилия, чтобы с началом войны наладить отправку в действующую армию более или менее организованные пополнения. С начала 1870-х гг. под влиянием изучения опыта Франко-прусской войны 1870–1871 гг. Военное министерство усилило внимание к совершенствованию мобилизационной работы. Было признано, что в этой области Россия существенно отстает от ведущих европейских стран. В целях более быстрого перевода войск округов с мирного на военное положение в Главном штабе разрабатывались новые документы по призыву и направлению в войска запасных чинов, доукомплектованию частей по штатам военного времени, определялись сроки мобилизационных мероприятий. В подготовленной в Главном штабе под руководством Н.Н. Обручева[231] служебной записке «Соображения об обороне России» (1873) содержалось обоснование того, что военно-окружные управления не только имеют все возможности, но и обязаны значительно сократить сроки мобилизации. В частности, как считалось, укомплектование войск округов по сравнению с 1867 г. может быть осуществлено в более короткие сроки. Время прибытия запасных в войска округов[232]: Таблица 5 Для сокращения сроков мобилизации, отмечали авторы записки, необходимы выработка мобилизационных расписаний с учетом мельчайших подробностей, точное определение обязанностей всех лиц местного военного управления, связанных с призывом, широкое использование железных дорог, наконец, оперативность в переписке военных органов. Одним из наиболее трудных вопросов мобилизации, указывалось в записке, являлось обеспечение армии лошадьми. Его решению в дальнейшем весьма способствовало принятие в октябре 1876 г. Положения о комплектовании войск лошадьми в случае войны. В июне 1875 г. в составе Главного штаба был учрежден специальный комитет «для подготовки данных к мобилизации войск» (несколько позже стал называться Комитетом по мобилизации войск). Летом следующего года он разработал расписание (№ 6) пополнения армии людьми и соответствующего ему призыва запасных, составил данные по 10 военным округам о потребных материальных средствах с расчетом времени на их приготовление и доставку в войска. На комитет выпала основная нагрузка в организации мобилизационной работы в период Русско-турецкой войны 1878–1878 гг., а затем и по демобилизации. С начала 1870-х гг. Военное министерство под руководством Д.А. Милютина приступило к предварительной разработке вопроса о замене рекрутских наборов всесословной воинской повинностью. Осенью 1870 г. член Государственного совета П.А. Валуев, вернувшись из-за границы, где он являлся непосредственным свидетелем происходивших там военных событий, в записке Александру II горячо доказывал, что успехи германского оружия объясняются в конечном счете системой воинской повинности. «Тогда поняли и у нас, – писал Д.А. Милютин, – как несвоевременно было заботиться исключительно об экономии, пренебрегая развитием и совершенствованием наших военных сил»[233]. Подготовленный специально созданной комиссией и прошедший ряд обсуждений Устав о воинской повинности был утвержден царем 1 января 1874 г. и объявлен манифестом. В соответствии с Уставом призыву на военную службу ежегодно (с 15 октября по 31 декабря) подлежали все молодые люди мужского пола «без различия состояний», достигшие до 1 января возраста 20 лет. Срок действительной службы был уменьшен с 12 до 6 лет, после чего наступала служба в запасе в течение 9 лет, далее служба в ополчении до 40-летнего возраста (с 1891 г. – до 43 лет). Ввиду значительно возросшего числа новобранцев вопрос об отбывании воинской повинности решался жребиями («жеребьеванием»). Денежный откуп не допускался. Вводилась система льгот и отсрочек по роду занятий, образованию, семейному положению. Не призывались «совершенно неспособные к военной службе» (кроме членовредителей) и имеющие рост ниже 2 аршин и 21/2 вершка (153 см). В числе исключений из общих правил было видоизменение сроков исполнения воинской повинности в случае прохождения действительной службы в отдаленных местностях. Так, устанавливалось, что «для людей, назначаемых в войска Туркестанского военного округа, а также в войска, расположенные в областях Семипалатинской, Забайкальской, Якутской, Амурской и Приморской, общий срок службы устанавливается в десять лет, из коих семь лет они должны пробыть на действительной службе и три года в запасе»[234]. Военным министерством (его Главным штабом) производилась разверстка призывников между губерниями, которая доводилась для исполнения губернским воинским и гражданским начальникам. При этом в ней принималось в расчет установленное Уставом (1874) неприменение воинской повинности (как и ранее рекрутской) к «инородческому населению» Северного Кавказа, «бродячим и кочевым» народностям Астраханской губернии, Тургайской и Уральской областей, территорий Западно-Сибирского и Восточно-Сибирского военных округов. Кроме того, Устав распространил «изъятие» (до отдельных рассмотрений) на все население Закавказского края и Туркестанского военного округа, Приморской и Амурской областей, северных районов Енисейской, Тобольской и Томской губерний, а также на жителей Финляндии[235]. На особом положении (до введения специальных законоположений) оставалось войсковое казачье население[236]. В августе 1874 г. были установлены правила набора и распределения новобранцев, предусматривавшие: 1) гвардию, гренадер и специальные войска (артиллерию, инженерные части и др.) пополнять выбором из всех местностей по особому расписанию Главного штаба; 2) для пополнения армейских полков все губернии с проживающим в них населением разделить на участки комплектования: основные – с коренным русским населением и дополнительные, к которым отнесены преимущественно губернии восточной и западной окраин империи. При этом число основных участков соответствовало числу пехотных полков; в каждый из них предписывалось направлять 3/4 пополнения из основного состава, a 1/4 – из дополнительного. Один участок комплектования охватывал обычно несколько уездов. Снижение срока действительной военной службы помогало решить проблему роста контингента запасников, призываемых на службу во время войны. Тем самым уменьшалась необходимость иметь в мирное время чересчур большую армию, и даже при увеличении ее численности обеспечивалось укомплектование частей по штатам военного времени. Выравнивался также возрастной состав нижних чинов действительной военной службы. Однако для того, чтобы эти преимущества в достаточной мере проявили себя, России необходимы были 10–15 лет, в течение которых могли сформироваться новые контингенты запаса. К сожалению, до войны с Турцией оставалось 3 года. Поскольку она заранее в общем-то не предусматривалась, в 1874–1875 гг. из войск округов было уволено довольно много нижних чинов, призвавшихся еще по рекрутским наборам и отслуживших сверх сроков, предусмотренных Уставом от 1 января 1874 г.[237]. В декабре 1876 г. все увольнения в запас и отставку были приостановлены (за исключением Оренбургского, Западно-Сибирского, Восточно-Сибирского и Туркестанского военных округов), но это не помогло решить проблем, с которыми в годы войны пришлось столкнуться Военному министерству при комплектовании действующих, резервных и запасных войск. Практическая реализация положений Устава о воинской повинности 1874 г. была связана с решением многих новых задач по организации призывной работы. До введения всесословной повинности непосредственную работу по учету рекрут, их набору и пересылке вели местные полицейские управления и губернские воинские начальники, а контрольную функцию выполняли штабы начальников местных войск военных округов. С увеличением числа призывников и расширением круга задач по их отбору, распределению и отправке в войска прежняя система работы уже не могла быть эффективной. Поэтому в соответствии с Уставом 1874 г. в губерниях, областях, городах и уездах были созданы новые органы – присутствия по воинской повинности, составленные из представителей местной гражданской и военной власти и руководившие всей призывной работой. Была развернута сеть призывных участков, каждый из которых охватывал население города или городской район, часть уезда или целый уезд. Интересам призывной работы отвечало и введение в 1874 г. должностей уездных воинских начальников. В соответствии с Временным положением об управлении местными войсками они являлись членами уездного или городского присутствия по воинской повинности и должны были подготавливать к прибытию новобранцев все необходимое для их принятия, размещения и довольствия. По мере поступления новобранцев в местную часть, подведомственную уездному воинскому начальнику, последнему надлежало производить их распределение в соответствии с расписаниями и «отправлять в избранные части немедленно, если не последует на сей предмет особого распоряжения»[238]. Первый набор призывников состоялся с 1 ноября по 15 декабря 1874 г. Общий контингент достигших призывного возраста в 20 лет составлял более 700 тыс. человек, из них было призвано в армию и на флот 148,5 тыс. В войска военных округов (включая местные войска) направлено около 140 тыс. человек (из них в Кавказский округ – 20,2 тыс., Туркестанский – 3800, Западно-Сибирский – 2400 и в Восточно-Сибирский – 2100)[239].
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2022-09-03; просмотров: 38; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.38.117 (0.099 с.) |