Сущность «Прорицания вёльвы», история создания и значение

По словам выдающегося филолога М.И. Стеблин-Каменского, читать «Пророчество вёльвы» – значит в буквальном смысле проживать историю мира. Это яркий, патетичный и во многом – драматический текст повествует о золотом веке Вселенной, который видела вёльва, и о его грядущей гибели, которая явилась к ней в видениях. В тексте песни тремя рефренами выступают строки «и тогда сели боги», «довольно ль вам этого» и «Гарм лает громко». При этом «Пророчество вёльвы» – не только бесценный и единственный в своем роде кладезь знаний о мифологии Древней Скандинавии, это еще и комплексное морально-этическое учение, которое повествует о проблемах возникновения зла в мире, о борьбе светлого и темного начал. Один из главных мотивов пророчества – совершенное злодеяние и искупление. Этим «Прорицание вёльвы» отличается от других песен «Старшей Эдды», где моральные и этические аспекты либо отсутствуют, либо появляются лишь как частное следствие мифологического антуража.

Важно отметить, что «Прорицание вёльвы» сохранилось не только в Codex Regius 2365, рукописи XIII века, но также в тексте Hausbok (AM 544), который относят к XVI веку. Кроме того, пророчество пересказывается и частично цитируется в «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона, которая, в свою очередь, известна по четырем разным спискам. И во всех этих рукописях текст «Прорицания вёльвы» расходится, порой – достаточно существенно. К примеру, в рукописи «кодекса» нет строф 34, 54 и 65. Это говорит о том, что, по всей видимости, в устной традиции не существовало единого варианта пророчества.

Для упрощения восприятия текста многие исследователи пытались перекомпоновать «Прорицание вёльвы», дополнить его элементами из других скальдических произведений. Ведь оригинальное пророчество изобилует пробелами, алогичными скачками в повествовании, неясными метафорами, смысл которых не удается постичь до сих пор. Однако работы Неккеля, Мюленхоффа, Шейдера и многих других так и не дали нам целостной картины.

Слушая «Прорицание вёльвы», невольно начинаешь размышлять о том, какое отношение этот текст имел к христианству, когда и кем конкретно был создан. На этот счет также существует немало версий. На данный момент доминирующей считается версия, которая утверждает, что текст возник в Исландии в X веке, то есть в переломный момент истории региона, когда христианство начало активно штурмовать европейский Север. В пользу этой теории приводится наличие в тексте «Прорицания вёльвы» идей «преступления и наказания», осуждения жадности, признания женщины – виновницей если не всех, то очень многих бед. Однако, подобные заключения выглядят достаточно умозрительно, хотя вполне вероятно искомые мотивы действительно могли быть восприняты от христианства. Кроме того, исследователь Нордаль, пишет о том, что в пророчестве явно прослеживается указание на то, что конец света произойдет в 1000 году. Эта же мысль была характерна для европейского католицизма той эпохи.

В конце XIX века Банг писал о том, что первоисточник «Прорицания вёльвы» – это так называемые «Сивиллины книги», памятник античной культуры. Позже Бюгге опроверг утверждение Мюлленхофа о том, что пророчество было написано еще до прихода христиан в Скандинавию. Йонссон выступил тогда противником Бюгге, доказывая, что «Пророчество вёльвы» возникло, по всей видимости, в 935 году и явилось своеобразной мобилизацией языческой мифологии для борьбы с надвигающейся христианизацией. Хойслер в свою очередь предположил, что текст появился в Исландии в XI веке и его автором был христианский духовник, интересовавшийся мифологией скандинавов.

В итоге, ни одна версия так и не стала общепринятой. Хотя с точки зрения стихосложения «Прорицание вёльвы» очевидно проще большинства скальдических текстов. С другой стороны, наличие ярких рефренов и начало «Внимайте мне…» как раз характерно для поэзии скальдов. Любопытно, что собственно заглавие «Прорицание вёльвы» (Völuspá на древнескандинавском) присутствует только в Стурлусоновской Эдде, и его нет в других источниках.

Так или иначе, но «Прорицание вёльвы» бесспорно остается величайшим памятником древнескандинавской культуры. Это произведение читается достаточно легко, оно не пресыщено традиционными для скальдов кеннингами и хейти. Его образы – яркие и запоминающиеся. Каждый человек, читавший «Прорицание вёльвы», обязательно обнаруживает в нем что-то свое, некий жизненный урок, некую глубинную философию, переданную через тысячелетия. А что до происхождения, то на данный момент этот вопрос остается открытым.

 

Боги и твари

«Тогда спросил Ганглери: «В каких же асов следует верить людям?». Высокий ответил: «Есть двенадцать божественных асов». И сказал Равновысокий: «Но и жёны их столь же священны, и не меньше их сила».

«Младшая Эдда»

Главными героями «Эдд» стали боги-асы. Надо сказать, что в скандинавской мифологии, во-первых, не так много случаев «одному богу — одно предназначение» (как у греческой богини семейного очага Гестии или египетского бога солнца Атона). Как правило, у каждого из асов несколько божественных функций. При этом мало кого из асов можно однозначно охарактеризовать как «хорошего» или «плохого» — судя по всему, древние скандинавы предпочитали не мыслить такими категориями.

Один

Верховным богом в скандинавской мифологии был Один — его даже называли «отцом асов». Хотя и не всех. У Одина было как минимум шесть сыновей от четырёх женщин, включая жену. Супруга его — Фригг, покровительница любви, брака, домашнего очага и деторождения, а также провидица, которой известна судьба любого человека (правда, своими прогнозами Фригг ни с кем не делится).

Один потерял один глаз — что и неудивительно при его склонности к экстриму. Глазом он заплатил за выпивку — однако не простую. Под корнем Иггдрасиля, что протянулся к миру инеистых великанов, находится источник знания и мудрости, охраняет который великан Мимир (точнее, его голова — во время войны асов и ванов она была отделена от тела). И испить мёду из этого источника бесплатно не получится.

Судя по всему, Один склонен познавать мир любой ценой, как бы болезненно это ни было. Так, чтобы постичь таинство рун, ас проткнул свою грудь волшебным копьём Гунгнир (разящим без промаха и пробивающим любые доспехи), пригвоздив себя к стволу мирового древа. Там Один провисел девять дней и ночей. После этого ясень и получил имя «Иггдрасиль» — в переводе «скакун Одина»: «Игг» («Грозный») — одно из имён верховного бога.

Впрочем, случались и более весёлые приключения. Убегая от гномов, у которых Один вздумал отнять мёд поэзии, ас превратился в орла (волшебный напиток при этом находился в желудке). Поскольку птичке пришлось улепётывать со всех крыльев, часть жидкости вытекла из… отверстия, противоположного рту. По прибытии в Асгард оставшийся мёд Один перелил в золотой сосуд, который передал богу-скальду Браги. С тех пор истинным поэтам Браги даёт попробовать божественного напитка. Ну а что потерялось по пути — удел графоманов!

А теперь рассмотрим его образ подробнее и уже с минимумом иронии.

Что можно ещё сказать об Одине? Один (в германской традиции – Вотан) также выполнял функции бога войны и (частично, наряду с Тюром) бога победы. Современные исследователи полагают, что Один – бог военной аристократии в раннесредневековой Скандинавии (тогда как, например, Тор является богом воинов из более низких сословий). В многочисленных скальдических сагах Одина часто называют Отец богов, конунг Асгарда, волхв Асгарда, Отец дружин, Всеотец, Всевеличайший, Высокий. Кеннинги и хейти (художественные метафорические приемы, широко применяемые в скандинавской поэзии) Одина разнообразны и зачастую их этимология не совсем ясна. Тем не менее, очевидно, что Один был одним из наиболее значимых и, безусловно, самым почитаемым богом древнескандинавского и раннегерманского пантеона. При этом согласно «Старшей Эдде» Один часто принимал облик странника в широкополой шляпе и темно-синем плаще, и странствовал по разным мирам (в том числе – по Мидгарду, миру смертных).

Итак, Один – сын Бёра (первого аса, который в свою очередь был сыном первочеловека по имени Бури) и Бёстлы (женщины из рода инеистых великанов, которую называют матерью асов). Один имел немало легендарных потомков, самым знаменитым из которых является Тор, защитник Мидгарда, бог грома и бури. Тор был рожден от Одина и Йорд (женщина-ётун, священный образ земли у древних скандинавов). От восточной принцессы (которая также была ётуном) по имени Ринд у Одина родился сын Вали (покровитель мира растений), а от великанши Грид – сын Видар (безмолвный бог мщения). Легендарный страж Асгарда, Хеймдаль (другое его имя – Риг) также является сыном бога Одина «и девяти матерей». Другой знаменитый потомок Одина – Тюр (однорукий бог храбрости и воинской доблести), рожденный от великанши (имя ее неизвестно), которая приходилась сестрой Гюмиру, великану из Нифльхейма, который часто путешествует вместе с асами в различных эддических сагах. При этом «официально» супругой Одина является Фригг (богиня домашнего очага). У этой пары было три сына – Бальдр Прекрасный (любимый сын Одина), Хёд (слепой бог судьбы) и Хермод («посланец богов»).

Согласно песням «Старшей Эдды» у бога Одина было множество имен, которые он неоднократно называет при самых разных обстоятельствах. Важно отметить, что это отголосок древнескандинавской традиции, которая заключалась в следующим. Первое имя давалось человеку при рождении, но впоследствии он мог неоднократно менять его. В частности, некоторые имена давались за воинские подвиги, другие – за достижения в ремеслах. Также в разных регионах человек мог называться разными именами, и в таком случае он использовал «не оригинальное» имя, как оберег. Скандинавы верили, что, зная имя человека, можно навести на него ворожбу или недуг. Поэтому если человек, впервые прибыв на новое место, назывался новым именем, он, таким образом, защищал себя.

Кроме того многочисленные имена Одина являются следствием уже упомянутых поэтических приемов, хейти и кеннингов, при которых объект называется не собственным именем, а иносказательно, косвенно, образно. Наиболее известны следующие имена Одина: Гримнир, Хрофт, Ганглери, Харбард, Трор и Од. Од занимает здесь особое место, потому что фактически это не имя Одина, так именовалось его смертное воплощение, которое полюбила Фрейя. Также в «Старшей Эдде» Один говорит о том, что в разных местах его знают как Эгира, Херьяна, Хьяльмбери, Текки, Триди, Туда, Хара, Уда, Хельблинди, Свидрира, Ялька, Фьёльнира и так далее. Всего в «Старшей Эдде» насчитывается 54 имени Одина. Каждое из этих имен имеет свою собственную этимологию, иногда – достаточно запутанную, но зачастую – вполне очевидную. Большинство имен Одина указывают на его характерные особенности и выдающиеся черты, многие имеют дословный перевод вроде «воинственность», «мудрость», «коварство», «один глаз», «надвинутая шляпа», «седая борода» (более подробно – см. «Старшую Эдду» в переводе А.И.Корсуна с комментариями М.И.Стеблин-Каменского). К примеру, имя Гримнир дословно означает «скрывающийся под маской», Альфрёдр значит «Всеотец», Игг можно перевести как «пугающий», а Фьёльнир означает «меняющий облик».

Что касается происхождения исходного имени Одина (Вотана), то данный вопрос до сих пор сохраняет свой дискуссионный статус. Впервые форма Водан (Wodan) появляется в Нордендорфской фибуле (VI-VII века). Вероятно, слово Wodan может быть соотнесено с верхненемецким Wuotan, старо-шведским Othin и старо-исландским Odhin. Наиболее популярная версия гласит, что все эти формы произошли от прагерманских слов Wodanaz и Wodinaz, что дословно можно перевести как оборот «в ярости». При этом существуют две версии толкования оборота, либо «ярость» в данном случае подразумевает «гнев», либо указывает на сексуальное возбуждение, необузданное желание (см. работы Рено-Кранца). Что же касается переводов «провидец» или «пророк» (которые, в частности, можно встретить на Википедии), то в действительности это ложное утверждение, которое не соответствует истине. Ж. Дюмезиль полагает, что имя скандинавского бога Одина происходит от древнескандинавской формы ôdhn, которая соответствует готскому слову wôds («неистовый») и немецкому wut («ярость»). Однако Дюмезиль в своих работах также упоминает англо-саксонскую форму wôth, что в переводе означает «песнь», хотя в данном случае значение образа может быть многоплановым (например, песнь как боевой азарт). Многие сходные формы в других индоевропейских языках также обозначают вдохновение, ярость, неистовство, сильное любовное чувство, страсть.

Атрибуты и символы Одина

Строго говоря, у Одина нет каких-то особых символов, которые могли бы однозначно идентифицировать его. Разве что Валькнут (дословный перевод со старо-норвежского «узел павших»), он же – Сердце Хрунгнира, символ воинов, павших в битве и отправившихся в Асгард, чтобы встать плечом к плечу со Всеотцом. Также зачастую в Сети встречается информация о том, что символом Одина является Трискеле. Это ложное утверждение. Тем не менее, у Всеотца есть немало характерных атрибутов, в частности, это особые магические вещи, артефакты, которыми владел только сам Один. Например, Гунгнир, копье, не знающее промаха, которое для Гримнира выковали темные альвы. Так же Один имел спутников, следующих за ним постоянно, и речь не о других богах. Об этих спутниках будет рассказано чуть позднее.

Есть ещё кольцо Драупнир. В «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона есть легенда, в которой говорится, что когда Локи по наущению Фрейи отрезал волосы Сиф, Тор за это готов был переломать ему все кости, если бы хитроумный бог не пообещал выпросить у темных альвов золотые волосы, что могли бы расти как настоящие.

Побывав в Свартальвхейме, Локи не отказал себе в удовольствии поспорить с местными великими кузнецами, Брокком и Эйтри, поставив свою голову в заклад на то, что они не смогут сотворить трех великих сокровищ, подобных тем, что сотворили другие подземные мастера из рода Ивальди (речь идет о волосах Сиф, копье Гунгнир и корабле Скидбладнир). Так, помимо многих других артефактов, которыми позже вооружились асы, появилось и кольцо Драупнир. Его выковали Эйтри (он же Синдри) и Брокк, а затем Брокк преподнес его в дар Одину, сказав, что каждую девятую ночь это золотое кольцо «умножается»: с него падают восемь золотых колец такого же веса. Кроме того, считается, что, надев пояс из колец, полученных таким образом из Драупнира, воин становится неуязвим в бою.