Договор о взаимопомощи между СССР и Францией

После того как из заявлений Гитлера в марте 1935 года окончательно стало известно об отрицательной позиции Германии и Польши в отношении проекта Восточного пакта, Советское правительство 29 марта подняло вопрос о заключении трехстороннего советско-франко-чехословацкого договора о взаимопомощи^[51]. В Париже высказались, однако, за заключение двусторонних советско-французского и советско-чехословацкого договоров.

Расхождения между этими предложениями сводились к тому, что французское предложение предполагало, что Франция и СССР берут обязательства перед Чехословакией, каждая сама по себе, а советское предложение — совместные обязательства двух держав. Для Чехословакии такая совместная гарантия двух крупнейших держав Европы была бы более существенной. Трехсторонний договор [78] имел для Чехословакии и тот смысл, что она не была бы обязана оказывать в одиночку помощь СССР, если бы такую помощь Советскому Союзу не оказывала Франция. А заключать договор о взаимной помощи с СССР без такой оговорки Чехословакия не считала возможным. Не менее существенное значение аналогичное соображение имело и для СССР, ибо он также был заинтересован в том, чтобы не оказаться в условиях, когда он будет связан договорным обязательством об оказании помощи Чехословакии, не имея гарантий в том, что на помощь ей придет и Франция,

Однако французское правительство не захотело брать на себя обязательство согласовывать свою позицию по вопросу об оказании помощи Чехословакии с Советским Союзом. Оно стремилось сохранить себе полную свободу в решении вопроса о том, оказывать помощь Чехословакии или нет.

ЦК ВКП(б) и Советское правительство считали наиболее целесообразным все же заключение в той или иной форме Восточного пакта.

2 апреля 1935 г. НКИД информировал полпреда во Франции, что, согласно решению ЦК ВКП(б), позиция СССР «состоит в том, чтобы иметь пакт взаимопомощи на Востоке с участием Германии и Польши, а если Германия отказывается, то с участием хотя бы Польши, в случае же несогласия и Польши, то с Францией, Чехословакией и Прибалтийскими странами... Что касается нового предложения Лаваля о двусторонних пактах взаимопомощи, то нам неясно, что это может нам давать»,

так что это предстоит еще выяснить^[52].

Советский Союз по-прежнему не мог не придавать важнейшего значения тому, чтобы Восточный пакт гарантировал от германской агрессии также и Прибалтийские государства. Рассматривая этот вопрос, НКИД писал, что «оккупация Германией этих стран была бы началом наступления на СССР». Поэтому Франция должна оказать Советскому Союзу помощь немедленно по переходе германскими военными силами своей восточной границы. Если бы Прибалтийские страны остались без гарантий Франции и других участников Восточного пакта и Советский Союз хотел бы прийти «на помощь этим странам, — отмечал НКИД, — то при дальнейшем развитии военных операций и наступлении Германии на наши границы мы уже лишились бы и французской помощи, поскольку мы сами первые начали бы войну с Германией [79] для защиты Прибалтики. В этой области нам предстоит, очевидно, большой спор с Францией и Англией»^[53].

6 апреля советский полпред в Париже В. П. Потемкин сделал министру иностранных дел Франции соответствующее заявление. Однако французское правительство не поддержало советского предложения о заключении Восточного пакта без Германии и Польши. Кроме того, П. Лаваль заявил в беседе с советским полпредом, что Франция никогда не соглашалась гарантировать помощь Прибалтийским государствам. Поэтому остается возможность заключить лишь двусторонние соглашения. 9 апреля французское правительство официально заявило о готовности Франции заключить с СССР договор о взаимопомощи^[54].

Учитывая продолжавшееся обострение международной обстановки и невозможность договориться о заключении более широкого соглашения, Советское правительство решило подписать двусторонний советско-французский договор о взаимопомощи. 10 апреля советский полпред во Франции В. П. Потемкин получил из Москвы соответствующие указания. В них предусматривалась, в частности, необходимость включения в договор условия об оказании СССР и Францией в случае агрессии немедленной взаимной помощи, не дожидаясь решения Совета Лиги наций^[55].

В середине апреля 1935 года в Женеве состоялись переговоры М. М. Литвинова с П. Лавалем, во время которых был выработан проект договора. Однако эти переговоры в то же время показали, что полагаться на Лаваля невозможно. Он оставался верным себе. Его стремление к соглашению с гитлеровцами было очевидным. Литвинов отмечал, что Лаваль был бы рад, если бы советско-французский пакт «был сорван без того, чтобы в этом можно было упрекать его лично».

«Но и сам Лаваль не хотел бы прекратить переговоры и отказаться от пакта, пока не видно очертаний какого-либо сговора с Германией. Лучше всего для Лаваля было бы тянуть переговоры в надежде, что при помощи Англии Германия сделает Франции какие-нибудь заманчивые предложения».

Из переговоров с Лавалем Литвинов пришел к заключению о том, что «не следует возлагать на пакт серьезных надежд в смысле действительной военной помощи в случае войны. Наша безопасность по-прежнему останется исключительно в руках Красной Армии. Пакт для нас [80] имеет преимущественно политическое значение, уменьшая шансы войны как со стороны Германии, так и Польши и Японии»^[56].

2 мая 1935 г. состоялось подписание между СССР и Францией договора о взаимной помощи. В преамбуле договора указывалось, что он заключен в целях укрепления мира в Европе, и что две страны будут стремиться к подписанию соответствующего общеевропейского соглашения. В случае опасности агрессии против СССР или Франции они обязались консультироваться, а в случае нападения со стороны какого-либо европейского государства — оказывать друг другу немедленную помощь. В протоколе подписания договора уточнялось, что договаривающиеся стороны обязаны оказывать помощь друг другу после вынесения соответствующей рекомендации Совета Лиги наций; если Совет все же не вынесет никакой рекомендации, то обязательство в отношении помощи тем не менее будет выполнено. Договор был заключен на 5-летний срок. Оба правительства заявляли в протоколе подписания о том, что они считают желательным заключение регионального соглашения, содержащего условия взаимной помощи, которое заменило бы собой советско-французский договор^[57].

Правительство Чехословакии заявило о своем желании заключить с СССР аналогичный договор. Подписание договора о взаимной помощи между СССР и Чехословакией состоялось 16 мая 1935 г. По инициативе чехословацкого правительства в договор была включена оговорка о том, что обязательства СССР и Чехословакии об оказании помощи друг другу будут действовать лишь в том случае, если помощь СССР и Чехословакии в случае агрессии против них будет оказана также со стороны Франции^[58].

Заключение договоров о взаимной помощи с Францией и Чехословакией было существенным успехом миролюбивой советской внешней политики. Это было результатом энергичной и последовательной борьбы Советского Союза за мир, против агрессии. Советско-французский и советско-чехословацкий договоры о взаимной помощи могли бы стать крупным фактором мира и безопасности в Европе. Для этого требовалось, однако, чтобы все участники договоров добросовестно относились к взятым на себя обязательствам. Эти договоры могли стать также ядром для сплочения вокруг СССР, Франции и Чехословакии [81] других европейских стран, которым угрожала гитлеровская агрессия. Но тогдашнее французское правительство во главе с П. Лавалем не думало об искреннем сотрудничестве с СССР. Главная цель Лаваля по-прежнему заключалась в том, чтобы договориться с Германией. Не будучи в состоянии уклониться от подписания договора с Советским Союзом, чего требовали самые широкие слои французского народа, Лаваль смотрел на него прежде всего как на средство воздействия на Германию, с тем чтобы она согласилась на заключение полюбовного соглашения с Францией. Лаваль говорил, что он подписывает пакт с СССР для того, чтобы иметь больше козырей, когда будет договариваться с Берлином^[59].

В то же время Лаваль опасался, как бы СССР, зная о стремлении английских и французских реакционных кругов прийти к взаимопониманию с фашистским рейхом, также не счел необходимым принять меры к нормализации отношений с Германией. Стремление предотвратить восстановление «Рапалло» было одной из важнейших причин того, что Лаваль не решился на срыв переговоров с СССР и согласился на подписание договора^[60].

Лаваль неоднократно заявлял, что не намерен превращать пакт с СССР в действительно эффективное соглашение, то есть не собирается дополнить его военной конвенцией. Например, он заверял немецких дипломатов, что не имеет в виду превращать пакт с СССР «в более тесный союз»^[61]. Во время встречи с Герингом во второй половине мая 1935 года Лаваль заверял его, что он делает все, чтобы уменьшить значение договора с СССР^[62].

Хотя положение Чехословакии было особенно опасным, ее правящие круги также придавали договору лишь ограниченное значение. В информационном письме чехословацким посланникам за границей Э. Бенеш, разъясняя позицию правительства по вопросу о договоре с Советским Союзом, писал, что если Россия опять будет отстранена от участия в европейских делах, как это было на Генуэзской конференции 1922 года, то это может снова автоматически повлечь за собой германо-русское сближение. Поэтому необходимо, чтобы сохранялось сотрудничество с Россией и она не была оставлена в стороне^[63]. Накануне подписания договора Бенеш доказывал английскому посланнику в Праге, что договор ничего не меняет в положении в Европе, но он будет держать Германию и Россию дальше друг от друга^[64]. [82]

Вопрос о Восточном пакте после заключения советско-французского и советско-чехословацкого договоров стоял уже в другом плане. Советское правительство считало, что в качестве дополнения к этим договорам определенный смысл имел бы и более ограниченный по содержанию многосторонний договор, в котором согласилась бы принять участие и Германия. 16 мая 1935 г. правительства СССР и Франции выдвинули предложение о заключении Восточного пакта, содержащего обязательства о ненападении, консультации и неоказании помощи агрессору. Советское правительство сообщило правительству Франции, что оно считает желательным, чтобы в договоре приняли участие СССР, Франция, Польша, Германия, Чехословакия и те из Прибалтийских стран, которые этого пожелают^[65].

Французское правительство передало правительству Германии меморандум, в котором оно предлагало заключить Восточный пакт на основе изложенных условий^[66].

Однако вскоре вновь проявилось коварство П. Лаваля. 25 июня 1935 г. французский посол в Берлине А. Франсуа-Понсэ во время встречи со статс-секретарем МИД Германии Б. Бюловым заявил ему, что в случае подписания Восточного пакта, даже без условий о взаимной помощи, советско-французский договор «прекратил бы существование»^[67]. Во время беседы с германским послом в Париже Р. фон Кестером 27 июля Лаваль в свою очередь сказал, что он придает важнейшее значение достижению франко-германской договоренности и готов идти ради этого на определенные уступки. Особо он подчеркнул единство взглядов двух стран по вопросу о борьбе с большевизмом. Отметив, что франко-советский договор заключен всего на пять лет, Лаваль подчеркнул, что это одно уже показывает это Франция не желает надолго связывать себя с СССР. Он заявил, что если бы Германия согласилась на сотрудничество и взяла на себя путем заключения многостороннего пакта обязательства о ненападении на его участников, то Франция «вернула бы России ее бумагу»^[68], то есть аннулировала бы договор с СССР.

Итак, французская дипломатия буквально на второй день после подписания советско-французского договора начала переговоры с гитлеровцами, суть которых заключалась в том, что в случае достижения соглашения с Германией [83] Франция готова была предать своего союзника и отречься от только что заключенного с СССР договора.

Однако германское правительство решило отклонить Восточный пакт и в новом виде. Оно лицемерно заявило, что в результате заключения франко-советского договора о взаимной помощи его прежние заявления по этому вопросу утратили силу.

В срыве планов заключения Восточного пакта бесспорно главную роль сыграла гитлеровская Германия. Она не только не захотела принять в нем участие, но оказывала также давление на других возможных участников пакта. И все же, если бы правительства всех других стран, которых предполагалось привлечь к участию в пакте, действительно проявили дальновидность и заботу о безопасности своих стран, то они должны были бы пойти на подписание пакта и без участия Германии. Большая вина за срыв переговоров о Восточном пакте в этой связи ложится на правящие круги буржуазно-помещичьей Польши.

Немалую долю ответственности за срыв заключения Восточного пакта несет и правительство Англии, политика которого подрывала усилия по укреплению безопасности в Европе. Даже польская дипломатия отмечала «двурушничество Англии», которая на словах поддерживала идею Восточного пакта, а на деле полностью одобряла отрицательную позицию Польши в этом вопросе^[69].

Хотя советско-французский договор был подписан, Лаваль, ставший в июне 1935 года главой французского правительства (он остался также министром иностранных дел), преднамеренно саботировал его.

В соответствии с французской конституцией, договор мог бы быть утвержден и без задержки введен в силу президентом Франции, но Лаваль направил его на ратификацию в парламент с его громоздкой, многоступенчатой процедурой. Пока Лаваль оставался главой правительства, договор о взаимопомощи между СССР и Францией так и не вступил в силу.

С мертвой точки дело сдвинулось только после того, как в январе 1936 года во Франции было образовано новое правительство (во главе с правым радикалом А. Сарро) и вновь обострилась обстановка в Западной Европе в связи с подготовкой гитлеровцев к вводу германских войск в демилитаризованную Рейнскую зону. 27 февраля 1936 г. палата депутатов французского парламента, [84] наконец, ратифицировала договор. За ратификацию проголосовало 353 депутата, против — 164. 27 марта 1936 г. договор вступил в силу.