Разве нет. Ведь они — распространяющие нечестие, но не знают они.

А когда говорят им: «Уверуйте, как уверовали люди!» — они отвечают: «Разве мы станем веровать, как уверовали глупцы?» Разве нет? Поистине, они — глупцы, но они не знают!

И когда они встречают тех, которые уверовали, они говорят: «Мы уверовали!» А когда остаются со своими шайтанами, то говорят: «Мы ведь — с вами, мы ведь только издеваемся».

Аллах поиздевается над ними и усилит их заблуждение, в котором они скитаются слепо!

Это — те, которые купили заблуждение за правый путь. Не прибыльна была их торговля, и не были они на верном пути!»

(Корова, аяты 8-16).

Существует еще одна группа так называемых «ученых», которые хотят жить, пить и есть в свое удовольствие и боятся потерять все это, вызвав неосторожным словом гнев тех, кому не нравится призыв «нет божества, кроме Аллаха!» О них Аллах сказал:

«Поистине, те которые скрывают то, что низвел Аллах из Писания и платят за это малую цену, — они пожирают в свои животы только огонь, не заговорит с ними Аллах в день Воскресения и не очистит их, и для них — мучительное наказание»

(Корова, аят 174).

Существует и еще одна группа «добреньких» людей, которые не хотят говорить правду людям, не желая вызвать их гнев. Они потакают заблуждениям людей, считая, что это лучше, чем пытаться вернуть их на путь Аллаха, и что в этом и заключается мудрое и доброжелательное наставление, которое предписал Аллах Своему посланнику (да благословит его Аллах и приветствует), когда Он (хвала Ему, Всевышнему) сказал:

«Зови к пути Господа с мудростью и хорошим увещанием...»

(Пчелы, аят 125).

Они забывают, что Посланник (да благословит его Аллах и приветствует) как самый сведущий из людей относительно воли Господа и наиболее послушный Ему говорил курейшитам такие слова, которые заставили их сказать: «Мухаммад опорочил наших богов и счел нас глупцами!»

В любом случае, как было указано выше, мы не будем выносить приговор относительно кого-либо конкретно, не в этом наша цель. Наша цель и наша обязанность, невыполнение которой Аллах не простит в Судный День, — сказать людям правду, чтобы они знали, как далеко они отошли от религии Аллаха, чтобы те из них, кого Аллах захочет наставить на путь истинный, изменили свое отношение к ней.

 

* * *

 

Под влиянием учения мурджиитов многие люди считают, что сказанное однажды «нет божества, кроме Аллаха» остается с ними на всю жизнь, не утрачивает своей силы что бы они ни делали и что бы ни говорили, за исключением одного единственного действия — заявления вслух о своем неверии в Аллаха и в Его посланника, неверии в ниспосланное Мухаммаду (да благословит его Аллах и приветствует)!

Естественно, что любой человек, у которого в голове осталась хоть крупица ума, как бы велико ни было его неверие, не сделает этого, если общество не дошло до такого состояния разложения, при котором неверный открыто может заявлять о своем неверии, не опасаясь, что люди причинят ему вред.

Итак, по мнению мурджиитов, всякий, кто не говорит о своем неверии вслух, является верующим! А всякое допущенное им прегрешение, в соответствии с учением мурджиитов, простительно, потому что они утверждают: «Вера не пострадает от прегрешения!»

Здесь мы не обсуждаем саму проблему исключения активного действия из понятия веры в учении мурджиитов, что явно противоречит словам праведных предков о том, что вера — это слово и дело. Мы обсуждаем более серьезную проблему, а именно мысль о том, что призыв «нет божества, кроме Аллаха» может быть нарушен только откровенным заявлением о неверии.

Имам Хасан Аль-Банна (да будет милостив к нему Аллах) говорит в последней части своего труда: «Мы не обвиняем в неверии мусульманина, который признает оба свидетельствования, поступает в соответствии с их требованиями, выполняет религиозные обязанности, даже если он высказал неверную точку зрения или совершил прегрешение, за исключением того случая, когда он утверждает слова неверия или отрицает общеизвестную истину религии, или отрицает открытый смысл Корана, или толкует его способом, противоречащим правилам арабского языка, или совершает поступок, который можно объяснить только неверием».

В этом своем высказывании он (да будет милостив к нему Аллах) строго следует тому, что говорили предки о вере, с вытекающей из их слов необходимостью активного действия в соответствии с требованиями призыва «нет божества, кроме Аллаха», и напоминает о том, что существует нечто, что полностью отрицает призыв «нет божества, кроме Аллаха» даже в том случае, когда человек произносит вслух эти слова и утверждает, что он самый верный сторонник этого призыва!

Вера никогда не была просто декларацией даже в ближней жизни, как считают некоторые, или даже многие из людей!

Известный хадис «А ты распорол его сердце», используемый мурджиитами для обоснования своего учения, не несет того смысла, который они хотели бы в него вложить. Как я указывал в работе «Понятия, которые необходимо исправить», этот хадис спасает от казни каждого, кто произнесет формулу свидетельствования, независимо от того, насколько искренне он делает это. Так, нельзя убивать человека, который сказал вслух «нет божества, кроме Аллаха, и Мухаммад — посланник Аллаха», даже если он сказал это, не веря в душе, а спасая свою жизнь. Более того, нельзя убивать сказавшего эти слова, даже если мы в душе уверены, что он не верит в сказанное.

Все это так! Но это не делает его мусульманином, пока он не начнет действовать в соответствии с требованиями призыва. В этом мы расходимся с теми, кто полагает, что произнесение этих слов делает человека мусульманином на всю жизнь.

Предположим, что он произнес эти слова, меч был отведен от его головы, и он получил звание мусульманина. Но когда наступило время намаза (т.е. через несколько часов после произнесения этих слов), и его позвали на намаз, он отказался. Что делать с ним в таком случае? Если применить к нему меру наказания за отступничество, установленную Аллахом^*, то он может сказать: «Я сказал, что нет божества, кроме Аллаха, и Мухаммад — посланник Аллаха!» Поможет ли ему это? Отведет ли это меч от его головы и на этот раз без выполнения требований призыва «нет божества, кроме Аллаха», без исполнения намаза хотя бы для вида. Это объясняет, почему Абу Бакр Ас-Сиддик (мир на ним) воевал с теми из отступников, которые говорили «нет божества, кроме Аллаха, и Мухаммад — посланник Аллаха», молились, соблюдали пост, совершали паломничество, но уклонялись от исполнения всего одного обязательного требования — закята.

Когда Омар (мир над ним) спросил Ас-Сиддика (мир над ним): «Как можешь ты воевать с людьми, которые говорят: «нет божества, кроме Аллаха и Мухаммад — посланник Аллаха», ведь посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) сказал: «Имущество и кровь всякого, произнесшего эти слова, становятся неприкосновенными для меня, кроме как по праву», то Ас-Сиддик (мир над ним) напомнил ему, что закят является имущественным правом и добавил: «Клянусь Аллахом, я буду воевать против каждого, кто проводит различие между молитвой и закятом». Тогда Омар (мир над ним) сказал: «Клянусь Аллахом, стоило мне увидеть Абу Бакра, воодушевленного Аллахом на бой, как я тут же понял, что это — правое дело».

Эти люди совершили одно из нарушений призыва «нет божества, кроме Аллаха», а именно: отрицали одно из предписаний религии. Поэтому им не помогут эти слова, не защитят их, не дадут им звание мусульманина, даже если они как минимум пять раз в сутки станут повторять их!

И вновь мы возвращаемся к разговору о нарушениях призыва «нет божества, кроме Аллаха».

Что касается произнесения слов неверия, то едва ли оно нуждается в обсуждении. Никто не спорит по этому поводу, даже мурджииты, хотя можно предположить, что они, встретив человека, произносящего открыто слова неверия, скажут ему: «Ну нет, не может быть, чтобы ты думал так же, как говоришь! Наверняка ты имеешь в виду что-то другое!»

Что касается действий, которые совершает только неверный, то правоведы перечисляют их в следующем порядке: преклонение перед идолом; брань в адрес Посланника (да благословит его Аллах и приветствует); оскорбление Корана; разрешение запрещенного и запрещение разрешенного.

По поводу всех этих действий, за исключением последнего, существует согласие между людьми, потому что они очевидны и не могут вызвать разночтения.

Что касается разрешения и запрещения, помимо воли Аллаха, то есть законотворчество, отличное от того, что ниспослал Аллах. Споры об этом превратились в бедствие нашего времени.

Некоторые используют в качестве аргументов слова Ибн Аббаса (мир над ним): «Это — неполное неверие. Это — не то неверие, которое ставит человека вне веры!»

Об этом я писал в таких работах, как: «Наша современная действительность» и «Понятия, которые необходимо исправить». Но здесь будет не лишним коротко сказать следующее.

Когда люди сказали Ибн Аббасу (мир над ним): «Омеййады правят не так, как ниспослал Аллах, что можно о них сказать?» Тогда он произнес свои знаменитые слова: «Это — неверие, но не полное. Это не то неверие, которое вы знаете. Это неверие не ставит человека вне религии».

Истинно сказал Ибн Аббас (мир над ним)! Никто не говорил про Омеййадов, что они неверные по причине их произвола и беззакония!

Это не объяснялось отменой действия благородного аята следующего содержания:

«...А кто не судит по тому, что низвел Аллах, то это — неверные»

(Трапеза, аят 44).

Боже упаси, чтобы Ибн Аббас (мир над ним) сказал такое! Также не следует толковать этот аят так, будто бы он.касается только сынов Израилевых. Его значение общее, широкое: '«Те, кто не судят...». То есть, любой, кто не судит. Нельзя согласиться с другими надуманными предлогами, цель которых — увести от истинного смысла этого ясного аята.

Дело в том, что Омеййады не отменяли действия шариата, не обсуждали его, не отрицали и не говорили, что совершенные ими нарушения следует рассматривать как законодательство, противопоставленное закону Аллаха, или что ему отдается приоритет перед законом Аллаха, или что оно лучше, чем закон Аллаха, отвечает новым условиям. То, что они сделали, было всего лишь несоблюдением шариата на практике, подобно тому, как не соблюдают заповеди Аллаха те, которые совершают воровство и прелюбодеяние, но не становятся от этого неверными, потому что они не пытались узаконить воровство и прелюбодеяние, то есть, они не дозволяли их в законах, они не говорили, что за эти действия не следует наказывать или что за эти действия должно быть наказание, отличное от того, что установил Аллах. Если бы они сказали это, то превратились бы в неверных, даже не совершая кражи или прелюбодеяния, и даже не замышляя этого никогда в жизни!

Таким образом, решение вопроса о неверии тех, кто не судит по ниспосланному Аллахом, не связано с теми действиями, которые они совершают в нарушение воли Аллаха, потому что такое действие можно рассматривать как прегрешение, а иногда как неверие.

Данная проблема связана с разрешением запрещенного Аллахом и запрещением разрешенного Им, то есть, она связана с законотворчеством, с разрешением и запрещением помимо воли Аллаха:

«И сказали те, которые придавали Ему сотоварищей: «Если бы Аллах пожелал, мы не поклонялись бы никому, кроме Него, — ни мы, ни наши отцы, и не запрещали бы без Него ничего...»

(Пчелы, аят 35).

Как мы указывали раньше, многобожники стали таковыми не потому, что совершили какое-то физическое действие, а потому, что они сотворили закон помимо воли Аллаха, дозволив в нем нечто, запрещенное Аллахом или запретив в нем нечто, разрешенное Аллахом, тем самым приравняв себя к Нему. Они словно хотели сказать: «Аллах сказал одно, а мы говорим другое и судим о деле не так, как установил Аллах». В этом и состоит «суд», который превращает совершившего его человека в неверного, независимо от того, осуществлял он его на практике или нет.

Если это станет ясно, то станет ясной бесплодность попыток тех, кто хотел бы воспользоваться в качестве аргумента словами Ибн Аббаса (мир над ним), чтобы применить их к случаям законотворчества, отличного от ниспосланного Аллахом. От Ибн Аббаса (мир над ним) такого не могло исходить, так как оно противоречит тексту Писания:

«Или у них есть сотоварищи, которые узаконили им в религии то, чего не дозволял Аллах?...»

(Совет, аят 21).

Путаница произошла в умах некоторых мусульман, когда они были напуганы действиями Омеййадов в нарушение заветов Аллаха и подумали, что подобные действия ставят Омеййадов вне религии Ислама.

Но Ибн Аббас (мир над ним) разъяснил им, что совершенные Омеййадами действия не могут быть квалифицированы таким образом, так как они не создавали закона, противоречащего закону Аллаха, чтобы считать их неверными, совершившими деяние, ставящее их вне религиозной общины. Они всего лишь нарушили заветы Аллаха, сознательно или бессознательно, то есть, ослушались и проявили неповиновение, но они по-прежнему мусульмане. Другими словами, они не подрывали основ призыва «нет божества, кроме Аллаха» принятием законов, отличных от закона Аллаха. Поэтому их действие было ослушанием, названным Ибн Аббасом (мир над ним) «почти неверием».

Но когда было принято законодательство, отличное от ниспосланного Аллахом, (а до наступления последнего столетия такое случилось только один раз во времена господства татар, которые правили, пользуясь ясаком^* вместо закона Аллаха), Ибн Касир (мир над ним), давая толкование слов Всевышнего:

«Неужели власти времен аль-джахилийи они хотят? Кто же лучше Аллаха по власти для народа, обладающего верой?»

(Трапеза, аят 50),

сказал буквально следующее:

«Всевышний отвергает любого, кто отрекается от Суда Аллаха, объявшего все благое и удерживающего от всякого зла, беря взамен другие мнения и суждения, вынесенные людьми, не основываясь на законе Аллаха, подобно тому, как это делали люди времен невежества, которые судили, в заблуждении и невежестве, по своему усмотрению и желанию, и как делают татары, которые строят свою политику в соответствии с ясаком, унаследованным от своего властителя Чингисхана, ясаком, который представляет собой сборник юридических норм, заимствованных у разных народов — иудеев, христиан, мусульманской общины и других. Многие из этих норм взяты произвольно без достаточного изучения. Враги Ислама превратили эти нормы в закон для себя и ставят их выше Суда, построенного на основе Писания Аллаха и Сунны посланника Его (да благословит его Аллах и приветствует). Всякий, кто так поступает — неверный, и с ним нужно воевать, пока он не вернется к Суду Аллаха и Его посланника (да благословит его Аллах и приветствует) и не перестанет судить ни в большом, ни в малом другим судом».

Разница между тем, что делали они и что делали Омеййады, не в размерах допущенных ослушаний, разница носит качественный характер. В одном случае — это неповиновение в практическом применении, а в другом — создание закона, отличного от того, что ниспослал Аллах.

Уяснив сказанное и поняв, что создание закона, отличного от ниспосланного Аллахом, является действием, подрывающим призыв «нет божества, кроме Аллаха», что молчаливое согласие по поводу законотворчества, противоречащего ниспосланному Аллахом, — также является подрывом идей призыва «нет божества, кроме Аллаха».'

«Разве ты не видел тех, которые утверждают, что они уверовали в то, что ниспослано тебе и что ниспослано до тебя, и они желают обращаться за судом к тагуту, в то время как им приказано не веровать в него, и шайтан хочет сбить их с пути в далекое заблуждение?»

(Женщины, аят 60).

«Но нет — клянусь твоим Господом! — не уверуют они, пока не сделают тебя судьей в том, ITO запутано между ними. Пока они будут находить в самих себе затруднения по отношению к тому, что ты решил, и пока они полностью не покорятся»

(Женщины, аят 65).

Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) говорил:

«Всякий пророк, посылаемый Аллахом людям до меня, имел среди них учеников и сторонников, принявших его образ жизни и следовавших его примеру. Но те, кто пришли после них, стали говорить одно, а делать другое, стали делать не то, что им завещалось. Поэтому всякий, кто выступил против них рукой — правоверный, кто выступил против них языком — правоверный, и кто противился им в сердце своем — тоже правоверный. А после этого не остается и крупицы веры!

Он ставит над вами повелителей. Иногда они поступают по шариату, и вы признаете, они нарушают, а вы отрицаете. Кто отвратился, тот непричастен к ним. Кто отрицал, тот уцелел. Но не тот, кто молчаливо соглашался и следовал».

(Из сборника хадисов Муслима).

В основе всего этого стоит один и тот же вопрос, хотя он имеет две стороны. Если те, которые творили закон, отличный от ниспосланного Аллахом, тем самым отрицали идеи призыва «нет божества, кроме Аллаха», так как они ставили себя в равное положение с Аллахом (Аллах говорит одно, а они утверждают другое, Аллах выносят одно суждение, запрещая или разрешая, а они выносят другое суждение, разрешая запрещенное Аллахом и запрещая разрешенное Им), и если этим своим поступком они совершили отрицание идей призыва «нет божества, кроме Аллаха», то те, кто молча одобрял этот поступок и повторял его, сделали их равными Аллаху, и тем самым тоже совершили отрицание идей призыва «нет божества, кроме Аллаха», провозглашающих, что нет ни равных Ему (хвала Ему), ни сотоварищей. Они как бы говорят: «Аллах говорил одно, а эти сказали другое. Мы не возражаем против того, что сказали они отличного от сказанного Аллахом. Аллах вынес суждение, запретив или разрешив. Эти люди вынесли суждение, запретив разрешенное Аллахом и разрешив запрещенное Им. Мы согласны с их суждением и следуем ему!»

Естественно, не все заявляют об этом. Некоторые говорят: «Мы считали, что правитель вправе отменить действие шариата, если того требуют обстоятельства!» Другие говорят: «Мы думали, что правитель вправе изменять юридические нормы в зависимости от обстоятельств, что это и есть иджтихад, дозволенный ему!» Третьи скажут: «Правитель вынужден так поступать, так как не располагает силой, чтобы выступить против врагов Ислама». И еще есть много других, которые могут сказать что-то в этом роде^*.

Здесь мы не собираемся заниматься разбором этих суждений, которые можно принять, а которые — нет, так как мы не ставим задачу судить тех, кто так говорит. Наша цель — показать людям правду, чтобы в ее свете они могли выбрать свою позицию.

Правда, которую мы находим в Писании и в Сунне, заключается в том, что всякое законотворчество, отличное от ниспосланного Аллахом, полностью отрицает призыв «нет божества, кроме Аллаха», что одобрение законов, отличных от закона Аллаха, также полностью отрицает этот призыв. Минимум, что требуется от правоверного в этом случае, — это противодействие в душе. Как сказал Пророк (да благословит его Аллах и приветствует): «Кто противился им в сердце своем — тот правоверный». Но в этом случае, оставаясь правоверным, он может совершить грех, если в его силах сделать больше, но он не делает этого. Тем не менее, несмотря на это упущение, он не выходит за пределы веры, пока он противится в сердце. Неприятие этого в душе, то есть минимальная степень веры, не означает, что человек должен протянуть руки к небу и воскликнуть: «О Боже, это нехорошо, и Ты не одобряешь этого», а затем спокойно продолжить неодобряемое занятие. Обязательным является, как сказал Аль-Газали, чтобы человек не только не участвовал в порицаемом, но и не присутствовал при этом, коль скоро его не принуждают к этому!

Еще один вопрос, связанный с законотворчеством, отличным от ниспосланного Аллахом, и который также подрывает идеи призыва «нет божества, кроме Аллаха», — это исповедание идеологии, изгоняющей религию из жизни и отводящей ей «узкий дальний угол», такой, как коммунизм, социализм, светский подход к жизни, национализм, демократия.

Пожалуй, коммунизм и социализм, после своего явного идеологического провала, не нуждаются больше в толковании. До сегодняшнего дня я удивляюсь тому добродушному человеку (доброта его действительно не знает границ), который, находясь на руководящем посту в исламском движении, однажды сказал: «Мы не считаем неверным того, кто сказал «нет божества, кроме Аллаха», даже если он коммунист!» Да будет милостив к нему Аллах и да простит его.

Нет, коммунизм и социализм не нуждаются больше в толковании. Однако идеи светской жизни, национализма и демократии требуют разъяснения^*.

Поборники светского образа жизни утверждают, что они не отрицают религию и не воюют с ней, а только лишь отделяют ее от политики. Религия, изолированная от политики, от власти политических, экономических, социальных и идеологических институтов, может быть любой религией, кроме религии, ниспосланной Мухаммаду (да благословит его Аллах и приветствует). О религии, ниспосланной Мухаммаду (да благословит его Аллах и приветствует), Аллах сказал:

«Скажи: «Поистине, намаз мой и благочестие мое, жизнь моя и смерть — у Аллаха, Господа миров, у которого нет сотоварища...»

(Скот, аяты 162-163).

Ислам — это религия обязательных требований, изложенных в предыдущих главах. Это — требования в области вероучения, требования в области поклонения, требования в области права, требования в области нравственности, требования в области образа мысли, требования в сфере достижений цивилизации, требования в области художественного самовыражения. Всякая идеология, которая хочет ограничить религию только сферой вероучения, поклонения или нравственности, пропуская остальные сферы ее действия, особенно такую, как право, полностью отрицает идеи призыва «нет божества, кроме Аллаха». Совершенно очевидно, что такая религия — не религия Аллаха. Подчеркиваю, особенно право, так как это — одна из трех главных основ, составляющих веру. Отрицание всех их или одной из них не оставляет от веры ничего^**. Сторонники светского образа жизни сами хорошо знают, что воюя против применения шариата, они подрывают самые основы этой религии. Они могут водить людей за нос, говоря: «Мы не воюем против религии». Но они знают, что подрывая узы шариата, они тем самым подрывают все остальные узы религии! Первое, что нарушают люди — это власть Аллаха, а последнее — намаз!^***.

Национализм, особенно арабский, имеет особую привлекательность для определенной категории людей, которые говорят: «В чем же тут противоречие, если человек дорожит своей национальностью и все для нее делает и в то же время дорожит своей религией и делает все для нее?» Арабы, исповедующие национализм, особенно ту его разновидность, за внешней справедливостью которой скрываются порочные цели, считают, что именно арабы понесли Ислам и распространили его по свету. Так что же плохого в том, что человек дорожит своей религией и своим арабским происхождением?!

Для человека быть арабом, турком, индийцем, индонезийцем или тем, кем пожелает ему быть Аллах, — это вопрос, связанный с местом рождения, происхождением из определенного народа, проживающего в том или ином месте и говорящего на конкретном языке. В этом вопросе человек не имеет выбора, и Ислам не вмешивается в это дело и не требует от кого-либо порвать все и всякие связи.

Сальман (мир над ним) был прозван мусульманами «Сальманперс», Сухайб (мир над ним) был прозван «Сухайб-римлянин», Биляль (мир над ним) был прозван «Биляль-абиссинец», потому что эти народы прочно оказались связанными с Исламом. Все они стали мусульманами, несмотря на различия в цвете кожи, языке и происхождении. Эти прозвища перестали быть препятствием, изолирующим мусульман друг от друга, они не вызывали в их душах какой-либо особой гордости, кроме гордости быть мусульманином.

«О вы, которые уверовали, примите весь Ислам...».

(Корова, аят 208).

То есть, все как один и каждый в отдельности, всем своим существом, не оставляли ничего за рамками Ислама!

И все они стали мусульманами, встав под знамя призыва «нет божества, кроме Аллаха», ощущая свою принадлежность к одному знамени:

«Поистине, этот ваш народ — одна Умма, и Я — Господь ваш, поклоняйтесь же Мне!»

(Пророки, аят 92).

Если это так, то в этом нет ничего плохого!

Но когда зловредный иудей чинил козни, чтобы вызвать вражду между ауситами и хазраджитами^* после того, как их объединил Ислам, посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) вышел в гневе и воскликнул: «Неужели вы будете провозглашать невежественные лозунги в то время, когда я среди вас? Оставьте эти лозунги, ведь они — вонючие».

Вот настоящий критерий!

Как же обстоит дело с национальностями с точки зрения этого критерия сегодня? Служат ли они Аллаху? Служат ли Исламу? Или служат расколу мусульман, вызывая рознь и ненависть между ними?

Что может сказать Аллах по поводу националиста, который говорит: «араб-христианин мне ближе, чем пакистанец-мусульманин»?

Разве не видят мусульмане, что их враг, не сумев проглотить их всех за один раз, решил прибегнуть к разжиганию национальной розни между ними и таким образом добился того, чего хотел? Можно ли после этого сомневаться, что национальности в том виде, как они существуют сегодня, подрывают призыв «нет божества, кроме Аллаха»?

 

* * *

 

Демократия — это самый большой источник смуты! Это то испытание, на котором спотыкаются многие проповедники сегодня, как прежде спотыкались на социализме.

У меня нет сомнений в искренности этих проповедников, если. это угодно Аллаху! Я надеюсь, что это так, хотя и не собираюсь их оправдывать перед Аллахом. И все же, как мне кажется, они жестоко обманулись, когда посчитали, что демократия служит делу Ислама. Путаница произошла по причине внешнего сходства между демократией и шурой^*, которую Аллах сделал обязательной в жизни исламской общины. Они полагают, что Ислам и демократия — одно и то же или две очень близкие между собой вещи, которые легко можно объединить в единое целое!

Полагаю, что их привлекает в демократии, которую они считают практическим воплощением духа Ислама, контроль общества за действиями правителя, то, как общество требует от него отчета за свои действия, те гарантии, которые демократия предоставляет личности в государстве. Если бы эти поклонники демократии посмотрели на себя и на то, как они живут в деспотичном обществе, которое их преследует, мучает, изгоняет и казнит, то сказали бы: «Где же тот демократический режим, который защищает проповедничество и проповедников от деспотизма и преследований?!» Но это не оправдывает их необоснованную увлеченность демократией.

Существует центральная для жизни мусульман проблема, берущая начало в его мировоззрении и пронизывающая весь образ его мыслей и поведения. Это проблема — кому поклоняться: Аллаху или другим божествам, наряду с Ним или помимо Него? К ней примыкает другой не менее важный вопрос, также связанный с принципами веры. Это вопрос о том, кто является творцом закона.

Что касается вопроса о том, кому поклоняться, то для ответа на него в условиях демократических режимов достаточно того, что в конституциях этих обществ гарантируется право личности на свободу совести.

Что же касается проблемы «творца закона», то очевидно, что право на запрещение и разрешение принадлежит народу, как источнику власти, и парламенту, который его представляет, по крайней мере теоретически, если не замечать того факта, что реальную власть осуществляют наиболее состоятельные члены общества на фоне красивой театральной постановки демократического представительства, свободы выборов и свободы слова.

Однако, если допустить правильность такой теории, то парламент — это высшая законодательная власть, решения которой не подлежат обжалованию, даже если он решит дозволить непристойность. И, действительно, были случаи, когда он дозволял непристойность и, в том числе, половые извращения. Его решения не подлежат обжалованию, даже если он дозволит все и вся!

Сторонники демократии среди проповедников могут возразить: «Нет, нет. Мы имеем в виду исламскую шуру, соблюдающую Писание Аллаха и Сунну Его посланника (да благословит его Аллах и приветствует), которая решает новые вопросы путем Иджтихада на основе ниспосланных источников, руководствуясь целями шариата!

Я не сомневаюсь, что именно это они и имеют в виду. Но скажу им прямо и откровенно, что то, к чему они зовут, не демократия, а Ислам. И нет у него иного названия!

Скажи любому настоящему демократу: «Мы хотим осуществлять демократию, но мы также хотим запретить употребление спиртного!» Он тут же возразит, что это вмешательство в свободу личности, недопустимое с точки зрения конституции. Или: «Мы готовы осуществлять демократию, но хотели бы обязать женщину носить чадру». Он тут же скажет тебе: «Не имеете права. Личная свобода гарантируется конституцией!» Скажи ему: «Мы хотим осуществлять демократию, но мы также хотим соблюдать предписания религии». Если мы отменим ростовщичество, запретим прелюбодеяние, воспрепятствуем средствам массовой информации распространять порок и неверие, то он тут же скажет тебе: «Ваше мышление — не демократическое. В демократии не может быть принуждения иначе, как по воле народа. Нельзя навязывать народу что-либо, кроме как с его согласия».

Как же быть тогда со словами Аллаха:

«Не бывает ни для верующего, ни для верующей, когда решил Аллах и Его посланник дело, выбора в их деле...»

(Сонмы, аят 36).

Я говорю проповедникам, выступающим за демократию, от чистого сердца: «Демократия, в том виде, какая она есть реально сегодня, не приведет вас к Исламу, потому что она изначально против того, чтобы связывать человека безусловными обязательствами, если даже они исходят от самого Аллаха. Как раз первое, что отбросила эта демократия, была безусловная обязательность ниспосланного Аллахом!»

Я также скажу им от чистого сердца, что она не приведет их к Исламу еще и вот почему. Те, кто контролирует «демократическую игру» и готовы распахнуть двери перед любым, кто распространяет порочность на земле, нарушает и попирает права, никогда не откроют эти двери перед Исламом! Все еще жива в памяти алжирская проблема: любые объединения людей имеют право на получение большинства в парламенте, за исключением исламистов.

Будем же откровенны сами с собой и с другими людьми. Нам нужен именно Ислам. И не может быть у него иного названия!

Эти проповедники не должны заблуждаться или полагать, что если они скроют свое истинное лицо демократическим одеянием, то им дадут возможность «проскользнуть»?! Отнюдь! Сторожевые псы хорошо чуют, кто есть кто!

«Говори открыто, как тебе приказано, и отвернись от многобожников!»

(Аль-Хиджр, аят 94).

Другая проблема, связанная с подрывом призыва «нет божества, кроме Аллаха», — это дружеские отношения с врагами Ислама. Несмотря на ясность и категоричность Корана в этом вопросе, современное «невежество», с одной стороны, и козни врагов Ислама, с другой, сумели ослабить остроту ощущения этой проблемы мусульманами, внушив им, что таковой она была в далеком прошлом в силу конкретных обстоятельств, что сегодня условия изменились, что такой проблемы сегодня не существует. Всевышний Аллах сказал:

«Ты не найдешь людей, которые веруют в Аллаха и в Последний День, чтобы они любили тех, кто противится Аллаху и Его посланнику, хотя бы они были их отцами, или сыновьями, или их братьями, или их родом. У этих написал Аллах в их сердцах веру и подкрепил их духом от Него и введет их в сады, где внизу текут реки — вечно пребывающими там. Аллах доволен ими, и они довольны Аллахом. Это — партия Аллаха. О да, поистине, партия Аллаха — они счастливые»

(Препирательство, аят 22).

Интернационализм, гуманизм, «единая деревня»... Каждый раз, когда я слышу призывы о «единой деревне», перед глазами у меня встают события Боснии и Герцеговины, зверская жестокость происходящего там. Весь мир невозмутимо стоит в качестве постороннего наблюдателя этой бойни, более того, упорно препятствует тому, чтобы агрессор, способствующий уничтожению мусульман, был наказан! Все это происходит в той самой «единой деревне» в условиях «нового мирового порядка!»

Всем в этой деревне разрешается иметь свои особые привязанности и неповторимые черты, за исключением мусульман! От них же требуют, чтобы они растворились в общей массе, чтобы они были одинаково дружелюбны со всеми, даже с теми, кто их убивает, вспарывает им животы, может надругаться над их трупами, в противном случае мусульман обвиняют в фанатизме!

Они, слабые, испытавшие поражение, чувствующие себя глубоко униженными, предостерегают друг друга, чтобы кто-нибудь не заметил случайно в каких-либо их поступках или даже помыслах признаки фанатизма. Как не стыдно! Люди стали жителями «единой деревни!» Смотрите, ведите себя как следует, а то вас обвинят в фанатизме! Ислам — это религия терпимости! Покажите людям во всем мире мусульманскую терпимость, может быть они полюбят Ислам!

«Никогда не будут довольны тобой ни иудеи, ни христиане, пока ты не станешь следовать их религии»

(Корова, аят 120).

«Они будут воевать против вас, пока не отвратят вас от вашей религии, если смогут...»

(Корова, аят 217).

Ислам — единственная в истории человечества религия, которая терпимо относилась к последователям других религий и не преследовала их за их убеждения. Когда Абу Убейда завоевал Сирию, жители этой страны, будучи христианами, сказали ему: «Вы, которые не из нашей религии, более милостивы к нам, чем наши единоверцы!»^*. Когда христианская Европа начала преследовать евреев, они нашли приют не где-нибудь, а в мусульманской Андалузии. А когда пала Андалузия, они покинули эту страну вместе с мусульманами, спасаясь от преследований христиан. И тогда их приютила Османская империя, и они перебрались в Салоники. И жили там до тех пор, пока не отплатили османскому государству за его добро, сделав все для его ликвидации и раздела, все, чтобы расправиться с ним и с его религией!

Да, Ислам — религия веротерпимости, но при сохранении чувства гордости и ощущения превосходства истинной веры, гордости от сознания того, что только эта религия знает истинный путь и неотступно следует по нему, а не блуждает с теми, кто потерял дорогу. Ислам хорошо обращается с теми, кто не разделяет его взглядов при условии, что они не посягают на Ислам и не творят беззакония:

«Не дает Аллах вам запрета о тех, которые не сражались с вами из-за религии и не изгоняли вас из ваших жилищ, благодетельствовать им и быть справедливыми к ним — ведь Аллах любит справедливых».

Сегодня мусульмане слабы. Люди в разных концах земли позволяют себе пренебрежительно говорить о них, а они не в состоянии себя защитить. Аллах предоставил им возможность в случае, когда они слабы, не проявлять враждебность к своим врагам, но и не разрешил устанавливать с ними дружественные отношения. Не проявлять враждебность — это одно, установление же дружеских отношений — это другое. Дружба, которая включает сердечные отношения, взаимопомощь и любовь, возможна только между верующими.

«Пусть верующие не берут себе в друзья неверующих помимо верующих. А кто сделает это, у того с Аллахом нет ничего общего. Наоборот, вам следует остерегаться их, Аллах предостерегает вас от Себя, и к нему — возвращение»

(Семейство Имрана, аят 28).

Да, Аллах Сам вас предостерегает, а Он Сведущий о том, что происходит в ваших душах, о том, как шайтан находит лазейки, чтобы проникнуть в ваши души через двери страха и слабости, обращаясь со словами: «Ничего страшного, если вы будете дружить с неверными с целью обеспечить себе безопасность и отвести от себя их дурные намерения!» Нет и еще раз нет! Даже в случае, когда вы чувствуете свою слабость, — нет! Только не показывать враждебность и не более, не провоцировать их к нападению на вас, так как вы не в состоянии отразить их бесчинства. Всевышний Аллах сказал: