Экспериментальное подтверждение» эволюции

Карин Мёллинг описывает гигантские вирусы («мимивирусы»), которые часто имеют внешние выросты, «короны» или рецепторы, похожие на волоски. Благодаря им эти вирусы, приближаясь снаружи к клетке хозяина, «раздражают» её. Автор высказывает предположение: «Видимо, на ранних этапах эволюции не существовало сложных рецепторов» [с. 212].

Как нас заверяет доктор Мёллинг, эта гипотеза была проверена опытным путём. Мимивирусы стали тем уникальным объектом, на котором исследователям удалось экспериментально наблюдать за происходящими «эволюционными изменениями».

Но какого рода были эти «изменения»?

Карин Мёллинг подробно описывает эту псевдоэволюцию: «В лабораторных условиях был проведён эксперимент по переносу гигантских вирусов из одного поколения амёб в другое в общей сложности 150 раз. После всех переносов гигантские вирусы существенно изменились – они лишились части генов. Кроме того, они лишились своих “ волосков ”, наличие которых в условиях редукционной эволюции, видимо, не имело принципиального значения. Потеря гигантскими вирусами генов в чашке для культивирования была явлением поразительным» [с. 213].

Итак, наблюдаемая «эволюция» заключалась в том, что вирусы «лишились части генов» и «волосков»! По сути, это была «эволюция с обратным знаком», которую правильнее называть деградацией, то есть потерей ряда признаков (свойств, генов, разнообразия в функциях и сложности строения).

Эволюцию в смысле усложнения структуры никто не зафиксировал. Деградацию же мы видим повсеместно в микро- и макромiре.

Исчезновение крыльев у летающих муравьёв (старинный, ещё дарвиновский пример), равно как ослабление зрения у кротов или у пещерных рыб на макроуровне вполне сопоставимы с потерей волосков и генов у вирусов в лабораторной чашке. Ничего «поразительного» в этом нет. Поразительным было бы обратное явление – появление отсутствовавших прежде признаков, таких как полезные волоски или возникновение новых генов. Но этого никто никогда не наблюдал.

Вообще, понятие «редукционная эволюция» является дьявольски гениальным изобретением. Оно способствует самообману – позволяет всем желающим убедительно говорить о мнимом наличии эволюционного процесса даже в том случае, когда в реальности ничего подобного не происходит, но наблюдается противоположный процесс – вырождение.

Мы готовы понимать под эволюционным биологическим изменением (в положительном смысле этого слова) какое-либо качественное усложнение структуры живого организма. Примеры противоположного знака (не отрицая их наличия в природе) оставим для более детального исследования узким специалистам. Наша позиция оправдана следующим принципиальным соображением: какое «прогрессивное» значение ни придавали бы некоторые биологи явлению деградации, образование большинства новых видов невозможно объяснить лишь редукционной потерей полезных признаков.

К сожалению, непредвзятый читатель так и не сможет выяснить из книги Карин Мёллинг, действительно ли мимивирусы в прошлом эволюционировали, или они были созданы изначально со своими сложными рецепторами – как насекомые с усиками и улитки с рожками.

Грустно это признавать, но «наблюдение за эволюцией» свелось к банальной фиксации потери «части генов» и «волосков»… Самым «поразительным» в вышеприведённых рассуждениях, на наш взгляд, является то, что автор-эволюционист этого даже не замечает. Напротив, профессор Мёллинг представляет данное исследование как выдающееся открытие и пишет с многозначительным пафосом: «Моделирование эволюции в реакционных сосудах стало одним из наиболее предпочтительных (точнее: «излюбленных», favorite – прот. К.Б.) экспериментов, проводимых в лабораторных условиях, хотя для его проведения требуется много терпения» [с. 213].

О некоторых противоречиях

Эволюционной гипотезы

 

Исследователи нередко высказывают взаимоисключающие утверждения о ходе эволюции. Мы говорим не о случайных ошибках в наблюдениях или расчётах. Речь идёт о неоднозначности восприятия общепризнанных  объективных фактов.

Эта двойственность толкования наглядно подтверждает, что все заявления учёных относительно эволюции основаны не на фактах, а на их интерпретации.

Карин Мёллинг пишет: «Можно предположить (в оригинале: «думать», think – прот. К.Б.), что вирусы являются создателями или предшественниками механизма синтеза белка» [с. 305]. Сразу после этой фразы она замечает: «Могут найтись люди, готовые опровергнуть (буквально: «перевернуть аргументы кругом», turn the argument around – прот. К.Б.) это и предположить, что вирусы “украли” тРНК и аминокислоты из клеток» [там же].

Итак, можно «предположить», а можно и «опровергнуть». Налицо две противоположные взаимоисключающие версии, причём обе принципиально недоказуемые, поскольку речь идёт об историческом событии, произошедшем в далёком прошлом. Манипуляция мнениями производится с лёгкостью циркового жонглёра: «Во всех учебниках вирусологии отмечено, что вирусы “крадут” клеточные компоненты. А я думаю, что всё как раз, наоборот» [с. 305].

У бедного читателя от такой сумятицы мнений голова идёт кругом…

 

Таких перлов в книге Карин Мёллинг встречается немало.

Автор приводит мнение лауреата Нобелевской премии  Френсиса Крика, открывшего спиралевидную структуру ДНК: «Крик сформулировал “основную догму молекулярной биологии” – “от ДНК к РНК и белку”, объясняющую поток генетической информации внутри клетки» [с. 43].

Казалось бы, всё просто и ясно. Нельзя же спорить с «основной догмой»! Но тут же фрау Мёллинг утверждает: «С точки зрения эволюции РНК предшествовала ДНК, поэтому прямо противоположная догма тоже возможна: и РНК может превратиться в ДНК. Это мы почерпнули у вирусов» [там же].

Что это – юмор или шизофрения? Как понимать выражение: «прямо противоположная догма тоже возможна»? Ведь решается чисто научный вопрос без всякой примеси богословия, философии или идеологии. А поскольку речь идёт о принципиально не наблюдаемых процессах, стоявших у истоков жизни, мы вынуждены заключить, что критерия истины (а, значит, и причастности к истине) у уважаемых учёных просто нет. Два эволюциониста-атеиста предложили два противоположных по смыслу «догмата», принимаемые исключительно на веру.

 

Для осознания следующего примера не обязательно понимать значение «трудных» терминов: «Том Чех сказал, что, по его мнению, ОТ (обратная транскриптаза) древнее теломеразы, так как ОТ наблюдается повсеместно, тогда как теломеразы имеют более специализированные функции и в процессе эволюции появились позднее. А, может быть, наоборот?» [с. 111].

Здесь профессор Мёллинг изложила точку зрения другого лауреата Нобелевской премии, авторитетного и уважаемого ею лично учёного. При этом своим последним вопросом («А, может быть, наоборот?») она полностью ниспровергла и его, и свои собственные рассуждения, основанные на эволюционной гипотезе.

Логически некорректно умозаключение о том, что «древнее», а что «моложе», опирающееся исключительно на наблюдения за современным распространением объектов исследования. Из того факта, что раньше было много динозавров, а теперь они почти все вымерли, нельзя сделать объективного заключения о том, «древнее» они или «моложе» повсеместно распространённых рыб или птиц. Обратим внимание на то, что Карин Мёллинг своим вопросом не исправляет, а продолжает логическую несостоятельность рассуждений Тома Чеха.

Правильный вывод должен быть такой: ОТ может быть древнее теломеразы, может оказаться моложе её, а могли они обе появиться одновременно и независимо. Гипотезу эволюции это никак не затрагивает (не опровергает, но и не подтверждает).

Но не это главное.

 

* * *

Приведённые выше примеры обнаруживают скрытую несостоятельность эволюционистской позиции. Мы вправе утверждать, что ни сама фрау Мёллинг, ни оба её оппонента – Нобелевские лауреаты мистер Крик и мистер Чех – не выражают строгого объективного мнения, основанного на достоверных научных данных. К фактам они добавляют (каждый по-своему) некие вольные интерпретации, в меру своего остроумия и фантазии.

После этого несколько шокирующего, но неоспоримого заключения никто не помешает нам предложить ещё одно альтернативное объяснение фактам, обсуждаемым почтенными учёными. Наша позиция будет примирительной. Мы разрешим все конфликты, возникшие в стане атеистов, возвращением к старой доброй гипотезе существования Разумного Создателя. Вначале была не ДНК и не РНК. Вначале была не ОТ и не теломераза. Вначале был Бог. А Он, Своим всемогуществом, создал и ДНК с РНК, и ОТ с теломеразой. Он создал всё видимое и невидимое.

Наша концепция свободна от тех неизбежных противоречий, которые наблюдаются в лагере эволюционистов.