Современное состояние коррупции в РФ

Р.Р. Газимзянов отмечает: «Коррупция - явление социальное. Она существовала и существует там, где имеются органы государственного управления, только в разных масштабах, сферах деятельности и уголовно-наказуемых формах. Очевидно, что истинные размеры коррупции не поддаются измерению»[38]. При этом обращает на себя внимание явное противоречие между возрастающей латентностью взяточничества для правоохранительных органов при очевидности этого явления для населения.

Фактически признанно, что коррупция в России стала системной проблемой, без решения которой невозможно дальнейшее развитие страны[39]. На значимость этой проблемы указано и в Послании Президента Российской Федерации Д. А. Медведева Федеральному собранию, обозначившего в качестве одного из приоритетных направлений новой политической стратегии России государственную политику в сфере противодействия коррупции: «…Нашей принципиальной задачей остается борьба с коррупцией. Считаю, что мы должны самым внимательным образом анализировать исполнение уже принятых решений и двигаться дальше»[40].

Согласно данным Международной организации по борьбе с коррупцией Transparency International, Россия относится к числу наиболее коррумпированных стран мира. Так, анализ данных таблицы «Индекс восприятия коррупции за 2010 год» показал, что в рейтинге из 178 стран (в начале списка – наименее коррумпированные страны, в конце списка –страны, в которых коррупция наиболее распространена), Россия находится на 154 месте наряду с такими странами как Кения, Лаос, Папуа – Новая Гвинея, Таджикистан[41]. Индекс за 2011 год определил Россию на 143 место из 183 возможных. На последнем месте снова осталась Сомали. Первые позиции заняли Новая Зеландия, Дания и Финляндия; Соединенные Штаты оказались на 24 месте.

По мнению президента общественного движения «Союз правых сил» Леонида Гозмана, разница между 143-м и 154 местом может быть погрешностью статистики[42].

С учетом того, что можно различать «белую» (общепринятую), «серую» (отчасти осуждаемую) и «черную» (осуждаемую законом коррупцию), российская коррупция все больше и больше «светлеет», то есть становится повседневной, обычной. Возрастает толерантность к ней, что также можно рассматривать как фактор, способствующий укреплению позиций коррупции в структуре российского общества. В.В.Лунеев вообще считает, что коррупция в нашей стране стала нормой, а не исключением, в том числе среди политической, правящей и экономической элиты. А это значит, что правоохранительные органы, сами погрязли в мздоимстве, с одной стороны, слабы бороться с институциональной коррупцией, с другой - подчинены в этих делах не только и не столько закону. Могучий конгломерат (бюрократия-бизнес-организованная преступность), получивший название «железный треугольник», живет только по своим законам. Налицо мировой парадокс: все говорят и даже кричат о разрушительной и растущей коррупции, миллионы людей стонут от ее повседневного и беспощадного гнета, а официальная криминальная, судебная и особенно пенитенциарная статистика (как мировая, так и национальная) свидетельствуют о единичных случаях доказанной продажности.

Если предположить, что каждое зарегистрированное коррупционное преступление расследуется в рамках одного возбужденного уголовного дела, то можно сделать вывод, что до суда доходит одно из трех уголовных дел.

Такая взаимосвязь может объясняться следующими положениями:

¾ она обусловлена диалектикой свойств коррупционных проявлений, которые, подвергаясь уголовно-правовому воздействию, в целях его минимизации продолжают расточать свои свойства.

¾ взаимосвязь качества расследования преступлений и судебных решений по ним, которые нередко выносятся в режиме воспроизведения (или незначительных изменений) обвинительных заключений прокурора или следователя, имеет свои особенности в сфере противодействия коррупции[43].

Такая взаимосвязь проявляется по-разному. Либо коррупционная подверженность судопроизводства как свойство диалектически переходит от стадий расследования уголовных дел, когда подкупается сначала следователь, а затем судья, либо последний подвергается коррупции первоначально.

Имеются факторы постоянные, которые оказывают более существенное влияние на результативность борьбы с коррупцией.

Первый фактор заключается в снижении профилактической роли уголовно-правового воздействия, если его понимать с позиции устрашения суровости санкций, которые установлены за коррупционные преступления и выполняют превентивные функции в отношении лиц, подверженных коррупционным рискам.

Второй фактор отражается в закономерностях избрания гуманных видов уголовных наказаний, назначаемых виновным в совершении коррупционных преступлений. Косвенным образом это свидетельствует о том, что судебная система перестает быть действенным рычагом борьбы с коррупцией.

По данным Верховного Суда Российской Федерации, более 80% осужденных в 2010 г. за взяточничество обвинялось в получении незаконного вознаграждения на сумму менее 30 тыс. рублей[44]. В то же время по заявлениям пресс-службы Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД РФ средний размер взятки и коммерческого подкупа среди всех выявленных в России в 2010 году коррупционных преступлений составляет почти 300 тыс. рублей[45]. Можно сделать вывод, что до суда дела со значительными суммами взяток попросту не доходят.

По данным Генерального прокурора России, из всего класса российских чиновников около 90% коррумпировано[46]. Общая сумма российской «деловой коррупции» в 2,66 раза превышает доходы федерального бюджета 2005 года (474 млрд. долл., средняя взятка в Москве оценивается в 0,5 млн. руб.).

Дифференцированный анализ статистических данных о получении и даче взятки показывает, что ежегодно фактов получения взятки регистрируется в среднем примерно в полтора раза больше, чем фактов дачи взятки. По данным правоохранительных органов, число выявленных эпизодов взяток выросло в 2003–2009 годах в 1,8 раза, количество осужденных за взятки выросло в 2,5 раза. Но количество осужденных взяткодателей росло гораздо быстрее, чем взяткополучателей. А наказания за взяточничество в составе организованной группы по предварительному сговору и вовсе снизились в 1,6 раза. Серьезные расследования подменяются часто «кампанейщиной» против отдельных врачей, учителей, муниципальных служащих и инспекторов ГИБДД. Между тем общественный «спрос» на искоренение коррупции, как показывают социологические данные, огромен: если в 2009 году лишь 7% граждан хотели обжаловать коррупционное поведение госслужащих, то в 2010 году уже 52% были готовы сообщать о факте коррупции[47].

В 2009 г. в следственные органы поступило свыше 55 тыс. сообщений о фактах коррупции. Возбуждено более 15,5 тыс. уголовных дел. Всего в производстве следователей находилось свыше 20 тыс. дел о преступлениях коррупционной направленности. Окончено расследование 9 тыс. дел.[48]

Специалистами в области борьбы с организованной преступностью признается, что наиболее опасным видом коррупции в России является ее элитно-властная разновидность, т.е. коррупционная деятельность с участием представителей высших органов всех трех ветвей власти. Данное коррупционное поведение опаснее остальных как из-за размеров взяток, последствий незаконных действий, совершенных за подношения (хищения, отмывание денег, корыстные злоупотребления власти и прочие экономические преступления), так и вследствие тесной связи с организованной преступностью. По мнению исследователей, от 30 до 50 процентов преступных доходов организованных преступных группировок передается на подкуп представителей власти и других должностных лиц государственных органов и органов местного самоуправления.

Прослеживается тенденция к распространению коррупции и иных противоправных деяний и среди сотрудников правоохранительных органов. Для этой категории лиц наиболее характерны злоупотребления служебным положением, противоправное участие в предпринимательской деятельности, покровительство криминальным структурам, взяточничество.

Все эти и ряд других тревожных обстоятельств дают основание взглянуть на коррупцию как на социально-экономический и политический феномен, который по экспертным оценкам специалистов МВД России, достиг крайне опасных пределов и представляет для национальной безопасности государства одну из самых серьезных угроз как внутреннего, так и внешнего плана.

Прежде всего, необходимо отметить, что объективную оценку роста коррупции во властных структурах Российской Федерации дать крайне сложно во многом из-за того, что по своей сути это явление крайне латентное.

Почти три четверти (72,5%) опрошенных специалистов в области борьбы с преступлениями рассматриваемой категории сообщили, что для большинства должностных преступлений характерна естественная латентность. Действительно, сложность борьбы с такими деяниями состоит в том, что преступное использование служебного положения в корыстных целях имеет не только скрытый, но и зачастую согласительный характер совершения. В большинстве случаев она не влечет за собой жалоб, так как обе стороны получают выгоду от незаконной сделки. Средства достижения коррупционных целей были разнообразны и предоставлялись в виде денежного вознаграждения (в 61% случаев), промтоваров или продуктов питания (25% случаев), покупки автомашин либо строительства коттеджей (23%)[49].

Анализ характеристики коррупционных проявлений указывает на условия и причины совершения таких преступных деяний в ОВД:

¾ низкий уровень контроля за деятельностью различных подразделений и отдельных должностных лиц, пассивное поведение и, в отдельных случаях, соучастие вышестоящих должностных лиц организации;

¾ терпимое отношение в обществе к фактам преступного использования служебного положения в корыстных целях;

¾ чрезмерная урегулированность с одновременной неопределенностью законов и норм, дающие чиновниками большой простор для их «индивидуальной» трактовки.

В то же время сотрудники внутренних дел часто не имеют возможности адекватно и профессионально реагировать на коррупционные проявления.

Среди факторов, влияющих на коррупцию Я.И. Гилинский выделяет то, что коррупция - это давняя российская традиция; бывшая советская коррумпированная «номенклатура» в значительной степени сохранила или восстановила свои позиции в «новой» системе власти, привнося в нее свои нравы; организованная преступность успешно использует взятки, подкуп для обеспечения своей безопасности; издавна коррумпированными в России (включая времена СССР) оказывались высшие эшелоны власти; ясно, что среднее и низшее звенья чиновничества «с чистой совестью» следуют их примеру (и этот факт подметила народная мудрость; «рыба гниет с головы»); немаловажным, хотя и не главным, является то, что официальная зарплата служащих, сотрудников правоохранительных органов крайне низка, и это служит моральным «оправданием» взяточничества (другое дело, что развращенные чиновники продолжают брать взятки и в случае повышения должностных окладов: денег много не бывает...)[50].

Б.Т. Рябушкин и Э.Ю.Чурилова утверждают, что для России, как и для других стран СНГ, проблема отражения деятельности в теневом и неформальном секторах экономики, или ненаблюдаемой экономике, является особенно актуальной. Это связано с тем, что в ходе проведения экономических реформ и внедрения рыночных механизмов хозяйствования, осуществлявшихся вначале в условиях глубочайшего кризиса, масштабы теневой и неформальной деятельности, их роль в воспроизводственных процессах резко возросли. Ряд факторов способствовал частичному или полному уходу многих хозяйствующих субъектов «в тень», развитию неформального сектора экономики и одновременно усложнил задачу статистического изучения этих явлений. Такого рода факторы следующие: резкие институциональные и структурные изменения в экономике, гигантское увеличение (и в кратчайшие сроки) мелких предприятий и субъектов предпринимательства без образования юридического лица; беспрецедентная криминализация страны, объективные причины, побуждающие активную часть населения искать дополнительные источники доходов; несовершенство системы налогообложения, других институтов, обеспечивающих функционирование рыночной экономики или предназначенных для ее регулирования; неизбежные трудности адаптации статистики к новым экономическим и общественно-политическим реалиям[51].

Выводы по первой главе.

Коррупцию рассматривают как сложное явление, связанное с подкупом лиц, находящихся на государственной или муниципальной службе, получением ими дополнительных благ, доходов, привилегий за совершение умышленных общественно опасных деяний (в том числе и в интересах третьих лиц) вопреки интересам государства и общества

Субъектами коррупции, или так называемыми корруптантами, могут быть: должностные лица, государственные служащие без статуса должностных лиц, должностные лица и служащие негосударственных хозяйственных структур.

Объектом коррупционного правонарушения являются правовые блага, распоряжаться которыми должностное лицо может в силу предоставленной ему законом компетенции.

Коррупция включает разнообразные противоправные деяния, состоящие в принятии государственным служащим лично или через посредников имущественных благ, осуществление государственным служащим должностных злоупотреблений с использованием своего статуса, а также подкуп государственного служащего физическими или юридическими лицами.

В коррупции, как правило, участвуют государственный служащий и заинтересованный в принятии соответствующего решения гражданин, поэтому решить проблему коррупции исключительно с помощью правовых средств достаточно сложно.