III район торгового скотоводства общие данные о развитии молочного хозяйства

Мы переходим теперь к другому важнейшему району земледельческого капитализма в России, именно к области, в которой преобладающее значение имеют не зерновые продукты, а продукты скотоводства. Эта область охватывает, кроме прибалтийских и западных губерний, губернии северные, промышленные и части некоторых центральных губерний (Рязанской, Орловской, Тульской, Нижегородской). Продуктивность скота получает здесь молочно-хозяйственное направление, и весь характер земледелия приспособляется к тому, чтобы получать возможно большее количество возможно более ценных рыночных продуктов этого рода[46].

«На наших глазах явно совершается переход от навозного скотоводства к скотоводству молочному; он особенно заметён в последнее 10-летие». Статистически охарактеризовать в этом отношении различные области России очень трудно, ибо тут важно не абсолютное количество рогатого скота, а именно количество молочного скота и его качество. Если взять количество всего скота на 100 жителей, то окажется, что в России оно всего больше в степных окраинах, всего меньше — в нечернозёмной полосе; окажется, что во времени это количество уменьшается. Здесь наблюдается, следовательно, то же самое, что отметил ещё Рошер, именно, что количество скота на единицу населения оказывается всего больше в местностях «экстенсивного скотоводства». Нас же интересует интенсивное скотоводство и в частности именно молочное. Приходится поэтому ограничиться приблизительным расчётом, который дали авторы вышеуказанного «Очерка», не претендуя на точный учёт явления; такой расчёт наглядно показывает отношение различных областей России по степени развития молочного хозяйства. Приводим этот расчёт in extenso (в целом. Ред.), дополняя его некоторыми вычисленными средними цифрами и сведениями о сыроваренном производстве в 1890 г. по данным «фабрично-заводской» статистики.

Эта табличка наглядно иллюстрирует (хотя и по сильно устаревшим данным) выделение специальных районов молочного хозяйства, развитие в них торгового земледелия (сбыт молока и техническая обработка его) и повышение производительности молочного скота.

Чтобы судить о развитии молочного хозяйства во времени, мы можем воспользоваться только данными о маслодельном и сыроваренном производстве. Возникновение его в России относится к самому концу 18‑го века (1795 г.); помещичье сыроварение, начавшее развиваться в 19‑м веке, потерпело сильный кризис в 1860‑х годах, открывших эпоху крестьянского и купеческого сыроварения.

В 50 губ. Европ. России считалось сыроваренных заведений:

Итак, за 25 лет производство более чем удесятерилось; только о динамике явления и можно судить по этим данным, которые отличаются чрезвычайной неполнотой. Приведём некоторые более детальные указания. В Вологодской губ. улучшение молочного хозяйства началось собственно с 1872 г., когда была открыта Ярославско-Вологодская железная дорога; с тех пор «хозяева начали заботиться об улучшении своих стад, заводить травосеяние, приобретать усовершенствованные орудия… старались поставить молочное дело на чисто коммерческие основания» («Стат, очерк»). В Ярославской губ. «подготовили почву» так называемые «артельные сыроварни» 70‑х годов, и «сыроварение продолжает развиваться на правах частной предприимчивости, сохраняя лишь одно название «артельного»; «артельные» сыроварни фигурируют — добавим от себя — в «Указателе фабрик и заводов», как заведения с наёмными рабочими. Вместо 295 тыс. руб. авторы «Очерка» считают по официальным сведениям производство сыра и масла в 412 тыс. руб. (подсчитано из рассеянных в книге цифр), а исправление этой цифры даёт для производства сливочного масла и сыра — 1600 тыс. руб., а если прибавить топлёное масло и творог, — 4701,4 тыс. руб., не считая ни прибалтийских, ни западных губерний.

О позднейшей эпохе приведём следующие отзывы из выше цитированного издания д-та земледелия: «Вольнонаёмный труд ит. д.», О промышленных губерниях вообще мы читаем: «Целый переворот сделало в положении хозяйств этого района развитие молочного хозяйства», оно «косвенно повлияло также и на улучшение земледелия», «молочное дело в районе с каждым годом развивается». В Тверской губ. «проявляется стремление к улучшению содержания скота как у частных владельцев, так и у крестьян», доход от скотоводства исчисляется в 10 млн. руб. В Ярославской губ. «молочное хозяйство с каждым годом развивается… Сыроварни и маслодельня начали даже приобретать некоторый промышленный характер… молоко скупается у соседей и даже у крестьян. Встречаются сыроварни, содержащиеся целой компанией владельцев». «Общее направление здешнего владельческого хозяйства, — пишет один корреспондент из Даниловского уезда Ярославской губернии, — характеризуется в настоящее время следующими признаками: 1) переходом от трёхпольного севооборота к пяти-семипольному, с посевом трав на полях; 2) распашкой залежей; 3) введением молочного хозяйства, а как следствие его — более строгий подбор скота и улучшение содержания его». То же самое говорится о Смоленской губ., в которой размер производства сыра и масла определялся в 240 тыс. руб. в 1889 г., по отчёту губернатора (по статистике 136 тыс. руб. в 1890 г.). Развитие молочного хозяйства отмечается в Калужской, Ковенской, Нижегородской, Псковской, Эстляндской, Вологодской губ. Производство масла и сыра в последней губернии определяется в 35 тыс. руб. по статистике 1890 г., — в 108 тыс. руб. по отчёту губернатора, — и в 500 тыс. руб. по местным сведениям 1894 г., считавшим 389 заводов. «Это — по статистике. В действительности же заводов гораздо более, так как, по исследованиям Вологодской земской управы, в одном Вологодском уезде заводов считается 224». А производство развито в трёх уездах и отчасти проникло уже в четвёртый[47]. Можно судить по этому, во сколько раз нужно увеличить вышеприведённые цифры, чтобы приблизиться к действительности. Простой отзыв специалиста, что «в настоящее время число маслоделен и сыроварен составляет несколько тысяч» («Сельское и лесное хозяйство России»), даёт более верное представление о деле, чем якобы точная цифра: 265 заводов.

Итак, данные не оставляют никакого сомнения в громадном развитии этого особого вида торгового земледелия. Рост капитализма и здесь сопровождался преобразованием рутинной техники. «В области сыроварения, — читаем мы, например, в издании «Сельское и лесное хозяйство», — в течение последнего 25-летия в России сделано так много, как едва ли в какой-либо другой стране». То же утверждает и г. Блажин в статье: «Успехи техники молочного хозяйства». Главное преобразование состояло в том, что «исконное» отстаивание сливок заменено отделением сливок посредством центробежных машин (сепараторов)[48]. Машина поставила производство вне зависимости от температуры воздуха, увеличила выходы масла из молока на 10%, повысила качество продукта, удешевила выделку масла (при машине требуется меньше работы, меньше помещения, посуды, льда), вызвала концентрацию производства. Появились крупные крестьянские маслодельные заводы, «перерабатывающие до 500 пудов молока в день, что было физически невозможно при отстое». Улучшаются орудия производства (постоянные котлы, винтовые прессы, усовершенствованные подвалы), призывается на помощь производству бактериология, дающая чистую культуру того вида бацилл молочной кислоты, который нужен для закваски сливок.

Таким образом, в обоих описанных нами районах торгового земледелия техническое усовершенствование, вызванное требованиями рынка, направилось прежде всего на те операции, которые всего легче поддаются преобразованию и которые особенно важны для рынка: на уборку, молотьбу, очистку хлеба в торговом зерновом хозяйстве; на техническую переработку продуктов скотоводства в районе торгового скотоводства. Самое же содержание скота капитал находит пока более выгодным оставить на попечении мелкого производителя: пусть он «прилежно» и «усердно» ухаживает за «своим» скотом, пусть берёт на себя главную массу наиболее тяжёлой, наиболее чёрной работы по уходу за машиной, дающей молоко. У капитала есть все новейшие усовершенствования и способы не только для отделения сливок от молока, но и для отделения «сливок» от этого «прилежания», для отделения молока от детей крестьянской бедноты.