О кельтах, костобоких и некоторых других народах

Приход кельтов (Кельчи) в русские степи был ещё одним важным событием в «водоразделе» времён.

Из «Сказаний» становится известно, что когда князь Кий жил ещё на Дону, то «Кельча меж ними скот гоняла... И жили Русы в мире с Кельчей той, а была Кельча рудою (рыжей - прим. наше -

В.Ю.Г.) и белою, а Русы были русыми все в час тот».

Однако речь идёт не о всех кельтах, а только о некоторой их части, которая «была сыта войной... и не хотела идти за царями своими, так подалась до Русов и с ними жила почесно и мирно».

О.М. Трубачёв отмечает, что кельтские племена бойев и воль- ков-текстосагов уже в V в. до н.э. овладели территорией совр. Чехии или Богемии (от кельтск. «Во^Иетшт» - «земля бойев»), затем предприняли ряд походов к северу, овладев при этом почти всей Центральной и частью Восточной Европы от Рейна до Вислы и истоков Днестра. Начиная со (I в. до н.э. они «сдают позиции», постепенно романизируясь, германизируясь и ославяниваясь.

О взаимоотношениях с кельтами рассказывается и в «Велесо- вой книге», где говорится сначала о войне с ними: «Потекли на нас кельты с железом своим, но, столкнувшись с нами, повернули на заход солнца» (ВК, дощ.8), а затем о помощи, которую русы получали от кельтов: «Мы знаем из сказанного праотцами, что кельты помогали им. И вот пошли к ним и там сто лет пребывали, получая помощь от них» (ВК, дощ.28).

В первом случае говорится о кельтах, пришедших в русские степи в конце прошлой, начале нашей эры, во втором - уже о потомках, как кельтов, так и русов, которые жили в У1-УИ вв. н.э., однако не забывали о дружественных взамоотношениях своих праотцов.

В сказаниях описываются необычайные, исполненные мистической тайны способности кельтов в лозоходстве («гилочном ведении» - от укр. «плка» - «лоза», - прим. наше - В.Ю.Г.), благодаря чему они могли находить воду в степи, также знали травы для еды и лечения и предсказывали будущее. Они «восхваляли Конскую Голову», и та им говорила, будет ли зима тяжкой или лето засушливым и с какого края придут враги. Этими способностями, видимо, обладало поголовное большинство племени, так как сказания отмечают: «И часто Кельча правду предведела, и Русы знали, что лепше кельтскую бабу спросить, чем самим загады решать».

Также владели они умением оборачиваться в птицу или зверя: «Падает на землю, бьётся трижды, и бежит сагайдаком вольным далее, и не может найти её враг в степи, - видел, была тут Кельча - да уже нету.

А в небе соколы стаей летят, - а то Ира летит, а то Кельча, а пойди поймай её в небе ясном!»

Об упоминаемой здесь народности «Ира» известно только, что она пришла вместе с кельтами «когда царь Ругата правил», жила дружно с русами и помогала им бороться с врагами. Возможно, это «ирии» или «арии» - племена арийцев (иранцев), пришедшие в степи после того, как из-за землетрясения и наступившего холода были вынуждены покинуть Кавказ и Загорье (иранский Загрос).

Как видим, они также обладали способностью к превращениям. Очевидно, русы много позаимствовали у этих народов в области чародейства. Не зря князь Кий умел волхвовать - он ведь жил с кельтами на Дону. Также и Ярусланы-цари могли превращаться в птиц и перед боем летать «разведывать» обстановку во вражеском стане.

Когда Ярусланы и Кияне ушли на Дунай и Днепр, кельты, видимо, последовали за ними и ещё не раз оказывали помощь в борьбе против Готов, Волохов и иных врагов.

Ещё раз акцентируем, что это была только часть кельтов, которая сроднилась с русами. А с другими кельтскими племенами русам приходилось сражаться. Так. в «Сказании про Горея и Гороха» читаем: «пошли Деды на Комырей, а там Кельчина идёт, побили ту - Годячина нападает, а побили её, ещё идут вороги...»

«Сказание про Карпат-гору и Кощобу» интересно упоминанием о народности Фряка (фряги), о которых до сих в научном мире не сложилось однозначного мнения. Некоторые относят их к византийцам, иные - к итальянцам, третьи считают, что это франки. Сказания делают важную оговорку, называя этот народ «Фряка венская», тем самым относя их к вендам. Известнейший российский языковед A.A. Шахматов относит вендов к кельтам, которые примерно в начале нашей эры были вытеснены готами и некоторыми скандинавскими племенами с территории у р. Висла к востоку и юго-востоку, где они подчинили славян (вернее, смешались со славянами? - прим. наше - В.Ю.Г.) (Шахматов A.A. К вопросу о финско-кельтских и финско-славянских отношениях. - Спб, 1911.

- T.I-II. - С.721-722). Само название «венды» также объясняется на кельтской основе производным от «wind» - «белый, сияющий». Вспомним, что в сказаниях «Кельча была рудою та белою», т.е. имела волосы рыжего и белого цвета.

Однако и «Велесова книга», и «Сказания» различают вендов и фрягов между собой. О вендах говорится, что «эти венды сидят на земле, где Солнце-Сурья спит в ночи на золотом ложе... и это суть также братья наши в том краю» (ВК, дощ.28). Венды называются братьями славян, а «Сказания» производят их название от славянского «веды», «ведать». Также говорится, что до Исхода из Пятире- чья и Семиречья венды были вместе с русами, а затем после образования Русколани и обоснования в Карпенских горах» венды захотели унести своих богов к морю» (вероятно Балтийскому). Затем неоднократно подчёркивается, что причиной разделения русов и вендов стали религиозные разногласия: «Венды ушли на запад Солнца и там перед врагами землю рают и неправильную веру имеют» (ВК, дощ.Зб-А).

Подобных же родственных связей с фрагами нигде не обнаруживается, хотя и в «Сказаниях» и в «Велесовой книге» неоднократно упоминается о помощи фрягов в борьбе против Рима и Византии, особенно оружием: «и не имели мы иного оружия, кроме мечей фряжских, обмененых на овец и ягнят» (ВК, дощ.Зб-Б). Местоположение фрягов «Велесова книга» относит к северу: «и потекли (скифы) на полночь, и сговорились с фрягами, и оттуда пришла помощь против врагов» (ВК, дощ. 17-А). «Сказания» помещают их у Карпат. Вполне возможно, что были и другие фряги, но именно вендские фряги, как утверждают сказания, завоевали территорию между Карпатами и Дунаем. (По отношению к Причерноморской Скифии это может считаться северной территорией.) Ещё «Сказания» называют фрягов «волками» - «Фряки - волки-вояки», а ведь именно так «уо1сае» (вольце) именовалось одно из кельтских племён. Может быть, фряги это в какой-то мере «ославя- нившиеся» кельты, а венды - претерпевшие кельтское влияние славяне? Во всяком случае, эти примеры показывают, как непросто всё было в нашей истории и как тщательно нужно разбираться в деталях, чтобы приблизиться к пониманию истинного положения вещей (в данном случае - взаимоотношений народов).

В отличие от кельтов, племена костобоких (Костобцев, Кощоб- цев), как и рыбоедов, принадлежали к славянской группе народностей. Об этом однозначно говорит как «Велесова книга», так и «Сказания». Когда в VI в. до н.э. сотворилась великая славянская держава Русколань, простиравшаяся «от Ра-реки до Непры и Карпен (Кавказа), в её состав входило много племён. Когда же в Предкавказье и Приазовье стали вестись бесконечные войны, большая часть славянских племен в I в. до н.э. ушла к Днепру, Ильменьскому озеру и на Дунай. В «Велесовой книге» высказывается сожаление, что «в старые времена рыбоеды остались, не захотели идти в земли наши и говорили, что им и так хорошо. И так стали гибнуть, не плодились с нами и вымерли, как бесплодные, ничего от них не осталось.

Неизвестно ничего и о тех костобоких, которые ждали помощи от Сварги, перестали сами трудиться и также произошло, что они были поглощены иллирийцами...» (ВК, дощ. 7-Э).

В сказаниях описываются события, происходившие ещё до исхода славянских племён с Дона, когда они жили вместе. Само название «костобокие» историки объясняют способностью этого народа делать защитные воинские панцири из костяных пластин, полученных вследствие распила конских копыт, так называемая «копытная броня», предшественница железных русских доспехов из пластинчатой брони (принцип «рыбьей чешуи»).

В своём «Исследовании о Костобоках» (Изд. АН СССР. - 1957. -С.50). О.В. Кудрявцев пишет: «Быть может, имя Костобоков следует понимать совершенно буквально, как «костяные бока» и связывать это с ношением ими костяных панцирей, которые они могли заимствовать у Сарматов.

Чешуйчатые панцири из роговых и костяных пластинок являются весьма характерной особенностью Сарматского вооружения. Археологически они засвидетельствовны неоднократно. Подробную характеристику Сарматского панциря, хранившегося в святилище Асклепия в Афинах, даёт Павсаний в описании Аттики. По словам Павсания, этот панцирь был сделан из лошадиных копыт, разрезанных на пластинки, которые просверливались и сшивались лошадиными и бычьими жилами. Он напоминал по виду змеиную чешую или зелёные сосновые шишки. Павсаний указывает, что подобные панцири были очень крепки, выдерживали даже удары мечей и копий в рукопашном бою». В «Сказании про царя Необора» (помещённого в седьмой главе) говорится:

«В древние времена был царь Необор и Русами правил, а те Русы Кощобцами звались за то, что имели сброю копытную.

А ту сброю и копьё не возьмёт, а ту сброю и меч не разрубит...»

Возможно, Кощей Бессмертный из наших сказок - это отголосок памяти о племени Костобоких (Костобцев, Кощобцев - от древнеславянского «коще» - «кости»), считавшихся в силу своей защищённости в какой-то мере бессмертными, во всяком случае, неуязвимыми в бою. Почему смерть Кощея Бессмертного таится именно в игле? До потому что меж плотно пригнынными костяными пластинами панциря можно было просунуть разве что длинную иглу и тем самым нанести Костобокому вред. Такими вот предстают первоначальные образы Бабы Яги и Кощея Бессмертного в нашем далёком прошлом.

Упоминаемая в сказаниях народность Скоча (Скоча-Сака) - выходцы из равнин Средней Азии (совр. Казахстан), по свидетельству Страбона (64 г. до н.э. - 24 г. н.э.) пришли сначала в соседнюю Бактрию, затем вторглись в Армению и вышли к берегам Понта Аксинского (Чёрного моря), обосновавшись в Приазовье. Видимо, впоследствии ассимилировались со скифскими и прочими племенами, поскольку свидетельства исторических и военных деятелей

- современников скифов, сколотов и саков - не видят различия между этими народами.

-

КЕЛЬЧА и русь стЕпная

 

 

 

о времена, когда Русами царь Ругата правил, пришла в степи рудая Кельча, Ира и Скоча, и стали вести большую охоту с собачьими гонами за сагайдаками, кабанами и козами.

Набьют зверя, пригласят Русов и пьют-едят вместе, песни поют весёлые. Дружно с Русами жили, только, случалось, коров у них крали. Сидит, бывало, царь Ругата, а Кельча ему мясо несёт. И знает он, что у русов украдено, а чем докажешь? Съест Ругата молча, ещё и подякует.

Как-то прибежало с плачем одно племя степное и рассказало, что Годяки на них напали, многих старых и малых побили, других конями разорвали, скотину позабирали, коров, коней, а молодых погнали продавать Грекам в отрочество!

Поднялся Ругата-царь и сказал:

-       То и нам всем будет, ежели Годяк не наказать и не втемяшить им, что они не одни в степи живут и Дружба Степная за себя постоять может!

Сели Русы на коней, а с ними и Кельча со Скочами, а за теми и Ира храбрая. Поскакали они на полудень, догнали Годей, окружили и побили нещадно, а полонни- ков освободили.

Тут прискакал гонец и сказал, что Рома идёт; уже до Панщины дошла и Межи, ходит в Нарочи и грабит русских людей.

Кликнул царь Ругата других степных князей, и собрались они идти на Рому великой в°йной. И пошли Кельна, Скоча и Ира, Русы и РусколДни, Веды и Вятичи и другие степные племена и народы с возами своими и со стадами. Помалу дошли Д° Днепра, а потом берегом морским шли и перепра£^ились через синий Дунай.

И началась война аж на сто лет! И зА те сто лет люди умирали, новые рождались, старели и тоже умирали, и аж до правнуков шла война та злая. И рома от неё плакала, и Руса, и никто мира просить не хотел, потому как

Руса в рабство идти не хотела, а Рома плакала, потому что без рабов жить не могла.

И та война всё шла и шла, много русов погибло на ней и ромов, и греков-ромеев, и прочих, кто хотел войны и кто не хотел. И часто слышно было в степи, как волынка играла, - то Кельча шла на войну. И сам царь Кельчи рассказывал, что ему явилась Конская Голова и предвещала победу, и ещё ранним утром он видел в небе Червоный Воз.

А ведуны знающие растолковали, что грядёт день смерти царя, а злая война ещё будет длиться и длиться!

сказание ПРО кЕльчу в степях

 

 

 

 

ак пришла весна и Русы стали выгонять скотину на пастбища между Днепром и Днестром, то старые Родичи молодёжь наставляли: «Ходите, Русы, до Днестра борзого, ходите до Днепра славутного, а до Дуная синего не ходите! Тот Дунай синий грозный, за ним сидят Волохи и смотрят, как бы Русов в рабство забрать, на себя работать заставить. И юношей они холостят, а старых и малых до корня изводят».

И шли молодые Русы в степь со скотом, и доходили аж до Великой Могилы, где когда-то Комыри с Оса- вурами против врагов своих бились, и в той могиле похоронили Комыри своего царя. Поставили его в яму на возу царском, а вокруг - убитых коней и всадников, а с ним и жену, вражеской стрелою пронзённую, и всех воинов, что в том бою пали, поставили охраной вокруг, чтоб они в Навь с ним вместе отправились.

И Русы хранили ту Могилу от поругания, и никто не смел её осквернить - мог за то головы лишиться или из Рода изгнанным быть. Только Тризны справлять у Могилы той дозволялось.

И вот пришли молодые Русы в те места, поставили себе шалаши-халабуды и стали в них жить, за скотом смотреть.

И пришла к ним Кельна и сказала, что у них свято, и тоже станом раскинулась.

А утром ранним стала Кельча плясать, начала с песнями Конскую Голову от халабуды до халабуды носить, а знахари

- провещать будущее и заклинать Диво-Дивное и Лихо Се- миочитое, чтоб они ни к скоту, ни к людям не приходили.

И Русы за то уважали и благодарили Кельчу.

А потом Кельча Русов к себе на Страву звала, и все Русы садились слева от царя Кельчи и трижды ему «славу» кричали.

И спрашивали Русы, отчего Кельча в степи дозоры не выставила, неужто ворога не опасается?

А потом видели, как кельтские знахари косили траву и небольшими стожками вокруг ставили.

И прискакали тут дозоры Волошские, и глядели в степь, а Кельчу и Русу не видели, не могли заглянуть за стожки те волшебные.

И встал старый Ведун кельческий, и махнул он вишнёвым прутиком, и тотчас развернулись и ускакали враги.

И опять Русы трижды Кельче «славу» кричали, и сдружились они с Кельчей тою навек, и уже вместе от врагов оборонялись.