Глава восьмая. «под мудрым руководством и отеческой заботой товарища сталина» (1941 – 1953)

 

Война

 

В январе 1941 года советские детские писатели и критики детской литературы собрались на новое совещание. На этот раз на повестке дня стояли две темы: готовность к войне и отношение к труду. Первая тема была связана с текущим положением дел, а вторая стала важна в связи с вызывающими разочарование результатами 1930-х годов. Советское детство в эти годы сравнивалось с «безоблачным небом». Возникло представление о том, что у детей нет недостатка ни в чем, и что от них ничего не требуется. Пионерские вожди постоянно твердили детям, как им повезло: они живут в СССР, где дети – привилегированный класс. Отдых в пионерском лагере – воплощенная мечта. Единственные разочарования – необходимость рано ложиться спать да проигранный футбольный матч.

Книга «В лагере» (1938) Бориса Шатилова (1896 – 1955) была упомянута на совещании в качестве яркого примера произведения, формирующего у читателей ложное чувство беззаботности, превращая их в «дворян и бездельников». Однако настоящей проблемой романа была его аполитичность. Больше внимания уделялось семейным делам и отношениям героя с девочками, чем насущным государственным вопросам[498].

Новый генеральный секретарь комсомольской организации Николай Михайлов пришел на совещание, чтобы дать писателям несколько советов. Самое главное – воспитывать правильное отношение к труду, понимание социального значения труда и способность ощущать романтику самой простой и обыденной работы[499]. Собравшиеся писатели были с ним согласны. Уважение к труду снизилось, как и чувство ответственности и осознание важности индивидуальных усилий. Виктор Шкловский наставлял коллег-писателей: не следует потакать мечтам детей «о коротком подвиге»[500]. Вместе того чтобы писать о достижениях в результате длительной тяжелой работы, писатели выбирали героя, который прославился в одночасье, например, спас тонущего товарища.

Беньямин Ивантер, бывший редактор журнала «Пионер», говорил о военной подготовке. В детских книгах слишком много места отводилось дружбе и любви, а намного более важно было «воспитывать дух и чувства будущего бойца, закалить его характер, психологически подготовить его к встрече с будущими трудностями и опасностями»[501]. Согласно Ивантеру, примерами книг, помогающих формировать «храбрость и благородство характера», являлись «Школа» и «Тимур и его команда» Аркадия Гайдара, «Как закалялась сталь» (1932 – 1934) Николая Островского, «Два капитана» Вениамина Каверина и «Овод» – классическое произведение британской писательницы Этель Лилиан Войнич.

Ивантер также отметил недостаток научно-популярных книг о современной войне. Требовалось больше книг вроде «Рассказов об артиллерии» (1941) Л. Савельева. На совещании сам Савельев предложил план выпуска серии военной литературы для юношества[502]. Он вместе с одним из армейских полковников как раз в это время работал над «Военной книгой» (1941) с историческими примерами достижений русского оружия и текстами о пехоте, артиллерии и военно-воздушном флоте.

Великая Отечественная война оказала огромное влияние на все советское общество. Значительная часть страны была оккупирована. Жертвы войны исчислялись десятками миллионов, экономические разрушения были огромны. Борьба с врагом требовала мобилизации всех ресурсов. Многие писатели принимали участие в военных действиях, часть ушла на фронт, другие стали военными корреспондентами. Среди писателей и редакторов детских книг погибли на фронте Аркадий Гайдар, Беньямин Ивантер, Л. Савельев, Дойвбер Левин (1904 – 1941 или 1942), писатель из круга обэриутов, и Сергей Стебницкий (1906 – 1941), автор рассказов о жизни на Камчатке. После начала войны издательское дело тоже переживало тяжелую пору. Закрылся журнал «Детская литература», основное теоретическое издание, закрылся «Чиж».

Предполагалось, что и детская литература должна работать на победу. В киносценарии Гайдара «Клятва Тимура» (1941) 22 июня 1941 года беззаботное детство прерывается новостью о наступлении немцев. «Была игра, но на нашей земле война – игра окончена…» – говорит Тимур. Его команда готова помогать силам гражданской обороны. Даже маленькие мальчики, такие как герой стихотворения Александра Введенского «А ты?» (1941), мечтают об участии в войне. Им ясно, к чему стремиться: они хотят стать кавалеристами, танкистами, военными летчиками, пехотинцами, военными моряками или военными инженерами. В конце стихотворения Введенский обращается прямо к читателю: «А ты?».

Писатели должны были внушать читателям оптимизм и волю к победе. В тот момент, когда враг угрожал Ленинграду и Москве, в Горьком (Нижнем Новгороде) вышел сборник «Советским детям» (1941) с участием Маршака, Гайдара и других. Алексей Толстой задавал тон очерком «Фашизм будет уничтожен», в котором детей убеждали гордиться подвигами советских солдат и проявлять солдатскую стойкость в учебе и в труде.

Во время войны и еще долго после ее окончания в детской литературе преобладала военная тема. Писатели поддерживали пламя патриотизма рассказами об Отечественной войне 1812 года и победе над Наполеоном, о героях войны, таких как фельдмаршал Михаил Кутузов. Однако чаще изображались современные события – героизм и сплоченность в бою и в тылу. В военных очерках Гайдар и Кассиль рассказывали детям о сражающихся солдатах. Предназначенные юному читателю «Фронтовые рассказы» (1941) Николая Тихонова о сообразительных и смелых советских солдатах на финском фронте изображали войну захватывающим приключением. Более серьезен тон стихотворений Веры Инбер о блокаде Ленинграда.

Бесчисленные портреты мальчиков, рискующих жизнью в битвах с врагом, порождали новый героический идеал. Классическим примером стала повесть Валентина Катаева «Сын полка» (1945). Вот как писатель Сергей Баруздин описывал повесть Катаева в предисловии к изданию 1972 года:

Повесть «Сын полка» вернет тебя, юный читатель, к трудным, но героическим событиям военных лет, о которых ты знаешь лишь по учебникам и рассказам старших. Она поможет тебе увидеть события как бы своими глазами.

Ты узнаешь о судьбе простого крестьянского мальчишки Вани Солнцева, у которого война отняла все: родных и близких, дом и само детство. Вместе с ним ты пройдешь через многие испытания и познаешь радость подвигов во имя победы над врагом. Ты познакомишься с замечательными людьми – воинами нашей армии сержантом Егоровым и капитаном Енакиевым, наводчиком Ковалевым и ефрейтором Биденко, которые не только помогли Ване стать смелым разведчиком, но и воспитали в нем лучшие качества настоящего советского человека. И, прочитав повесть, ты, конечно, поймешь, что подвиг – это не просто смелость и героизм, а и великий труд, железная дисциплина, несгибаемость воли и огромная любовь к Родине[503].

Ваня Солнцев попадает во взвод разведчиков с двумя предметами в сумке – букварем («чтобы грамоте не разучиться») и отточенным гвоздем в качестве оружия для убийства фашистов. Множество книг, часто опирающихся на реальные события, были написаны о таких раньше срока повзрослевших юных бойцах. Война лишила их дома или родителей, вместе с партизанами они сражались против врага и во многих случаях погибали страшной смертью от рук противника. Писатели не просто описывали эти потрясающие сцены, они искали корни патриотизма и смелости молодых людей.

«Молодая гвардия» (1945) Александра Фадеева удостоилась Сталинской премии в 1946 году. «Молодой гвардией» называлась группа украинских партизан, состоявшая из пяти комсомольцев, замученных фашистами в 1943 году. Главный в группе, семнадцатилетний Олег Кошевой, удостоился и отдельной биографии, «Повесть о сыне» (1948), написанной его матерью Еленой Кошевой.

Другим легендарным героем войны стал Володя Дубинин, четырнадцатилетний партизан из Керчи. На основе интервью с его родными и товарищами Лев Кассиль в соавторстве с журналистом Марком Поляновским (1901 – 1977) написал о короткой жизни Дубинина документальную повесть «Улица младшего сына» (1949). Наряду с «Кондуитом и Швамбранией», это – шедевр Кассиля. Он посвящает много страниц объяснению, как из обычного советского школьника мог вырасти бесстрашный боец. В 1941 году Дубинин не смог покинуть оккупированную немецкими войсками Керчь. Вместе с группой взрослых он пробрался в заброшенные катакомбы. Этот отряд партизан непрерывно, вплоть до освобождения города, наносил урон немецкой армии. Дубинин выказал исключительную храбрость. Он постоянно рисковал жизнью, выполняя разведывательные задачи и поддерживая контакты с внешним миром. К несчастью, мальчик подорвался на мине, когда немцы уже отступили. В Керчи в память о нем был установлен монумент и переименована одна из улиц.

Кассиль рисует живой, психологически сложный портрет Володи Дубинина. Он благороден и талантлив, но вместе с тем упрям и самоуверен. Он часто оказывается в конфликтных ситуациях. Постепенно из индивидуалиста вырастает пионерский вожак и смелый партизан. Большое впечатление на мальчика производит знакомство с матерью Павлика Морозова, другого юного «героя». Еще более важно влияние отца, члена партии и политрука: его рассказы о Гражданской войне и горячая любовь к партии и Сталину помогают мальчику сформировать свои представления о жизни. Книга удостоилась одной из Сталинских премий по литературе за 1950 год.

Среди партизан были и девушки. Зоя Космодемьянская, московская школьница, ушла на войну добровольно. Замученная фашистами в 1941 году, она посмертно получила звание Героя Советского Союза. В литературе история девушки в первый раз была описана Маргаритой Алигер (1915 – 1992) в поэме «Зоя» (1942), а после войны мать Зои, Любовь Космодемьянская (1900 – 1978) с помощью профессионала написала мемуары для детей, названные «Повесть о Зое и Шуре» (1950). Брат Зои, Шура, был убит в последние дни войны, уже на немецкой земле. Из рассказа матери явствовало, что любимыми книгами детей были повести Гайдара и «Овод» Войнич. Гражданская война в Испании произвела неизгладимое впечатление на обоих детей, и в этом виделись корни их готовности сражаться и отдать жизнь за родину.

Другая комсомолка, погибшая от рук врагов, Гуля Королева, стала героиней книги Елены Ильиной (1901 – 1964) «Четвертая высота» (1946). Ильина, сестра Маршака и М. Ильина, кроме того, написала книгу для подростков о Карле Марксе «Неутомимый путник» (1964). Предмет был политически корректен, но автора он явно не вдохновлял.

Среди всех таких книг выделяется своим бытовым реализмом повесть Льва Кассиля «Свет Москвы» (1947) – продолжение повести «Великое противостояние» (1941). В начале войны в 1941 году и позже, когда немцы пытаются захватить Москву, Сима мечтает умереть геройской смертью, вроде той героини, которую она играет в историческом фильме. Но ее мечты о подвигах на войне оказываются весьма наивными рядом с ужасами современной войны. Большинству читателей, вероятно, легче было отождествлять себя с испуганной, не знающей, что делать, Симой, чем с несгибаемыми пионерами и комсомольцами, погибшими мученической смертью. Новое двухтомное издание вышло в 1947 году, в тот же год, когда праздновалось восьмисотлетие Москвы. Город играет важную роль во второй части повести, местный патриотизм Симы возрастает перед лицом немецкой угрозы.

Интересовала писателей и жизнь в тылу. Когда отцы и старшие братья были призваны в армию, большая ответственность легла на плечи детей. Им приходилось поддерживать семьи и участвовать в общенациональных усилиях по помощи фронту, выполняя тяжелую взрослую работу на заводах и в полях. Конец детства наступил неожиданно.

Мальчик в очерке Л. Пантелеева «На ялике» (1943) ухаживает за умирающим отцом и помогает перевозить людей через Неву во время блокады Ленинграда. Взрослый повествователь испытывает восхищение стойкостью и храбростью мальчишки. Такое же преклонение перед неоценимым вкладом детей в победу видно в стихотворении Сергея Михалкова «Данила Кузьмич» (1944). Михалков изображает четырнадцатилетнего патриота по фамилии Смирнов, который работает на заводе, производящем танки для фронта. Там трудятся в три смены, он встает в полшестого утра, и «Никакие волшебники-гномы, / Которые людям по сказкам знакомы, / Которые силой чудесной владеют, / Творить чудеса, как Смирнов, не сумеют».

Первым произведением о работе молодежи в военной промышленности во время войны стала повесть Льва Кассиля «Дорогие мои мальчишки» (1944). Капка ростом невысок, но трудится на заводе за взрослого. Вместе с тем Капка и его друзья остаются детьми; вместе они придумывают воображаемый мир, чьи символы и мифы помогают им выстоять в эти тяжелые времена. Будучи членами пионерской организации, они одновременно принадлежат тайному братству в стране-фантазии Синегорье. Девиз «Отвага, Верность, Труд – Победа!» помогает им тайно трудиться ради победы над врагом. Многие критически отнеслись к такому решению и обвиняли Кассиля в «псевдоромантике», чужеродном западном влиянии и уходе от действительности[504], но писатель всего-навсего хотел защитить право ребенка на сказку и фантазию как источники вдохновения даже во время войны. Повесть посмертно была посвящена Аркадию Гайдару, который выведен в ней под именем любимого всеми вожатого Арсения Гая. Совершенно очевидно, что книга «Тимур и его команда» послужила образцом для повести «Дорогие мои мальчишки».

На уральском сталелитейном заводе трудится Костя Малышев, герой повести Иосифа Ликстанова (1900 – 1955) «Малышок» (1947). Его отец и брат на фронте, но «малышок», который теперь один во всем мире, находит семью в рабочем коллективе, где он становится сознательным трудящимся и патриотом. Книга получила Сталинскую премию в 1948 году.

Любовь Воронкова (1906 – 1976) и ее «Девочка из города» (1943) стоят особняком в детской литературе военного времени. Москвичка Воронкова тоже мечтала писать о героических русских партизанах и жестоких фашистах, но после нескольких неудачных попыток выбрала другой подход к теме войны. Ее героиня, девочка Валя, потеряла семью во время войны. С потоком беженцев она попадает в колхоз, где обретает новый дом. В отличие от общей тенденции тогдашней детской литературы, Воронкова изображает женщину, которая пытается уберечь детей и даже запрещает им говорить о войне. Для Вали война – травматическое переживание, и любопытство других детей ее ранит.

Другая важная тема повести «Девочка из города» – встреча городского ребенка с сельской жизнью. Валя – способная и трудолюбивая – достаточно быстро осваивается в новом окружении. Душевная травма заживает, воля к жизни набирает силу. Кульминацией повести становится момент, когда Валя в первый раз называет приютившую ее женщину мамой. Благодаря этой книге Воронкову приняли в Союз советских писателей, и перед ней открылась творческая карьера.

Во время войны Самуил Маршак работал журналистом, писал сатирические стихи для пропагандистских плакатов и для «Правды», высмеивал немецкую мечту о господстве над всем миром. Под влиянием войны он приблизился к народу и советской власти. Тем более неожиданной была публикация пьесы-сказки «Двенадцать месяцев» в 1943 году. Маршак позаимствовал сюжет из словацкой народной легенды, в которой героиня под Новый год встречает сразу все двенадцать месяцев. К этой сюжетной морфеме писатель добавил мотивы из сказки «Золушка». С помощью двенадцати месяцев и лесных обитателей простая трудолюбивая девушка побеждает злую мачеху и ее ревнивую дочку. В пьесе доброта творит чудеса, и это утешительная мысль в военное время. Но есть в «Двенадцати месяцах» и более провокационная тема. Ее можно выразить словами известного британского историка лорда Актона: «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно». Избалованная и капризная принцесса в пьесе требует полного повиновения и слепого выполнения всех своих прихотей. И поскольку она неспособна выучить даже элементарную таблицу умножения, принцесса требует новую математику и новый календарь. Ее злоупотребление властью не просто невинная ребячья игра; принцесса, не задумываясь, подписывает смертный приговор просто потому, что слово «казнить» короче, чем слово «помиловать». Такого правителя всегда окружают льстецы и подхалимы, готовые на все, лишь бы ублажить власть имущего. Несмотря на свое подрывное содержание, пьеса удостоилась Сталинской премии в 1946 году и постепенно заняла прочное место в репертуаре советских детских театров.

Даже в военное время литературные критики не теряли идеологической бдительности. И снова атаке подвергся Корней Чуковский. В 1942 году «Пионерская правда» напечатала его сказку в стихах «Одолеем Бармалея», аллегорию борьбы с Гитлером. В газете «Правда» марксистский теоретик Павел Юдин (1899 – 1968) возмущался сценами, где свиньи водят танки, а воробьи сбивают бомбардировщики. В его глазах это была «уже не художественная фантазия, а несуразный, шарлатанский бред»[505]. Чуковский не понял долга писателя во время войны, а создал сочинение, «сознательно опошляющее великие задачи воспитания детей в духе социалистического патриотизма». Журнал «Литература и искусство» вторил Юдину: «Что же такое его “поэма” – плод чудовищного недомыслия или сознательный пасквиль на великий подвиг нашего народа, карикатура на участников войны, прикрытая формой детской книжки?»[506]

Нападения на Чуковского временно утихли, но снова вспыхнули после войны. Мечта о более открытом и гуманном обществе после победы разбилась, когда партия развязала очередную травлю писателей и художников. Начал новую кампанию культурный идеолог Андрей Жданов. В августе 1946 года появилось постановление партии, резко критикующее журналы «Звезда» и «Ленинград» за то, что они публиковали идеологически вредные произведения Михаила Зощенко и Анны Ахматовой. Обоих исключили из Союза писателей, что означало невозможность печататься.

Немногие осмелились вступиться за двух прославленных писателей. Одним из тех, кто все-таки решился, был будущий детский писатель Радий Погодин, которому в то время шел двадцать первый год. Он работал в пожарной охране и только начал печататься в ведомственной многотиражке. Когда редакция собралась в поддержку постановления Жданова, Погодин открыто выступил против остракизма. В результате он был осужден на три года за «антисоветскую пропаганду».

В то же самое время, когда Ахматову и Зощенко обвиняли в отклонении от генеральной линии партии, Сергей Крушинский (1909 – 1959), сам детский писатель, опубликовал в «Правде» обзор наиболее важных журналов для детей и юношества: «Пионер», «Дружные ребята», «Костер» и «Мурзилка». Уже сам заголовок его статьи, «Серьезные недостатки детских журналов», звучал зловеще. Когда Крушинский жаловался, что «Пионер» печатает слишком мало материалов о войне, текущем политическом положении, экономических вопросах и современной науке, можно еще было представить, что один коллега дает другим полезный совет от души. Но когда он принялся обвинять «Мурзилку» в «педагогической беспринципности» и «политической слепоте», стало ясно, что это возвращение к «охоте на ведьм» тридцатых годов. Разница заключалась только в том, что вместо радикально настроенной Ассоциации пролетарских писателей обвинителями выступали Коммунистическая партия и Союз писателей.

Самый сильный гнев у Крушинского вызывала сказка Чуковского «Приключения Бибигона», которая печаталась с продолжениями в «Мурзилке» в 1945 – 1946 годах. Детям нравилась история о малютке Бибигоне, который прилетел с Луны прямо на стол Чуковского. Пока Бибигон гостит на Земле, с ним постоянно случаются забавные маленькие приключения. По мнению Крушинского, это «бред под видом сказки», его волновало, что Чуковский «призывает детей полюбить отвратительного уродца Бибигона», хвастуна и труса[507]. Крушинскому вторили сотрудники «Детгиза», которые глубоко раскаивались, что опубликовали «безыдейную и пошлую» сказку Чуковского[508].

В сентябре влиятельная «Литературная газета» присоединилась к кампании осуждения. В том же номере, где Жданов критиковал Зощенко и Ахматову, передовую статью посвятили целиком детской литературе. Тон был строгий: журналы забыли свои обязанности, они виновны в серьезных промахах. Читателям предлагали «безыдейные и аполитичные, чуждые советской литературе произведения»[509]. Один пример – стихотворная сказка Чуковского, другой – рассказ Зощенко «Приключения обезьяны» (1945), опубликованный сначала в «Мурзилке», а потом перепечатанный во взрослом журнале «Звезда». Во время войны обезьяна сбегает из зоопарка, но у нее оказывается такая тяжелая и опасная жизнь, что она снова начинает мечтать о жизни в клетке. В конце концов зверь обретает новый дом, его находит подросток, который учит обезьяну хорошим манерам: «Я воспитал ее, как человека, и теперь все дети, и даже отчасти взрослые, могут брать с нее пример». Этот невинный детский рассказ вызвал гнев Центрального комитета Коммунистической партии. Там сочли «Приключения обезьяны» «пошлым пасквилем на советский быт и на советских людей», полным «антисоветских выпадов»[510]. Мысль о том, что обезьяна может учить советских граждан хорошим манерам, была для них неприемлемой.

«Литературная газета» также критиковала Л. Пантелеева за рассказ «Удивительное путешествие Макара Телятникова» (1946). Пантелеев придумал необычный для детской литературы того времени жанр – путешествие в будущее. Юному озорнику снится, что местный комитет партии направляет его в год 1951-й – год окончания нового пятилетнего плана. В колхозе будущего все прекрасно: построили кафе и гостиницу, по улицам ездят двухэтажные автобусы, дома жители смотрят телевизор. Этого было достаточно для того, чтобы приклеить ярлык «совершенный бред», «искаженная действительность»[511] и обвинить писателя в том, что от рассказа «обывательским душком несет»[512].

Критики совершенно не обратили внимания на то, что утопия не была центральной темой рассказа. Во сне Макар узнает, что в 1951 году он стал учителем и должен рассказать о своих школьных годах. Теперь ему стыдно за лень и проказы, и он решает исправиться, когда вернется назад в свое время. Рассказ «Удивительное путешествие Макара Телятникова» был напечатан в журнале «Дружные ребята», который критиковали за отрыв от своей основной аудитории, то есть сельских детей. Редакторы журнала, в том числе Сергей Григорьев и Валентин Катаев, были вынуждены публично каяться в своих «грехах».

Не истек 1946 год, а журнал «Культура и жизнь» унюхал еще один «пасквиль». Его автором снова оказался Чуковский; на этот раз его клеймили за переиздание дореволюционной сказки «Собачье царство» (1946). Чуковского обвинили в распространении «зоологической морали», которая «оскорбляет чувства детей, их представление о человеке». Автор нападок Е. Ватова, руководитель детских учреждений Министерства сельхозмашиностроения, добилась своего: книга Чуковского была изъята из продажи и запрещена[513].

В отличие от 1930-х годов, писатели не попадали в тюрьму и не расплачивались жизнью за свои «ошибки», обычно их просто исключали из Союза писателей и вместе с этим из литературной жизни. Тем не менее цена, заплаченная советской литературой в целом, была высока. Власти просили реалистическую литературу, прямо и просто служащую социалистическим целям, а получили литературу, лишенную каких-либо индивидуальных черт и неинтересную читателям.

 

Слава Сталину!

 

В целом уровень детской литературы последнего десятилетия Сталина у власти был низок. Популярные в 1930-х годах сравнения до– и послереволюционной жизни выливались в упрощенные, идеализированные картины. В послевоенные годы возникла вредная для литературы теория бесконфликтности. Социалистический Советский Союз – бесклассовое общество, следовательно, в нем нет и быть не может глубоких конфликтов. В отношении детской литературы (по словам историка детской литературы, писавшего в 1960-х годах) это означало, что «серьезные жизненные конфликты подменяются мелкими недоразумениями, важные морально-этические проблемы решаются с невиданной легкостью»[514].

Влиятельные учителя утверждали, что описание отрицательных черт характера и плохого поведения литературных персонажей может негативно отразиться на читателях. Поэтому писатели должны создавать идеальных положительных героев, таких, например, как в книге Льва Кассиля «Улица младшего сына». Нельзя позволять главным действующим лицам проявлять слабости или совершать ошибки. Хорошо известный педагог со всей серьезностью предположил, что повесть Гайдара «Тимур и его команда» уже не нужна советским детям, поскольку таких отрицательных персонажей, как Квакин, больше не существует. Все советские дети теперь заняты полезными делами и усердно учатся[515].

Самым частым идеальным персонажем оказался вождь страны Иосиф Сталин. Послевоенные годы были расцветом культа Сталина. Его портреты и рабски-преданные стихи и рассказы, восхваляющие диктатора, стали непременной частью детской литературы. Список авторов, участвовавших в создании культа Сталина, длинен; в нем присутствуют имена самых популярных писателей – Маршака, Барто, Михалкова, Зинаиды Александровой и Валентины Осеевой, а также молодых, начинающих авторов, например Анатолия Мошковского и Сергея Баруздина. Немало было и писателей, пишущих на других языках; многонациональный характер советской литературы, о котором столько говорили, в эти годы проявлялся, кажется, в пении в унисон славословий Сталину.

Литература о Ленине в основном опиралась на документальные материалы о его детстве, революционной деятельности и первых годах советской власти. Объект сталинского культа приобрел более нереальные и абстрактные черты. Биографические произведения были нагружены историческими фальсификациями, поскольку авторы стремились подчеркнуть ведущую роль Сталина в ключевых событиях революции. В книгах о Ленине герой – активная фигура, человек, ходящий среди людей, один из них. Ленин – прекрасный пример для детей и как человек, и как революционер. Сталин, напротив, приобрел скорее божественные черты. Он не действует, он просто существует, он далек и недоступен, но вместе с тем он всегда рядом. Сталин – идеальная отцовская фигура, он обещает счастливую жизнь и великое будущее. «Сталин думает о нас» (1952) – так называлась типичная для этого периода поэма Сергея Михалкова.

В детской литературе Сталин чаще всего восхвалялся в стихах, преисполненных восторга и благодарности. «Спасибо Вам за гений Ваш», – написал Платон Воронко (1913 – 1988), один из самых больших энтузиастов культа Сталина в детской литературе. Воронко писал по-украински, но блистательная группа поэтов – Елена Благинина, Вадим Шефнер (1914/1915 – 2012), Всеволод Рождественский (1895 – 1977), Ярослав Смеляков (1912/1913 – 1972) и Александр Прокофьев (1900 – 1971) – сделала все, чтобы дети смогли прочесть его и по-русски. В сборнике «Славен мир» (1951) один из разделов под названием «Наше счастье» полностью посвящен Сталину. Именно за такие поэмы, как «Слава Сталину», Воронко и получил в 1951 году литературную премию:

 

Солнцу народов –

Сталину

Слава

Из рода в род

И из века во век!

Слава! Спасибо

За счастье крылатое.

(…)

Вырастем мы

И бессмертную повесть

Сложим про Вас

Мы на все времена.

Сталин родной!

Наша честь Вы и совесть,

Вы – наше счастье

И наша весна.

 

Сталин – всеведущ и всемогущ, и не только с помощью органов госбезопасности. Он всегда знает, что происходит даже в самом отдаленном колхозе. В «Доме на горе» (1951) Алексея Мусатова (1911 – 1976) деревенский учитель разговаривает со своими учениками. Они очень расстроены, поскольку их сельскохозяйственный эксперимент провалился. В такой ситуации утешает только мысль о Сталине:

– Завидую я вам, ребята, и радуюсь за вас! – Учитель перевел взгляд на лица школьников. – В редкостное время живете. Какие бы тучки ни набежали на небо, а все равно они скоро рассеются, солнышко выглянет, и опять вам будет светло и хорошо. И никогда ваша дружба не кончится, счастье не померкнет. А все это потому, что день и ночь думает о вашей радости, о всей вашей жизни большой и самый дорогой нам человек на свете…

– Сталин! – подняв голову, взволнованно шепнула Варя.

– Он, друзья мои. Он про все знает и обо всем думает… Даже про то, что у вас с просом ничего не получилось, ему тоже известно.

– Вы… вы Сталина видели? – Варя схватила учителя за руку. – Говорили с ним?

– Нет, Варюшка, не выпало еще такого счастья. Но что Сталин про вашу неудачу с просом знает, за это ручаюсь.

Темой эпических произведений о Сталине становились попытки детей приблизиться к отцу народов. Портрет тепло улыбающегося Сталина играет активную роль во многих произведениях. Со стены в детском саду и школе Сталин с удовлетворением взирает на играющих или занятых чтением детей. Его портрет висит в изголовье кроватки ребенка, к нему обращается вечерняя «молитва» – признание в мелких грешках, совершенных за день.

Более активные дети писали Сталину письма, рассказывали о том, что происходит в школе, давали обещание стать хорошими советскими гражданами, достойными своего вождя. В других рассказах и стихах дети встречаются со Сталиным во сне или в воображении. Октябрята в «Задушевном разговоре» (1950) Елены Благининой представляют себе, как Сталин приходит к ним в гости. Они угощают гостя с трубкой пирогом, вместе пьют чай. За окном наступают зимние сумерки, а дети разговаривают со Сталиным о революции в Китае и о мире во всем мире. Получается идиллическая картина, полная нежности и тепла.

Были и дети, которые видели Сталина своими глазами. Первомайские и октябрьские демонстрации на Красной площади являются кульминацией многих детских книг этого времени. Маленький герой обычно в первый раз участвует в церемонии. В многотысячной толпе идет он мимо мавзолея Ленина и видит, что Сталин смотрит прямо на него, улыбается именно ему. В этот эйфорический момент все забывается. Маленький Петя в стихотворении Барто «На майском параде» (1949) ужасно переживает: «Не знает Петя от волнения: / Молчит он или он поет?» Он также становится свидетелем кульминации ритуала, когда специально отобранные дети бегут к мавзолею вручить букеты Сталину и рассказать ему о своей учебе в школе.

Те дети, которым повезло встретиться со Сталиным, прикоснуться к нему, потом рассказывали об этом потрясающем моменте. Это не только школьники на параде, но и члены делегаций, и участники съездов в Кремле. Беседы сами по себе не были интересны. Сталин обычно спрашивал: «Как тебя зовут?», «В какой школе учишься?», а потом говорил: «Хорошо», «До скорого». Важнее всего было само чудо – божество приняло человеческую форму. «Сначала я волновалась, а потом, когда побыла рядом с товарищем Сталиным, увидела, какой он простой и ласковый, тогда я совсем успокоилась и стала разговаривать», – сообщала одна пионерка[516].

 

Слава труду!

 

Популярная тема послевоенной детской литературы – трудовое воспитание. Для восстановления промышленности и сельского хозяйства после разрухи военных лет требовалась помощь подрастающего поколения. То, к чему призывали на конференции по детской литературе в 1941 году, теперь в полном объеме обрело жизнь. В книгах этого периода о пионерах и их жизни нет недостатка в полезном труде на благо общества. Герои – достойные наследники гайдаровского Тимура. Как и он, они хотят принимать участие во взрослых делах и, вовлеченные в «большую жизнь», становятся ответственными гражданами. Можно, однако, заметить и разницу: игра, романтический элемент, столь важный у Гайдара, обычно отсутствует. Дети должны не проявлять инициативу, а действовать под руководством взрослых. Даже Александру Фадееву, генеральному секретарю Союза писателей, пришлось переработать свой роман «Молодая гвардия», поскольку в нем недостаточно подчеркивалась роль партии в организации молодежного партизанского движения.

В 1950 году Сталинскую премию получил рассказ Ивана Василенко (1895 – 1966) «Звездочка» (1948). Ученики ремесленного училища соревнуются между собой, у кого лучше дисциплина и успеваемость. Они совершают добрые дела, например, делают коляску для рабочего-инвалида. Но важнее всего – их опыт работы в металлообрабатывающей промышленности. Каждое утро они маршируют на завод с песней: «Мы страны трудовые резервы, / Мы надежда грядущих времен. / Тот в работе, по-нашему, первый, / Кто искусен, учен и умен». Их задача – производство зубчатых колес для нового типа комбайна.

В то же время, но уже не на заводе, а в деревне, разворачивается действие повести Алексея Мусатова «Стожары» (1948), тоже получившей премию. Мусатов был школьным учителем и свое первое произведение – о классовой борьбе на селе и сопротивлении кулаков коллективизации – опубликовал в 1930 году, в возрасте восемнадцати лет. В новой повести взрослые и дети в деревне Стожары трудятся ради того, чтобы снова поставить колхоз на ноги. Война окончена, но военная терминология еще жива. О сельском хозяйстве и обработке земли говорится, как о новой передовой, а врагами становятся переменчивые силы природы и вредители посевов. Драматическая кульминация книги – соревнование по уборке сена. Общее дело поднимает коллективный дух, и все личные конфликты отпадают.

Главный герой Саня Коншаков – «горячая голова» и предводитель деревенских мальчишек. Когда его отец погибает на фронте, мальчик понимает, что теперь он ответствен за колхоз. Он берет отцовскую косу и начинает работать наравне с другими подростками. К концу книги Саня выбран главой молодежной бригады и членом комсомола. По примеру многочисленных тимуровских команд во время войны, помогавших нуждающимся семьям, коншаковские бригады рождались теперь для того, чтобы помочь взрослым в колхозной работе. Есть в «Стожарах» и сильный элемент деревенской романтики.

Такие же теплые чувства к родному колхозу становятся темой повести Любови Воронковой «Село Городище» (1947). Дети отказываются смириться с тем, что их колхоз собираются закрыть. Многие дома сожжены, скота больше нет, амбары пусты, но дети вместе с вернувшимися с войны солдатами принимаются за восстановление хозяйства. Трудовой героизм – тема книги. Детей ободряет украшенный множеством орденов ветеран Виктор:

Карие его глаза вдруг стали ласковыми:

– Ах, ребятишки, – сказал он, – вы еще не знаете, какие вы большие герои!

Раиса только фыркнула:

– Герои! С граблями да с лопатами!

Виктор посмотрел на нее неодобрительно:

– А ты думаешь, что герои только с винтовками да с пулеметами бывают?

В послевоенные годы и городским детям стремились прививать любовь к природе и колхозной жизни. Писатели отправляют своих героев в деревню, в такую среду, где им не могли помочь городские навыки и умения. После первоначального шока дети начинают уважать труд крестьян и рыбаков и помогать, как могут. У труда воспитательное значение, и к концу лета, когда дети возвращаются в город, они уже стали более зрелыми советскими гражданами.

Ляле в рассказе Сусанны Георгиевской (1916 – 1974) «Бабушкино море» (1949) только семь лет. Повествование о ее лете в рыбацком колхозе ведется в лирических тонах. Новый опыт обогащает девочку. Ляля живет с тетей – не розовощекой деревенской сказительницей, но энергичным бригадиром с орденом Ленина на груди. Рассказ – хороший пример отрицательных последствий теории бесконфликтности. Георгиевская описывает полнейшую идиллию, жизнь в достатке, которой люди того времени могли наслаждаться, к сожалению, только в книгах.

Мальчик – герой «Степного солнца» (1949) Петра Павленко (1899 – 1951) – на три года старше Ляли. Павленко – один тех преданных коммунистических писателей, которым ближе всего были программа партии, патриотизм и международное рабочее движение. Он писал в основном для взрослых, но «Степное солнце» стало его вкладом в литературу для юного читателя. Городской мальчик, который помогает с уборкой урожая, слышит о грандиозных планах превращения степи в цветущий сад. Он узнает реальную жизнь, и она входит в него «широким, как степь, раздольем».