IV. Измененные состояния сознания

 

Глава 12

Что такое «измененное состояние сознания» (ИСС)?

Введение  

Что такое «измененное состояние сознания»  

Выводы  

Вопросы для обсуждения  

Введение

Поток нашего субъективного переживания течет непрерывно, следуя своему руслу; ощущения, образы, эмоции и мысли сливаются друг с другом, постепенно перетекая друг в друга в изменчивых паттернах и узорах. Хотя совокупности субъективного переживания чрезвычайно изменчивы, они остаются в определенных рамках, по крайней мере, почти всегда. Но иногда этот поток переживаний принимает необычные формы и создает необычные сочетания. Поток сознания иногда движется словно бурная река по ущелью, иногда превращается в водопад, иногда – в неподвижные и спокойные воды; иногда эти воды становятся мутными, а иногда они кристально прозрачны.

Необычные совокупности субъективных переживаний называют «измененными состояниями сознания».

Что такое «измененное состояние сознания»

Понятие «измененное состояние сознания» (ИСС) предполагает, что существуют некое поддающееся определению нормальное  , или базовое  , состояние сознания (НСС), которое на время уступает место измененному состоянию, но рано или поздно мы снова возвращаемся к базовому состоянию. В первом приближении, ИСС – это временное, обратимое состояние сознания, которое значительно отличается от базового состояния и может длиться от нескольких мгновений до нескольких часов.  Постоянные, необратимые изменения осознаваемого переживания, например нейропсихологические расстройства, вызванные травмой головного мозга, обычно не относятся к ИСС. Кошмарный сон, сильное опьянение, хождение во сне, «эйфория бегуна» во время марафона или переживание «выхода из тела» – все это измененные состояния сознания.

Чтобы точнее определить понятие ИСС, можно сказать, что в ИСС наличествует совокупность субъективных переживаний, которая существенно отличается от базового, нормального состояния сознания (НСС). Это определение показывает, что изменение, которое произошло в сознании, глобально  по своей природе и поэтому затрагивает несколько различных аспектов переживаний, когнитивных функций или поведения.

Среди аспектов переживаний, в которых могут произойти изменения, можно назвать, например, внимание (в медитации внимание становится суперсосредоточенным), восприятие (лунатик может видеть в своей спальне вещи, которых на самом деле в ней нет), воображение (гипноз может вызвать очень яркие внутренние образы), внутреннюю речь (в медитации или в потоке сознания внутренняя речь может исчезнуть), процессы памяти (во время сновидения или гипноза мы часто не можем вспомнить факты своей реальной жизни), процессы мышления (в сновидении мы принимаем на веру совершенно нелогичные или некритичные мысли), содержание переживания (переживая «эйфорию бегуна», можно испытать чувство мистического единения с природой), восприятие времени (в медитации или в переживании потока сознания может пройти час, а нам кажется, что прошло всего пять минут), эмоции и чувства (когда мы пьяны, агрессия и привязанность чувствуются и выражаются сильнее, чем обычно), самоконтроль (когда мы пьяны, то можем вести себя «неприлично», чего не позволяем себе в нормальном состоянии), внушаемость (под гипнозом предложения гипнотизера становятся для нас реальностью), восприятие своего тела (при внетелесном переживании человек видит одно тело, но чувствует себя в другом и идентифицирует себя с «эфирным телом», парящим в воздухе) и собственную идентичность (во сне мы можем выглядеть не так, как в жизни).

Однако в некоторых ИСС содержание или общие совокупности переживаний не слишком отличаются от НСС. Иногда мы видим чрезвычайно реалистичные сны, в которых места, люди или события кажутся точно такими же, как в реальной жизни. Мыслительные процессы тоже могут быть такими же, как в нормальном состоянии. Сновидения особого типа, напоминающие переживание состояния бодрствования, называют ложным бодрствованием.  В таких сновидениях нам кажется, что мы проснулись, встали с постели, начали делать то, что обычно делаем по утрам, возможно, мы даже боимся опоздать на работу или в школу, а потом вдруг просыпаемся снова, видим, что лежим в постели, и понимаем, что на самом деле с нее не вставали – нам это только приснилось!

Таким образом, определение ИСС как «совершенно измененных совокупностей переживаний» не может надежно отделить все виды ИСС от НСС, ведь в некоторых ИСС содержание переживания может быть очень похоже на нормальное состояние во время бодрствования, даже если это происходит в галлюцинациях.

Возможно, определение будет более точным, если добавить еще одно условие: человек, переживающий ИСС, должен чувствовать  или признавать  , что его опыт весьма отличается от нормального состояния. Такое определение добавляет новое условие: ИСС должно быть признано на уровне рефлексивного сознания  того, кто его переживает. Когда мы пьяны, мы знаем, что пили спиртное, и понимаем, что чувствуем и ведем себя не так, как обычно. Но, очевидно, подобный тип рефлексивного осознания нашего собственного состояния возможен далеко не во всех ИСС. Например, когда мы видим сон, то обычно не осознаем того, что спим, и нам очень трудно понять, что мы «спим», продолжая видеть сон. И наоборот, находясь в НСС, мы можем ошибочно полагать, что переживаем измененное состояние, если внезапно с нами происходит что-то совершенно неожиданное или отвратительное, и нам трудно поверить своим глазам – на мгновение нам может показаться, что мы видим сон.

Но если принять, что осознавание ИСС как ИСС может иметь место после того  , как  измененное состояние закончилось, это позволяет правильно классифицировать большинство ИСС (например, сновидения) именно как ИСС.

Один из ведущих исследователей, начавший изучать ИСС еще в 60-х годах, Чарльз Тарт, предлагает определение, которое вполне соответствует условиям, изложенным выше:

 

...

«Измененное» состояние – это состояние, при котором происходят качественные, а также, возможно, количественные изменения в общих паттернах ментального функционирования относительно некоторого состояния сознания, выбранного в качестве базового (обычное сознание), и человек, переживающий это состояние, чувствует, что его сознание качественно (и часто радикально) отличается от того, как оно функционирует в базовом состоянии (Tart, 2000, p. 257).

 

Третье возможное определение ИСС гласит, что ядро всех ИСС – не  изменение общих паттернов совокупностей переживаний (иногда это происходит, а иногда нет) и не способность распознавать это изменение (это также происходит не всегда), а скорее тот факт, что когда мы переживаем ИСС, содержание нашего переживания по-другому связано с реальным миром, чем в НСС  (Revonsuo, Kallio, & Sikka, 2009). Согласно этому определению, причинные или репрезентативные отношения между содержанием переживания и его обычными источниками меняются таким образом, что содержание переживания в сознании при ИСС может содержать ложную  информацию о мире или о нас самих. Иначе говоря, содержание переживания в той или иной степени искажает  внешнюю реальность или восприятие себя: мы видим галлюцинации и находимся под влиянием иллюзий.

Это определение относится ко всем ситуациям, когда ИСС связаны с галлюцинациями или иллюзиями. Галлюцинации по определению связаны с перцептивным переживанием, не соответствующим стимулам, имеющим место в реальной окружающей среде. Иллюзии связаны с устойчивыми убеждениями, суждениями и упорными ошибками в рассуждениях, которые противоречат логике или очевидным объективным данным. Поэтому галлюцинации искажают содержание феноменального или перцептивного сознания, а иллюзии ослабляют мыслительные процессы более высокого порядка на уровне рефлексивного сознания. Однако это определение необходимо дополнить, ведь не все обычные иллюзии восприятия или ошибочные убеждения можно считать ИСС.

Чтобы еще больше уточнить это определение, можно сказать, что ИСС – это состояние глобального изменения репрезентаций  , при котором в мозге возникает общая тенденция к созданию галлюцинаций и иллюзий. Очевидно, так происходит в сновидениях, во время психотических эпизодов, под гипнозом и в случае мистических переживаний. При этом нарушения восприятия или изолированные галлюцинации не будут считаться ИСС (Revonsuo, Kallio. & Sikka, 2009).

Выводы

Дать определение измененного состояния сознания почти так же трудно, как и определение самого сознания. Существует множество различных определений ИСС, и все они сходятся по двум следующим пунктам: при ИСС функционирование или содержание сознания (или и то и другое) не такие, как в базовом состоянии, которое считается стандартным или нормальным состоянием сознания.

Мы исследовали три различных определения ИСС: то, где в качестве критерия используются измененные паттерны совокупности переживаний; где критерием считается осознание этих изменений; и где критерием становится изменение взаимоотношений между информацией или репрезентациями в сознании и окружающим миром. У всех этих определений есть свои сильные и слабые стороны.

Чтобы предложить самое полное и точное определение ИСС, можно объединить все эти критерии: ИСС – это любое временное, обратимое  состояние сознания, в котором изменены взаимоотношения  между паттернами переживаний и их типичными причинами  таким образом, что те или иные паттерны переживаний возникают при отсутствии соответствующих причин (позитивные галлюцинации) или не возникают, несмотря на наличие соответствующих причин (негативные галлюцинации), либо происходит и то и другое. Галлюцинации часто сопровождаются бредовыми убеждениями. Человек при этом находится в состоянии глобального искажения репрезентаций (он воспринимает то, чего нет, и верит в это). Кроме того, либо сам человек, либо внешние наблюдатели должны быть в состоянии осознавать  наличие ИСС или во время его переживания, или после того, как ИСС прошло: они должны понимать, что в ИСС переживания и убеждения были не настолько точными и адекватными, как в нормальном состоянии бодрствования.

Существует множество различных видов ИСС, вызванных множеством различных причин. Возможно, самые типичные ИСС следующие: сновидения и другие измененные состояния, связанные со сном; гипноз; наркотическое опьянение; психотические эпизоды; медитативные состояния; мистические переживания и внетелестные переживания. В следующих главах мы подробнее рассмотрим некоторые из этих состояний.

Вопросы для обсуждения

1. Что такое «нормальное» состояние сознания? Как бы вы его определили?

2. Сколько времени вы проводите в каком-то измененном состоянии сознания и как часто это происходит (в соответствии с определениями ИСС, приведенными в этой главе)? Каковы самые типичные типы измененных состояний в вашей жизни?

Глава 13

Сон и сновидения

Введение: краткая история исследований сновидений и сознания  

Гипнагогические и гипнопомпические галлюцинации  

Сонный паралич  

Ментальность во время сна и сновидения  

Содержание сновидений  

Почему мы видим сны?  

Люцидные сновидения  

Страшные и кошмарные сны  

Ночные кошмары  

Лунатизм  

Нарушения поведения в фазе «быстрого сна» и снохождение  

Выводы  

Вопросы для обсуждения  

Введение: краткая история исследований сновидений и сознания

Древние концепции сновидений, как и первые идеи о сознании в целом, были дуалистичными. Согласно традиционным верованиям, во время сна тело входит в состояние, подобное смерти, а душа выходит из тела и отправляется в мир духов. Там она встречается с духами умерших предков или с посланниками богов и может получать от них предупреждения или символические сообщения. Чтобы проникнуть в будущее или понять, чего хотят духи и боги, пророки и оракулы интерпретируют послания, полученные в сновидениях.

Если этот древний дуалистический взгляд на сновидения соответствует истине, то, что мы считаем измененным состоянием сознания в сновидении, на самом деле – приключения нашей свободной души в другом, нефизическом мире!

Вполне понятно, почему люди во всем мире следовали дуалистической теории сновидений, в соответствии с которой во сне душа улетает в другой мир. В сновидении наши субъективные переживания такие же, как и в обычном мире  , –  мир сновидения предстает перед сновидящим почти таким же, каким он видит его в состоянии бодрствования. Однако мир в сновидении – это не тот же мир, который мы видим в бодрствующем состоянии; должно быть, это своего рода альтернативная реальность. Сновидящий, кажется, не берет с собой в мир сновидений свое физическое тело; вероятно, он посещает этот мир только как духовное существо. Что ж, вполне правдоподобное объяснение, если вы не знаете, что такое наука о сознании!

Первые научные исследования сновидений начались во второй половине XIX века, примерно в то время, когда в психологии была популярна интроспекция. В ту эпоху сновидения определяли как последовательность внутренних образов, которые сновидящий переживает как реальные, и исследования сновидений касались субъективного содержания и переживания сновидений, а не их значения или функций. Интроспективный отчет о сновидении считался достоверным свидетельством того, что переживал человек во время сновидения (Schwartz, 2000).

Студентка Уильяма Джеймса Мэри Калкинс (Calkins), позже ставшая первой женщиной – президентом Американской психологической ассоциации, в 1893 году провела первые статистические исследования сновидений. Она вычислила, как часто в сновидениях возникают переживания в различных сенсорных модальностях, и получила те же цифры, что и современные исследователи сновидений (Schwartz, 2000).

Несмотря на такое многообещающее начало, научные исследования сновидений, авторы которых серьезно относились к сознанию, скоро были свернуты. Им на смену пришли психоанализ Фрейда и бихевиоризм Уотсона. Согласно Фрейду, переживаемое (или манифестирующее себя) сновидение – это не реальное  сновидение; это – просто замаскированная и искаженная символическая репрезентация  реального (или скрытого) сновидения. Сны должен толковать психоаналитик – только он способен расшифровать, о чем идет речь в реальном (но при этом неосознаваемом) сновидении.

В результате внимание сместилось от фактической феноменологии сновидений к психоаналитическим рассуждениям, состоящим из туманной и абсурдной символики, превращавшей сновидение в нечто, что сам сновидящий не в состоянии осознать как собственное переживание. Науку о сновидениях заменило искусство толкования сновидений. В XX веке толкование сновидений стало не менее популярной причудой, чем френология в XIX веке. С точки зрения низкой научной достоверности, но широкой популярности для культуры XX века психоаналитическая интерпретация сновидений стала тем, чем был френологический анализ личности в XIX веке.

После эры интроспекции академическая психология как наука также охладела к научному исследованию сновидений, ведь сновидения – это субъективный феномен сознания. Исследование сновидений не может полагаться на объективные физические стимулы и наблюдаемое поведение, ему доступны только описания субъективного переживания и интроспективные отчеты. Поэтому сновидения оказались исключенными из контекста бихевиористского подхода к психологии.

В философии, под влиянием бихевиоризма, были выдвинуты две теории сновидений. Первую в 1959 году представил Норман Малкольм. Она следовала философским традициям Людвига Витгенштейна и логического бихевиоризма Гилберта Райла. Малкольм утверждал, что единственное доказательство того, что мы видели сновидение, – это впечатление, что нам что-то снилось, но оно возникает после того, как мы уже проснулись. На основании этого впечатления мы приходим к выводу, что события, которые мы помним, должно быть, произошли в сновидении. Но эта интерпретация, основанная на здравом смысле, говорит Малкольм, несостоятельна. Когда мы говорим, что у спящего человека, не проявляющего никаких признаков активности, есть какие-то переживания или психические состояния, это лишь создает путаницу, и это нельзя проверить никакими мыслимыми объективными средствами. Понятие «сновидение» на самом деле относится к впечатлениям  и сообщениям  о том, что мы видели сон, которые возникают уже после пробуждения, но не во время сна. Поэтому концепция сновидений не относится и не может относиться к переживаемому опыту (или каким-то другим состояниям) во время сновидения.

В 1976 году, в докладе, озаглавленном «Являются ли сновидения переживанием?», Даниэль Деннетт вернулся к аргументам Малкольма и представил собственную гипотезу природы сновидений. Деннетт (1976) предлагает альтернативное объяснение сновидений (или, скорее, объяснение нашего поведения, когда мы рассказываем о сновидениях): возможно, где-то в мозге есть библиотека сновидений, которых мы еще не видели. Когда сновидящий просыпается, включается и загружается в память одна из кассет со сновидением, окончание которого совпадает с событиями во время пробуждения (скажем, мы услышали будильник, и его звук сливается с событиями сновидения).

Затем содержание этой кассеты сновидения превратится в ложные воспоминания о событиях, предположительно, происходивших во время сновидения. Во время сновидения нет никакого осознаваемого переживания, это просто неосознаваемая вставка воспоминания из сновидения в память. «Кассетная» теория сновидений Деннетта, таким образом, предполагает, что можно сказать лишь то, что сновидения могут  быть ложными воспоминаниями, подсознательно составленными во время фазы «быстрого сна» и автоматически внедренными в краткосрочную память в момент перед пробуждением.

Теории сновидений Малкольма и Деннетта – красивые иллюстрации того, как бихевиористский подход к субъективному переживанию отбрасывает сознание «от первого лица», воплощая это в нечто непосредственно наблюдаемое с точки зрения постороннего наблюдателя. Реальность субъективного переживания сновидения отрицается и заменяется рассказом о сновидении, при этом субъективное переживание, возникающее во время сновидения, принимается во внимание, и содержание сновидения можно объяснить только неосознаваемыми ложными воспоминаниями.

Бихевиористская интерпретация сновидений не считала эмпирические исследования сновидений убедительными, и бихевиористы их попросту игнорировали. Однако тот методологический пункт, что субъективное переживание в сновидениях невозможно объективно проверить в ходе эмпирических исследований сновидений, остается актуальным. Такие исследования не в состоянии выделить каких-либо абсолютно надежных нейрофизиологических признаков, которые бы со стопроцентной точностью показывали, видит ли спящий человек сновидения в тот или иной момент. А субъективное содержание сновидения определить еще сложнее.

Кроме того, ретроспективные сообщения о сновидениях не являются достоверными, потому что зависят от наших хрупких воспоминаний о содержании сновидения. Фактически некоторые исследователи сновидений считают, что мы видим сны всю ночь и снов без сновидений не существует вообще. Просто иногда мы не помним свои сновидения и нам кажется, что сновидений не было. Такая теория амнезии сновидений –  полная противоположность теорий ложных воспоминаний Малкольма и Деннетта.

Дискуссии относительно реальности переживаний в сновидении снова показывают, к каким трудностям приводят проблема других сознаний и невозможность объективно выявить или измерить сознание. В принципе, можно поддержать бихевиористское представление о том, что у нас никогда  не возникает субъективных переживаний во время сновидений (у нас есть только ложные воспоминания о них), или теорию, противоположную теории амнезии, что у нас всегда  есть субъективные переживания, когда мы спим (просто иногда мы их не помним)! Ни одна из этих теорий не представляет убедительных аргументов или доказательств, которые бы объясняли, почему наша память ведет себя тем или иным образом. Поэтому мне кажется, было бы справедливо отклонить их обе.

Исследователь сновидений Дэвид Фоулкс (1985) уделял должное внимание философским дискуссиям, но не путал их с эмпирическими исследованиями сновидений:

 

...

Нельзя точно сказать, каким был сон, ведь к тому времени, когда я его вспомню или вы расскажете мне ваш сон, их уже не будет. Невозможно сопоставить воспоминание или рассказ с самим сном. Философы часто вязнут в подобной интеллектуальной трясине и, в целом, приходят к выводу о том, что мы не можем быть уверены, что вообще существует такая вещь, как ментальное переживание, или что мы вообще ни в чем не можем быть уверены… Но я – сторонник здравого смысла и считаю, что в сновидении вполне возможно переживать тот или иной опыт (Foulkes, 1985, p. 33).

 

В 50-х годах эмпирические исследования сновидений снова неожиданно приобрели популярность. Они велись в двух областях: исследование содержания сновидений и исследование нейрофизиологических механизмов сновидений. Психиатр Келвин Холл начал публиковать новую описательную статистику относительно феноменального содержания больших выборок отчетов о сновидениях. В 1966 году он обобщил свою работу в знаменитой книге под названием «Анализ содержания сновидений  » (The content analysis of dreams  ) (Hall & Van de Castle, 1966). Это знаменательное исследование систематическим образом описывает феноменологию сотен сновидений. Метод анализа содержания сновидений Холла и Ван де Касла стал общепринятым подходом для сравнения феноменального содержания сновидений в разных популяциях и выборках (см. Domhoff, 1996). Таким образом, линия исследований, первоначально начатая Мэри Калкинс в 1893 году, была, наконец, возрождена, и «средневековье» психоанализа и бихевиоризма постепенно осталось позади.

В лабораторных исследованиях сна фазу «быстрого сна» и ее тесную связь со сновидениями обнаружили в 1953 году Азерински и Клейтман. Открытие физиологических коррелятов сновидений дало большую надежду редуктивному объяснению сновидений: если сновидения можно идентифицировать в фазе «быстрого сна», то, изучая физиологические и нейрональные механизмы «быстрого сна», мы сможем объяснить и сами сновидения. Такие нейрофизиологические аргументы достигли пика в теории сновидений синтеза-активации Хобсона и Маккарли, предложенной в 1977 году.

Однако теория синтеза-активации не придавала особого значения субъективному переживанию. Основное внимание в этой теории уделялось нейрофизиологии «быстрого сна» и сновидения рассматривались только как побочный продукт нейрофизиологических событий во время «быстрого сна». Паттерны физиологической активации во время «быстрого сна» создают внутренние стимулы для мозга, тогда как внешние сенсорные стимулы и двигательные реакции заблокированы. Мозг пытается синтезировать серию образов, которые бы соответствовали непредсказуемым паттернам внутренней активности, используя память в качестве источника этих образов.

У сновидений нет никаких целей, функций или смысла; это просто попытка мозга придать смысл специфическому внутреннему возбуждению, которое он переживает во время «быстрого сна». Наше состояние во время сновидений напоминает психоз или бред, потому что мы находимся под влиянием галлюцинаций, иллюзий, причудливых мыслей и искаженных образов восприятия. Таким образом, по сравнению с бодрствующим сознанием, сознание в сновидении считается в этой теории неорганизованной и несовершенной формой сознания.

Однако примерно в то же время в рамках психологии возник другой теоретический подход к сновидениям. Он был основан на чисто когнитивном представлении о разуме. В духе классической когнитивистики представители этого подхода (например, Дэвид Фоулкс, 1985) утверждали, что сновидения – это когнитивный феномен, который необходимо объяснить на чисто ментальном уровне обработки информации. Сновидения нельзя свести к нейрофизиологии или объяснить ею. Очевидно, в своей критике нейрофизиологических теорий сновидений этот подход был основан на функционализме, доминировавшем в те дни в психологии и когнитивистике.

Представители когнитивного подхода считали сновидения важной и самостоятельной формой сознания и возражали против точки зрения, что сновидения являются несвязными, дезорганизованными и полными причудливых элементов. Напротив, Фоулкс (1985) полагал сновидения «достоверными аналогами мира», организованной формой сознания, которое моделирует реальную жизнь, и делает это почти идеально. Сновидения – это целостные, организованные модели мира, то есть наши переживания в любой момент сновидения имеют смысл: ситуация в сновидении поддается пониманию. Кроме того, со временем сновидение развивается вокруг непрерывного рассказа или истории, которая очень похожа на то, что происходит с нами в состоянии бодрствования.

Когнитивно-психологический взгляд на сновидения был основан на феноменологии сновидений, описанной в домашних отчетах о сновидениях и в отчетах лабораторных исследований. Он критиковал теорию синтеза-активации, поскольку она основана скорее на наших стереотипах и предубежденных воспоминаниях о сновидениях, чем на репрезентативных примерах сновидений, собранных в целях исследований.

Таким образом, в 80-х годах к сновидениям снова начали относиться серьезно, как к форме сознания или субъективного ментального переживания. Содержание сновидений снова стали систематически изучать на основании подробных интроспективных отчетов о них. Сновидения стали объяснять когнитивными или нейрональными механизмами либо сочетанием тех и других. В 90-х годах, с появлением когнитивной нейробиологии и исследований сознания, сновидения стали общепринятой сферой исследований в этих областях.

Это весьма удачный поворот для современных исследований сознания, ведь ИСС, связанные со сном и сновидениями, возникают чаще всего у нормальных взрослых людей и поэтому являются самым ценным источником данных о сознании. Мы спим около восьми часов в сутки, или треть всей своей жизни. Некоторые ошибочно утверждают, что когда мы спим, то не обладаем сознанием, но почти все то время, которое мы проводим во сне, мы находимся в некоем измененном состоянии сознания, а не лишены его. Ниже мы рассмотрим богатое разнообразие ИСС, возникающих во время сновидений.

Гипнагогические и гипнопомпические галлюцинации

«Гипнагогия» – краткое переходное состояние от бодрствования ко сну (буквально «ведущее ко сну»). Внутренние образы, возникающие в этом состоянии, называют гипнагогическими галлюцинациями. По контрасту, гипнопомпические галлюцинации (буквально «выводящие из сна») возникают в переходном периоде из состояния сна в состояние бодрствования. Содержание обоих типов галлюцинаций довольно схоже. Согласно одному объяснению этих ИСС, механизмы «быстрого сна», которые обычно создают образы сновидения, активируются, когда мозг собирается выйти из состояния бодрствования или войти в него.

В результате возникает ИСС, сочетающее в себе некоторые аспекты состояния бодрствования с некоторыми аспектами сновидения. Во время таких галлюцинаций остается определенная степень перцептивного, или физического, сознания, но другие аспекты опыта состоят из галлюцинаторных образов. Чаще всего возникают различные зрительные галлюцинации: простые геометрические формы, объекты, лица или пейзажи. Также могут возникать слуховые феномены: шумы, звуки, музыка или человеческие голоса. Могут быть вовлечены и другие сенсорные модальности, например те или иные физические ощущения. Эти два типа ИСС отражают сознание на границе между перцептивным миром, связанным с внешними стимулами, и миром сновидений, возникающим внутри.

Сонный паралич

Случалось ли с вами такое: вы просыпаетесь в полной уверенности, будто в спальне есть еще кто-то, кто за вами наблюдает; возможно, вы даже видели в углу какую-то угрожающую фигуру? Вы пытались кричать или встать, но вдруг понимали, что не можете двигаться, не можете произнести ни звука: вы парализованы и совершенно беспомощны!

Такое ИСС часто возникает в гипнагогическом или гипнопомпическом состоянии. Его называют сонным параличом. Это сочетание бодрствования и связанной с «быстрым сном» мышечной атонии: человек не спит, но не может пошевелиться. Это состояние может сопровождаться страхом сердечного приступа или смерти, потому что дыхание затруднено и человеку может казаться, что нечто тяжелое давит ему на грудь. Иногда он даже видит, что какой-то «злодей» (например, «старая ведьма») сидит у него на груди. Сонный паралич часто ассоциируется с ощущением чьего-то недоброго или с чувством, что в комнате есть какой-то другой человек или существо, которые наблюдают за нами и имеют какие-то злые намерения по отношению к нам.

Поэтому сонный паралич может быть пугающим переживанием: очень неприятно обнаружить, что не можешь пошевелить и пальцем, а вдобавок мы видим или угадываем, что по нашей спальне бродят какие-то злонамеренные существа, которые собираются сделать с нами что-то ужасное. Возможно, истинные причины многих так называемых паранормальных явлений (призраки, привидения, похищения НЛО) нужно искать в сочетании паралича сна и гипнагогических галлюцинаций, возникающих у людей, не осознающих того, что их переживания не связаны с тем, что на самом деле происходит в спальне и что это просто безобидное ИСС.

«Паранормальные» явления, как правило, возникают ночью, когда человек лежит в кровати в темной комнате и, скорее всего, периодически погружается в переходное состояние между сном и бодрствованием. С этими ИСС могут быть связаны довольно сильные, реалистичные и чрезвычайно пугающие переживания, так что человек, никогда не слышавший о сонном параличе или о гипнагогических галлюцинациях, легко может интерпретировать происходящее с ним как репрезентацию реальных, но «паранормальных» явлений.

Ментальность во время сна и сновидения

Во время сна почти все время имеет место то или иное субъективное переживание. Около 85% испытуемых, проснувшихся в «быстром сне» и около 25–50% испытуемых, проснувшихся во время медленного сна, сообщают о том, что переживали тот или иной субъективный опыт, что свидетельствует об изобилии феноменального сознания во время сна. Субъективное переживание во время сна можно грубо разделить на две категории: ментальность во сне  и сновидения.  Различие между ними лежит в сложности  переживания. Типичная ментальность во сне состоит из единственного образа, который возникает в одной сенсорной модальности и остается статичным или повторяется в одной и той же форме. Образ зрительного объекта, слово, предложение или звук, которые все время повторяются, мысль, которая снова и снова посещает наш разум, – типичные проявления ментальности во сне.

И наоборот, сновидение – это сложные, организованные и «живые» образы в разных сенсорных модальностях, которые развиваются и изменяются во времени. Сновидения создают сенсорно-перцептивный мир, состоящий из объектов и символов, а также событий, происходящих в этом мире. По сути сновидение – это модель мира  (рис. 13.1).

 

Рис. 13.1.  Континуум сознания во сне

Во сне сознание может полностью отсутствовать (сон без сновидений), сновидения могут содержать простые, повторяющиеся мысли или образы (ментальность во сне), статичные пейзажи (граница между ментальностью во сне и сновидениями), или может иметь место мультимодальная, движущаяся, динамичная модель мира, где сновидящий играет главную роль (настоящие сновидения)

Обычно люди помнят свои сновидения, по крайней мере иногда, но некоторые (около 5%) говорят, что никогда не помнят своих снов. В одном исследовании, проведенном в Швейцарии, 1000 испытуемым задали вопрос: «Как часто вы видите сны?». Оказалось, что 37% опрошенных видят сны либо каждую ночь, либо часто. Еще 33% сказали, что видят сны время от времени, а 24% отметили, что сны снятся им редко. Только 6% участников исследования сказали, что «никогда» не видят снов (Borbély, 1984, цит. В Strauch & Meier, 1996). Эти результаты показывают, что примерно у 95% людей есть личный опыт сновидений. Однако большинство из остальных 5% тоже помнят свои сны, если просыпаются во время «быстрого сна». Это показывает, что проблема не в том, что они не видят снов, а в том, что они их не помнят. Всего лишь меньше 1% людей никогда не  помнят своих снов, ни при каких обстоятельствах.

Содержание сновидений

Согласно анкетным опросам, проведенным во всем мире, самая распространенная тема сновидений – что нас кто-то преследует или гонится за нами. Обратите внимание: «распространенная» не означает, что всем людям все время снятся сны на эту тему. Скорее, она возникает, как минимум, иногда почти у всех людей во всем мире. Сообщают, что сны такого содержания видят около 80% сновидящих в разных странах, и в кросскультурных исследованиях эта цифра остается одинаковой. Кстати, темы преследования или нападения также оказались самыми популярными у детей, как самые первые сны, которые они помнят, кроме того, это самая распространенная тема повторяющихся снов и у взрослых, и у детей. Повторяющиеся сны – это сны, которые возникают снова и снова, не меняясь по содержанию, в течение многих месяцев или даже многих лет. Другие распространенные темы сновидений: физическое нападение или паралич от испуга, падение с высоты или ситуация на грани падения. Также людям часто снится, что они оказались в ловушке и не могут из нее выбраться, заблудились или тонут.

Как показывают примеры универсальных и повторяющихся сновидений, неприятные темы встречаются чаще, чем приятые. Одна из основных позитивных тем – полеты во сне. Многим людям снится, что они летают – не на самолете, а так, как летает Супермен, – их тело парит в воздухе.

Возможно, это связано с тем, что люди просто чаще вспоминают такие темы своих сновидений, когда их об этом спрашивают или интервьюируют. Содержание снов можно изучать намного точнее и подробнее, если собрать интроспективные вербальные отчеты, во всех деталях описывающие содержание сновидений. Лучше всего, чтобы о содержании сновидений сообщали сразу же после пробуждения, устно, записывая на магнитофон, или письменно, в дневнике сновидений. В таких исследованиях нужно учитывать все ограничения интроспективного отчета, чтобы свести к минимуму искажение данных (см. главу 3 об описательной интроспекции).

Затем отчеты о сновидениях можно анализировать с помощью метода контент-анализа  (Domhoff, 1996; Hall & Van de Castle, 1966), позволяющего определить количественно частоту различных элементов содержания сознания (объекты, люди, места, эмоции и т. д.) в сновидениях и выяснить, как часто в сновидениях возникает то или иное содержание. Затем количественные данные по поводу содержания сновидений можно использовать для статистического анализа или для количественного сравнения сновидений в различных выборках, точно так же как любые другие научные данные.